– А мы как раз собирались попросить о том же самом тебя.Дэррелл Грант уставился на него снизу вверх с самым невинным видом.– В этом месяце ты дал нам три следа. – Пикатта сделал паузу. – Три следа – верней некуда. Неплохой счет, а, красавчик?Дэррелл положил нож на колени.– Вы же знаете, как это бывает. Кто-то в выигрыше, кто-то в накладе.– Да ты просто кладезь премудрости, – заметил Меркин.Детективы напомнили Дэрреллу все три случая и проинформировали о результатах проведенной по ним работы. Первый человек, на кого Грант навел их, отрекомендовав его как торговца кокаином, на самом деле, как оказалось, занимался делом куда более безобидным – таскал из прачечной, где работал, пакетики стирального порошка «Тайд» и продавал их. Другой, якобы крупный специалист по ограблению банков, оказался всего-навсего подростком, ради развлечения ломавшим (но весьма редко грабившим) автоматы по продаже билетов на пригородных станциях железной дороги, а шайка угонщиков автомобилей, специализировавшихся на иномарках, – тройкой обыкновенных мелких воришек.– Просто у меня полоса неудач, – проворчал Дэррелл, разглядывая носки своих кроссовок.Пикатта присел на корточки и глянул ему глаза в глаза.– А ну-ка, посмотри на меня, красавчик! Я ведь с тобой разговариваю.– Мне дали неверную информацию, вот и все.– А нам пришлось здорово попотеть по твоей милости, красавчик. Ну, и на орехи получили – опять же по твоей милости.– Мне очень жаль...– Получили, получили. Скажи-ка, где твоя девчонка?У Дэррелла вытянулось лицо. Нож выпал из его рук.– Это вас не касается, – пробормотал он.Меркин крепко ухватил его за волосы.– Заруби себе на носу, блондинчик: все, что ты делаешь – на чем ездишь, что ешь, где спишь, что крадешь или не крадешь, – все это нас касается, понял? Даже то, какой рукой ты подтираешь себе задницу. И не дай тебе Бог об этом забыть.– Она у дневной няньки, – ответил Дэррелл. – С ней все в порядке.Оттолкнув руку Меркина, он пригладил себе волосы и нагнулся, чтобы подобрать нож. Но Пикатта ногой отшвырнул нож в сторону.– Ведь мы в любой момент можем звякнуть этому судье. Уяснил?– Черт бы побрал вас обоих, – выругался Дэррелл.– Тогда давай нам побольше следов, – сказал Меркин. – И настоящих следов, а не такой бодяги, как в прошлый раз.– А это значит, – подхватил Пикатта, – что тебе надо поменьше сидеть дома и как следует разуть свои распрекрасные голубые глазки. Так что тебе будет не до твоих каталок, красавчик.– И колеса глотать тоже бросай, – добавил Меркин. – Поразмысли-ка хорошенько: что, если этот судья пропишет тебе анализ мочи? Если хочешь, чтобы девчонка была с тобой, прекрати это дело.– Из парней с таким заносом, как у тебя, редко выходят хорошие папы, – подвел итог Пикатта.Дэррелл Грант встал.– Благодарю вас, доктор Спок. – С мрачным видом он поднял свой нож и забрался в кабину грузовика. – Я буду на связи.Глядя вслед уехавшему грузовику, Меркин нахмурился.– Просто смотреть противно – столько дерьма в таком молодом парне!– А чего ты ожидал от профессионального подонка? – отмахнулся Пикатта.– Но, к сожалению, он наш подонок, – возразил Меркин.Шэд был раздражен и зол. Несомненно, это сказывалась работа: пьяные посетители, непредсказуемые выходки танцовщиц, занудство мистера Орли, да и вообще все. А сегодня, в довершение всего, диск-жокей Кевин прямо-таки помешался на Хэммере и уже в течение добрых двадцати минут гнал такое дерьмо, хуже которого Шэду в жизни не доводилось слышать. Где-то в глубине его могучего тела все-таки таились нервы, и в конце концов они не выдержали. Шэд ворвался в кабину диск-жокея, отпихнул в сторону обалдевшего Кевина и выдернул из плейера надоевший компакт-диск. Стрип-бар погрузился в тишину. Девушки, танцевавшие на сцене, остановились в растерянности, посетители начали тревожно перешептываться. Какой-то турист из Перу, решив, что начинается облава, рванулся к дверям. Танцевавшая на его столике Моника-младшая горестно чертыхнулась: сбежавший перуанец не скупился на двадцатидолларовые банкноты, которые совал ей за подвязки во время танца.Шэд засунул себе в рот компакт-диск, словно большую сияющую вафлю, и разжевал его, невзирая на то, что острые обломки в кровь разодрали ему десны и язык. Затем, выплюнув это кошмарное месиво прямо на подставку микрофона, приказал Кевину поставить Боба Сигера, обещав в случае неповиновения свернуть ему шею. Наблюдавший эту сцену из глубины зала мистер Орли счел за благо потихоньку ретироваться в свой обитый поддельным красным бархатом кабинет.Эрин прождала почти час, пока Шэд успокоится. Когда она решилась подойти к нему, он в одиночестве сидел за столиком в угловой кабинке, читая набранную крупным шрифтом новеллу Кафки «Превращение».– Хорошая книга? – спросила она.Шэд поднял голову.– Я потихоньку начинаю испытывать жалость к тараканам.– Вообще-то я хотела спросить, – созналась Эрин, – как идут твои дела с этим адвокатом.Шэд мрачно покачал головой.– Мы решили теперь заняться другим проектом.– А можно узнать каким?Шэд уже несколько дней испытывал мучительные колебания – включать или не включать Эрин в схему, придуманную Мордекаем? Эрин была его другом – во всяком случае, называть ее так Шэд мог с гораздо большим основанием, чем кого бы то ни было другого. Ну и удивится же она, узнав, что тот пьяный психопат с бутылкой от шампанского оказался – ни больше, ни меньше – членом конгресса Соединенных Штатов! Временами Шэд был почти готов рассказать ей об этом – только ради того, чтобы увидеть ее чудесную улыбку.Но, с другой стороны, хотя в случае удачи выигрыш обещал быть весьма солидным, чем больше участников, тем меньше придется на долю каждого. И Шэд благоразумно решил, что в такие сложные времена финансовый интерес перетягивает ту чашу весов, на которой лежит дружба.– Я дал слово не распространяться, – ответил он на вопрос Эрин.– Этот проект опять замешан на йогурте?Шэд рассмеялся.– Нет уж, на сей раз никакого йогурта. И никаких распроклятых насекомых!Эрин спросила, зажила ли рана на голове. Наклонившись, Шэд продемонстрировал ей свою макушку с автографом Дэррелла Гранта.– Шрам уже не так заметен, как раньше, – пожаловался он, – так что я немного разочарован.Эрин в пятнадцатый раз попросила у него прощения за то, что так подставила его.– Да ладно, забудь, – отмахнулся Шэд. – Думаю, мы с твоим бывшим еще встретимся.– Нет, если это будет зависеть от меня, – возразила Эрин, невольно представляя себе, как Дэррелла Гранта грузят в машину «скорой помощи».В это время на сцену вышла новая танцовщица, Марвела. Взявшись обеими руками за одну из позолоченных колонок, она расставила свои длинные ноги, томно откинулась назад и начала изо всех сил вращать головой в такт музыке. Мужчины в переднем ряду столиков так и взвыли от восторга.– Что скажешь? – спросила Эрин Шэда. – Как ты думаешь, это из-за бюста или из-за ее длинных волос?– Конечно, из-за волос.– Кажется, она заработала вчера четыре сотни.– Да? – Шэд мысленно завязал узелок на память: нынче же поговорить с этой Марвелой. Накануне она отстегнула ему всего пятерку. – Но ты все равно лучше, – утешил он Эрин.– Не знаю, – вздохнула она. – Она действительно хорошо танцует.– Но не так, как ты, – возразил Шэд, прежде чем снова погрузиться в чтение.Эрин знала, что ей надо бы тоже пойти на сцену и потанцевать, чтобы заработать несколько баксов, но кто бы знал, как ей не хотелось! Ей было спокойно и уютно с Шэдом в этой маленькой полуосвещенной кабинке.– У меня возникла небольшая проблема, – сказала она.Шэд взглянул на нее поверх книги:– Что случилось?– Мне нужно, чтобы ты поговорил кое с кем.– С кем?– Это хороший человек. Думаю, он может помочь мне.– Кто он, я спрашиваю?Узнав, что речь идет о полицейском, Шэд хмыкнул.– Значит, у тебя совсем не небольшая проблема.– В общем-то, да. Он занимается расследованиями убийств.– Боже всемогущий!– Да нет, все не так страшно, как ты думаешь.Но, когда Эрин рассказала ему, что случилось с мистером Квадратные Зенки, Шэд решил, что все действительно страшно. Он не понимал, кому и чего ради понадобилось убивать этого заморыша, да, честно говоря, его это и не интересовало. Гораздо больше его беспокоило то, что в опасности находится Эрин.– Тебе вроде бы уже пора в отпуск, – сказал он. – Так вот, я бы тебе посоветовал рвануть на Марс.– Этот детектив хочет расспросить тебя о том вечере, несколько недель назад, когда – помнишь? – один тип взял тебя на мушку.– Я ничего не помню, извини.– Ну, постарайся! – Эрин положила ладонь на его руку. – Это поможет мне в деле с опекой над Анджелой. Ведь все это связано одно с другим.– Что?! – Шэд даже привстал. – Это связано с твоей малышкой? Да как тебе это... как же ты так? – Он никак не мог поверить, что Эрин оказалась замешанной в такой ужасной истории.– Тише! – успела шепнуть она.К кабинке подошла Моника-младшая и сообщила, что мистер Орли желает поговорить с Шэдом, а также что Кевин требует извинения. Шэд ответил, что с удовольствием извинится, как только Кевин докажет, что у него есть хотя бы минимальный музыкальный вкус, и Моника с явной неохотой согласилась передать его ответ мистеру Орли.Когда она ушла, Шэд повернулся к Эрин.– Это мое менеджерство по вопросам безопасности и порядка у меня уже вот где! Определенно пора менять работу.– И мне тоже, – кивнула Эрин. – Найти себе такую работу, где я могла бы, как раньше, носить под юбкой обычные трусики, а не эту набедренную повязку.Шэд взялся обеими руками за голову и слегка сжал ее, как сжимают дыню, чтобы проверить, спелая ли она. Затем повел глазами туда-сюда, крепко зажмурил их, открыл и несколько раз моргнул.– Я перестал замечать самые обыкновенные вещи, – пожаловался он. – Это меня и беспокоит. Вот, например, я только сейчас заметил, что ты сидишь тут со мной, в общем-то, в чем мать родила.Эрин торопливо прикрыла руками грудь.– Черт, я и не... Извини. Я как раз должна была снова идти на сцену.– Да не в этом дело, – отмахнулся Шэд. – Главное – я и внимания не обратил, понимаешь?– Но ты ведь тут столько на все это насмотрелся, что...– Вот именно! – воскликнул Шэд, перебивая ее. – Слишком насмотрелся. Так что нужно рвать когти, и чем скорее, тем лучше. – Он кивком указал на книгу, лежавшую на столе. – Там, в этой истории, один парень превращается в какую-то многоногую гадость. Представляешь – в одно прекрасное утро открывает глаза, глядь – а он уже не человек, а таракан! А может, и жук, но это уже без разницы. Поневоле задумаешься, а? Вот так живешь, живешь, а потом вдруг ни с того ни с сего...– Пожалуй, это тебе нужен отпуск, – сказала Эрин.– Пожалуй, да. – Шэд негромко побарабанил пальцами по столу. – Ладно. Я поговорю с этим твоим детективом. Но я тебе уже сказал, память у меня не Бог весть.Эрин привстала, наклонилась через столик и чмокнула Шэда в широкий лоб.– Эй, – заметил Шэд, – а у тебя новое трико.– Точно.– Ну что ж, очень клево.– Вот, посмотри-ка: здесь вместо кнопок липучка. – И Эрин продемонстрировала, как расстегивается и застегивается ее сценический «костюм».– Это же надо! – задумчиво проговорил Шэд, глядя на полоску липучки. – Тот, кто это придумал, наверняка огребает миллионы.– Только, наверное, не «тот», а «та». Шэд пожал плечами:– Какая разница! Я уверен только в одном: что мы с тобой находимся не на том конце этого дела, на каком надо бы.– Аминь, – резюмировала Эрин. * * * Дэвид Дибек, узнав, сколько денег уже получено комитетом по его поддержке, велел Эрбу. Крэндэллу вызвать его лимузин. Такое событие стоило отметить: оно уже почти гарантировало победу на выборах. Однако Крэндэлл наотрез отказался.– Это абсолютно исключено, – решительно сказал он. – Этот вечер мы проведем дома.– Пожалуйста, Эрб! – взмолился конгрессмен. – Только подумай, какой денек у меня был сегодня! Три – целых три! – антикастровских выступления подряд! Фидель – тиран. Фидель – преступник. Фидель – чудовище. Фидель – ...– Всем политикам приходится петь эти песни.– Но это ужасно утомляет, Эрб. В конце концов, человеку нужна какая-то отдушина.– Это исключено, Дэви.– Я купил новый парик...– Ну и забудь о нем, – отрезал неумолимый Крэндэлл.– Мы сядем где-нибудь в самой глубине зала, Эрб. Никаких касательных танцев, Богом клянусь! Позвони Лингам и закажи для нас столик.– Могу предложить другой план, – сжалился наконец Крэндэлл.Конгрессмен заинтригованно воззрился на него.– Где Памела? – спросил Крэндэлл.– Улетела в Виргинию. Там кто-то из Кеннеди устраивает какой-то благотворительный бал. Только не помню какой.– Что – какой из Кеннеди?– Нет, какой бал. По-моему, там будут собирать средства для борьбы с какой-то болезнью.– Но Памела наверняка сегодня не появится?– Нет. Она собиралась вернуться в воскресенье.– Значит, мы можем без всякого риска приглашать гостей.Конгрессмен так и просиял.– И чем больше, тем лучше!В половине десятого прибыли танцовщицы из «Клубничной поляны». Они привезли свою музыку. Эрб Крэндэлл провел обеих девушек в небольшую комнату, где стоял кофейный столик из тикового дерева. Вскоре появился Дилбек, облаченный в широкую белую хламиду, уселся, скрестив ноги, прямо на пол и попросил Крэндэлла принести из холодильника бутылку шампанского «Корбель». Девушки опасались повредить своими высокими каблуками великолепный паркет, так что Дилбек посоветовал им сбросить туфли и ходить босиком. Тем временем вернулся Крэндэлл с шампанским. Он наполнил три бокала, поставил бутылку в ведро со льдом и снова вышел. Оказавшись в холле, он взял кресло, придвинул его поближе к двери кофейной комнаты и уселся. В течение часа он слушал невыносимо монотонную музыку, доносившуюся из-за двери, потом встал и пошел поискать в аптечке Памелы Дилбек что-нибудь от головной боли. Ему повезло: он тут же обнаружил флакончик таблеток «Дарвонс» и проглотил сразу две, запив их стаканом апельсинового сока из кухонного холодильника.Когда он вернулся на свой пост, музыка громыхала вовсю. Дверь кофейной комнаты была распахнута настежь. Прежде чем он успел дойти до нее, из ванной выскочила одна из танцовщиц с кудрявым черным париком в одной руке и мокрым полотенцем в другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62