Поэтому, когда Дэррелл кольнул ее ножом, она обещала, что сделает все, что он пожелает.– Вот умница, девочка, – усмехнулся он.Дверь открылась, и вошла Эрин. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить эту сцену: ее бывший муж, сидящий на стуле у зеркала, дрожащая Моника-старшая у него на коленях и стальной блеск лезвия, приставленного к ее загорелому животу.Увидев Эрин, Дэррелл Грант захихикал.– Вот и отлично. Закрой эту чертову дверь и принеси себе стульчик.Эрин поняла, в каком он состоянии, и пожалела, что оставила дома пистолет.А Дэррелл продолжал, все так же хихикая.– Я тут собирался прокатить эту леди так, чтобы она на всю жизнь запомнила, а ты будешь сидеть и смотреть.– А ну, – сказала Эрин, садясь. Она незаметно подмигнула подруге, но Монику-старшую это почему-то не успокоило. Она подняла руку, чтобы показать Эрин кровь.Дэррелл все еще хорохорился.– Мы сейчас дадим тебе роскошное представление.– Я только жду, когда ты будешь готов. – И Эрин уселась поудобнее, нога на ногу.Блуждающая, как у пьяного, улыбка исчезла с лица Дэррелла; он надул губы, как ребенок, пытаясь сообразить, куда клонит Эрин, но так и не сообразил.– Ну-ка, иди ко мне поближе, – скомандовал он Монике-старшей.– Да уж и так ближе некуда, – пролепетала она.– Тогда держи его, да покрепче!– Я уже...– Я ни черта не чувствую!– Я тоже.Эрин сложила руки на груди.– Ну, так что, мистер Секс-машина, ты скоро? Я ведь жду.Дэррелл Грант сощурился, напрягся и оскалил зубы, но...– Может, тебе дать слабительного? – участливо спросила Эрин.Моника-старшая вдруг отдала себе отчет, что смеется. А у Дэррелла разом обмякло все – ноги, руки, шея.– Будь ты проклята, – прошипел он, с ненавистью глядя на Эрин.– Отлично. А теперь отпусти Монику, и давай обсудим наши проблемы, как взрослые люди.– Сначала ты вернешь мне Анджи.– Об этом тебе лучше поговорить с судьей. – Эрин не могла удержаться, чтобы не повести себя именно так: это была собственная тактика Дэррелла, которую она многократно испытывала на себе.Дэррелл приставил нож к шее Моники. По щекам несчастной танцовщицы потекли черные струйки: слезы размыли тушь и прочую косметику. Эрин сознавала, что сейчас очень важно не дать бывшему мужу выйти из состояния растерянности. Малейший признак слабости с ее стороны – и он вновь овладеет ситуацией.– Извини, Моника, – сказала она. – Дэррелл при первом знакомстве всегда производит дерьмовое впечатление.– Он порезал мне руку! – прорыдала Моника-старшая, снова протягивая к ней окровавленные пальцы. – Это же не шутка, Эрин. Сделай то, что он хочет.– Я хочу, чтобы она вернула мне мою дочь! – рявкнул Дэррелл.– Ну что ж, – ответила Эрин. – Только имей в виду, она теперь не у меня.Это известие подействовало на Дэррелла самым ужасным образом. Сбросив на пол Монику-старшую, он как разъяренный зверь бросился на Эрин. Она, не ожидая от него подобной стремительности, оказалась застигнутой врасплох. Пока она пыталась оттолкнуть его ногами, он оказался сверху. Стул под ними сломался, и оба рухнули на пол. Дэррелл, придавив Эрин коленями, принялся орать и чертыхаться, насколько хватало воздуха в легких. Она потеряла счет, сколько раз он обозвал ее самыми грязными словами, какие только знал.Слушая его вопли, она с тревогой думала о ноже: где он сейчас? Рука Дэррелла висела вдоль тела, а Эрин, пришпиленная к полу, как бабочка, насаженная на булавку, не могла даже поднять головы, чтобы попытаться увидеть, держит ли он в них что-нибудь.– Я хочу, чтобы ты вернула мне Анджи сегодня же, – тяжело дыша, выкрикнул Дэррелл.– Ты раздавишь меня, – вместо ответа прошептала Эрин.Моника-старшая, должно быть, убежала из комнаты, потому что дверь была распахнута настежь и через нее громко доносилась музыка из зала: Глория Эстефан и много меди. «Не самая лучшая песня, чтобы умирать под нее», – подумалось Эрин.– У кого она? Говори! – потребовал Дэррелл.– Я отвезу тебя туда, – выговорила Эрин, задыхаясь.Он поднял правую руку. В ней был заржавленный кухонный нож, который Дэррелл держал двумя пальцами за кончик лезвия.– Я потерял мою малышку, – невнятно пробормотал он плачущим голосом.– Это неправда.– А все из-за тебя.– Еще не поздно, Дэррелл.Он перехватил нож, плотно сомкнув ладонь вокруг рукоятки.– Ты что – не понимаешь? Я смылся из тюрьмы. Это значит, что мне даже и думать нечего ни о каком будущем.– Каждый в жизни хоть раз да спотыкается, – сказала Эрин.– Я собирался забрать Анджи и уехать подальше отсюда. Но теперь все пошло к черту. По-твоему, это справедливо?Один глаз у него закрылся, и Эрин помолилась про себя, чтобы это помешало ему нанести верный удар.– Если ты убьешь меня, – сказала она, – ты больше никогда не увидишь Анджи.– А если не убью, – возразил он, – то возненавижу сам себя за то, что не попытался.Эрин всегда считала своего бывшего мужа неспособным на убийство – разве только случайно. Но теперь, видя, как Дэррелл сжимает свое явно по дешевке купленное оружие, она поняла, что, пожалуй, недооценивала его. Что, если он и вправду зарежет ее? В голову Эрин вдруг пришла забавная мысль: случись это, ее мать немало расстроится. Подумать только – ее единственную дочь зарезали в обшитом блестками бюстгальтере и чисто символическом трико! Совершенно невозможно хоть как-нибудь объяснить это друзьям по клубу любителей орхидей.– Дэррелл, – произнесла Эрин.– Закрой глаза! Я не могу сделать это, когда ты таращишься на меня.Но Эрин не собиралась закрывать глаза. Она так и жгла его взглядом.– Я не позволю тебе поступить так с Анджелой.– Заткнись! – выкрикнул он. – У кого из нас нож – у тебя или у меня?– Я не позволю тебе, понял?– Закрой свои проклятые зеленые гляделки!– Почему? Что – они напоминают тебе кого-нибудь?– О Господи! – Он занес нож обеими руками.– Положи его на место, Дэррелл, – еле дыша, прошептала Эрин.– Ни за что.– Прошу тебя, Дэррелл. Ради Анджелы.– Закрой глаза, я сказал!– А ну, брось этот чертов нож! – прозвучал мужской голос со стороны двери. Эрин почувствовала, как Дэррелл весь напрягся. Он вздернул голову и стал ждать, что будет дальше, однако ножа не бросил.– Ты слышал, парень? – снова прозвучал тот же голос – голос Шэда. – Считаю до трех.Эрин видела, как зашевелились губы ее бывшего мужа, когда он забормотал про себя:– Миссисипи раз, Миссисипи два...И затем раздался треск, будто сломалась толстая ветка. Во всяком случае, звук был очень похож.Дэррелла словно ветром смело с Эрин. К голосу Глории Эстефан присоединился отчаянный вой. Эрин села на полу, прикрыв руками обнаженную грудь. Возле нее стояли Шэд с железным ломиком в руке, мистер Орли с банкой «Доктора Пеппера», а рядом, вопя, корчился от боли Дэррелл Грант. Его рука неловко и безжизненно свисала, перебитая в локте; сквозь посеревшую кожу торчал желтоватый обломок кости, и на джинсы капало что-то темное.– Ты слишком медленно считаешь, парень, – заявил Шэд, затем, сняв свой красный берет, наклонил голову в сторону Дэррелла, демонстрируя ему сверкающую макушку. – Помнишь, как нарисовал мне это украшение? Наверняка помнишь.– Убери его отсюда, – заикаясь, пробормотал мистер Орли и исчез за дверью.Эрин, пошатываясь, поднялась на ноги. В зеркале отражались лица окружавших ее людей, но она видела их смутно. Она ткнула пальцем в то отражение, которое больше всех было похоже на ее бывшего мужа.– Дэррелл... Я знала, что ты не сможешь сделать это. – И добавила полуобморочным голосом: – Боже мой, мне что-то нехорошо...Она покачнулась. Шэд подхватил ее. Дэррелл, всхлипывая, кое-как встал на ноги и нетвердыми шагами заковылял прочь из гримуборной. Шэд опустил Эрин на маленький диванчик и подсунул ей под голову засаленную подушку.– Я сейчас вернусь, – сказал он. – Этот парень забыл свой ножик. Глава 27 Шэд подобрал нож Дэррелла, но так и не смог найти его самого. Он заглянул в соседний гриль-бар, внимательно осмотрел людей в нескольких расположенных поблизости видеосалонах, но все напрасно. Когда он вернулся к «Розовому кайфу», на автостоянке уже не было видно зеленого «понтиака». Дэрреллу Гранту снова удалось удрать.Шэд обнаружил Эрин удивительно спокойной. Попросив у мистера Орли разрешение воспользоваться его телефоном, она набрала номер службы шерифа графства Мартин и сообщила о том, что видела своего бывшего мужа. Рассказала она и о полученной им травме и высказала предположение, что он может вскорости обратиться в местный пункт первой помощи. Трубку взял не Эл Гарсиа, а какой-то другой полицейский; он слушал Эрин чисто формально, задавая массу не относящихся к делу вопросов, и ей пришлось трижды продиктовать ему по буквам свое имя, потому что он все время норовил записать его как «Эрон» (так звали известного бейсболиста).Когда она положила трубку, мистер Орли проворчал:– Значит, теперь в нашем заведении вызывают полицию, чтобы отбиться от мужей и любовников.– Дэррелл мне ни то, ни другое, – возразила Эрин. – И потом, я не приглашала его сюда.– А он не вздумает снова явиться к нам?– Трудно сказать, мистер Орли. За ним ведь охотится полиция.– Прелестно. Может, нам еще предстоит наблюдать перестрелку в бассейне с лапшой.– Ему сейчас не до драки, – вступил в разговор Шэд. – Я расколошматил ему локтевую кость так, что ни один врач не возьмется собирать.Эрин объявила, что отправляется домой принять горячий душ. Шэд, прихватив свой «кольт» тридцать восьмого калибра особой модификации, последовал за ней на своей машине. Зеленого «понтиака» нигде не было видно. Шэд просидел в машине под окнами Эрин до тех пор, пока в них не погас свет. Тогда он отправился назад, предварительно четыре раза объехав вокруг дома Эрин. Мистер Орли поджидал его в баре большого зала.– Эти проклятые Линги, – с места в карьер начал он, – пытаются сманить у нас Урбану. Предложили ей сразу тысячу долларов – ничего себе!Шэд ничего не ответил. Он чувствовал, что этим предложение не ограничивалось.Мистер Орли понизил голос:– А плюс к тому – они настучали на меня в Департамент здравоохранения.– Вы хотите сказать – в Департамент по торговле спиртными напитками?– Нет, именно здравоохранения. – Мистер Орли развернул листок желтой бумаги и, разложив его на стойке, яростно пристукнул сверху обоими кулаками, после чего подтолкнул к Шэду. – Ты только почитай...Автор жалобы обвинял мистера Орли в использовании «недоброкачественных пищевых продуктов, что является прямой и непосредственной угрозой общественному здоровью». Шэд понял, что речь идет о рестлинге в бассейне с макаронными изделиями.– Это же наглая ложь, – сказал мистер Орли.– Я знаю, – отозвался Шэд. – Продукты у нас всегда свежие. Я сам проверяю срок годности на упаковках.– Я так и сказал этому мерзавцу.– И?..– Он мне заявил, что лично взял пробу вермишели из бассейна. Я забыл когда: кажется, в прошлый вторник. Там все написано. Говорит, положил ее в баночку и отправил в какую-то там дерьмовую лабораторию в Майами.В жалобе инспектора были указаны три вида обнаруженных в вермишели бактерий, один другого хуже: дизентерийная палочка, стафилококк и еще одна, о которой Шэд даже не слышал.– Все это чушь собачья, – заявил он. – Что мы, в конце концов...– Читай, читай, – перебил его мистер Орли.– Что это там насчет отверстий?Жалоба гласила: «Во время так называемых сеансов рестлинга, как было замечено, некоторые из их участников-мужчин делают попытки ввести недоброкачественные пищевые продукты в рот и другие естественные отверстия тела участниц-женщин».Шэд толкнул бумагу обратно к мистеру Орли.– Ну, это ведь случается не каждый день. Парни надираются до положения риз – вы же знаете, как это бывает.Мистер Орли отвернулся от стойки.– Надо было написать такую гадость... А все из-за этой проклятой лапши.Некоторое время они сидели молча. На сцене танцевала Сабрина, а в первом ряду, на столиках, Моника-младшая и новая девушка по имени Сюзетт. Она претендовала на известность, поскольку принимала участие в съемках одного из недавних видеоклипов Джорджа Майкла; по словам мистера Орли, она изображала там монахиню, облаченную в короткие, до колен, облегающие штаны для езды на велосипеде.Кевин все время ставил Принца, Мадонну или Марки Марка. У Шэда так разболелась голова, словно от этой музыки у него распухли мозги. Он снял берет и положил себе на макушку пакет ледяных кубиков для коктейля.– Где Урбана? – спросил он.– Отправились в «Клубничную поляну» на переговоры с Лингами. Вот и надейся после этого на своих девиц... – Мистер Орли помолчал. – У них там есть ветродуйка? Урбана ведь ни за что не станет танцевать с такой машинкой.– Это верно, – подтвердил Шэд.– Хотя что я говорю? Они же посулили ей кусок...– Не беспокойтесь, босс, – утешил его Шэд. – Касательными танцами она заниматься не будет даже за миллион.– А ты не думаешь, что, возможно, они хотят заполучить ее не для этого?Шэд сделал знак бармену, чтобы принес хозяину баночку холодного «Доктора Пеппера», а мистер Орли тем временем продолжал излагать свои соображения:– Эти братцы Линги совсем не дураки. Они же понимают, какую выгоду могут извлечь из такой девушки, как Урбана. Ведь она своими буферами может забодать насмерть кого угодно. – Он облизал край распечатанной баночки. – Вот что я думаю: они собираются покончить с касательными танцами. Они метят повыше, вот и норовят приобрести что-нибудь высококлассное, понял? Чтобы стать таким же респектабельным заведением, как у нас.– Респектабельным, – повторил Шэд. Мистер Орли временами бывал забавным. Шэд пришлепнул поплотнее пакет со льдом на голове. – Вы уверены, что это они накапали на вас?– А кто же еще? Они все еще злятся на меня за ту... змеиную принцессу, как ее там.К бару подошел Кевин и спросил бутылку «перье». Однако при виде Шэда его лицо омрачилось, и он стремительно удалился. Шэд выбросил ему вслед кулак, но промахнулся, и Кевин скрылся в своей кабине.– Этот чертов инспектор из здравоохранения, – поведал мистер Орли, – совал свой нос всюду и везде. Чуть ли не на карачках ползал.– Правда?– В общем, я слегка запаниковал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62