Она с грустью выполняла свою часть обязанностей, и настроение ее весьма отличалось от того восторга, с которым она совсем недавно убегала с этим же самым джентльменом. Тогда это было просто безрассудство, полное романтических ожиданий, теперь же она делала все с тяжелым сердцем, вспоминая о Черном домино и его дразнящей, ускользающей улыбке.
Мисс Летти пришлось признать, что она пожинает плоды собственной опрометчивости. Она скорбно размышляла о том, что, если бы не позволила ослепить себя чарам и комплиментам мистера Мэркхема, она бы теперь не оказалась в столь мрачном и безнадежном положении. Она не могла найти выхода. Представления Летиции о законе и государственной измене были весьма туманны; она полагала, что письмо ее отца грозит опасностями, и потому осмеливалась делать лишь то, что приказывал ей мистер Мэркхем. Летти боялась, что в противном случае может произойти нечто ужасное. Прежде чем она могла бы предпринять какие-либо меры против похитителя, нужно было заполучить письмо. Она думала, что, может быть, ей удастся выкрасть бумагу у него из кармана, пока он будет спать, потому что рано или поздно, но им придется остановиться. Беспрерывная скачка к шотландской границе казалась ей нереальной. Но это была слабая надежда, и, кроме того, у Летти оставалась возможность застрелить его. О, если бы у нее был пистолет!
Никогда еще она не бывала в Воксхолле с такой неохотой; ярко освещенные сады, полные веселого гула, казались ей, скорее, местом казни. Здесь было так легко - к ее несчастью - ускользнуть от спутников. Она закуталась в плащ и поспешила по освещенной фонарями аллее к месту встречи. Мистер Мэркхем был уже там. При виде Летти он вздохнул с облегчением и схватил ее за руку, но Летти тут же освободила ее.
- Я вынуждена выйти за вас замуж, - ядовито сказала она, - но вы не коснетесь меня, по крайней мере до того.
Мистер Мэркхем не стремился подтолкнуть девушку к бунту и потому попросил у нее прощения. Они быстро пошли по извилистым дорожкам, пока не достигли выхода. Мистер Мэркхем приказал Летти набросить капюшон. Та безвольно повиновалась, и очень скоро ее усадили в почтовую карету бок о бок с ненавистным поклонником.
Летиция забилась в угол.
- Вы могли бы, по крайней мере, ехать верхом! - сказала она. - Неужели вы не видите, какое отвращение я к вам питаю ?
Наконец-то она была в его власти; его не волновали капризы; он даже мог позволить себе быть великодушным.
- Потерпите, моя дорогая. Я не стану надоедать вам разговорами.
- Лучше и не пытайтесь, - согласилась Летти, - потому что я все равно не стану вам отвечать.
Не сказать чтобы начало было многообещающим, подумал мистер Мэркхем. Но когда к нему решительно повернулись плечиком, Мэркхем решил, что мисс Летицию следует проучить. У него просто руки чесались ее отшлепать, но он подавил это благородное желание, решив, что впереди у него достаточно времени, чтобы укротить строптивую жену. Как ни трепетала Летти за жизнь отца, она, несомненно, была еще вполне способна устроить тарарам, если он будет нетерпелив. Потому он удобно устроился в своем углу и принялся размышлять о великолепии своего плана и о прекрасном будущем.
Мысли Летти были менее приятными. Единственным источником утешения, какой она смогла отыскать, служила пистолетная кобура на сиденье кареты. В ней было оружие - тяжелое и неудобное, но все же...
Мистер Мэркхем проследил за ее взглядом и мрачно улыбнулся:
- А, вы, я вижу, опасная штучка, не так ли? Держу пари, что вы бы застрелили меня, будь у вас такая возможность. Пистолет не заряжен. Да у меня есть еще один, но и он в таком же состоянии. Единственный заряженный пистолет, моя дорогая, лежит себе у меня в кармане. Там он и останется.
Летти не стала отвечать. Она мучительно думала, как бы достать этот пистолет. Но в голову приходили одни только туманные картины, и ее мысли невольно обратились ко всяким фантазиям. На этот раз за ней не примчится Тони. Она не оставила прощальной записки, и пройдет несколько часов, пока отец ее хватится. Но даже и тогда он не будет знать, куда она направилась. Не будет рядом и находчивых Мерриотов, и, что хуже всего, ей больше никогда не встретится незнакомец в черном домино.
Да, наверное, она очень глупа, если столько думает о Неизвестном. Скорее всего, он был просто молодым светским щеголем, который позабавился за счет молоденькой глупышки. Теперь, связанная с этим монстром, Летти пыталась выбросить Неизвестного из головы: он уже ничем не мог помочь ей.
Она печально глядела в окно кареты, с обеих сторон проносились высокие дома. Кое-где у дверей горели факелы, но яркая луна заливала все вокруг серебристым светом, так что их пламя выглядело совершенно лишним. Они мчались с невероятной скоростью - мистер Мэркхем желал как можно скорее отъехать подальше от Лондона. Очень скоро - или это только так показалось бедной Летти - дома стали реже, наконец, их не стало совсем. Девушка вовсе не представляла, куда они едут: в свое первое путешествие она ничего не приметила. Вскоре показалась вересковая пустошь, заросшая кустами, бросающими длинные черные тени, с редкими лиственницами, тянущимися в темное небо. Больше ничего не было видно, а Летти была совершенно не в том настроении, чтобы восхищаться красотами природы. Она еще плотнее запахнулась в плащ и уставилась на свои руки, сцепленные на коленях. Она решила не плакать, как бы ни было ей трудно удерживать слезы. Это чудовище не должно заметить ее слабость.
Карета летела все вперед и вперед, по кочкам и ухабам большой дороги. Лошади пошли медленнее - по английскому большаку нельзя было нестись сломя голову, он вовсе не был предназначен для этого.
Они углубились в эту мрачную пустошь и ехали так уже некоторое время, как вдруг Летиции показалось, что она слышит топот лошадей - но не тех, которые везли ее навстречу мрачной судьбе. Едва она заслышала эти звуки, как копыта загремели совсем близко, раздался крик, карета качнулась, послышался какой-то шум, и они остановились. Прозвучал выстрел, кучер завопил от ужаса, и в тот же миг окошко со стороны мистера Мэркхема раскололось. Небольшой пистолет, украшенный золотом, который держала чья-то узкая рука, очутился прямо у сердца мистера Мэркхема.
Все произошло так быстро, что Мэркхем, так же как и Летиция, был застигнут врасплох.
Он успел только выпрямиться и крикнуть:
- Что такое?!
Его взяли на мушку, прежде чем он успел потянуться к пистолету, и похитителю оставалось только сидеть смирно и с ненавистью глядеть на смертоносное дуло.
Сердце Летти колотилось. Это, несомненно, был грабитель с большой дороги, но она ничуть не испугалась. Хуже ее бегства уже ничего не могло быть, и девушка склонялась к мысли, что быть убитой разбойниками лучше, чем стать женой мистера Мэркхема. Если фортуна будет к ней благосклонна, он будет убит, что, конечно, было бы наилучшим исходом дела. Летти выпрямилась, дрожа от возбуждения. Она не сводила глаз с человека, державшего пистолет.
- Руки вверх! - приказал тот.
При звуке этого голоса Летти чуть не подскочила - таким знакомым он ей показался. Она наклонилась вперед, стараясь разглядеть в разбитое окно лицо всадника. На нем оказалась черная полумаска, треуголка надвинута на лоб. Насколько она могла разглядеть, он был стройного сложения, остальное скрывал плащ с капюшоном. В ее сердце прокралась безумная надежда: она впилась взглядом в правую руку незнакомца. Она хотела увидеть его мизинец. Рука чуть повернулась, и лунный свет озарил причудливое филигранное кольцо.
- Неизвестный! - ахнула Летти и задрожала от восторга. Она испытывала одновременно облегчение и странное тепло в сердце, ранее неведомое ей.
- Руки вверх! - Голос был резкий и повелительный.
Мэркхему ничего не оставалось, как поднять руки над головой. В душе он проклинал все - ограбление означало не только задержку, но и потерю всех денег, которые были при нем.
- Мадам, - юноша обратился к Летти. - Будьте любезны, достаньте пистолет из кармана джентльмена.
Летти встрепенулась. Он говорил с ней так, будто не знает ее, значит, и она не должна подавать виду. О, вот это действительно романтическое приключение! Спасение, о котором она не могла и мечтать. Летти откинула плащ и дрожащими руками, но с решительным видом ощупала ближайший карман Мэркхема. Он был пуст. Она протянула руку к другому карману, стараясь не заслонять пистолет незнакомца.
Ее пальцы нащупали рукоять пистолета. Летти слышала тяжелое дыхание мистера Мэркхема и ощущала его бессильную ярость. Она чуть не засмеялась, хотя у нее от волнения пересохло в горле, и вытащила оружие.
- Он у меня, сэр!
Белые зубы сверкнули в улыбке:
- Браво, мадам! Не выпускайте его из рук. Сэр, соблаговолите выйти из кареты.
Храпящую лошадь осадили. Незнакомец ловко перегнулся в седле, опустив уздечку, и распахнул дверь кареты. Летти сидела с пистолетом в руке, целясь в мистера Мэркхема. Глаза ее сияли, губы были решительно сжаты. Мистер Мэркхем бросил на нее взгляд, надеясь вырвать оружие, но потом решил не рисковать. Он спрыгнул на землю, и в тот же миг Неизвестный легко соскочил с седла. - Ты, проклятый разбойник! - взорвался мистер Мэркхем. - Клянусь Богом, я тебя отправлю на виселицу! А вы, трусы, дурачье, чего не стреляете? - Он со злостью глянул на кучера и слугу на козлах и тут же понял причину их оцепенения. Никто из них, по-видимому, не пострадал, но оба сидели, прижавшись друг к другу, не сводя глаз с длинного дула пистолета, нацеленного на них. Пистолет держал в руке второй всадник. Ездовой тоже замер, насколько позволяла ему волнующаяся лошадь; взгляд его был неподвижен, как и у его товарищей. На дороге валялся тяжелый мушкетон: очевидно, у него не было времени выстрелить, и он сразу бросил свое неуклюжее оружие. Второй всадник тоже был в маске и широком плаще. Летти метнула на него взгляд, но увидела только решительный подбородок и крепкую фигуру. Казалось, он всецело занят слугой и кучером.
Неизвестный сбросил плащ.
- Какая неблагодарность! - издевательски произнес он, глядя на мистера Мэркхема. - Но я великодушен: я предлагаю вам бой, честный поединок, хотя мог бы застрелить вас как собаку - вы этого достойны! Ну-ка, где ваша шпага, сэр? Луна светит, а свидетелей достаточно!
- Сражаться с проклятым головорезом? - вскричал Мэркхем. - Да будь у меня трость, вам бы пришлось отведать ее!
Неизвестный весело рассмеялся.
- Мне? В самом деле? Мадам, держите его под прицелом!
- Я так и делаю! - крикнула Летти, еще крепче сжимая пистолет.
Оружие Неизвестного полетело в сторону вместе с его плащом. За ними последовала гладкая кожаная куртка и ножны.
- Подходите, сэр, ну же. Неужели вы не хотите сразиться за свою даму и за свои деньги? Или я смогу ободрать вас как липку? Что, неужели мне придется назвать вас трусом?
Он сбросил с себя тяжелые сапоги для верховой езды и элегантный расшитый жилет. Юноша стоял в лунном свете: ловкая фигура в белой рубашке, со светлыми волосами, схваченными на затылке, и в черной бархатной маске, скрывающей половину лица. Обнаженная шпага была у него в руке, он взмахнул ею, и сталь блеснула под луной.
- Честная дуэль, сэр, - а ведь вы крупнее меня! Только сердце куриное! - Он снова засмеялся: - Если я убью вас, леди будет свободна, но если вы убьете меня, вам достанется все! Ну? Ограбить мне вас или скрестим шпаги? Выбор за вами.
- Ты убьешь меня, презренный гном?! - загремел Мэркхем. - Это ты собираешься драться? Жить, что ли, надоело? Летти, подайте мне шпагу, быстро! Клянусь небом, я тебя проучу, наглый щенок! - Он сбрасывал с себя куртку под аккомпанемент собственных выкриков и под конец освободился от туфлей.
Неизвестный побежал к отрытой двери кареты и протянул руку за шпагой. На мгновение он разжал пальцы, чтобы Летти могла видеть кольцо.
- Я знаю! О, я знаю! - прошептала она, глядя в лицо, которое являлось ей в каждом сне. - Убейте его, ради Бога, о, убейте!
- Обещаю, - ответил он и принял клинок из дрожащих рук девушки.
Мистер Мэркхем наконец был готов к бою и вырвал свою рапиру из рук Неизвестного.
- Сам напросился! - прорычал он. - Еще пожалеешь, да поздно будет. Я со шпагой не шучу! К делу!
Последовал кратчайший обмен приветствиями, и клинки со звоном встретились. Мэркхем сделал выпад в квартре. У Летти на мгновение упало сердце, и она зажмурилась, но тут же снова открыла глаза и увидела, что Неизвестный ловко отступил.
Над вересковой пустошью стояла мертвая тишина, слышался только лязг стали. Не было видно ни одного движения, только две тени на траве сражались не на жизнь, а на смерть. Вся сцена была залита ярким лунным светом, а контрастирующая с ним тьма придавала картине какую-то нереальную призрачность, в которой сверкали серо-голубые клинки. Лунный свет серебрился на светлых кудрях Неизвестного и на темных волосах Мэркхема.
Для Летти, которая стояла в открытой двери кареты, все это было как сон. Ее широко открытые глаза были прикованы к стройной фигуре юноши в маске; они следили за каждым его выпадом и каждой уверткой. В самом деле, Неизвестный был строен и невелик ростом, но казался сплетенным из одних только мускулов. Так гибки были все его движения, так безошибочна и неустанна его рука. Стороннему наблюдателю невольно казалось, что юноша слишком мал и легок для такого противника. У Мэркхема было преимущество в росте, его руки были длиннее и он был силен; к тому же он оказался хорошим фехтовальщиком, с быстрым глазом и крепкой рукой. Летти знала - однажды он уже убил кого-то на дуэли.
Но даже ей, не посвященной в искусство фехтования, было ясно, что меньший и более легкий из противников творил со шпагой чудеса. У него был совсем другой стиль, чем у Мэркхема. Это было чудо грации, точных отскоков и выпадов, стальной гибкости кисти и зоркости, мгновенно обнаруживающей слабое место противника. Летти как зачарованная следила за выпадами, маневрами, уловками и видела улыбку на губах Неизвестного.
На мгновение шпаги скрестились, Летти закрыла рот ладонью, чтобы подавить не-вольный крик;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36