Она заставляла себя думать о чем угодно – о насущных проблемах королевства, о войне с Арманией, о погибших родителях, но мысли о Роланде упорно гнала прочь.
Только сейчас, потеряв страну, потеряв почти все, что у нее было Кира вдруг поняла, что она мало чем отличается от несчастных неко.
– Я хочу попасть в Скандию, – ответила она. – Король Скандии многим обязан нашей семье, а кроме того... Месяц назад наш флот отбыл туда, для проведения совместных учений... Райнхард еще пожалеет о том, что бросил нам вызов!
– Все далийские порты будут закрыты, – напомнила Инелия.
Кира покачала головой.
– Я уйду в Арманию, думаю, оттуда будет проще найти корабль.
– Кира, ты... – Инелия запнулась. – Мы могли бы сопровождать тебя, если ты не против. Мы неплохо сражаемся, так что от нас может быть польза.
– Что? – Кира не поверила собственным ушам. – Вы собираетесь сопровождать меня?
– Да, конечно, путешествовать вместе с неко стало опасно, но мы что-нибудь придумаем. Спрячем хвосты, забинтуем уши, и нас не отличишь о людей.
– Не знаю, я не думала... – растерялась Кира. – Я уверена, Райнхард ужесточит режим по всей стране. Будут хватать не только Измененных, но и всех магов, ведьм. Скорее, это вам будет опасно со мной...
– Значит, нам тем более нужно держаться вместе, – улыбнулась Инелия. – Так что, берешь нас?
Кира кивнула, ощутив как запершило в горле.
– Из-за него? – едва слышно спросила она. – Вам плохо без него?
– Да, – не сразу ответила Инелия. – Ты можешь считать его негодяем и мерзавцем, но для нас... – голос ее дрогнул. – Нам больше некуда идти, Кира.
Юная королева зашмыгала носом. Слова Инелии отдавались в ее душе знакомой болью.
– Я тоже, – прошептала она. – Роланд ушел с Селеной... А я...
Не в силах больше сдерживаться, Кира заплакала. А спустя несколько секунд рыдали уже все трое.
Глава двадцать третья

1
Глаза Ральфа поползли на лоб – падавший на Селену клинок вдруг исчез. Карнелиец пошатнулся и, обхватив голову руками, рухнул без чувств.
Взвизгнув, Селена бросилась к Роланду. Ей было горько и обидно. В памяти постоянно всплывал их разговор во дворце и Селена готова была себя проклинать. Ее взгляд то и дело вздымался к небу, в душе опять проснулась пугающее чувство обиды, но... Резкие слова так и остались запечатанными в глубине души.
Но запечатать мысли оказалось невозможно. Именно сейчас, склонившись над телом Роланда, Селена впервые в жизни задумалась о выбранном пути. И осознала, что судьбу священницы определил для нее отец. А она... Она приняла это как должное. Она просто не задумывалась о чем-то другом. Так было с самого детства. Так было, пока она не встретила Роланда...
Рядом опустился Ральф и проверил пульс.
– Эй, не нужно слез, – мягко сказал он. – Все хорошо, Роланд жив.
Селена кивнула и вытерла слезы. Карнелийца отнесли в кабину дирижабля. Селена не отходила от него ни на шаг. В памяти вихрем носились все известные лечащие заклятия, но использовать их на Роланде, который явно находился под чарами, она так и не решилась.
– Селена, что будем делать с останками Нечистого? – прервал ее размышления Ральф. – Может отколоть кусочек? Иначе вернемся с пустыми руками.
– Как хочешь, Ральф. Но там нет ни капли магии.
Ральф поскреб затылок.
– Между прочим, из этих костей можно изготовить оружие или доспехи, получится получше стали. Оружейники могут отвалить кучу денег.
– Поступай как считаешь нужным, – ответила Селена.
– Ну, тогда... – Ральф посмотрел на Мару. – Пойдем?
Мара счастливо закивала и, взявшись за руки, они покинули корабль. Проследив за ними взглядом, Брен покачал головой.
– Удивительная парочка. Инур-полукровка и магичка с мозгами ребенка. Честно говоря, с трудом верится, что это она прогнала того безумного карнелийца, как там его звали, Ингельд, кажется?

2
Секира Ральфа с трудом рубила костяной остов. Прежде чем инур сумел вырубить хоть одно ребрышко, далеко не самое толстое, он взмок от пота.
Тяжело дыша, инур присел на землю рядом с Марой.
– Ральфи! – тихонько позвала его девушка.
– Я же просил тебя не называть меня Ральфи! – проворчал Ральф. – Меня зовут Ральф! Что я тебе, щенок малолетний?
– Прости, Ральфи, – Мара вздохнула. – Можно тебя спросить?
– Спрашивай.
– Когда Селена прокричала «люблю» Роланду, я... Что-то отозвалось у меня в сердце. Мне кажется, я могу что-то вспомнить, что-то важное. Но, не могу вспомнить... Ральф, что хотела сказать Селена, что значат ее слова?
Ральф поскреб затылок. За последние несколько дней он только тем и занимался, что объяснял ей значение тех или иных слов. Во всем, что не касалось магии, Мара ориентировалась с большим трудом.
Обычно Ральф охотно откликался на ее вопросы, но сейчас он был смущен. И в который раз уже задумался о том, что его связывает с Марой.
То, что она постоянно бегала за ним было понятно, в конце концов, он ведь был первым, кто проявил к ней сочувствие. Но что притягивало его к ней? Тоска по жене и детям, погибших от руки Ингельда? Или что-то еще?..
– Ну, что тут сказать...
– Я прошу тебя, Ральфи! Я почувствовала – Селена готова была умереть в тот миг, и я думаю... – Мара наморщила лоб. – Я не понимаю, почему? Все живые существа хотят жить. Но потом вспомнила ее слова и подумала... Но я не могу понять... Почему она готова была умереть? Ответь мне, Ральфи, прошу.
– Ох, Мара. На этот вопрос ответит не всякий мудрец, а я... Я просто инур.
– Так ты не знаешь ответа? – Мара вздохнула.
– Ну, как это объяснить... Скажем, когда тот, кого любишь рядом – тебе хорошо. А когда его нет – тебе плохо...
– Но я не понимаю, почему Селена готова была умереть?
– Почему-почему... – инур насупился и яростно взъерошил свою гриву. – Любовь, она ведь... От нее не только радость, но и боль...
Исчерпав свое красноречие, Ральф замолчал и поднялся, собираясь продолжить работу. Да так и застыл, почувствовав, как под ногами едва заметно вибрирует земля.
Инур покрутился на месте, раздувая ноздри, припал ухом к земле, а когда вскочил, лицо его было искажено от ужаса.
– Что случилось, Ральфи?
Мара испуганно подскочила к нему.
– В кабину, Мара, быстро!
– Но что случилось? Я не чувствую магии.
– Это не магия, – отрезал инур. – Нам надо уходить!
Ральф подхватил ее на руки и бросился к дирижаблю. Дрожь усилилась, остекленевшая земля под ногами пошла трещинами.
– Брен! – заорал инур, ворвавшись в рубку. – Подымай корабль!
– Какого дьявола тебя сюда занесло, акулий ты потрох! Я же говорил, сюда – ни ногой! – сердито бросил Брен.
– Ты что, оглох?! – прорычал инур. – Быстро поднимай судно! Или тебе жизнь надоела?!
– Да что случилось-то? – нахмурился Брен.
– Ты что сам не видишь?!
Капитан глянул в боковой иллюминатор и окаменел. Стены пропасти вибрировали, быстро покрываясь сетью ветвистых трещин. То тут, то там с грохотом начинали сходить камнепады. Тяжелые валуны, падавшие с огромной высоты, разлетались вдребезги, бешено барабаня осколками по обшивке кабины.
– Проклятие!
Брен схватился за рычаги управления.
– А ты что стоишь?! – рявкнул он на Ральфа. – Девчонку-то опусти, что ты с ней носишься, как дикарь с бусами!
Смутившись, инур поспешно опустил улыбающуюся Мару на пол.
– А теперь проваливайте отсюда, дети каракатицы! Распустились тут!
Вернувшись в кают-компанию, инур наткнулся на испуганный взгляд Селены.
– Что происходит, Ральф?
– Если бы я знал! Но я чую опасность! Что-то приближается к нам, и приближается очень быстро!
Загудел двигатель, заскрежетали лебедки якорей, тросы натянулись и поднимающийся было дирижабль точно споткнулся.
– О, дьявольщина! – заорал из рубки Брен. – Ральф, отродье кашалота, ты что, молотом якоря забивал?
Ральф молча выхватил секиру и выпрыгнул из кабины. Земля ходила ходуном. Повсюду грохотали разбивающиеся валуны, осыпая инура каменным градом.
Первый трос спружинил секиру Ральфа, и тот едва увернулся от удара обухом. Инур яростно зарычал и принялся рубить землю. Один из якорей вырвался, и Ральф бросился ко второму.
Лицо, руки и ноги его заливала кровь. Осколки били и били по нему, от особенно сильных ударов темнело в глазах, и иногда инур падал, не в силах устоять под натиском этого каменного шквала.
Второй якорь вырвался быстрее, и Ральф метнулся к кабине, прикрывая кровоточащее лицо рукой. Сквозь грохот камнепада из рубки донесся какой-то полузвериный рык капитана.
– Отдать швартовы! – забывшись, ревел Брен. – Поднять паруса! Полный ход вперед! Самый полный!
«Касатка» медленно оторвалась от земли и стала набирать высоту. Инур, мало что видя сквозь заливающую глаза кровь, немного промахнулся и трап промелькнул над его головой.
– Ральф! – пронзительно вскрикнула Мара.
Рыча от боли и ярости, Ральф подпрыгнул и вонзил секиру в трап.
– Ральфи! – визжала девушка.
– Не высовывайся! – прорычал инур.
Стиснув зубы, и уже ничего не видя, он полз вверх наощупь. Крики Мары приблизились, но тут по голове инура хрястнул особенно крупный камень и Ральф обвис. Его руки мертвой хваткой вцепились в трап, но он и на пядь не мог сдвинуться с места.
– Брен! – как сквозь туман донесся до инура истошный вопль Мары.
Чьи-то сильные руки схватили его за шкирку и рывком втянули в кабину. Громыхнули сходни, хлопнула дверь.
– Секира! – прохрипел Ральф.
– Тут твоя железяка, – буркнул Брен. – Расколол мне трап, чума!
Он поспешил в рубку.
– Давай, касаточка моя, быстрее, выручай нас, милая! – вскоре донеслось оттуда.
Град осколков, лупивших по кабине, заметно ослабел. Но все же дирижабль подымался слишком медленно. Ральф, над которым хлопотала Мара, смывая кровь и обследуя раны, ощутил как зашевелились волосы на голове.
Мягко отодвинув девушку, инур заглянул в иллюминатор и в сердцах хлопнул кулаком в борт.
– Быстрее, Брен, быстрее! – крикнул он. – Слышишь?
Селена бросила на Ральфа изумленный взгляд. Если даже неустрашимого инура трясло от ужаса...
Мара, тоже заглянувшая в иллюминатор, внезапно засмеялась и захлопала в ладоши.
– Смотрите-смотрите! Сколько воды!
Ральф глухо зарычал. С севера, во всю высоту Разлома, двигалась сплошная стена воды. Вода приближалась совершенно бесшумно и это пугало больше, чем если бы она рычала и ревела.
– Неужели северная гряда рухнула? – ахнула Селена.
Ей никто не ответил. Да она и не ждала ответа. Удар Меча, породивший Разлом, создал две горные гряды, ставших естественными плотинами на пути Северного и Южного морей.
– Это из-за Меча, – прошептала Селена. – Вытащив его, Роланд разрушил заклятия, державшие плотины!
– Мы не успеем, – мрачно сказал Ральф. – Мы поднимаемся слишком медленно!
Инур крикнул в рубку.
– Брен! Ты что не видишь, быстрее!
– Да вижу я! – заорал в ответ капитан. – Но это дирижабль! Он не может быстрее!
Ральф начал затравленно оглядываться. Если и было что-то в этом мире, чего инур боялся, так это была вода. Ральф съежился, ловя себя на желании заскулить, как беспомощный щенок.
– Ральфи, почему ты расстроен? – к нему подвинулась Мара. – У тебя еще болят раны?
– Мара! – глаза инура вдруг загорелись. – Мара, ты можешь использовать магию, чтобы подбросить наш корабль повыше? Иначе этот поток воды убьет нас!
Мара выглянула в иллюминатор. Бурля и вспениваясь, водяная стена стремительно надвигалась.
– Я попробую, – неуверенно сказала она и, приложив к вискам ладони, закрыла глаза.
Корабль бросало и трясло словно игрушку в руках великана. Приникнув к бесчувственному Роланду, Селена бормотала молитвы. Ральф, обняв нашептывающую какое-то заклинание Мару, изнемогал в борьбе с сильным желанием закрыть глаза и уши. Ему приходилось заставлять себя смотреть в иллюминатор. Но иначе было нельзя. Стоит только хоть однажды поддаться этому страху...
Дирижабль взмыл над Разломом, а через несколько секунд пенистые валы с юга и севера сшиблись с ужасающим грохотом. Ральф успел увидеть как в небо взметнулась белая от пены водяная гора, точно длань морского божества в попытке настигнуть ускользающую жертву, а затем мир объяла тьма.
Глава двадцать четвертая

1
В Далии пылали костры. Жгли неко, магов и ведьм. Жгли с огромным энтузиазмом. Крестоносцы как будто хотели наверстать упущенное за все те годы, что Далия была вне протектората Церкви.
Жгли рьяно еще и потому, что знали – скоро все это закончится. Герцог Торнтад, а ныне король Далии, спешно коронованный Райнхардом, уже вел переговоры о выводе крестоносцев.
Торнтад, проклятый многими, едва ступив на трон, показал себя умелым политиком. Первое, что он сделал – это взял под контроль Северную армию. После гибели ее командующего – графа Эйдора, армия отступила в северные провинции, Торнтад был объявлен изменником и узурпатором и приговорен к смерти. Никто не сомневался в неизбежности долгой и кровопролитной войны. Но случилось иначе.
Рискуя жизнью, Торнтад прибыл в расположение штаба Северной армии и провел там несколько часов. После чего армия признала его законным королем. Были, конечно, и недовольные, были и брожения в войсках, но все мятежи были подавлены на корню.
И теперь, имея в своем распоряжении все далийские войска, Торнтад мог позволить себе многое. В том числе мягко, но настойчиво требовать вывода крестоносцев.

2
Одевшись в рванье и обмотавшись тряпками, неко изображали прокаженных, Кира – поводыря. Выглядело довольно правдоподобно, однако крупные города они старались избегать. Но крестоносцы были уже повсюду...
На площади перед ратушей города Танен, куда неко и Кира зашли чтобы пополнить запасы провизии, тоже готовился костер. Городок был крохотный, все его улочки вели на главную площадь, так что не заметить экзекуцию было невозможно.
Едва ступив на площадь, неко остановились как вкопанные, глаза сверкнули ненавистью – у столба стояла их молодая соплеменница.
– Твари! – Ири стиснула кулаки.
– Спокойно, – Инелия успокаивающе погладила ее по плечу. – Только не дергайся, тут две дюжины рыцарей и еще штук сорок жителей, и я не знаю кто из них опасней...
– Не останавливайтесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55