Систему нельзя применять частично, нужно заниматься по системе, которая
вам предложена, используя ее во всей полноте. Известно, что если даже из
самых лучших швейцарских или японских часов вынуть анкер или какую-то другую
маленькую деталь, часы не будут работать. И этому, кстати, никто не
удивится. Давайте распространим эту аналогию на другие системы. Мы о вещи л
и нашу практику употребления слов, мы относимся к словам как к предметам,
слова - это же железки, "hardware" (англ. металлические изделия), как сказал
бы американец-кибернетик. И этот hardware должен быть вещью осознанной, в
ней нельзя ничего подменять, пока вы не осознаете и не научитесь делать
свое, индивидуальное, пользуясь своей ручейковой логикой, своими ощущениями,
которые, конечно же, похожи на аналогичные ощущения других людей, но
обязательно имеют нечто свое.
Теперь займемся, наконец-то, замечательным английским звуком, который
очень трудно дается нашему брату украино- и i русскоязычному, звуком [аи].
Каким образом мы будем ставить | его? Как ни странно, русский.. в" имеет
точно такую же изготовку, | движение после которой отличается только фазой
раскрытия рта: и дополнительным напряжением верхней губы. Итак. гу]. Это
дентально-лабиальный звук, образующийся прикосновением нижней губы к верхним
зубам. Кстати, в испанском этот ^"^ \^ звук лабиально-лабиальный, то есть
//^Ь^^уу^'^^&. губно-губной. В английском, "немецком ч65]^^^^^^^^^
французском и многих других он ден- r~W^^V^ тально-лабиальный, как и в
русском. ^ V^ " I Итак, готовим дентально-лабиальное 1 ^ звукодвижение [v];
сосредоточив внима "-? - _-------л-
ние на том, что верхняя губа напрягается, как бы прикрывая нижнюю, и
произносим: [эи] вместо нашего замечательного "русского" Гпси], [паи] - это
типичный британский вариант; в английском, который практикуется в Америке, в
точности этого звука нет, но прообраз его все-таки существует, при его
дентально-лабиальной постановке верхняя губа оттягивается не вниз, а вперед:
[paust]. Это одно из самых трудных мест в орфоэпике английского языка,
особенно современного. Затруднения происходят по психологическим и не только
психологическим причинам. Мы интуитивно хотим услышать то, что сами умеем, -
поэтому после иняза с таким огромным трудом воспринимается "Би-би-си". Я
очень рекомендовал бы слушать сейчас и то и другое, то есть и английское
"Би-би-си", и американский "Голос Америки", не забывая, что фокусировка в
американском отличается от британской назальностью. То есть фокусировка в
американском будет двойная - помните, есть свет двойных звезд? - и
дентально-ла-биальная, и назальная. К примеру, [taim] - чисто
дентально-ла-биальное британское произношение, а теперь - [taim] с
назализацией. Я думаю, это очень легко сделать с помощью мысли. Мысль легко
управляема, я имею в виду ту мысль, которая является как бы цензором
движения: только подумаешь о назализации ~ заговоришь в нос, подумаешь о
том, чтобы двинуть мизинчиком - и он двинулся, если не развита мышца -
развиваешь через повтор, и она двигается у тебя лучше. И так до
бесконечности. Главное то, что талант к движению есть у каждого, нужно
только воспользоваться им.
Давайте рассмотрим теперь еще один звук, который тоже стал притчей во
язьшех у нашего брата. Это английский звук [г]. Естественно, здесь
опять-таки есть два варианта - британский и американский. Возьмем сначала
британский, который исполняется, как и американский, при помощи загнутого
вверх кончика языка. В британском кончик языка загнут чуть-чуть: ""г-т-г-г],
в американском - гораздо сильнее: Гг-г-г-г1. В постановке этих звуков
непременно нужен слуховой контроль, который - как контроль - никому не
возбраняется. Важно только слушать различные радиостанции в оригинале. Я
ничего не имею против московских и киевских программ, но чистого английского
вы у нас все равно не услышите, это будет либо смесь американского и
английского, либо канадский или американский варианты. Причем, если это
носители языка, они далеко не всегда филологи, чаще всего люди с улицы,
которые, не совсем чисто говорят на языке. Вы помните историю с гувернерами
в России, которые обучали наших дворян языку парижских окраин. Там он бы
coiffeur, паоикмахер. а тут, понимаете ли специалист французского, черт
возьми parle bien (фр. хорошо говорит)! А ведь невероятно важно, чтобы
носитель языка был и духовным образцом с правильным литературным
произношением. Заметьте, ученые, хорошие филологи-американисты не
"роскошествуют", они очень многое произносят, как британцы, стараясь
смягчить американский вариант. И это неспроста. Но. будем живы, еще вернемся
к этому, пока мы не доросли до таких частностей. Мы только закладываем
основание и базис здания культуры движения речевого аппарата.
Итак, следующий закон культуры движений - непременное использование
текстов для отработки движений речевого аппарата- С точки зрения человека,
обучающегося движениям на каком-то языке, мы можем использовать тексты чисто
лингвистически. Подход к тексту как к тексту тренировочному, представляющему
совершенно другую семантическую ценность для нас, может показаться на первых
порах несколько неожиданным. Но этот подход, однако, оказывает чрезвычайно
важную помощь одной из самых главных вещей в автодидактике -
морфологизирующему поведению. Дело в том, что с нашей точки зрения ни в коем
случае нельзя заниматься так называемой семантикой - грубо говоря, смыслами
- до тех пор, пока мы не занялись воспроизведением текста. Когда-то великий
буддолог, один из самых. крупных, пока еще непревзойденных, вероятно,
знатоков пали, хинди, санскрита, Федор Ипполитович Щербатской говорил: "Как
можно заниматься трактовками подтекста, не зная всех значений слов, не зная
текста" - и, добавим, не воспроизводя этого текста?! Ведь в данном случае
первична не трактовка, не смысл, первично воспроизведение текста, знание его
формы, знание вещества, в котором существует семантика. Поэтому работать
надо всегда именно над веществом, ибо форма существования смысла нам
доступна до конца, а смысл - полностью никогда. Если мы акцентируем себя на
добывании смысла из знакового вещества, мы получаем неограниченное
количество возможностей добывания колоссальной массы неврастении. Неожиданно
звучит, но, по-моему, если вы следили за логикой наших рассуждений, логично.
И самое главное правило в автодидактике - в первую очередь заботиться об
исполнении, о чувственном преображении, трансформации учебного материала,
только тогда к нам автоматически поступают смыслы и трактовки.
Попытка человека совершить поступок есть движение, называемое
макродвижением, движением поведенческим. Вместо того, чтобы разбить лоб один
раз, человек должен постукивать им о материал, который нужно выучить,
многократно, отходя к другому материалу, что приведет к незаметному усвоению
исходного. Если вам нужно сделать что-то, не надо заставлять себя делать это
за один присест, нужно подходить к этому материалу 180 раз, интересуясь им
по 3-4 секунды в течение часа. В течение двух часов подойдите к нему 350 раз
и т. д., но занимайтесь другим как главным, парадоксализируя интенцию,
симулируя интерес в совершенно другом. Эта культура макродвижения,
поведенческая культура, тоже есть движение, связанное, естественно, с
innerer Bewegungen, с внутренним движением, с душой. Только в таком случае
мы встанем в позицию необижания, уважения этого предмета. "Надо, Федя! "
превращает нас в человека, который занимается сплошным насилием, в
антидостоевского человека, в тех самых "человеков" из "Бесов" и кое откуда
еще.
Как организовывается макродвижение, вы, наверное, уже поняли: нельзя,
чтобы был один учебник - это плохо. Теперь попробуем разобраться, как можно
дробить занятия с текстами, которые у вас под рукой. На первых порах нужно
организовать место из нужных нам объектов восприятия так, чтобы их было
много, допустим, десяток: несколько текстов на одном языке. несколько на
другом, несколько на третьем. Это вполне могут быть книги, по которым вы
будете учиться читать, двигать своим речевым аппаратом, обучать себя
словодвижениям, а потом и пассажной технике - пассажная техника не замедлит
явиться, если вы одолеете полромана. Необходима ненавязчивость, как
ненавязчиво учат таблицу умножения прогрессивные педагоги с детьми. Сейчас
мы, кстати, работаем над таким букварем, чтобы ребенок сам мог с двух с
половиной лет ненавязчиво себя обучать - это вполне возможно. А за счет
того, что повтор будет творческий. ты все запоминаешь, потому что мысль
входит без зубрежки. Ты морфологизируешь, то есть каждый раз делаешь повтор
иным, как каждый раз снова влюбляешься в любимого человека, потому что
каждый раз он для тебя другой. Нам обязательно нужно помнить. что
переключение должно быть частым, очень частым, тогда объем внимания
возрастает невероятно, невероятно возрастает количество возможностей
ассоциировать, причем это делается подсознательно, нужно только научиться
наблюдать и извлекать пользу из этого ручейкового действа, действа
внутреннего, обозначая внутренние движения знаками, использовать которые
нужно, конечно же, сообразно вашей профессии и специальности.
Конечно, работать творчески возможно, только развивая в себе
самостоятельность и избавляясь от синдрома обученной беспомощности. studied
helplessness. Обученная беспомощность есть паралич наших внутренних
движений. Человек даже подумать не может о том, что способен выучить
иероглифику - это, конечно. уже тяжелый случай. Такой патологией, кстати,
страдает огромное количество людей, и особенно среди европейцев. У немцев
есть даже такая поговорка - ; "Es ist fur mich Chinesisch", "Это для меня
китайский". К тому же многие путают двигательную, речевую сферу языка с
самим языком или с его письменностью. Теперь это нужно. увидеть
уподробненно. дифференцирование, что даст возможность расслабиться и
потихонечку завоевать себя, свое собственное доверие, потому что обученная
беспомощность - это недоверие к себе самому, неуверенность в способности
совершении ряда движений, заметьте - не подвигов Геракла, а ряда " начальных
движений, котооые приведут к другому ряду, к увеличению количества навыков и
умений. Обученная беспомощность заставляет не просто расписываться в том,
что у тебя плохая Г память, а в том что ты плохой аналитик, потому что не
умеешь "} наблюдать за собой, в том; что ты плохой спортсмен., потому что;
если ты можешь сделать кувырок, ты вполне способен выучить | очень много
иероглифов, ибо и то и другое - есть спорт, есть дви-, жение, причем
движение- связанное с поэзией. Я говорю вам это, чтобы еще раз подчеркнуть,
что все в нашей системе должно быть поставлено как сочетание поэтического,
философского и заземленно-спортивного.
Везде, во всех упражнениях нужно ставить на первое место спортивный
элемент, погружая его а ощущения ритуальности и храмовости. свойственные
нашей человеческой культуре. Мы еще будем говорить об этом. но вы. наверное
уже уследили, что здесь является ядром, квинтэссенцией, а что поверхностным
периметром. Htf одинаково важно и то; и другое, потому что существование
атома зависит и от его оболочек, ибо ядро есть только ядро атома но не атом.
Системы должны быть цельными, и эти системы мы обязаны у себя все время
просматривать, следя за ними, как за живыми существами.
Теперь представьте, что прошло две недели и вы научились произносить
или; точнее, научились двигать речевым аппаратом и следить за движениями
так. что даже испытываете удовольствие! Вы говорите [б], [д], [б]. [6is iz],
[6is iz] и чувствуете, что Аокусиров-ка правильная, и напряжение. У вас
развивается какой-то маленький навык, вы следите за ним. Интересная штука! В
последних лекциях мы затронем тему стадий - невероятно важная вещь.
Используя наши приемы и методики, человек очень быстро дохо-  дит до
четвертой стадии, потом совершенствуясь всю жизнь, но иногда начиная - на
ином витке - вновь с первой стадии и не боясь этого. Пока вы находитесь в
стадии под названием.. Звуко-движения", а может быть. кто-то и до
"Словодвижений " добрался. потому что недельного нахождения в первой стадии
иногда вполне достаточно, чтобы языки, которыми мы занимаемся, хорошо
дифференцировались и вошли в систему.
Работая над звуко- и словодвижениями, нужно обязательно применять один
очень любопытный прием. Мы называем его.. Реверберация во внутреннем
ландшафте". Слово. реверберация'" можно перевести с английского на греческий
как "эхо", которое в своем греческом виде прочно укоренилось в русском
языке. Эффект эха мы используем в работе с речевым аппаратом в воображении,
чтобы увеличить количество повторов. Каким образом? Представьте на фоне
моря, в организованной небесной пусто те внутреннего ландшафта эхообразный
повтор необходимого для постановки словодвижения. Мы творчески конструируем
повтор с целью сделать навык переосмысливая материал с морфологической точки
зрения, имея в виду формальное исполнение. Например. скажем "мама "'':
автоматически заведя в себе ревербе^апион-ную машинку: "мама", "мама" -
громко, "мама" - чуть тише. четко выговаривая каждый звук. "мама" - еще
тише.. мама" - шепотом.,, ма",., ма",;, а" "а"', "о-а-а"... Таким образом,
развивается аудиоимагинативность. то есть слуховое воображение, внутренний
слух. но самое главное - мы экономим по несколько часов в день, потому что
этот повтор реален мы совершаем в реальности те же локомоторные усилия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31