Эиниону не позволят меня обратить.
– Слишком поздно, Элейн. Он уже тебя обратил, девочка. Ты теперь принадлежишь ему. – Ронвен закрыла глаза.
Элейн побледнела.
– Никогда, я говорю тебе! Никогда! – Внезапно она снова превратилась в ребенка. Девочка топнула ногой, пробежала через всю комнату, открыла настежь дверь. – Если ты не хочешь уберечь меня от него, то я буду сама заботиться о себе. – И она заплакала.
VIII
Ронвен поймала Элейн за руку в конюшне, когда она смотрела на грума сэра Уильяма поверх уже оседланного Непобедимого.
– Куда ты собралась?
– В Деганнви. Я буду там в безопасности вместе с Граффидом.
Она больше не плакала и выглядела решительно.
– Ты не можешь уехать без разрешения отца!
– Тогда ты должна получить его разрешение, Ронвен. Сейчас же, быстрее! Я не собираюсь вечно торчать здесь! – У Элейн начали дрожать руки. Сложив их вместе, она нетерпеливо ждала, когда грум запряжет ей лошадь, проденет удила и затянет седло.
Она сразу же заметила Сенидда, как только тот вышел из тенистого сада.
– Я дал вашему отцу слово, что буду охранять вас, моя госпожа. – Брат Ронвен нахмурился, когда увидел приготовления к поездке. – Я должен поехать с вами, если вы собираетесь уезжать.
Элейн неопределенно улыбнулась.
– Но только если ты не будешь меня останавливать. Отец разрешил мне взять Непобедимого.
– Я и не буду пытаться вас останавливать. – Сенидд бросил мимолетный взгляд на Ронвен. – А леди Ронвен тоже едет с нами?
– Нет! – сказала Элейн.
– Элейн, пожалуйста, моя малышка, подожди, – закричала Ронвен. – Ты не можешь поехать в Деганнви. Ты только еще сильнее усугубишь положение Граффида.
– Вот и прекрасно, тогда спроси у отца разрешение на поездку. – Элейн остановилась. – Я не собираюсь ждать, а еду прямо сейчас.
Она была уверена, что в любой момент может появиться Эинион и остановить ее.
Ронвен положила руку на гриву Непобедимого.
– Эинион хочет, чтобы вы оставались здесь, – прошептала она.
– Нет! – Элейн качнула головой.
Сенидд приподнял бровь.
– Я же говорил тебе, Ронвен, что глупо было влезать не в свое дело. Лучше бы ты откровенно призналась во всем его высочеству. Тогда принц в конце концов поблагодарил бы тебя за то, что ты уберегла его дочь для мужа.
– Но я не хочу, я не хочу, чтобы она выходила замуж…
– Но я замужем, Ронвен. – Элейн нервно качала ногой. – Ничто не сможет этому помешать.
– Нет, сможет, вот увидишь. Брак еще не вступил в силу и может быть расторгнут. И он должен быть расторгнут!
– Не глупи, Ронвен! Принц никогда этого не допустит. – Сенидд вышел вперед, прикрывая глаза от холодного ветра, который задувал в конюшню с внутреннего двора. – Женщина, посмотри правде в глаза. – Он отвел ее в сторону. – Ты делаешь это не только потому, что хочешь отдать ее своим богам или уберечь от замужества. Ты хочешь оставить ее для себя, не так ли? Но ты ее не удержишь. Провидец заберет ее прежде, чем ты сможешь что-либо сделать.
– Это правда? – Элейн уставилась на Ронвен, лицо ее пылало от гнева.
– Нет, конечно, это неправда. – Ронвен попыталась положить руку Элейн на свою грудь. – Я люблю тебя, Элейн. И хочу только, чтобы тебе было хорошо.
– Тогда ты поможешь мне уехать в Деганнви.
Там она будет вместе с Граффидом и Сененой, которые любят ее, и двумя их сыновьями, которых она любит. Она подала сигнал груму, чтобы тот подсадил ее.
– Я буду в безопасности с Граффидом, – заявила она решительно. – Рядом с ним со мной ничего не случится.
Сенидд и Ронвен посмотрели друг на друга. Граффид был не в том положении, чтобы помогать сестре, однако никто из них не стал напоминать ей об этом.
– Очень хорошо, моя девочка. – Ронвен дотянулась до ее руки. – Но лучше тебе подождать разрешения отца.
– Я напишу отцу. Он поймет. – Лицо Элейн озарила светлая мысль. Она развернула лошадь, все еще боясь, как бы Эинион не возник из каких-нибудь кустов, где он мог ее поджидать.
Долина за деревней была полна спокойствия и тишины, трава шелестела на ветру. Непобедимый легко бежал по тропинке вдоль реки; Сенидд скакал на небольшом расстоянии от своей госпожи, рука его лежала на мече; позади него плелись два грума принца, которых внезапно оторвали от работы.
Ронвен постояла некоторое время во дворе конюшни, затем развернулась и пошла на поиски принца.
– Ты хочешь взять Элейн в Деганнви? – Ливелин нахмурился.
– Это хорошая мысль, почему бы и нет? – Джоанна улыбнулась. – Она может остаться там с Граффидом и Сененой. – Выражение ее лица словно закончило фразу: и те трое, которые больше всего досаждают ей, соберутся в одном месте, не причиняя ей вреда. Она была довольна.
– Она может продолжить там обучение, ведь Граффид уже обучает маленького Оуэйна. Они смогут и ей помочь. – Ронвен кивала, соглашаясь со своим неожиданным союзником. Позади нее в зал кто-то вошел и направился прямо к ним; сердце Ронвен бешено забилось в груди. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это был Эинион.
Женщина затравленно посмотрела на принца; на лбу у нее выступил холодный пот.
– Могу я идти, ваше высочество? – прошептала она.
– Не вижу к этому препятствий, – произнес Ливелин с печалью в глазах. – Я напишу Граффиду; не хочу, чтобы мой сын думал, будто я совсем о нем забыл.
– Ну конечно, давайте его подбодрим, чтобы он причинил еще больше неприятностей. – Глаза Джоанны превратились в маленькие щелочки.
– Он – мой сын. – Ливелин заставил замолчать жену и повернулся к Эиниону. – Доброе утро, сэр бард. Я приветствую вас.
Эинион, с трудом преклонив колено, поклонился принцу, не спуская своих черных испытующих глаз с бледного лица Ронвен.
– Как чувствует себя сегодня принцесса, ваше высочество? – спросил он.
– Хорошо, – еле слышно пробормотала Ронвен. Губы ее пересохли.
– Мы разрешили ей отправиться в Деганнви. – Джоанна плотнее завернулась в теплый плащ: в зале было холодно. Эинион ей совершенно не нравился.
– Нет. Она не должна покидать Абер. – Старик нахмурился.
Ронвен почувствовала, что бледнеет еще больше.
– Почему нет? Объясните, ради Бога! – спросил с раздражением Ливелин.
– Ее место – рядом с вами, сэр. Там, где вы находитесь. Было бы опрометчиво позволять ей ехать к брату при сложившихся обстоятельствах. – Эинион произносил свои слова, придав голосу властность. Старик вновь посмотрел на Ронвен, и ей показалось, что его глаза были чрезвычайно подозрительными.
– Почему, друг мой? – снова спросил Ливелин. Ронвен затаила дыхание. Двое мужчин смотрели друг на друга. Ронвен чувствовала мощь и силу старика, который старался проникнуть в разум принца, чтобы подчинить его себе.
Ливелин слегка встряхнул головой, будто почувствовал какой-то нажим, похожий на головную боль.
Он же ничего не знает! Внезапно Ронвен поняла, что происходит, – Эинион был не всевидящ, он не знал, что Элейн уже уехала. Успокоившись, она ощутила слабость.
Прежде чем Эинион успел ответить, Джоанна резко поднялась с сиденья. Неприязнь к старшему барду ее мужа сквозила в каждой черте ее лица.
– Лорд Эинион, куда и почему едет наша дочь – это не ваша забота, – сказала она властно. Кивнув Ронвен, она вышла из залы. Вопрос был решен.
X
Горы по обе стороны дороги были затянуты мглой; копыта лошадей скользили по грязи. Оглядываясь, наверное, уже десятый раз, Элейн нервно старалась обнаружить следы погони. Не может быть, чтобы Эинион не видел, как она уезжала. Она собрала эскорт и покинула замок без разрешения принца, всегда требовавшего, чтобы дочь приходила проститься с ним перед отъездом. Прошло два часа с того момента, как они покинули замок. Элейн неслась словно ветер, до сих пор боясь, что Эинион найдет способ вернуть ее в Абер. Перед ней на старой римской дороге стелились огромные клубы тумана, затрудняя видимость. Ничего не было видно на расстоянии около ста футов, а то и ближе. Деревья то исчезали, то появлялись; в тишине Элейн слышала помимо дыхания людей и резких ударов копыт лошадей о землю далекий шум реки. Затем и он угас, дорога свернула с берега и пошла через холмы.
Уже вечерело, когда Ронвен достигла большой реки возле аббатства Аберконви, которое отец принцессы основал еще тридцать лет назад; там Элейн и Сенидд ждали лодки, чтобы переправиться к замку Деганнви. Здесь Ронвен и догнала их. Чтобы добраться до замка, построенного между двумя вер шинами гор Вардр, необходимо было пересечь реку выше ее широкого устья, а затем плыть некоторое время вдоль берет Погони не было. Дорога позади всадников была пустой и погруженной во мглу. Были слышны всплески бьющей в скалы воды.
– Эскорт заберет Непобедимого обратно в Абер. – Ронвен дотронулась до плеча Элейн. – Мы теперь в безопасности.
Элейн сомневалась.
– Ты уверена? Ты не сказала ему, где я? – Она пристально посмотрела на Ронвен. – Ты сделала это. Ты сказала ему! – В ее голосе нарастал страх.
– Твоя мать сказала ему это, а не я, – сказала, оправдываясь, Ронвен. – Я ничего не могла поделать. Но не бойся, здесь он тебя не настигнет, моя девочка, ты будешь в безопасности.
XI
Замок Деганнви. Октябрь 1228
Граффид и Сенена ждали прибывших в тронном зале. Едва увидев своего сводного брата, Элейн с разбега бросилась ему на шею, а тот высоко поднял ее над полом.
– О Граффид, я так рада, что я здесь. С тобой я в безопасности. – И она прильнула к нему всем телом.
Граффид помрачнел.
– Что с тобой, моя маленькая сестренка? – Он никогда не видел ее напуганной. – Милая моя! Ты дрожишь! – Поставив Элейн на пол, он повернулся к Ронвен. – Что случилось? Почему вы здесь?
Девочка собрала все свои силы. Она высвободилась из сильных рук брата и подошла к камину, протянула руки к огню и, не оборачиваясь к нему, сказала:
– Ничего не случилось. Я дрожу, потому что я замерзла. – Она быстро сменила тему разговора. – Зачем ты до сих пор заставляешь отца сердиться, Граффид? Ты каждый раз только играешь на руку Даффиду!
– Я знаю, моя милая, я знаю. – Граффид скорчил смешную гримасу. – Я проклинаю себя и свой вспыльчивый характер двадцать раз на дню!
– И я проклинаю его еще раз двадцать! – вмешалась в разговор Сенена. Она поцеловала Элейн в лоб.
– Ну, моя маленькая сестренка, – Граффид задумчиво смотрел на Элейн, – что ты такого натворила, что тебя отправили сюда, в эту тюрьму? Должно быть, это суровый приговор для столь юного создания!
– Леди Элейн приехала сюда навестить вас, сэр, – нервничая, сказала Ронвен. – Она не под стражей!
– Нет? – Граффид ехидно рассмеялся. – Вы уверены? Ливелин посылает сюда детей только тогда, когда они находятся в опале. Достаточно близко, с одной стороны, от Абера, чтобы отец мог приглядывать за нами, а с другой стороны, достаточно далеко, чтобы таким же образом забыть о нас!
– Даже если и так, сэр, Элейн не заключенная, – настаивала Ронвен.
– Нет, я беглянка, – сухо вставила Элейн. – Мне было страшно. – Она была готова сказать больше, но встретилась глазами Ронвен.
– Принцесса Джоанна очень рассердилась, когда мы приехали в Абер из Ланфаэса без приглашения, – объясняла Ронвен. – Она так и не простила Элейн за это.
– Маме никогда не нравилось, если я бывала в Абере, – продолжила девочка. – Кроме того, я нравлюсь сэру Уильяму, что еще больше подлило масла в огонь. И когда я заикнулась о том, что хочу приехать и навестить вас, она сразу же согласилась.
Ронвен и Граффид обменялись взглядами.
– Значит, наша принцесса Джоанна с ее железной волей все-таки не лишена человеческих чувств и, оказывается, так же податлива, как и остальные женщины? – сказал Граффид. – Этот сэр Уильям, он нравится женщинам?
– И в самом деле он очень хорош собой! – подлила масла в огонь Сенена.
– И тебе он тоже нравится, милая? – Граффид ласково взял сестру за подбородок.
– Мне нравится его конь, – солгала Элейн.
Комната наполнилась смехом Граффида.
– Его конь, действительно! О, милая моя Элейн! Я вижу, ты уже немного подросла.
XII
Элейн играла с маленьким племянником, Оуэйном, на внутреннем дворе замка. Мальчик выставлял ровным рядком раскрашенных деревянных коней, а Элейн время от времени сбивала их мячом. Неподалеку пристроились две няни, мирно болтающие о суровой последней зиме. Маленький Ливелин спокойно спал в колыбели; Ронвен помогала служанкам Сенены расшивать ее новое платье. Элейн посмотрела вверх, на узкое окно башни позади себя, и почувствовала, как что-то беспокоит ее сердце. Это было чувство вины: она должна была быть там, с ними, она уже начинала ощущать себя такой же пленницей этих высоких стен, как и те. Обитатели замка помогали ей чувствовать, что она находится здесь в безопасности и что Эинион ее здесь не достанет. Однако еще она чувствовала, будто заперта здесь, даже несмотря на то, что с высокой башни могла видеть горы, тянущиеся на восток и юг от замка, на запад от устья речки Конви, и туманные холмы Энглси, распростершиеся под ней.
Принцесса не чувствовала беды, когда краем глаза увидела путников, прошедших в ворота. Потом ее бросило в холод. В их толпе она увидела высокую фигуру человека, закутанного с ног до головы в темный плащ. Она могла узнать его из миллиона людей; Элейн не могла ошибиться. Некоторое время она неподвижно сидела на корточках, боясь пошевелиться, потом, поднявшись на ноги, в отчаянии огляделась в поисках какого-либо убежища – такого, где она могла скрыться от обилия любопытных глаз. Она вручила Оуэйну его мячик и побежала к кухням, которые находились как раз напротив западной стены. Быстро побежала по тропинке, которая проходила между маслодельней и кузницей. Потерявшись среди постоянно ходивших туда и сюда слуг из замка, она могла спрятаться, прежде чем Эинион пойдет приветствовать Граффида. Для Эиниона на свете теперь существовала только Элейн; ему нужна была только она. У девочки не возникало никаких сомнений относительно этого. Старик найдет ее; она находилась под стражей в замке, и ей некуда было бежать. Ее сердце бешено стучало, когда она завернула за угол маслодельни.
– Элейн!
Внезапный оклик маленького мальчика едва не заставил ее умереть от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72