Он еще сможет извлечь выгоду из этой измены, ведь Ирена наверняка заплатит за то, чтобы ее тайна не стала известна мужу.
Рано утром Ирена выскользнула из объятий мужа, оделась и спустилась вниз. К ее удивлению, за столом ее уже ждал отец. Выражение его лица заставило ее забеспокоиться. Официальный вид, поджатые губы, презрительный взгляд. Она подошла к столу и налила себе чашку чая, краем глаза заметив, что он усмехается.
— Что-то случилось, отец?
— Возможно.
Она села в кресло напротив него и стала медленно пить чай.
— Хочешь поговорить со мной?
— Не исключено.
Она не имела ни малейшего желания вызывать его на разговор, справедливо опасаясь, что услышит лишь жалобы и вздохи, поэтому молча пила чай и ждала.
Звери откинулся на высокую спинку стула и медленно оглядел висящие на стенах гобелены.
— Ты знаешь, дочка, что я был щедрым человеком. Когда я мог себе это позволить, ты ни в чем не нуждалась.
Хотя Ирене было что возразить, она предпочла хранить молчание. Звери Флеминг был весьма известен как человек, потакающий своим слабостям, и только благодаря усилиям матери дети получили образование и вообще имели крышу над головой. Ирена не сделала ни малейшего жеста в подтверждение его слов.
— Мне приходилось нелегко с той поры, как твоя мама умерла, — с пафосом произнес он. — Оплакивая ее, я совсем забывал о себе… Временами мою печаль могла утолить только игра в карты. Будь проклят тот несчастливый день, когда я встретил подлеца янки, незаслуженно обвинившего меня в мошенничестве!
— Но он сказал правду, — холодно возразила Ирена. Звери изумленно уставился на дочь. — Ты сам мне однажды признался, помнишь?
Звери прокашлялся и отвернулся, пожав плечами.
— Это я так сказал от отчаяния. — И он воздел руки к небу, как было запланировано, но снова отвлекся. — И кроме того, янки вполне мог позволить себе эту потерю. В общем, я пострадал незаслуженно.
— Отец, — голос Ирены звучал спокойно, — шулерство ничем не отличается от кражи, пойми это.
— А как ты назовешь те убийства, которые совершает твой драгоценный мистер Ситон?! — закричал он, не в силах больше сдерживаться.
В синих глазах Ирены засверкали молнии.
— Он убивает только преступников, которые нападают на простых людей! — Она небрежно взмахнула рукой. — Если уж на то пошло, я тоже убивала. И Фэррел. Мы дрались с бандой разбойников, которые напали на карету, и стреляли в них, и даже убили нескольких человек, чтобы спасти девушку.
— Девушку?
— Мисс Бекер. Если будет нужно, она подтвердит и мои слова, и то, что ночной всадник помог нам справиться с бандитами, а ей и Фэррелу спас жизнь.
Удивлению Эвери не было предела.
— Фэррел ничего не говорил мне об этом.
Ирена вспомнила просьбу брата хранить молчание и прикусила язык.
— Это личное дело Фэррела.
Воцарилось короткое и напряженное молчание. Затем мэр снова заговорил:
— Ты, похоже, довольна собою, девочка. Живешь в шикарном доме, в мире и согласии с его светлостью?
— Да, я счастлива, отец. Возможно, даже больше, чем ты можешь вообразить.
— Ну-ну, я многое могу вообразить, не сомневайся. — Его улыбка стала почти снисходительной.
Ирена посмотрела на отца, недоумевая, в чем причина его странной радости.
— Ты хочешь поговорить о чем-то еще?
Секунду он изучал свои короткие толстые пальцы.
— А тебе не кажется, что ты стала слишком прижимиста к своим родственникам, с тех пор как стала леди?
— От Фэррела я не слышала подобных жалоб, — отрезала Ирена.
— Бедный парень ослеплен вашей благосклонностью, но что ты на самом деле для него сделала? Ты проявила хоть каплю сочувствия к искалеченному брату? Станет ли он хоть немного богаче, когда сегодня уедет отсюда? Бедный малыш, он так много работает, чтобы получить пару-другую шиллингов.
— По моему мнению, характер Фэррела значительно улучшился с тех пор, как он перестал ныть и жаловаться на судьбу, — твердо, даже несколько зло произнесла Ирена. — Милостыня не поможет человеку, и только заработанные деньги приносят удовлетворение. Господи, отец, почему ты не можешь честно работать? Кроме того, — не удержавшись, добавила она, — тогда бы ты меньше проигрывал за карточным столом.
Эвери метнул на нее сердитый взгляд.
— Ты все не можешь забыть, что я продал тебя, ведь правда?
— Да, мне трудно об этом забыть, — с упреком сказала Ирена, но тут же улыбнулась. — Правда, все закончилось хорошо. Я люблю человека, за которого вышла замуж, и ношу его ребенка…
— Его ли? — резко перебил Эвери. — Или этого подонка, который был в твоей спальне прошлой ночью?
Ирена недоуменно посмотрела на него, пытаясь скрыть охватившее ее волнение.
— Что ты имеешь в виду?
— Я прогуливался неподалеку, чтобы поговорить с тобой, а у тебя в комнате был этот дьявол Ситон, соблазнивший тебя прямо под носом у твоего муженька. Я слышал, как вы хихикали и болтали о ребенке, которого вместе сделали. Ты носишь ребенка Ситона, а не мужа!
Ирена покраснела. Она отчаянно хотела рассказать правду, но знала, что еще не время. Пусть лучше отец обвинит ее в прелюбодействе, чем жизнь ее любимого человека окажется в опасности.
— Ты ведь не можешь отрицать этого? — Усмешка отца ранила ее гордость. — Ты стала шлюхой Ситона и теперь носишь его ребенка. Конечно же, ты надеешься, что лорд Сакстон об этом не узнает.
Ирена слушала оскорбления молча, хотя внутри у нее все кипело от гнева.
— Полагаю, и мне стоит придержать язык, — язвительно произнес Эвери. — И я это сделаю, если ты проявишь чуть-чуть заботы обо мне. Например, пришлешь барашка или толстого гусака на праздник… или еще что-нибудь. Я согласен даже сам себе готовить и ни о чем тебя не попрошу, разве что почистить одежду или прибрать дом. Здесь столько слуг, что никто не заметит, если ты пришлешь нескольких поухаживать за мной. Но только не забудь сама заплатить им, ведь у меня не так много монет, чтобы отдавать их другим. Да! Еще неплохо бы новое пальто и пару башмаков. И конечно, чтобы десяток-другой шиллингов звенели в моем кошельке. Ты же видишь, я не прошу многого, только капельку облегчить мою жизнь.
Ирена медленно поднялась, все еще не до конца веря своим ушам. Родной отец собрался шантажировать ее, выпрашивая денег за свое молчание!
— Как ты смеешь говорить мне такое?! Всю жизнь я слушала твои жалобы, но с этой минуты больше не хочу их слышать! Ты обманывал людей, чтобы выкачать из них деньги. Ты использовал маму, брата и меня. Пытался обмануть Кристофера, но он раскусил тебя, и поэтому Фэррелу пришлось защищать твою жалкую честь. Сейчас ты снова хочешь меня использовать, но ничего не выйдет!
— У тебя каменное сердце, девочка! — В голосе Эвери звучала злость. Он поднялся и подошел вплотную к дочери. — Ты ведешь себя надменно, даже когда изменяешь мужу в его собственном доме. И при этом жалеешь несколько монет для отца, чтобы ему стало чуть легче переносить тяготы жизни. Все мои друзья сочувствуют мне. — Он прервал свою обличительную речь и придвинулся к дочери. — Черт побери, девочка! А что, если я расскажу обо всем лорду Сакстону? Ха, это же надо — наставить рога его светлости с подонком Ситоном!
Он искоса посмотрел на нее и собрался было продолжать, но звук шаркающих шагов заставил его оглянуться и застыть с открытым ртом. В комнату вошел лорд Сакстон. Встав позади жены, он обернулся к Звери.
— Я услышал свое имя, — угрожающе прозвучал его низкий голос. — Мэр, вы хотите о чем-то со мной поговорить?
Звери посмотрел на Ирену и изумился ее спокойствию. Она даже не пыталась помешать ему все выболтать. Сакстон терпеливо ждал ответа, но Звери не мог выдавить из себя ни слова. Его светлость был единственным человеком, которого он боялся рассердить. Флеминг знал, что этот человек влюблен в Ирену и измена больно ранит его. Но гнев, как это часто случается, мог обрушиться и на того, кто принесет ему дурную новость.
— Мы просто разговаривали с дочерью, милорд. — Звери прокашлялся. — Ничего серьезного, и ничего, о чем бы вам следовало знать.
— Все, что касается моей жены, беспокоит и меня, мэр, — вежливо ответил лорд Сакстон. — Боюсь, моя забота о ней иногда может показаться излишней. Вы понимаете меня, не так ли?
Звери кивнул, не смея больше вымолвить ни слова.
Глава 22
Ирена не доверяла отцу. Если он выболтает что-нибудь шерифу или кому-то еще, жизнь Кристофера окажется под угрозой. Может, она слишком поспешно отвергла его требования? Ведь брехливую собаку легче всего заставить замолчать куском мяса.
Решившись, Ирена надела голубое шелковое платье, которое застегивалось на множество маленьких пуговок. Она приказала подать ей карету и пошла к мужу, чтобы сообщить ему о своей поездке к родственникам. Кристофер был целиком погружен в дела, но при виде жены с готовностью отодвинул бумаги, поцеловал ее и сказал, чтобы она не задерживалась. Она весело рассмеялась, когда он прошептал ей на ухо, что именно ждет ее по возвращении, со вздохом отстранилась и на полдороге к двери послала ему воздушный поцелуй. Кристофер глядел ей вслед, пока она не вышла из комнаты, а потом с сожалением вернулся к колонкам сухих цифр.
Весна окончательно вступила в свои права в Северной Англии. Холмы становились все зеленее, небо — синим, а реки и шумливые ручьи весело катили свои воды по каменистым руслам. Белые кучевые облака неслись по небу, гонимые легким ветром, от дуновения которого трепетали юные листочки на деревьях. День словно был создан для прогулок на свежем воздухе, и Ирена отправилась в город, надеясь, что прекрасно проведет время.
Колеса прогрохотали по мосту, Таннер натянул поводья, и экипаж остановился перед знакомым домом. Слуга спрыгнул на землю, торопливо открыл дверцу кареты и опустил ступеньку.
Ей показалось, что за несколько месяцев ее отсутствия все вокруг изменилось. Только сухие стебли цветов в маленьком садике перед домом были печальным напоминанием о былой красоте.
Приказав Таннеру подождать, Ирена подошла к двери и откинула капюшон накидки. Она на секунду остановилась, сжимая в руке молоток и вспоминая, как в этот дом впервые вошел Кристофер. Ее сердце забилось сильнее, и Ирена улыбнулась своим воспоминаниям.
Она тихонько постучала и через несколько секунд услышала приближающиеся шаги. Дверь открылась, на пороге стоял отец, крайне неопрятно одетый, благоухающий потом и элем. Длинные полы рубашки были кое-как заправлены в широкие штаны, державшиеся только благодаря паре старых подтяжек. Увидев дочь, Эвери не смог сдержать удивленного возгласа, а затем алчно усмехнулся.
— Леди Сакстон! — Он согнулся в шутовском поклоне. — Не откажитесь посетить нашу скромную обитель.
Ирена вошла, и в глаза ей бросился ужасный беспорядок. Очевидно, отец уже давно отказался от попыток поддерживать в доме чистоту.
— Неужели ты пришла, чтобы повидаться со мной? Нет, не смею на это надеяться, наверняка ты пришла к Фэррелу. Твой брат уехал в Йорк, и одному Богу известно, когда он вернется.
— Я приехала к тебе, отец.
— Да? — Эвери закрыл дверь и обошел вокруг дочери, словно не веря ее словам.
— Я подумала над тем, о чем мы говорили. — Она не смогла сдержать улыбку, когда доставала маленький кошелек. — И хотя я до сих пор на тебя обижена, но понимаю, как тяжела твоя жизнь, и хочу помочь, отец.
— Ты поступаешь замечательно! — Он ухмыльнулся и пошел в маленькую гостиную. Налив себе стакан эля, он сказал не оборачиваясь: — Странно, что ты приехала именно сегодня.
Войдя вслед за ним в комнату, Ирена убрала с кресла грязную рубашку и осторожно присела на край.
— Что в этом странного?
— Ко мне приедет шериф.
— Да? — Она ждала продолжения.
— Угу. — Эвери подошел к окну и с задумчивым видом уставился в него. — У нас с ним был долгий разговор. Похоже, лорд Толбот недоволен некоторыми моими поступками и собирается меня уволить. — Не дождавшись от дочери сочувствия, он продолжил: — Мне надо каким-то образом вновь добиться его расположения. Думаю, если мы с шерифом поймаем твоего любовника и вздернем его на площади перед всем честным народом, лорд Толбот изменит свое мнение обо мне.
Внезапный страх пронзил сердце Ирены.
— Что ты сделал, отец? — испуганно воскликнула она.
Эвери медленно отошел от окна, пересек комнату и остановился, загораживая от Ирены выход. Усмехнувшись, он пожал плечами и беспечно бросил:
— Я рассказал Алану Паркеру все, что знал… я имею в виду — о тебе и твоем любовнике.
— Что?! Как ты мог?! — Она в гневе вскочила на ноги. — Как ты мог так поступить со своей дочерью?
Эвери фыркнул:
— А ты не моя дочь.
— Что? — вскричала Ирена потрясенно.
Он опустил глаза.
— Ты не моя дочь, вот что я сказал. Не моя, а паршивого ирландца.
— Мама никогда не обманывала тебя с другими мужчинами. — Ирена недоверчиво покачала головой.
Мэр презрительно усмехнулся.
— Он уже обрюхатил ее до того, как мы встретились. Она связалась с этим парнем и вышла замуж против воли родителей. А потом его вздернули. И твоя мать перед тем, как пойти за меня, рассказала мне всю правду. Лучше бы она промолчала. Такое, конечно, тяжело переварить. Я только и думал о том, как она обнимается с ирландцем. — Его губы скривились. — И она всю жизнь любила его. Я видел, как она смотрела на тебя, а ты на него очень похожа.
— Если ты встретил мою мать после того, как отца повесили, — медленно произнесла Ирена, пытаясь разобраться в хаосе мыслей, — откуда ты мог знать…
— …как он выглядел? — закончил за нее Эвери и злорадно рассмеялся. — Твоя мать и не догадывалась об этом, но именно благодаря мне его повесили. — Он осекся под ледяным взглядом Ирены. — Тогда я еще не знал Анджелу. А этот парень, выскочка, кичился, что он лорд, а на самом деле был обычным подонком. И вел себя перед солдатами так спокойно, будто вовсе и не на казнь шел. Да, надо признать, он был красивым малым, с такими же, как у тебя, черными волосами и синими глазами. Высокий, худой, как твой любовник. Такому, как я, никогда не отбить девочку у красавчика. До последней минуты жизни твоя мать горевала о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61