пользуюсь
образом, но не устану повторять что стихотворением может быть все. Всякое
действие где мы совершаем поиск связанный с ассоциативностью - творение,
безусловно, поэтическое.
Ассоциирование как мнемотехнический прием.
А теперь давайте вспомним о задаче, которую мы называем мнемонической.
Нам конечно же нужно запоминать несмотря на то, что мы внушаем себе
используя симуляцию или парадоксальную интенцию, совершенно обратное. Мы все
равно обязаны сдавать зачеты и экзамены- да и в конце концов, самому
интересно выучить за какой-то краткий срок по пятьдесят тысяч слов на каждом
языке и прийти к свободному чтению к свободной речи к достаточно свободной,
к хотя бы объяснительству на каком-то иностранном языке а еще лучше на трех,
да и свой язык подтянуть. Даже если мы заземлимся до такой степени; то опять
никуда не убежим от ассоциативности- Этот метод остается главным в обучении.
Легче всего человек запоминает только тогда- когда ассоциирует. Кстати, если
немного точнее определить слово "ассоциирование" можно выйти к очень
любопытному семантическому ряду. На румынском языке ..sotia" - это жена а
слова ассоциирование" и ..социология'", безусловно, одного корня. Кроме того
на санскрите есть корень, который имеется в русском и немецком языках. В
немецком он звучит как .Joch'', в русском --"иго'' на санскрите - "йога".
Это тоже ассоциирование. И латинское слово .религио" -это тоже
.ассоииирование'' ..связывание'. И в иге, и в супружестве - су-пружество - и
в йоге и во всех вышеназванных понятиях смысл семантика одни и те же. Видите
как любопытно что такие главные понятия как религия, как супружество да и
иго - не последнее по значению понятие в социологии - связаны, оказывается,
с ассоциированном со связью.
Сейчас вы наверное, уже подготовили часть ассоциативных листов, которые
мы называем в нашем обиходе закладками. Для того, чтобы лучше разобраться в
ассоциативной методике, при помощи которой мы будем обрабатывать закладки,
разберем три правила связанные с практическим применением ассоциативного
метода.
Правило первое - наличие двух всегда отдельных образов. Всяческие
образы которые мы связываем в любом материале вплоть до химизма, вплоть до
эмотивных проявлений представляем всегда в отдельности, имея как минимум,
пару образов.
Правило второе - ассоииирование всегда контактно. Ассоциируя. мы должны
совершать почти физическое действие, исполняе-
мое, естественно, при помощи нашего воображения, которое заключается в
том, что мы заставляем один образ присоединиться к другому, когда один образ
входит в контакт с другим.
Правило третье -парадоксальность ассоциирования. Чем контакт ярче и
необычней, тем гарантированней длительность практического запоминания.
Парадоксальность во всех связываниях с учебной целью должна быть
максимальной. Чем больше чудачества, чем больше странного, тем лучше. ("И
гений - парадоксов друг...") В учебном процессе при связывании нужно
помнить, что проявление креативности, которого требует ассоциативность.
является экстремумом дивертисментности. или крайней точкой игровой
развлекательности, легкой, как бы совершенно бесмысленной, но вместе с тем
способной переводить действие в священный серьез. Тот, кто таким образом
занимается уже давно, делае! массу открытий именно побочно, маргинально,
занимаясь вроде бы шуточным ассоциированном, в шутку превращая номера теле
фонов или даты жизни какого-нибудь исторического деятеля : некоторый
ассоциативный семантизированный, часто словесным ряд, который смешон, но
который может быть так отшлифован что сердце екнет, настолько это серьезно,
ибо так диалектично устроен человек, ибо это тайна, к которой мы все равно
прикасаемся. если учимся даже вроде бы в шутку.
Итак, ассоциируя, мы всегда должны иметь отдельные образы.
прикасающиеся друг к другу, вступающие друг с другом в контакт. Не нужно
подменять ассоциирование - акт физического действия - филологией,
протеистично превращая один образ в другой. Нужно заниматься как бы
аппликацией -вот Слон. вот Моська отдельно, не нужно Моську превращать в
Слона, а Слона в Моську: нужно соединять их таким образом, сажая, например.
Моську на Слона, чтобы это было смешно, чтобы это было парадоксально. Но мы
обязательно должны сейчас громким голосом говорить о банальных ассоциациях,
которые являются устным свидетельством бескультурности. У нас бытовало
когда-то, да и. пожалуй, продолжает бытовать, не очень остроумное
определение: "банальная эрудиция". "Поле чудес" и клуб "Что? Где? Когда?" -
настоящий парник для процветания банальностей. У нас почему-то возвеличивают
как раз то, что недостойно быть духовным образцом, - апоэтичность,
отсутствие глубинного серьеза. священного и святого. В любой игре, которая
предлагается наиболее культурными людьми, вы как обязательный элемент
найдете священный серьез, но в дивертисментах, в развлечениях, как когда-то,
простите, говорили, черни, вы его не найдете. В них будут представлены
витальные, организменные стремления к чему-то такому, что совершенно не
приоритетно у серьезных людей. Это не значит, что человек избавлен от
эмоций, он переосмысливает их по той схеме, которую мы уже обсуждали с вами
в связи с семью излучениями, открытыми в Калифорнии Мейнсфил-дом Крайнзом.
Человек культурный потому и становится культурным, что у него очень много
ассоциаций, отобранных ему подобными. И в этой связи, конечно, мы совершенно
правы, когда говорим о некой породистости. Речь идет, конечно же, не о
кровной породистости, и даже не о генофонде, хотя это, безусловно, тоже
присутствует. Но я не хотел бы ставить на этом акцент - Ломоносов, например,
не был представителем породистых в интеллигентном отношении людей, но тем не
менее стал величайшим интеллигентом. Речь идет о другом, об усвоении тех
клише, которые человек может усвоить, а может и не усвоить. И опять -через
ассоциирование. Поэтому, говоря об "иге" и о "религии", о "йоге" и об
обыкновенном мнемоническом правиле - всегда бери два образа, не превращай
один в другой, пусть они останутся отдельными, совершая какое-то смешное,
парадоксальное, случайное, факультативное, чудаческое, ненормальное, из ряда
вон выходящее действие, - мы добьемся запоминания.
Но мы-то добивались не этого, останавливая наше внимание на связывании,
мы хотели, чтобы появилась какая-то оригинальная мысль, ибо "гений -
парадоксов друг", и побочности неслучайно появляются... случайно. Вам
известно знаменитое, очень затасканное определение случайности как
неосознанной детерминированности. предопределенности. И это проявляется в
данном случае, когда у нас в процессе таких якобы трат времени сочиняются
сами собой колоссальные, очень нужные по специальности, концепции,
изобретаются лампочки: сначала в предмышлении, а потом формализуясь то ли в
слово, то ли в цвет из краски-грязи. Вот какие перед нами возникают сейчас
задачи - пользоваться ассоциированием на высочайшем уровне. Мы должны
путешествовать на уровне вхождения в культуру по диахронической вертикали
так часто, чтобы в конце концов путешествие в исторические глубины вдруг
оказалось в ощущении путешествием в сегодняшнее - это будет великим
достижением каждого из нас, потому что именно в этом ощущении заключается
критериальность, определительность культуры в человеке. Правда, есть фраза,
за которую многие прячутся: "Он культурен внутренне". Вы прекрасно знаете,
наверное, что такое внутренняя культура, что такое деликатность, которая
бывает обыкновенно у необразованного человека гораздо чаще, чем, к
сожалению, у академиков и некоторых политических деятелей. Но есть еще и
образованность, есть еще и доведение себя до того высокого состояния,
которое не покидает тебя никогда, состояния поэтического, состояния вечного
романтика, вечного познающего. И проще всего прийти к этому высокому
пожизненному состоянию, конечно же, через ассоциативность.
"Schlaft ein Lied in alien Dmgen", - говорил великий романтик Йозеф
Эйхендорф: "Песня спит во всякой вещи". И в заключение первой части нашей
лекции сегодня - еще об одной "песне". Вы помните, был такой китайский
художник, имя которого из-за отсутствия мягкого "ц" приходится по-русски
произносить как Ци Байши, на самом же деле он - Тси Байши, с мягким "ц".
Когда я буду читать стихотворение, произнесу на китайский манер:
Пел чистый звон цикады Тси Байши и целился, как целятся из лука, -
назад одну отодвигая руку и дальше жил на медные гроши.
Он как бы делал больше небольших и кисть учил рачительной науке:
великий смысл искать в пустячной штуке, грозы исток распознавать в тиши.
Он находил приметы в неприметном и, сущности приравнивая к метам, в них
попадал оттенком и чертой,
и дальше жить могло опять живое, когда он метко, словно добрый воин,
ему дарил бессмертье красотой.
Ассоциирование и медленное чтение. Что такое медленное чтение9 Я думаю,
что размышления о медленном чтении немудрено найти у наших религиозных
философов. Василий Васильевич Розанов очень интересно заметил: "Быстро
писать - это все равно что мертвописать", Мертвочитанием мы можем назвать по
аналогии чтение которое очень часто встречается, к сожалению, сегодня. Люди,
которые прочитывают, ничего не помня, скользили по поверхности сюжета даже
великого произведения, так ни разу и не углубившись в нечто гораздо более
важное, нежели фабула. сюжет, - в то состояние; которое является сущностью
произведения, в тот трагизм, который обязательно должен крыться за ним, ибо
все. что творится по-настоящему, обязательно носит оттенок трагизма. Это
закон, и не я его открыл, так уж получилось. в таких обстоятельствах мы
живем, в обстоятельствах предложенных - и никуда не денешься. Только
медленное чтение соответствует тому, что мы называем трагизмом, только
медленно можно воспринять, например. Пятую симфонию Бетховена. Представьте,
что мы поставили ее в пять раз быстрее? Это будет профанация состояния,
которое великий композитор хотел вызвать у слушателя.
Вывод, безусловно, из всех этих примеров простой: быстро читать - очень
здорово, когда мы пользуемся так называемой "информацией", не несущей в себе
эмоциональной нагрузки, не вызывающей в нас высоких состояний. Естественно,
что абсолютно любое столкновение с бытием всегда может быть двойным. Бытовым
событиям и бытовому событийному ряду вообще нужно придавать совершенно иной
характер. Так было, например, у Блока, у Китса. у Суинберна и так далее. Те
вещи, которые кажутся оторванными от повседневья, рождаются в нем. как и
песни; которые, по Эйхендорфу, находятся в быту, в вещах, бытийст-вуя рядом,
и могут быть переосмыслены как в сторону позитивного, так и негативного. Нас
интересует позитивное переосмысление знаков вещей, жизненного текста и т. д.
Читая медленно, мы.. безусловно, всё абсолютно проговариваем. Я очень рад
определению письменного текста как текста, который обязательно
проговаривается. Медленное чтение прежде всего вырабатывается тогда, когда я
слежу за появлением ассоциаций. Предмышление должно быть всегда наполнено
услеживаемыми, поднадзорными событиями. Если у меня появляется желание, я
должен смотреть на них. я должен уметь сочинять сколько угодно вариаций,
продумать сколько угодно вариантов, зная точно, что в действительности
количество этих вариантов неисчерпаемо, как неисчерпаема Вселенная. Это
единственное, пожалуй, свойство Вселенной, которое дано нам в ощущении.
Медленное чтение вводит в материал. который предлагает эта Вселенная,
по-настоящему, а она предлагает его как раз, кстати, говоря и буквально, в
виде письменных документов.
Конечно медленное чтение и чтение вообще двояко. Это помимо всего
прочего, есть герменевтические усилия по истолкованию текста Бытия вообще.
Когда у нас есть что ассоциировать и когда мы можем ассоциировать много,
наблюдать этот процесс становится невероятно интересно. Но многие ребята
пытаются писать стихотворения, задыхаясь от недостатка слов. А за словами.
безусловно стоят понятия, за понятиями - состояния. За состояниями - целая
культура или фрагмент ее. Поэтому, чтобы научить человека не быть несчастным
нужно, естественно, начинать в обратном порядке: это - фрагмент культуры- в
нем существуют состояния, эти состояния рождают образы, образы рождают
символ рекурсивно по отношению к той точке, к тому положению. в котором
находится наш бедный отрок. А беден он потому, что часто даже не понимает -
одних слов мало. У нас есть очень много сочиняющих квазимудрые стихи,
квазипоэмы со словами, за которыми ничего нет.
Те усилия, которые мы начнем осуществлять в самые ближайшие времена,
будут связаны прежде всего с медленным чтением и с культурой движения,
которая вырабатывается медленным чтением. Нам абсолютно некуда спешить -
перед нами вечность. У нас очень мало информации, которая достойна внимания,
но есть определенные тексты, очень хорошо проверенные уже, которые надо
перечитывать в течение всей жизни. Один из них - Библия, Книга Книг. Я
думаю, что читать Библию не заказано на нескольких языках. Её можно читать
по-немецки, по-французски, по-английски. И эта работа, работа ума, работа
сердца может производиться психически нормальным, воспитанным, умным
человеком только медленно. Я встречал некоторых оригиналов, которые
проглатывали Библию за ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31