– Маленькая принцесса, я здесь нахожусь не по своей воле. – Сэр Уильям улыбнулся. – Разве вы не слышали? Я попал в плен во время сражения. Я пленник твоего отца. – Кажется, он не сильно расстраивался из-за сложившейся ситуации: он сидел возле огня Ливелина, попивая каперское вино того, кто взял его в плен. – Изабеллы нет со мной.
– А она все еще собирается выходить замуж за Даффида? – Энейн с тревогой посматривала то на одного, то на другого мужчину. Все ее планы рушились прямо на глазах.
– Элейн, это один из вопросов, которые мы обсуждаем. – Ее отец встал со своего места. – Ты можешь спокойно предоставить решить его нам. А вот как мне быть с тобой? – Он повернулся и посмотрел в тот угол, где наготове стояли охранники сэра Уильяма. – Один из вас пусть пошлет кого-нибудь к леди Джоанне и спросите ее: не будет ли она столь любезна, чтобы спуститься к нам и почтить эту скромную залу своим присутствием на несколько минут.
– Вы привезли с собой Непобедимого? – Элейн села на стул возле сэра Уильяма, игнорируя резкое покалывание в желудке, возникшее при мысли о ее матери.
– Наоборот. Если можно так сказать, это он меня сюда привез. – Он улыбнулся.
– А можно мне навестить его? – Ее счастью не было конца; она придвинулась ближе к нему.
– Об этом вы спрашивайте у своего отца, маленькая принцесса. Это очень прискорбно, но мне не позволяют находиться рядом с ним, – на тот случай, если я попробую бежать. – Его улыбка была очаровательной.
– Тогда кто же за ним ухаживает? – Глаза Элейн сверкали от восхищения.
– О нет. Я этого не делаю. – Сэр Уильям рассмеялся. – Наверное, об этом ты должна спросить у своего отца.
Девочка была неотразимо красива и обаятельна. Она уже знала, как повелевать мужчинами.
– Отец, разрешите мне. Пожалуйста, можно я прокачусь па Непобедимом верхом? Он знает меня, и я ему нравлюсь. Я уже ездила на нем в Хэй. И потом, – она невинно улыбнулась, – Кади еще не оправился после нашего плавания.
– Насколько я понимаю, это тот самый зверь с каштановой гривой, на котором вы ездили в Монтгомери. – Ливелин поднес к губам бокал с вином. – Ребенку нельзя ездить на боевом коне, должен тебе сказать.
– Обычному ребенку – нет, конечно. – Сэр Уильям подмигнул Элейн. – Но ваша дочь, ваше высочество, мастерски обращается с этим конем. Непобедимый ради нее сделает все, что она захочет. Как, впрочем, и любое животное.
– Неужели? – Ливелин задумчиво смотрел на дочь. – Почему ты не рассказала мне об этом раньше, Элейн?
– Потому что я запретила ей тратить твое драгоценное время. – В дверях появилась принцесса Джоанна. Мужчины встали. Она выглядела очень красивой и изящной в платье из розового шелка, прошитом серебряной нитью, и накидке из темно-зеленого бархата.
Элейн заметила, как в глазах сэра Уильяма загорелось восхищение ее матерью. Она почувствовала нарастающую волну предательской ревности. Джоанна поприветствовала мужчин и села на предложенное сэром Уильямом место.
– Что мы делаем с Элейн, моя дорогая? – Ливелин нежно положил руки на плечи своей дочери и привлек ее к груди. Изучая свою мать, девочка впервые задумалась о собственной одежде. Ее голубое платье было уже слишком коротко на запястьях, и из-под юбки виднелись лодыжки. Никогда прежде она не замечала, насколько красивой была ее мать.
– Почему она здесь? – Джоанна бросила на Элейн мимолетный взгляд и повернулась к ней спиной.
– Потому что ей ужасно наскучил Ланфаэс.
– Наскучил! – хмыкнула Джоанна. Она никак не могла спрятать своего раздражения. – Разве она закончила там учение? Умеет ли она уже читать, писать, вышивать, петь и играть на арфе?
– Да, мама!
– А еще она умеет скакать на лошади, как ветер, – мягко вмешался в разговор сэр Уильям.
– Тогда, возможно, мы еще ее должны научить, как ездят леди. – Глаза Джоанны превратились в маленькие щелочки.
– Ей не нужна помощь, ваше высочество, однако я забыл, что она ваша дочь. – Сэр Уильям улыбнулся. – Ради меня вы должны мне помочь убедить принца Ливелина, чтобы он разрешил Элейн проехаться на Непобедимом. Пора ему покатать на спине леди.
Джоанна пристально взглянула на него и одарила его очаровательной улыбкой. Наблюдая за ними, Элейн заметила, что какая-то искра нежности вспыхнула между ее матерью и сэром Уильямом, однако ее отец этого не увидел. Внезапно у нее появилось желание бежать куда глаза глядят, подальше отсюда. Ей совсем не хотелось оставаться больше в этом замке со взрослыми; она задыхалась здесь. Ей хотелось взмыть на лошади в небо, чтобы ветер развевал ее волосы, и даже взять с собой одного из больших псов, стоящих у нее за спиной.
Улыбка исчезла с лица ее матери, и на смену ей пришло раздражение.
– Нет, она не должна этого делать. Она должна вернуться в Ланфаэс, – решительно сказала Джоанна. – Я не привыкла, чтобы мои приказания не выполнялись. Если леди Ронвен еще раз меня ослушается, она будет отстранена от своих обязанностей, а ее место займет кто-нибудь еще. Ребенок совершенно неуправляем, а у него должно быть хоть какое-то послушание.
– Нет. – Элейн побелела при звуке ее слов. Весь страх, что она снова может встретиться с Эинионом, вернулся вновь. – Нет. Я не хочу возвращаться обратно.
– Ну, хватит. На сегодня достаточно. Мы обсудим это завтра. – Лицо ее отца потемнело, он нахмурился.
– Папа, пожалуйста. – Элейн бросилась к отцу и повисла у него на шее. – Папочка, не посылай меня обратно в Ланфаэс. Я не люблю это место.
Ливелин задумчиво посмотрел на дочь.
– Тебе хорошо с леди Ронвен? – Изучая ее лицо, он заметил, что, помимо скуки, какое-то более явное и глубокое чувство таилось в ее глазах.
– Да, я люблю Ронвен.
– Тогда в чем же дело?
– Ни в чем!
– Нет, есть что-то, о чем ты не хочешь нам говорить.
– Нет, папа. Я просто хочу остаться здесь с тобой.
Он нахмурился.
– Ладно, моя милая девочка, мы с твоей мамой обсудим это. – Улыбка, которую он адресовал ее матери, была полна нежности. Когда он вновь повернулся к Элейн, его лицо было печальным. – Как я понимаю, Сенидд спас тебя, когда ты пыталась переплыть пролив.
Голова Элейн была опущена вниз.
– Он еще спас и Кади.
Ливелин улыбнулся. Он посадил свою маленькую дочь к себе на колени.
– Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что с этого дня будешь брать его везде, куда бы ты ни пошла. Он храбрый человек. С ним я уже поговорил, и он с радостью согласился быть твоим личным сопровождающим, а также охранником. Позже, когда ты вырастешь, он сможет стать твоим управляющим. Уэльской принцессе и графине Хантингтон необходима куда более внушительная охрана, чем я думал до настоящего времени. Если случится что-то, что напугает тебя, ты должна сначала рассказать мне, а потом ему. Он будет рядом с тобой, чтобы защищать тебя. К тому же, – он запнулся, – твоя мать права. Ты должна вести себя как настоящая леди. И запомни: леди не переплывают Менайский пролив. – Он прикрыл рукой рот, чтобы никому не показывать своей гордой улыбки.
– Я очень сожалею, папа. – Элейн снова уставилась на пол у себя под ногами.
– Вот и хорошо. Теперь ступай в свою комнату. – Очень ласково он снял ее с коленей. – Мы с твоей мамой обязательно обсудим твою участь, но позже.
IV
Эинион спокойно стоял в тени возле стены, его руки были сложены на груди, глаза закрыты. Он не знал, что Элейн в замке. Много лет назад он научился владеть собой в любых ситуациях. Перед тем, как это ему понадобится, перед тем, как предстояло действовать, – он расслаблялся, отвлекаясь от посторонних шумов, и засыпал, когда темное вечернее солнце, кое-где пробивавшееся сквозь тоненькие веточки горных ясеней возле дверей главных палат замка Абер, согревало его черную накидку. В тишине он мог слышать журчание воды в реке и ее плеск о скалы.
Когда Ронвен проходила мимо него, он резко открыл глаза и поймал ее запястье.
– Где она?
– Я оставляла тебе записку. – У Ронвен от страха перехватило дыхание. – Я ничего не могла сделать.
– Где она?
– У своего отца. – Низкое солнце светило ей прямо в глаза.
– Ты должна привести ее ко мне.
– Она не хочет идти.
– Она должна. – Он с силой сжал ее руку. – Мне нужно снова ее увидеть. Я должен взять с нее клятву, несмотря даже на то, что она пока что ребенок. – Его глаза выражали глубину сказанного, но были совершенно спокойными, подобно озерной воде. – Я не хочу потерять ее. Боги хотят, чтобы я ее учил. Я должен увидеть ее в скором будущем, иначе она ускользнет от меня. А без меня и без помощи богов она никогда не узнает, как управлять видениями, и будет жить в мучениях всю оставшуюся жизнь. – Он замолчал. – Ты увезла ее отсюда так, чтобы я об этом не знал.
Встретившись с его ледяным взглядом, Ронвен не посмела солгать ему.
– Она была так напугана, – слышала Ронвен собственный умоляющий голос. – Кроме того, я не смогла ее остановить. Она хотела уплыть: она еще так молода…
– Потому-то она так нуждается во мне. – Внезапно барда озарила здравая мысль. – Она слишком молода, чтобы понять всю мощь силы, которой ее наделили боги. Ей нужны дисциплина и руководство.
– Она не хочет снова тебя видеть. Пожалуйста, Эинион. Подождите немного, пока она не вырастет. – Ронвен презирала себя за свою слабость, однако ничего не могла с собой поделать.
– Это невозможно, моя госпожа. – Старик тяжело вздохнул. – Я должен увидеться с ней снова. Теперь, сегодня же. Привезите ее ко мне.
– А что мне делать, если она не захочет?
– Она придет. Скажите ей, что ее отец приказал ей посетить обитель отшельника. – Он цинично улыбнулся. – Скажите ей, что в лесу ее ждет прекрасная лошадь. Скажите ей, что в лесу много ягод и вы пойдете их собирать. Я уверен, вы что-нибудь придумаете. Привезите ее ко мне, леди Ронвен. Вы просили меня сделать так, чтобы ее свадьба была отменена. Так вот, я не смогу этого сделать, пока снова ее не увижу; пока я не увижу, что она начала учиться и постигать кое-какие тайны. Только после этого я сделаю так, чтобы она не могла принадлежать ни одному мужчине. Привезите ее ко мне сейчас же. Я буду ждать вас возле реки, за деревней.
Ронвен смотрела ему вслед. Старик не стал дожидаться ее согласия; он просто повернулся и пошел прочь мимо ворот, вниз к холму по направлению к деревне – там мельница, церковь, дома с сараями; там жили ремесленник, делающий арфы, кузнец, гончар, торговцы и мастеровые. В деревне жили двадцать четыре семьи, которые обрабатывали владения Абера. Старик поднимал руку в знак приветствия людям, с которыми он встречался на своем пути.
Ронвен тяжело сглотнула. Она не осмелилась его ослушаться.
V
Элейн и ее подруга Лунед играли с кошкой в нише окна, на которое падали последние лучики заходящего солнца. Внезапно солнце переместилось на горы, а замок остался в тени.
– Скоро пойдем ужинать, леди Ронвен? – спросила ее Лунед.
– Нет, еще не скоро. – Ронвен была какой-то скованной, когда вошла внутрь. – Пожалуйста, Элейн, пойдемте со мной. Твой отец послал за вами!
– И за мной тоже? – Отвлекшись, Лунед упустила намотанную на палец нитку, и их плетение превратилось в путаницу. Вставая, Элейн нежно коснулась подруги:
– Нет, не за тобой. Пока меня не будет, распутай колыбель.
Лунед помрачнела, но с усердием принялась отвязывать ленточки от так называемой колыбели.
Ронвен с облегчением вздохнула, благодаря богов, что Лунед осталась в зале. Поймав руку Элейн, она повела ее вниз по ступенькам, а затем на внутренний дворик. Она очень спешила провести девочку к воротам замка.
– Спустимся к реке, – сказала Ронвен. По дороге она придумывала повод для прогулки, так как встречу с Эинионом нужно было обставить как случайность. Если же произойдет иначе, Элейн никогда больше не будет доверять ей. – Твой отец хотел, чтобы ты посмотрела диких пони, которые гуляют на холме за деревней.
Элейн остановилась. Ее глаза сверкали, однако она выглядела озадаченной.
– Почему? Почему именно сегодня?
– Возможно, он хочет поймать одного для тебя до того, как они уйдут в горы. – Ронвен пожала плечами. – Он теперь знает, как сильно ты любишь лошадей. А может быть, он заметил, как быстро ты растешь. Скоро ты будешь слишком тяжелой для Кади. – Она аккуратно подтолкнула девочку на тропинку.
Ронвен не хотела, чтобы Элейн встречалась с Эинионом, но если боги выбрали ее маленькую девочку, то как она может идти против их воли? Кроме того, так было лучше: пусть бы Элейн оставалась здесь, в горах, вместо того, чтобы отправиться к мужу-иностранцу – человеку, которого никто здесь не знал, который был на четырнадцать лет старше маленькой принцессы. Однако это все же случится. Через четыре года Джон, граф Хантингтон, потребует свою невесту. Ронвен бросило в дрожь, когда она представляла себе, как какой-то мужчина трогает ее девочку, ее малышку, жестоко избивает, пугает, причиняет адскую боль, делает с ней все, что захочет. Еще она боялась и подумать о том, что он может соблазнить ее своими сладкими речами и нежностью, украсть ее привязанность и любовь. Нет, этому никогда не бывать. Лучше она будет отдана богам. В этом случае она останется девственно чистой; холодной, нетронутой, чистой, как серебряная луна в небе. Все это было ради блага самой Элейн.
Сама Ронвен никогда не принадлежала мужчине. В самом потайном уголке ее памяти хранились воспоминания о том, как еще до того, как она со своей матерью поселилась в доме Тангвистла, в их жизни был мужчина, который измывался над ее матерью и бил ее, а потом переключился на свою дочь. Разум Ронвен подавлял воспоминание о том, что случилось потом, однако у нее осталось ощущение неприязни и ужаса к мужчинам, которое она редко давала себе труд прятать.
Придерживая юбки, чтобы они не испачкались в пыли тропинки, женщина и девочка понемногу продвигались вперед. Они миновали деревню; теперь им предстояло преодолеть небольшой участок леса с колючими кустарниками, которые старались не только ободрать вышивку с платьев, но и поцарапать нежную кожу и вцепиться в лицо. Солнце давно скрылось за холмами; воздух был холодным. Мостом через реку служили старые стволы деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72