- В вас недостает души, дети мои. Да, души.
- Признаюсь, что во всех отношениях восхищаюсь вами, сэр, - сказала Прюденс.
- Тебе придется испытать нечто большее. Ты увидишь, у меня гениальный ум, моя Прюденс. Мы пришли к концу наших скитаний.
- Да, прямо к Тайберну, - сказал Робин, засмеявшись. - Клянусь, сэр, у вас мозги не в порядке. Сам бес толкнул вас ввязаться в такое опасное дело!
Глаза джентльмена блеснули.
- Разве мои планы не воплощались в жизнь? Разве я терпел неудачу в своих предприятиях, сын мой Робин?
- Нет, сэр, и я это признаю, но сейчас вы ступили на зыбкую почву, и мне кажется, вы не представляете себе всех препятствий. Здесь - Англия.
- Робин учит меня географии! - мягко улыбнулся милорд. - Это земля, где я родился. Я вернулся домой, enfin. Я Тримейн-оф-Бэрхем.
- Прошу прощения, сэр, но кто же тогда мы? - спросил с интересом Робин.
- В настоящее время, дети мои, вы мистер и мисс Мерриот. Мне следует вас похвалить. Это великолепно. Я вижу, вы унаследовали частичку моего гения. - Он послал им воздушный поцелуй. - Когда я все устрою окончательно, вы будете достопочтенный Робин и достопочтенная Прюденс Тримейн.
- Оф-Бэрхем, - добавила Прюденс. Отец с нежностью посмотрел на нее.
- Для тебя, моя прекрасная Прю, я замышляю превосходный брак, - величественно сказал он.
- С особой королевской крови? - спросила Прюденс, на которую эта новость не произвела впечатления.
- Я выберу жениха из более древнего рода, чем эти Ганноверы, - сказал милорд с достоинством. - Не бойся.
Робин посмотрел на сестру.
- Дорогая моя, что же нам делать? - беспомощно спросил он.
- Предоставьте все мне! - повелительно сказал милорд. - Я никогда не ошибаюсь.
- Кроме затей с принцами, - многозначительно сказал Робин.
- Ба!.. Я забыл все это! - Щелкнув тонкими пальцами, он отбросил прошлое в пучину забвения. - Все могло повернуться по-другому. Я ухватился за случай, как всегда. Вы осуждаете меня за то, что восстание не удалось?
Прюденс покачала головой.
- Ах, сэр, если бы вас поставили во главе, - скорбно сказала она, - то принц сейчас сидел бы в Сент-Джеймском дворце.
Милорд был словно заворожен неким видением.
- Дитя мое, у тебя есть интуиция, - серьезно сказал он. - Ты права. Да, несомненно, ты права. - И погрузился в размышления.
Они переглянулись. Миледи сидела у окна, подперев рукой подбородок, с восторженным взглядом. Она не сводила узких глаз со старого джентльмена. Оставалось только ждать, пока он выйдет из транса. Робин снова откинулся в креслах, пожав сперва плечами. Сестра продолжала болтать ногой, обутой в мужской сапог.
Милорд поднял глаза.
- Мечты!.. - Он махнул рукой, как бы отгоняя их. - Мечты! Я великий человек, - сказал он просто.
- О да, сэр, - согласилась Прюденс. - Но хотелось бы знать, что вы задумали сейчас.
- Я поставил крест на замыслах и планах, - сказал он ей. - Я Тримейн-оф-Бэрхем.
Казалось, не было надежды добиться от него чего-либо еще. Но Прюденс не отставала.
- Вы уже сказали нам это, сэр. Но можете ли вы доказать это и опровергнуть притязания Ренсли?
- Если Ренсли встанет у меня на дороге, ему придется уйти, - решительно ответил милорд.
- Убийство, сэр?
- Он исчезнет. Я этим займусь. Не тревожьтесь, я все устрою к лучшему.
- Но согласится ли с таким взглядом мистер Ренсли? - спросила Прюденс. - Он признает вас, сэр?
- Нет, - сознался его лордство. - Но он боится меня. Поверьте мне, он боится!
Робин, сидевший до этого с закрытыми глазами, внезапно открыл их.
- Вот тут вы правы, сэр: вас следует бояться.
- Мой Робин! - Милорд протянул ему руку. - Ты начинаешь понимать меня!
- Я и сам вас очень боюсь, - откровенно сказал Робин. - Уделите мне минуту времени!
- Говори, сын мой! Я слушаю. Я весь внимание.
Робин рассматривал кончики своих пальцев.
- Сэр, дело обстоит так: мы, то есть я и Прю, решили стать респектабельными людьми. - Он поднял глаза. Лицо отца выражало учтивый интерес. - Я признаю, что мы сами не знаем, что делаем. Мы подчиняемся вам. Говоря откровенно, сэр, вы впутали нас в это злосчастное восстание на севере, и теперь вы должны выпутать нас из этого дела. Мне совсем неохота красоваться на тайбернской виселице. Мы приехали в Лондон по вашему велению. Мы ждали вас здесь согласно вашему плану. Это правда - вы появились, как и обещали, но в таком виде, что мы только запутаемся еще сильнее. Мы не покидаем вас, да мы и не можем, если только не решим снова уехать за границу. Но у нас есть желание обосноваться в Англии. Поэтому мы с надеждой взираем на вас.
Старый джентльмен слушал его, улыбаясь. Затем он встал.
- И не напрасно, дети мои. Я живу для того, чтобы устроить вас в жизни. И это время наступило! Выслушайте меня! Я отвечу на все. Что касается восстания - тут все просто. Вы перестаете существовать. Вы исчезаете. Короче говоря, вас больше нет. Робин Лейси - Лейси, ведь так? - погиб. Остается мой сын - Тримейн-оф-Бэрхем. Да, я увлек тебя, это правда. Через какое-то время мне будет довольно протянуть руку - и ты спасен. Имейте терпение, и вы получите все! Я уже сегодня объявлю всем о существовании сына и красавицы дочери. - Он замолчал. Аплодисменты - а он их явно ожидал - последовали только со стороны миледи, которая восхищенно захлопала в ладоши. Его взор остановился на ней, выражая благосклонность: - Ах, Тереза, вы верите в меня. И вы правы. Такие, как я, появляются на свет раз в пятьсот лет.
- За что и надо благодарить провидение, - вздохнул Робин. - Все это прекрасно, сэр, и мне, что быть Тримейном-оф-Бэрхем, что Робином Лейси - все едино. Но как вы намереваетесь достичь обещанного?
- Этого я пока не знаю, - ответил его лордство. - Я ничего не планирую, пока не увижу своего противника.
- Вы уверены, что вам придется сражаться, сэр?
- Несомненно. Могут обнаружиться люди, которые вспомнят мои заграничные похождения. Этих я не боюсь. Они для меня меньше, чем ничто.
- А еще, - прервал его сын, - могут быть и люди, которые помнят вас по шотландским делам. С ними как?
- Они тоже... меньше, чем ничто, - сказал милорд. - Кто осмелится разоблачить меня? - Он подчеркнул последнее слово. - Есть ли человек, могущий назвать меня якобитом, который был бы мне при этом неизвестен? Такого нет! В моем распоряжении бумаги, которые делают меня невероятно опасным для них.
- Якобитские бумаги? - резко воскликнул Робин. - Тогда сожгите их, сэр! В конце концов, вы не мистер Муррей из Броутона.
Милорд выпрямился.
- Вы подозреваете меня в бесчестии? Вы думаете, что Тримейн-оф-Бэрхем может стать доносчиком? Вы оскорбляете меня! Вы, мой сын!
- Клянусь Богом, сэр, пора покончить с героикой. Мне ничего не остается, кроме как предположить, что вы держите эти бумаги для каких-то целей.
- Ты можешь считать их дамокловым мечом, - объяснил милорд. - Есть только одна вещь, которая меня страшит. Один маленький, но важный клочок бумаги. Но я преодолею и это препятствие.
- Бумага? Вы поставили в ней свое имя? Где она? - встревоженно спросил Робин.
- Если бы я это знал, разве я стал бы бояться? - возразил милорд.
- Мне кажется, сэр, - медленно произнесла Прюденс, - что дамоклов меч висит и над вашей головой.
- Это так, дитя мое. Видите, я ничего не скрываю. Но мне суждено быть победителем. Я исхитрюсь.
Серые глаза расширились.
- «Я исхитрюсь», - медленно повторила Прюденс. - Знаете ли, сэр, что вы ставите меня в тупик.
- Эти слова были моим девизом, - с вызовом произнес старый джентльмен. - Это девиз Тримейнов. Поразмысли над этим, дочь моя. Хорошенько поразмысли! А сейчас я должен идти. Вы найдете меня в квартире на Халф-Мун-стрит, поближе к вам, мои родные. Я приехал, и конец вашим тревогам.
- По мне, так они только начинаются, - горестно сказала Прюденс.
Миледи встала и положила руку ему на рукав.
- Вы еще не вступили во владение вашим прекрасным городским домом? - спросила она.
- В свое время, Тереза, в свое время. Есть некоторые формальности. Я не затрудняю себя делами, которые предназначены для стряпчих. - Его тон снова стал исключительно величественным. Милорд одарил своих детей улыбкой. - Прощайте, mes enfants! Встретимся позже. - Он поцеловал руку миледи и исчез, стуча красными каблуками и распространяя вокруг аромат духов.
Глава 12
ПРЮДЕНС УКЛОНЯЕТСЯ ОТ ОТВЕТА
Они остались одни и безмолвно взирали друг на друга. Миледи была склонна обратить все в шутку.
- Ну что, дети мои? Все хорошо? - заметила она.
- Рада, что вы так думаете, мэм, - поклонилась Прюденс.
- Ну что с ним поделаешь? - нервно буркнул Робин.
Прюденс отошла к окну, разглядывая залитую солнцем улицу. Казалось, она забавляется от души.
- Дорогой мой, думаю, твой вопрос, скорее, относится к тому, что ему делать с нами.
- Ты можешь хоть что-нибудь понять?
- Ничего.
- Но ты не теряешь спокойствия, верно? - спросил Робин.
Она засмеялась.
- Ну а что же мне остается? Если мы пропадем - что ж, значит, так и должно быть. Я не вижу способа предотвратить это, увы. Мне никогда не удавалось привести в чувство старого джентльмена.
- Да, выхода нет. Мы опять попали в его сети, и, черт побери, у нас нет выбора. Что до меня, то будь старый джентльмен более откровенным, я был бы не прочь играть с ним до конца. Если бы я знал, что к чему. А так мы его засыпаем вопросами, а в ответ слышим лишь одно. Мол, он Тримейн-оф-Бэрхем, только вообрази! Что делать с человеком, который все время лжет?
- Я думаю, он сам верит в это, - отвечала Прюденс, посмеиваясь.
- Конечно, верит! Он всегда верит в собственные выдумки. В этом - секрет его успеха. Бог ты мой, все-таки он удивительный человек!
Миледи легко провела рукой по полированной поверхности стола. Она пристально смотрела на своих юных друзей.
- Но вы... вы не верите ему?
- Едва ли, мэм. - Робин пожал плечами. - А вы?
- Я ничего не знаю. Но разве он пустился бы в эту авантюру без серьезных на то оснований?
- Мадам, вы слышали его. Он считает себя всемогущим.
- Но вот этот его девиз... - задумчиво сказала Прюденс.
- Для меня это не Бог весть какое доказательство. Он мог задумать эту шутку еще давным-давно.
- Что? - Она повернулась к нему.
- Ведь мы не знаем, когда он раздобыл эти документы, - объяснил Робин. - Насколько я понимаю, он мог встретить настоящего Тримейна в любое время. Когда умер Тримейн? Или, если он все еще жив, когда старый джентльмен получил от него эти бумаги? Я думаю, что он давно задумал это дело.
- А я так не считаю! - Прюденс отошла от окна. - Его гений - как раз в умении без промедления использовать возможность. Я думаю, у него и в мыслях не было впутывать нас в восстание.
Робин молчал, размышляя. Вошел паж и объявил о приходе сэра Энтони Фэншо. Сэр Энтони заехал за мистером Мерриотом, чтобы пригласить его покататься верхом в Кенсингтоне. Прюденс ушла, сопровождаемая лукавым взглядом черных глаз миледи.
- У них роман, не правда ли? - спросила она.
Робин подавил вздох.
- Не видно только счастливого конца. - Он встал и начал расхаживать по комнате. - Хотел бы я знать, что же мне делать дальше, - задумчиво сказал он, останавливаясь.
Ее милость смотрела на него:
- Но вы остаетесь с bon papa, правда?
- Похоже, что так. У меня нет других надежд на благополучный исход. Но тут мы рискуем ради того, чтобы получить все. Что ж, мы всегда так и поступали. Я мог бы уехать во Францию, взять с собой Прю. Это безопасный путь. Я смогу обеспечить нас обоих. Но это будет означать конец ее любви.
- И твоей, дитя мое, - тихо сказала миледи.
- Может быть. Это не так важно. В конце концов, я родился для этой игры. А Прю - нет. Теперь ей так хочется спокойной жизни, брака с этим человеком-горой, я полагаю. Хорошенькая путаница. - Он снова начал ходить по комнате. - Я много думал об этом, мэм. Я не вижу, что тут можно сделать, ибо человек-гора - почтенный джентльмен, а мы... да уж скажем прямо, мы авантюристы. Теперь еще является старый джентльмен в этом невероятном обличье - и... Бог мой, это безнадежная затея, но единственная, которая решила бы все. Если это сойдет нам с рук - что ж, достопочтенная Прюденс становится достойной невестой любого аристократа, не только сэра Энтони.
Миледи кивнула.
- Это верно. И я не вижу оснований для страха.
- А я вижу их бесконечное число. Одно особенно опасно. Он сам признал, что где-то существует документ с его подписью. Если бы я только знал, у кого он! - Он замолк и сжал губы.
- И ты думаешь, ты смог бы его раздобыть, дитя мое? - Она засмеялась.
- Если бы мне только услышать о нем!.. - продолжал Робин.
- Нет, я еще увижу тебя наследником титула Бэрхемов, - произнесла миледи с видом пророчицы и ушла писать приглашения к следующему приему.
Прюденс ехала в Кенсингтон бок о бок с сэром Энтони, праздно беседуя с ним о том, о сем. У сэра Энтони был крупный костлявый гнедой с капризным нравом, который тем не менее побаивался хозяина и слушался малейшего его приказания.
Прюденс хорошо владела искусством верховой езды. Ее светло-гнедая кобылка из конюшен миледи выплясывала под ней, пытаясь сбросить, но Прюденс, грациозно покачиваясь в седле, дала ей возможность пошалить, но потом натянула поводья и поравнялась с сэром Энтони.
Сэр Энтони легко сидел в седле, наблюдая за ней.
- Слишком молода, - заметил он, осматривая кобылу.
Прю наклонилась вперед и похлопала ее по шее:
- Игривая. Это не порок.
Но та, как бы протестуя против такого определения ее характера, вдруг встала на дыбы, и вальяжность в мгновение ока слетела с сэра Энтони. Он перегнулся и схватил лошадь за уздечку у самого мундштука, прежде чем Прюденс успела что-либо сообразить. Почуяв железную руку, кобыла встала, а ее всадник был все так же безмятежен. Что же побудило его сделать это?
- Меня не так-то легко сбросить, сэр, - мягко сказала Прю.
- Это заметно, - ответил сэр Энтони, ускоряя шаг. - Но все же вы меня озадачиваете, мой мальчик.
Прюденс смотрела на дорогу.
- Разве, сэр? - спросила она. - Но чем же?
Взгляд из-под тяжелых век прошелся по ее профилю.
- Вы не знаете? - переспросил сэр Энтони.
Она почувствовала, как в горле у нее забилась жилка. Она ждала.
- Вы... - сказал сэр Энтони, - странная смесь. Вы этого не чувствуете?
Она засмеялась.
- Нет, сэр, клянусь честью.
- Вы просто ребенок в нашем кругу, - заметил он задумчиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36