С одной
стороны, я отстраняюсь от себя, а с другой, - именно благодаря этому
отстранению и в результате нужной контемплативности. я достигаю того покоя,
который не позволяет мне отстраняться от самого себя уже в другом смысле.
Наблюдать за собой интересно. Наблюдать за собой необходимо, чтобы
учиться, чтобы управлять теми процессами, которые нам доступны не в каком-то
открытом виде, как в ящике, который раскупорен, а только, как говорят
программисты-кибернетики. - "на выходах". Но так называемый black box (англ.
черный ящик). ), как биологи окрестили нашу голову, наш мозг, нынче все-таки
доступен как нечто управляемое на витальном уровне, только если мы учитываем
уже, по-моему, довольно подробно обсужденное с вами. Ни на секунду нельзя
забывать, что технология культуры, технология языковая, педагогика допустим,
лингвистическая должны основываться на этом, потому что сеять на асфальте -
глупо, ничего не получится; или получится искаженно,, получится с муками. А
как радостен настоящий напряженный труд! С какой энергетической подпиткой он
случается у того субъекта который подготавливает себя каждый раз
психологически с точки зрения анализа своих правд-неправд в восприятии, с
точки зрения адекватности, с точки зрения идентичности того что он делает и
выбирает в жизни, тому, что ему нужно. Это безусловно способствует очень
активному росту человека. Он становится уверенней он становится здоровее.
Вот здесь и зарыта собака, "Hier ist der Hund begraben"
Следующее. Мы знаем, что во всем нужно находить point de гер?? ге
отправную точку. Если человек видит свою честь в том, чтобы из него по
возможности вырастал Мастер, который, как сквозь асфальт травинка, тянется к
свету - значит, все в порядке. Он нашел точку отсчета. Если он ловчит, если
хочет всех убедить, что он - Мастер, значит, он не может считать себя
Мастером по-настоящему. Человек не способен играть на скрипке, быть
прекрасным столяром или водителем трамвая, если не практикуется. Точно так
же во всех остальных случаях: и с греховностью. и с актуализированным
интересом. Мы непременно порождаем, если не знаем об этом и не обращаем на
это внимания, ложь. которой безусловно, засоряем свое подсознание и очень
снижаем потенциальную силу в изучении каких-то предметов.
Все есть движение. И это движение, которое нам нужно сейчас
организовать должно обосновываться на честолюбии. Честь - это идея которую я
защищаю которая переосмыслена как мое свойство. Вы понимаете? Идея эта и
должна стать честью или же хотя бы отношение к ней. Человек тщеславный
обворовывает себя энергетически. Надо изо всех сил стараться всякий раз
когда у тебя з каком-то часу дважды-трижды появляется тщеславный элемент,
перейти к идее увлечься через актуализированный интерес, через... восторг
Горацием! Не надо выпрыгивать в окно. не надо строить из себя, как говорят
теленка, нужно помнить что прекрасный восторг нам не заказан. Его-то нам как
раз и не хватает. Нам предлагают поле чудес, где нет чудес. А вокруг
полным-полно чудес! Только надо искать их здесь, в движениях души. которые
мы организовываем.
Я выписал очень интересную цитату из русского издания "Анри Пуанкаре о
науке": "Движения, которые мы сообщаем нашим членам, в результате вызывают
перемену впечатлений, производимых внешними предметами на наши чувства".
Вдумайтесь! Вот в чем дело! Значит мы можем совершать посильную работу,
значит, мы с вами тысячу раз правы еще и в том смысле, что стараемся
заниматься с точки зрения состояния движений всей педагогикой вообще.
Культура движений связана с фокусировкой, которую не помешает объяснить
и с метафизической позиции. Я когда-то в Харькове прочитал целую лекцию на
эту тему. Сейчас эта трактовка в программу не входит. Но могу сказать, что
фокусировка явилась естественным продолжением явленности определенных
внутренних событий вовне, обращенности человека к какому-то геометрическому
месту в духовном пространстве. То ли "Mon cher ami", то ли "То be or not to
be" - все связано, безусловно, с чем-то большим, куда оно входит как
маленькая составляющая, потому что эти витальные проявления обязательно
манифестируются в чем-то большем. Видите, как все у нас ошарообразилось, как
мы заполнили некоторые лакуны и сформировали видение той системы, которая
может стать опорой для человека разумного, мыслящего, пытливого,
усиливающего себя книгами, к примеру, по тифлосурдопедагогике и пр., и пр.,
узнавая, как слепой человек представляет полет в качестве летчика в
самолете, и понимая, что часто мы относимся к себе, как слепоглухие.
Неадекватное мышление удивительно распространено в наших рядах. А
борьба с неадекватностью, нетождественностью суждений должна проходить при
помощи приемов самонаблюдения. Запрет на З. Фрейда в нашей стране ушел в
прошлое. Хотя он был, конечно, скорее официальным, потому что мы все равно
пользовались им подспудно, читали и пользовались. И даже вышла одна книга -
чистой воды фрейдизм - Маркова, чуть ли не в 1973 году, которая называлась
"Функциональная теория искусства". Правда, издавалась она в "Медиздате" и
называлась как-то странно, не в открытую. Я лично знал автора, к сожалению,
уже покойного, и должен сказать, что и эту книгу не мешает поискать в
библиотеке и посмотреть. И вообще с системой Фрейда, как бы она ни
устаревала, надо обязательно познакомиться. И многое-многое, что сегодня
называлось и не называлось, вам предстоит. безусловно, внимательно прочесть,
изучить для того, чтобы вы были готовы во всеоружии современности, а не на
каком-то очень отсталом уровне, к употреблению приемов, которые вам
предлагаются. Вещь, конечно, нелегкая - читать некоторым людям медицинскую,
допустим, или биологическую литературу, но дело в том, что наши занятия, как
вы понимаете, носят функциональный характер. Мало разбудить человека, мало
дать ему какой-то импульс, сообщить инерцию движения к цели. Нужно считать
необходимым еще и поддержать его. Поэтому новые и новые импульсы вы
обязательно должны получить за счет общения, которое у нас возникает,
которое будет затем пролонгировано, с авторами гениальных книг, созданных
самыми светлыми умами за всю историю человечества.
Одно что-либо точит нас подспудно, а значит, нам движенье суждено:
спасает это самое "одно" от роковой незыблемости студня,
в душе подрагивающего нудно - тогда она - тарелка. Видно дно сквозь
слой желе. И тот, кто был родной, чужеет вдруг, в тебе почуяв трутня...
Останься другом, друг! Не отмахнись от сил, нас непокоящих, и вниз, в
обманный рай, ко лжи не устремляйся,
и с вечною тревогой подружись, и чтобы длилась подлинная жизнь, ты с
противоположною сверяйся.
Этот мой сонет, может быть, и выражает ту диалектику, о которой я
говорил сегодня, подходя к ней с технологической стороны. Здесь же я
попытался выразить состояние человека, испытывающего вечно и непрерывно
некоторые обиды и недовольства; с которых, как вы помните, я начал сегодня
свое выступление.
Думаю, что в заключение первой половины нашей встречи можно прочесть
еще и такой сонет:
Стал голос мой невьющимся от боли, и тяжела высказыванья прядь, и
хочется словечкам дыбом встать на голове навеки хмурой доли
от ужаса, внушенного юдолью, когда как будто не на что пенять,
- и днем остался день, и пядь есть пядь, и все пространство - то же,
что дотоле...
А мы поем, смеемся, иль молчим, иль плачем, если кто невозвратим, такой
- увы! - в конце конец бесследный,
хоть мы нарочно превращались в грязь, чтоб мог он отпечататься,
пройдясь, здесь, в бытии, где чересчур офсетно.
Итак, мы установили связь между движениями внутренними и движениями
внешними, которые могут исполнять органы нашего тела, в том числе руки, ноги
и т. д. К этому же числу мы необычным образом отнесем и речевой аппарат.
Почему необычным? Да потому что обычно мы не можем наблюдать за теми
движениями, которые у нас во рту, то есть то, что в раннем детстве, учась
говорить на родном языке, неосознанно наблюдают детки малые, мы во взрослом
состоянии довольно-таки плохо осуществляем. Потому и трудно нам, наверное,
учиться, что мы не можем понять " простой истины: человек в силу специфики и
сущности своего существа лучше всего может работать со своим подсознанием
тогда, когда находится в состоянии очень активного, интенсивного
бодрствования. Это во-первых. И, во-вторых, тогда, когда он "; работает над
движениями, осознавая их, как над причиной ангуасса; ибо, если смотреть на
психическую картину, абсолютно каждое движение начинается с маленького
ангуасса. Прежде чем рождается навык, рождается полная беспомощность,
которая проявляется как тревожное состояние; потому что мы неполностью
осознаем физиологическую, двигательную, моторную, локомоторную подоплеку
движения. Таким образом, чем больше мы знаем о природе движения, чем больше
мы отстраняемся от собственного движения, наблюдая его, тем больше мы
освобождаемся и тем быстрее получаем навык. Существуют обратные связи,
которые очень интересно наблюдать, пытаясь воспитать в себе собственное
умение.
Что же мы наблюдаем здесь прежде всего? Да то самое диалектическое
становление, так набившее оскомину еще со времен школы. Но раньше мы видели
в этом больше абстрактности, а сейчас, если вы попробуете заниматься
собственно навыком вы вдруг Ощутите как что-то становится в вас, и
происходит неожиданный переход количественных изменений в качественные.
Естественно, при соответствующей сумме накоплений этих количественных
изменений. Об этом мы немного позже будем говорить как о счетчике, как о
скачке в другое.
Теперь вернемся к изготовкам. Если раньше мы представляли Движение
очень физиологично, то теперь представим схематично. То есть, чтобы
плодотворно работать над определенным рядом Движений, мы должны вынести наш
речевой аппарат, уклад по-русски говоря, наружу, постаравшись изо всех сил
представить себе, что все пробуемое нами будет пробоваться речевым аппаратом
как бы вне нас. Обычно я советую представить это в нашем внутреннем
ландшафте с огромным количеством неба, где совершенно ничего нет, кроме
того, что мы задумали. Тот, кто очень много знает, имеет чулан вместо
ландшафта, вместо неба и пения птиц, потрясающую (меня, например)
невозможность абстрагироваться от многих бытовых вещей, что приводит к
подверженности очень тяжелым патологическим последствиям. Поэтому давайте
сейчас грамотно пользоваться имагинативной сферой, воображением,
представлением.
А теперь рассмотрим сериал движений, которые отсутствуют в русском
языке, являясь камнем преткновения во французском, например, или немецком
языках. В немецком языке есть три буквы, которые принимают "Umlaut",
"умлаут" (две точки или две черточки сверху) - это а, б, и, что совершенно
меняет их произношение. Работая над исполнением лабиализованных, сгубленных
гласных звуков, которые и вызывают наибольшую трудность, мы Г1\'лем говорить
о последних двух, обозначающихся в международной фонетической транскрипции
как foe. er] и [у, у]- Итак, какое движение нужно исполнить, чтобы
произнести.. и" с умлаут или "и"? Нужно, как советуют опытные говоруны на
этих языках. вытянуть вперед на два микрона губы и сказать русский звук "и "
([i] - в международной фонетической транскрипции) с твердым приступом.
Сразу но ходу. что такое.. твердый приступ", "Knacklaut" по-немецки?
Этот звук имеет свое место, пожалуй, только в алфавитах семитских языков, в
частности в арабском (fain]). В русском языке он произносится нами по тысяче
раз в день, но обозначен не как согласный звук, а как некий факультативный
призвук. Я думаю, что совершенно напрасно, его нужно было бы трактовать
именно как согласный, потому что он и есть согласный, барьерный звук:,, Ах,
какая прекрасная погода! " Слышите: "Ax! "" - это и есть твердый приступ,
для произнесения которого мы напрягаем некоторые части речевого аппарата.
Какие - вы уже можете проанализировать сами, тут все довольно просто.
Итак, используя эти сведения, мы. чтобы произнести,,!! ", про износим
[i] и вытягиваем губы, завершая движение с помощью твердого приступа.
Сильный приступ гласного в немецком языке встречается, как правило, в начале
слова, мешая слиянию дан ного слова с предыдущим в одну звуковую группу, что
вызывает, кстати, эффект резкой обрывчатости немецкой речи. Таким образом,
мы разбиваем движение на части, рассматривая все очень уподробненно,
подготовившись сначала, представив весь сериал, настроив себя, чувствуя свои
ощущения, до последней капли осознавая их - только после этого у нас
получится движение, не | затуманенное психическими напряжениями, свободное,
раскован-, ное, прекрасное! Можно, конечно, не осознавать, и до конца дней
своих произносить, сцепив зубы, с головной болью от воспоминания oDeutsche
Sprache. Какие там чтения Гёте, когда я на дух его. не переношу! Отсюда, с
этой подробности видения каждого движения, с увеличительного стекла, здесь
находящегося, из твоего внимания к этому движению отлитого, берет начало
свобода, берет начало твое высокое состояние при чтении "Фауста" Гёте; или
"Доктора Фаустуса" Томаса Манна. Вот как все обстоит на самом деле. Потом вы
убедитесь в этом. Во всяком случае те, кто за основу возьмут приемы и
методики, которые будут предлагаться, обязательно дойдут до цели без тех
страшных, неправильных, усилий, перед лицом которых мы обычно оказываемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31