VIII
День Иоанна Крестителя, 29 августа 1238
Тянулись душные и влажные августовские дни; редкий день обходился без грозы. Красивый старый замок Скоун окутало горячее марево. Изнуряющая тишина стояла во дворе, в коридорах и залах.
Элейн и Александр, обнаженные, молча лежали в его комнате.
Стук в дверь, быстрый и требовательный, заставил Александра встать и нахмуриться. Слуги имели строгий приказ короля не беспокоить их, когда в королевских покоях находится леди Честер.
Стук повторился: легкий, не предназначенный для посторонних ушей, но настойчивый. Александр накинул легкий халат, подошел к двери и отпер ее. В темном коридоре стояла чья-то фигура. Послышался тихий невнятный шепот.
Фигура исчезла. Помрачневший Александр вернулся и комнату и стал поспешно одеваться.
– Мне нужно идти, любовь моя, – сказал он Элейн, жди меня здесь, я скоро вернусь. Запри за мной дверь! – Король поспешно вышел.
Элейн решила воспользоваться моментом. Дрожащими рукими она взяла кремень и кресало, но камин, который уже давно не разжигали, разгорался медленно и нехотя. Она сто яла на коленях перед язычками пламени, ожидая, когда они наберут жар и силу, пытаясь прогнать все мешающие ей мысли. Они искала в пламени картины, которые должны были там показаться.
Снаружи, в коридоре, послышались чьи-то шаги. Затаим дыхание, Элейн вслушивалась в двойные удары – стук сапога и звонкий щелчок шпоры. Шаги приблизились к самой двери, замерли на мгновение, а потом стали удаляться. Элейн облегченно вздохнула и закрыла глаза.
Будущее! Ее будущее, ее судьба! Как узнать, станет ли они женой короля? Будет ли она королевой шотландцев? Унаследует ли ребенок, которого она уже, несомненно, носит, королевский трон?
– Покажи мне мое будущее! – шептала она, протянув вперед руки и наклонившись к огню. – Я должна знать!
Кончики ее пальцев дрожали, лицо горело, глаза щипало от жара.
Показалось ли ей, или языки пламени в самом деле сгустились, явив собой картину? Элейн не чувствовала, как в ее колени впиваются острые кусочки коры и обломки веток.
– Эинион, помоги мне! Скажи, что должно случиться, покажи мне мое будущее! – Элейн не знала, говорила ли они это вслух или только шевелила губами – снаружи за стенами замка, над холмами Пертшира снова гремел гром и бушевали гроза…
Она не слышала, как мягкими шагами к двери подошел Александр, как он постучал раз, потом еще. Наконец она услышала его требовательный голос:
– Элейн, открой!
Она все еще оставалась там, в своем видении, в картинах, что рисовал ей огонь. Потом она медленно поднялась, подошла к двери и отперла ее.
Александр удивленно посмотрел на Элейн и тут же захлопнул за собой дверь.
– Никогда, – сказал он, – никогда не отпирай дверь, не одевшись! А если со мной войдет еще кто-то? – В этот момент его взгляд упал на горящий камин. – Что это значит, Элейн? Во имя всех святых, зачем ты разожгла огонь? – Александр шагнул к огню, взял кочергу, расшвырял горящие поленья. – Ты высматривала свое будущее? – Он повернулся к Элейн.
Она все еще стояла около двери, ее распущенные волосы падали на грудь, руки были испачканы сажей и пеплом, глаза покраснели.
– Или ты вызывала мертвых? – Лицо короля потемнело. – Отвечай, это так?
– Нет. – Голос Элейн был тихим и дрожащим. – Я только хотела посмотреть… увидеть будущее. Мне нужно было знать… – Она закончила почти шепотом.
– Знать? Что же ты хотела узнать?
– Что будет дальше. – Элейн с болью посмотрела на Александра. – Эинион Гвеледидд предсказывал, что я дам жизнь династии королей. Я хотела узнать, когда? Мы всегда думали, что он говорил это про мой брак с Джоном… – Элейн задыхалась. – Но оказалось, что это не так. А теперь… – Она замолчала.
– А теперь?.. – эхом отозвался Александр.
Элейн увидела, как блестят его глаза, и вдруг ей вспомнился Джон: он так же смотрел на нее, когда она сказала ему о пророчестве Эиниона. Элейн робко протянула руку и прикоснулась к локтю Александра.
– Роберт… мертв? – прошептала она.
Александр кивнул.
– Это ты приказал? – Слова еле слышно слетали с ее губ.
– Да, я. – Александр говорил твердо, глядя вниз, на догорающие в камине угли. – Бог да простит меня, это я отдал приказ. Ты должна принадлежать мне! Святой Боже, ты должна быть моей женой!
Элейн сжала кулаки, ей стало трудно дышать.
– Я ношу вашего ребенка, милорд! – Она намеревалась сказать ему это вовсе не так – не так внезапно.
– Ты уверена? – Эти же слова он раньше говорил своей жене, но сейчас он уже знал ответ: только сейчас он сразу увидел мягкие изгибы живота Элейн, ее налившуюся грудь и слегка располневшие бедра; эти знаки он замечал и раньше, не догадываясь об их истинной причине.
– Я уверена, – шепотом ответила Элейн.
– Святой Боже, как долго ждал я этого дня! – Александр взял Элейн за плечи и с силой прижал к себе, но тут же, спохватившись, отстранил немного, провел пальцами по ее распущенным волосам и нежно поцеловал.
– Ты возьмешь меня в жены? Теперь ты должен это сделать! – Элейн с трудом держалась на ногах, чувствуя знакомую слабость, всегда подступавшую, когда Александр целовал ее.
– Да, – чуть слышно повторил он. – Теперь я должен взять тебя в жены.
– А Роберт?
– Роберт мертв, я говорил тебе!
Элейн почудилась тревога в его голосе, но она прогнали мысли об этом. Она всегда знала, что Роберт должен умереть, чтобы она была свободна. Теперь все происходит по воле богов, и если это – ее судьба, почему она должна винить себя и смерти этого человека?
IX
Лондон. Сентябрь 1238
Темза жадно подбиралась к стенам. Волны лизали подножие каменных стен Тауэра; на поверхности воды плавала пожухлая трава, какие-то щепки и прочий мусор. Прилив был в разгаре.
Роберт де Куинси стоял в темном углу, около Уотергейтской башни, куда его увлек вестник. Оглядевшись по сторонам, тот приблизил свое лицо к уху Роберта и тихо сказал:
– Ваша жена ждет ребенка от короля Шотландии.
– Кто тебе это сказал? – Глаза Роберта округлились.
Незнакомец пожал плечами:
– Мне только велено передать вам это. Король пытался вас убить. Они уверены, что вы мертвы, и ваша жена, то есть вдова, теперь свободна и может выйти замуж за Александра.
Роберт, подавив предательскую дрожь в голосе, спросил:
– Почему они думают, что ребенок от короля? Он вполне может быть моим!
– Тогда вы должны заявить о своих притязаниях на отцовство! – Незнакомец насмешливо взглянул на Роберта. – Если осмелитесь!
Роберт ощутил сухость во рту, но злоба пересилила возникший было страх. Как она посмела?! Сначала выставить его на всеобщее посмешище, сделав рогоносцем, а потом и вовсе избавиться от него, как от этого мусора, что плавает в Темзе! Ну нет, так просто ей это не удастся. Он уже не раз сообщал королю Генриху о том, что творится за его спиной.
Х
Замок Данфермлейн. Октябрь 1238
– Ну что ты, милая? – Александр держал Элейн за плечи: – Это же ненадолго!
Элейн изо всех сил старалась сдерживаться, но слезы сами текли по ее щекам.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал!
Александр собирался в западную часть королевства.
– Я тоже не хочу. Элейн, но это необходимо! Ты же знаешь об этом не хуже меня.
Элейн тяжело вздохнула. Ее беременность уже была заметна, хотя и не слишком явно. Если она носила широкие, просторные накидки, то посторонний взгляд не заметил бы изменений в ее фигуре, но посторонних в замке было немного. Ее слуги наверняка все знали, а Неста уже не раз перешивала одежду Элейн. Александр же до сих пор ничего не предпринял, хотя до рождения ребенка оставалось всего три-четыре месяца. Нужно было не мешкая заключать брак.
Элейн перестала ездить верхом, беспокоясь о ребенке, которому было суждено однажды надеть корону. И она ничего не знала о том, что недавно прибыли гонцы от короля Генриха и одно из посланий, доставленных ими, сообщало, что Роберт де Куинси жив.
XI
Страта Флорида, Уэльс. 19 октября 1238
Все лорды и принцы Уэльса собрались по повелению принца Ливелина. Он еще раз потребовал от них заверений и верности Даффиду.
Изабелла сидела, наблюдая за тем, как слуги заканчивают последние приготовления к аудиенции, поправляют складки парадной мантии ее мужа. Несмотря на жарко горевшие угли в камине, Изабелла слегка дрожала.
– Как себя чувствует твой отец? – спросила Изабелла. – Он будет здесь присутствовать?
Даффид кивнул. Отослав слуг, он повернулся к Изабелле и спросил:
– Ну как я выгляжу? – На нем был надет талайт – небольшая корона, символ его высокого титула.
– Прекрасно! – Изабелла кокетливо улыбнулась. – И очень мужественно! Ты – самый лучший принц, которого когда-либо видел Уэльс!
– Никогда в Уэльсе не будет более великого принца, Изабелла, чем мой отец!
– Ты будешь таким! – Изабелла встала, шурша шелковыми одеждами, подошла к мужу, поднялась на цыпочки и поцеловала его. Вот увидишь, Даффид, господин мой, с сегодняшнего дня ты будешь править Уэльсом!
За окном поднялся ветер, завывавший в деревьях, росших позади аббатства. Унылые холмы темнели под сенью быстро набегавших облаков.
– Нет, дорогая! Пока еще Граффид владеет большей частью Гвинеда и Повиса. Отец думает, что он будет наследовать Гвенвинвину в Центральном Уэльсе. Если случится именно так, это будет для меня головной болью до конца дней!
– Тогда он не должен наследовать! – Глаза Изабеллы горели. – Если все принцы и лорды присягнут на верность тебе, муж мой, то Гвинед останется без союзников. Тогда твой отец может счастливо уединиться в Аберконви и предаться молитвам, и путь тебе будет расчищен!
– Ты читаешь мои мысли, жена! Но надо действовать осторожно. Сначала нужно постепенно отторгнуть его земли с помощью моих союзников, при поддержке мужей моих сестер… Ты только послушай, кто это: Ангхарад и Мелгвин Фиханы, Гвладис и Ральф Мортимеры, Гвенлиан и Уильям де Лэйси, Маргарет и Уолтер Клиффорды! Каков список! – Даффид помолчал. – Жаль только, что Честер полностью находится в руках Генриха. Если бы граф был на нашей стороне, я чувствовал бы себя гораздо увереннее…
Изабелла помрачнела.
– А нам известно, где сейчас графиня Честер?
Даффид усмехнулся, – опять эта плутовка показывает коготки! По ее голосу он мог точно сказать: она знает, где находится Элейн!
Он многозначительно покачал головой.
– Я полагаю, она занимается укреплением союза Уэльса с Шотландией!
Изабелла язвительно рассмеялась:
– Значит, это называется так? А Роберт де Куинси называл это совсем по-другому, когда приезжал повидаться с отцом!
Если Роберт надеялся на понимание и сочувствие со стороны отца Элейн, когда приезжал месяц назад, то был жестоко разочарован. Ливелин, возвращаясь в Аберконви, где он все больше и больше времени проводил в молитвах, встретился со своим нежеланным и нелюбимым зятем и был с ним холоден и резок. Он заявил Роберту, что жена – забота мужа, а не отца, и если он не может добиться ее любви и расположения, то пусть винит в этом собственный характер.
Новость о том, что Элейн находится в связи с королем Шотландии, чрезвычайно обрадовала Даффида… Если она выйдет замуж за Александра, то это будет таким ударом по Генриху, о котором в Абере никто не мог и мечтать. Даффид так и заявил отцу.
– Если этот молодой граф, покидая Уэльс, станет жертвой какого-нибудь несчастного случая, то окажет всем огромную услугу! – сказал он, когда Роберт де Куинси уехал.
Ливелин, прикоснувшись дрожащей рукой к распятию, которое постоянно носил на груди, ответил тогда, посуровев:
– Убийство, сын мой, это не выход, хотя, скажу тебе, я и сам испытываю подобное искушение, сильное и мучительное! Союз с королем Шотландии был бы как нельзя более кстати для Уэльса. – Старик улыбнулся, блеснув глазами, крайне довольный собой, но потом вздохнул: – Но я не хотел бы умереть с чувством того, что гибель этого недостойного молодого человека лежит на моей совести. Или на твоей… – добавил он поспешно.
Оба они в этот момент с сожалением вспомнили Граффида. Уж он-то точно не колебался бы и не раздумывал. Но Граффида рядом не было.
XII
Замок Дамбартон
Уильям, граф Map, сидел возле короля Александра. Укоризненно посмотрев на своих товарищей, он вздохнул. Только что после долгой беседы у камина они поручили ему эту трудную миссию, а сами, тихо беседуя, удалились в угол зала, оставив его один на один с королем.
Александр откинулся на спинку высокого кресла и сказал:
– Ну что, Уильям, еще пара дней, и мы можем возвращаться в Роксбург?
– Думаю, что так, сир. – Уильям снова вздохнул. И зачем он только согласился? Он даже не знал, как начать столь деликатный разговор. Сзади кто-то кашлянул, и Уильям понял, что больше медлить нельзя.
– Я слышал, сир, – начал он, – что сэр Роберт де Куинси хвастается при дворе короля Генриха, будто скоро станет отцом. – Уильям, не поднимая глаз, разглядывал свои руки и делал вид, будто погружен в созерцание отблесков огня в камне своего перстня. – Он заявляет, что его жена была вместе с ним во время его поездки в Шотландию, когда был зачат ребенок, и говорит, что знает, когда тот должен родиться.
Граф Map наконец смог оторвать глаза от рук и посмотреть на короля, но тут же пожалел об этом: на лице Александра отразилась боль. Уильям снова опустил глаза.
– Сэр Роберт также заявляет, что вы, сир, пытались убить его, – продолжал он тихо. – Даже если он отпустит ее… или умрет, то всегда будут присутствовать сомнения, сир! Даже если вы получите разрешение папы на брак, как вдовец ее тетки… – Уильям вздохнул еще раз, набрался смелости и договорил: – Вы не сможете жениться на ней, сир. Иначе Шотландия распадется на части.
– Я знаю.
На какой-то момент Уильям не поверил своим ушам. Король произнес это тихо и сдавленно, но со странным спокойствием.
Остальные трое, исподволь наблюдавшие за ним из угла, увидели, как король закрыл на какое-то время лицо ладонями, а потом так же тихо спросил:
– Как я скажу ей это, Уильям?
Лорд Map задумался.
– Я уверен, сир, что она поймет вас, – сказал он с надеждой, которую на самом деле явно не испытывал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72