Она чувствовала себя с Фэнтоном очень легко. Настолько легко, что лишь в конце ужина она вспомнила о том, что собиралась у него спросить.— Я полагаю, ваши гости могут появиться в любое время, — сказала она, когда подали десерт.— Какие гости? — Люк поднял бокал с шампанским, чтобы посмотреть его на свет.— Вы же устраиваете охоту, — сказала Скарлетт.Фэнтон попробовал вино и с одобрением кивнул дворецкому.— Зачем же вы тогда приехали в Адамстаун? Говорят, что вы здесь совсем не бываете.Оба бокала были наполнены. Люк произнес тост за здоровье Скарлетт.— Не выпить ли нам за то, чтобы мы хорошо провели время? — спросил он.Скарлетт почувствовала, что краснеет. Она была почти уверена, что ей сделали предложение. Она подняла свой бокал.— Давайте выпьем за вас, за то, что вы так замечательно проигрываете отличное шампанское, — сказала она с улыбкой, глядя на него сквозь опущенные ресницы.Позже, когда Скарлетт готовилась ко сну, она снова и снова вспоминала слова Люка. Неужели он приехал в Адамстаун только для того, чтобы видеть ее? Собирался ли он ее соблазнить? Если да, то его ждет большое разочарование. В этом поединке она выиграет у него так же, как выиграла гонку.Забавно представлять себе этого надменного самодовольного человека безнадежно влюбленным в нее. Мужчины не должны быть так красивы и так богаты — они начинают думать, что могут делать все, что им заблагорассудится.Скарлетт забралась в кровать и уютно устроилась под одеялом. Ей хотелось, чтобы скорее пришли утро и прогулка верхом, которую она обещала Фэнтону.К Угловой заставе Фэнтон прискакал первым. Обратно, к Адамстауну, Фэнтон тоже выиграл. Скарлетт хотела было сменить лошадей и попытаться снова, но Люк отказался со смехом.— Вы так полны решимости, что сломаете себе шею, и я не получу свой приз.— Какой приз? Мы ничего не ставили в этот раз.Он улыбнулся и больше ничего не сказал, но взгляд его скользнул по ее телу.— Вы невыносимы, лорд Фэнтон.— Я это уже слышал от многих. Но еще никогда — с такой горячностью. Все американские женщины такие страстные?«Ну, у меня вам этого никогда не узнать», — подумала Скарлетт, сдерживая лошадь, однако прикусила язык. Зря она позволила ему вывести ее из себя. Теперь Скарлетт больше злилась на себя саму, чем на него. «Уж я-то знаю. Когда Ретт доводил меня до бешенства, это давало ему возможность делать со мной все, что угодно».Ретт… Скарлетт взглянула на черные волосы Фэнтона, его темные насмешливые глаза, великолепно сшитый костюм. Не удивительно, что он бросился ей в глаза тогда» во время охоты в Голвей Блейзерс. Он действительно походил на Ретта. Но только на первый взгляд. Что-то в нем было совсем другим, а вот что — она не знала.— Спасибо вам за гонку. Люк, хоть я и проиграла, — сказала она. — К сожалению, мне нужно домой, у меня еще есть дела.Выражение удивления промелькнуло у него на лице, затем он улыбнулся.— Я думал, вы позавтракаете со мной.Скарлетт улыбнулась в ответ.— Я знаю, что вы думали.Она чувствовала на себе его взгляд, направляясь в сторону дома. Когда днем в Баллихару прискакал грум с букетом оранжерейных цветов и приглашением от Люка к ужину, Скарлетт не удивилась. Она отдала груму записку с отказом.Смеясь, она побежала наверх, чтобы снова надеть амазонку. Скарлетт ставила его цветы в вазу, когда Люк вошел в дверь длинной гостиной.— Вы желаете еще одного забега до Угловой заставы, не так ли? — сказал он.Она улыбнулась одними глазами.— Вы не ошиблись.Колум взобрался на стойку бара Кеннеди.— А теперь вы все прекратите драть глотки. Что еще могла сделать бедная женщина, я вас спрашиваю? Она же простила вам вашу арендную плату? И разве не она привезла вам продуктов на зиму? А зерно и мясо на складах на случай, если у вас выйдут все запасы? Мне стыдно, что я вижу, как взрослые люди хнычут, словно малые ребята, и придумывают сами себе обиды, лишь бы был повод опрокинуть кружку-другую. Можете напиваться хоть до полусмерти, если вам это нравится — каждый человек имеет право травить тебе желудок, — но О'Хара тут ни при чем.Кабачок наполнился громкими криками.— Она ездит к землевладельцам… Так и скачет все лето к разным лордам и леди… Ни дня не проходит, чтобы она не носилась по дороге с этим черным дьяволом, хозяином Адамстауна.Колум резко оборвал этот хор сердитых голосов.— Что вы за мужчины, если обсуждаете платья и любовников женщины, будто старые сплетницы. Ей-богу, вы мне надоели.Он сплюнул прямо на стойку.— Кто хочет это слизнуть? Вы не мужчины, это вам как раз подходит.Внезапная тишина могла кончиться чем угодно. Колум расставил ноги и принял боевую стойку, готовый в любую минуту сжать руки в кулаки.— Ладно, Колум. Никто пока не собирается жечь амбары и браться за оружие, как в других городах, — примирительным тоном произнес самый старый из фермеров. — Слезай-ка оттуда, да прочисти горло. Я буду свистулькой, а Кеннеди изобразит нам флейту. Споем-ка о ратных делах и выпьем вместе, как добрые фенианцы.Колум обеими руками схватился за подвернувшийся выход из положения.Он запел, еще не коснувшись подошвами пола:Видишь, войско там, у речки, волны песнею шумят.Высоко над бранным полем реет наш зеленый стяг.Под луной мы дружно грянем: «В бой! Труба уже зовет.И ура, мой друг, свободе! Смерть изменникам? Вперед!»Скарлетт и Люк и вправду гоняли своих лошадей целыми днями по дорогам вокруг Баллихары и Адамстауна. Через заборы, канавы, кусты, через Бойн. Почти каждое утро Люк переезжал верхом вброд ледяную реку и входил в гостиную, требуя кофе и бросая ей вызов к состязанию. Скарлетт всегда ждала его с кажущимся равнодушием, однако на самом деле Фэнтон постоянно держал ее в напряжении. Он был умен, непредсказуем, и она ни на минуту не могла позволить себе расслабиться и потерять над собой контроль. Люк смешил ее, порой приводил в бешенство, благодаря ему она чувствовала ожившей каждую клеточку своего тела.Их изнуряющие состязания немного ослабляли напряжение, которое она ощущала в его присутствии. Их противостояние принимало более понятную ей форму, их обычная безжалостность друг к другу была открытой. Однако вызывающее дрожь возбуждение, которое она испытывала, начинало становиться опасным, доходя порой до пределов безрассудства. Скарлетт чувствовала глубоко внутри себя какую-то мощную и не известную ей силу, которая готова была вырваться из-под контроля.Миссис Фицпатрик сочла своим долгом предупредить, что в городе недовольны ее поведением.— Вы хотите подорвать репутацию своей семьи? — спросила она сурово. — Ваша светская жизнь и друзья англичане — это совсем другое, это далеко. Но когда вы носитесь, грохоча по всей округе, с графом Фэнтоном, вы вызывающе демонстрируете, что предпочитаете чужаков.— Люди могут воображать себе все, что им угодно. Это мое личное дело.Горячность, с которой были сказаны эти слова, заставили миссис Фицпатрик насторожиться.— Ах вот как, — сказала она, и в голосе ее не было и следа прежней суровости. — Уж не влюблены вы в него?— Нет, не влюблена. И не собираюсь влюбляться, так что оставьте меня в покое вместе с вашими горожанами.После этой сцены Розалин Фицпатрик решила держать свои мысли при себе. Однако лихорадочный блеск в глазах Скарлетт безошибочно подсказал ее женскому чутью, что дело неладно.Была ли она влюблена в Люка? Вопрос миссис Фицпатрик заставил ее честно спросить себя. Нет, ответила она тут же.«Тогда почему же я все утро сама не своя, если он не приходит?» Она не смогла придумать вразумительного объяснения.Она вспомнила, что ей писали о нем друзья. Граф Фэнтон был весьма известной личностью. Он обладал самым большим состоянием в Великобритании, являлся владельцем собственности в Англии и Шотландии, не говоря уже о его ирландском поместье. Граф был близким другом принца Уэльского, владел огромным домом в Лондоне, где шумные вакханалии сменялись изысканнейшими развлечениями, быть приглашенными на которые стремились все сливки общества.Вот уже двадцать лет с того момента, как, достигнув совершеннолетия, Фэнтон унаследовал свой титул и богатство, он являлся объектом пристального внимания родителей всех девушек на выданье, однако сумел избежать их сетей. Среди отвергнутых им невест были признанные красавицы, к тому же весьма состоятельные. Рассказывали всевозможные истории о разбитых женских сердцах, подорванных репутациях и даже самоубийствах. Не раз и не два оскорбленные мужья вызывали его к барьеру. Он был аморален, жесток, опасен, поговаривали даже, что связан с нечистой силой. Таким образом, граф был одним из самых загадочных и притягательных людей в мире.Скарлетт представила, что будет, если ирландская вдовушка, которой перевалило за тридцать, да еще родом из Америки, преуспеет там, где потерпели поражение все эти титулованные английские красавицы, и у нее на губах заиграла легкая улыбка, которая, впрочем, тут же и исчезла.Пока что по Фэнтону не было похоже, чтобы он был безнадежно влюблен в нее. Он намеревался не жениться на ней» а обладать ею.Ее зрачки сузились. Я не позволю этому человеку добавить мое имя к списку его побед».Но ей было страшно интересно, какое испытываешь чувство, если позволишь ему поцеловать себя. Глава 85 Фэнтон подхлестнул лошадь, та рванула вперед, оставляя позади хохочущую Скарлетт. Она наклонилась к гриве, криком подгоняя Луну. И почти сразу же ей пришлось осадить свою лошадь. Люк остановился на повороте дороги, идущей меж двух отвесных каменных стен и, развернув коня, перекрыл путь.— Вы что, с ума сошли? — закричала она. — Я могла бы в вас врезаться.— Именно этого мне и хотелось, — сказал Фэнтон.Прежде чем Скарлетт осознала, что происходит, он схватил Луну за гриву, другой рукой обнял Скарлетт за шею и, притянув ее к себе, прижался ртом к ее губам. Он целовал ее грубо, с силой раскрывая ей губы, скользя зубами по ее языку. Его рука принуждала ее уступить. Сердце Скарлетт забилось от изумления, страха и — по мере того, как время шло, а поцелуй все не кончался — от трепетного желания поддаться его силе. Когда он отпустил ее, она почувствовала себя ослабевшей и вся дрожала.— Теперь вы перестанете отвергать мои приглашения к ужину, — сказал Люк. Его темные глаза насмешливо блестели.Скарлетт призвала на помощь все свое самообладание.— Вы слишком много на себя берете, — сказала она, ненавидя себя за то, что никак не может отдышаться.— Разве? Не думаю.Рука Люка обвилась вокруг ее талии, он прижал ее к себе и поцеловал еще раз. Его пальцы нашли ее грудь и сжали до боли. Скарлетт охватило внезапно нахлынувшее ответное стремление почувствовать его прикосновения на своем теле, всей кожей ощутить его поцелуи.Ее лошадь нетерпеливо переступила, разорвав объятие, и Скарлетт едва не вылетела из седла. Она с трудом удержала равновесие и попыталась собраться с мыслями. Нет, она не должна этого делать, не должна отдавать ему себя, не должна сдаваться. Если она не устоит, он потеряет к ней интерес, как только завоюет ее.А ей не хотелось его терять. Ее тянуло к нему. Это был не мальчик, заболевший любовью, как Чарльз Рэгленд, но мужчина. Такого человека она смогла бы полюбить.Скарлетт погладила Луну, успокаивая ее, и от всего сердца благодаря в мыслях за то, что та не дала ей наделать глупостей. Когда она повернулась к Фэнтону, ее распухшие губы застыли в натянутой улыбке.— Почему бы вам не облачиться в звериные шкуры и не отволочь меня за волосы к себе домой? — спросила она, искусно соединяя в своем голосе шутливость и презрение. — Тогда, по крайней мере, вы не напугали бы лошадей.Скарлетт пустила Луну шагом, направляясь обратно по дороге, затем перешла на рысь.Она повернула голову и бросила ему через плечо:— Я не приеду к ужину. Люк, но вы можете проводить меня до Баллихары и остаться на чашечку кофе. Если же вам хочется чего-то большего, могу предложить на выбор: ленч или второй завтрак.Она заставила лошадь ускорить шаг, так как не вполне поняла, что означает сердитый взгляд Фэнтона, и испытывала что-то очень похожее на страх.Она уже спешилась, когда Люк въехал на конный двор. Он перекинул ногу через седло и, соскользнув с лошади, бросил конюху поводья.Скарлетт сделала вид, будто не замечает того, что Люк завладел вниманием единственного конюха во дворе. Она сама повела Луну в конюшни поискать кого-нибудь еще.Когда глаза ее привыкли к полутьме, она замерла на месте, боясь пошевелиться. Прямо перед ней, на крупе Кометы, босая, раскинув свои крошечные ручонки в стороны для равновесия, стояла Кэт. На ней была толстая фуфайка одного из конюших, присборившаяся над подобранными юбчонками. Рукава были ей длинны и свисали до колен. Черные волосы, как всегда, выбились из косичек. Она была похожа на уличного мальчишку или на цыганенка.— Что ты делаешь, Кэт? — тихо спросила Скарлетт.Она слишком хорошо знала нрав большой кобылы. Громкий звук мог бы напугать ее.— Учусь на циркачку, — сказала Кэт. — Как та тетя на картине в моей книжке, которая скачет верхом на лошади. Когда я буду выступать, мне нужен будет зонтик, ладно?Скарлетт старалась, чтобы ее голос звучал ровно. Это было даже страшнее, чем с Бонни. Комета могла стряхнуть Кэт и растоптать ее.— Я думаю, тебе стоит подождать до следующего лета. У тебя, наверное, и ножки замерзли.— Ой, — Кэт тут же соскользнула на пол, прямо под окованные железом копыта. — Я об этом не подумала.Ее голос доносился откуда-то из глубины стойла. Скарлетт слышала, как она дышит. Но вот Кэт перелезла обратно через воротца, держа в руках сапожки и шерстяные чулки.— Я думала, в сапогах будет больно.Страшным усилием Скарлетт не дала себе воли схватить ребенка и прижать. Кэт это не понравилось бы. Она посмотрела направо в поисках конюха, чтобы передать ему Луну. Однако увидела Люка, молча стоящего, не сводя глаз с Кэт.— Моя дочь, Кэти Колум О'Хара, — сказала она.«И думайте после этого, что хотите, Фэнтон», — подумала она.Кэт, всецело поглощенная завязыванием шнурков на сапожках, подняла глаза. Прежде чем заговорить, она некоторое время разглядывала его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113