Что вы об этом думаете, майор? Только тогда вы ведь были не майором, не так ли? Это звание было вам наградой за грязную работу. Или вам не нравится говорить об этом?
Он рассмеялся. Ли пожала плечами. Ей потребовалась вся воля, чтобы держать себя в руках.
- Послушай, - сказала она. - Мне наплевать на то, что ты там помнишь, и на вранье, которым ты себя утешаешь. Мы можем либо постоять здесь и еще полаяться, либо ты расскажешь мне все, и я уйду. Ты что выбираешь, Кинц? И раз мы затронули Гилеад, почему бы тебе не вспомнить, что случилось с теми, кто стоял у меня на пути, прежде чем ты решишься воевать со мной.
Кинц пристально смотрел на нее. Его трясло от злобы, и ей было видно, как на его верхней губе выступил пот.
- Поговорите с ведьмой, - наконец сказал он. - Шарифи верила только ей. Черт, может быть, это она и убила Шарифи. - Он рассмеялся, стараясь вернуть себе самообладание. - Ты всегда делаешь больно тем, кого любишь. Кажется, так поется в песне?
- Не знаю, - ответила Ли. - Но мы еще увидимся.
- А куда деваться?
Ли нашла ведьму в офисе Хааса, за работой.
Хаас сидел за большим столом, глубоко погрузившись в кресло, и смотрел в потокопространство. Он не спеша вышел оттуда, жестом пригласил Ли сесть и снова уплыл.
Ли сидела и смотрела. Она заметила провод, проходящий от висков Хааса через простое на вид устройство к контакту в голове ведьмы. Ли поняла, что ведьма была его интерфейсом, но подключиться к потокопространству он мог только через эти неуклюжие внешние провода. Преобразователь принимал исходящие от генетической конструкции сигналы и передавал их в трансформированном виде в нервную систему. Ли подумала о петлевом шунтировании и вздрогнула.
- Хорошо, - сказал Хаас в пустое пространство перед собой.
Ведьма встала, вынула штекер из-за уха, прикрыв контакт волосами.
- Хотите что-нибудь, - обратился Хаас к Ли. - Кофе? Пиво?
Он взглянул на часы.
- Кофе - это хорошо, - ответила Ли.
- Два кофе, - сказал Хаас.
Ведьма кивнула и направилась к двери. Ли откашлялась.
- Лучше закажите на троих. Я хочу поговорить с Беллой.
Хаас пристально посмотрел на Ли, но ничего не сказал. Белла вышла и вернулась с подносом, накрытым салфеткой, из-под которой она достала три чашки костяного фарфора, сливки, сахар и кофейник, наполненный до краев эрзац-кофе. Она наклонилась над столом, налила кофе в чашку Ли, предложила сливки и сахар, после чего налила кофе, сливки и положила сахар в чашку Хааса.
Когда Ли забирала свою чашку, она обратила внимание на покрасневшую воспаленную царапину за левым ухом ведьмы рядом с контактом. Вид этой красноты на бледном шелке кожи заставил Ли остро почувствовать, что перед ней женщина, теплая и живая под своим свободным платьем. Она еще раз прокашлялась и оглянулась, но успела заметить легкую насмешливую улыбку на лице женщины.
- Итак, майор, - спросил Хаас. - Что вы хотите узнать?
Ли достала сигарету и вопросительно посмотрела на Хааса.
- Не возражаете?
- Пожалуйста, как вам будет угодно.
- Хотите сигарету?
- Никогда до них даже не дотрагивался.
- Хорошо вам. - Она прикурила и сделала первую затяжку, такую восхитительно приятную после кофе. - Дольше проживете. Мне просто нужно расспросить Беллу о пожаре. Я собираюсь поговорить со всеми, кто был внизу, когда это случилось.
- Понимаю.
- Это не займет даже минуты.
Ли замолчала, надеясь, что Хаас не станет дожидаться, когда она попросит его выйти.
- Никаких проблем, - сказал он после короткой паузы. - Я вернусь через двадцать минут.
Ли показалось, что, прежде чем выйти, он бросил острый взгляд на ведьму, и она подумала, что становится слишком подозрительной.
Дверь за ним закрылась с легким шорохом, и они с Беллой молча посмотрели друг на друга. У Ли было странное ощущение того, что с плеч Беллы как будто свалилась тяжесть. Как будто одно только присутствие Хааса заставляло ее молчать. Она вспомнила напряженность в самый первый вечер, которая ощущалась даже биодетекторами кожи, и ей стало интересно, на чем держится власть Хааса над Беллой.
Белла глубоко вздохнула.
- Я не… Я хочу сказать… - вымолвила она и замолчала, словно натолкнулась на стену.
- Так что вы «не»? - спросила Ли. Но Белла только покачала головой.
Ли вернулась на свое место, села и докурила сигарету молча. Она пыталась поймать рыбку в мутной воде, позволив Белле сделать первый шаг. Белла знала гораздо больше Ли о событиях в шахте в тот день. И Ли подумала, что каждый мужчина, женщина или ребенок на этой станции знает больше нее.
- Гражданка… - сказала Белла.
- Здесь так не обращаются, - ответила Ли. - Люди здесь - граждане с рождения.
- Но не конструкции.
- Не конструкции, - согласилась Ли.
- И не Шарифи.
- Нет, - подтвердила Ли. - Не Шарифи.
Коэн был прав, как всегда: некоторые из свиней более равны, нежели другие.
Она посмотрела на лицо Беллы, наполовину закрытое тенью, и поймала себя на том, что искала в нем знакомые черты геномов компании «КсеноГен». Не слишком ли плавная эта линия лба, не слишком ли она закруглена, чтобы считаться полностью соответствующей образцу кавказской расы? И является ли эта поразительная комбинация бледной кожи и неуловимых китайских черт чистым совпадением или застенчивым эхом не столь далекой истории? Ей стало интересно, кого Шарифи напоминала Белле и кого напоминает ей она сама.
Идеальные передние зубы закусили совершенную по форме нижнюю губу. Совершенные по форме кисти сплетались пальцами, как два любовника.
- Кто убил ее? - прошептала Белла.
- Кто сказал вам, что Шарифи убили?
- Разве это важно? Ведь каждый знает… Прекрасные глаза странного неестественного темно-лилового цвета сверлили Ли.
- А что еще знает каждый?
- Я… я не со многими говорю. Только с Хаасом. Голос Беллы был на удивление низким, она говорила с акцентом, иногда запинаясь в поисках подходящего слова. Когда она произносила имя Хааса, ее голос зазвучал еще ниже.
- Я не знаю, кто убил ее, - сказала Ли. - Именно для этого я - здесь. Чтобы найти ответы.
Белла наклонилась вперед, и Ли услышала, как ненадолго прервалось ее дыхание.
- А когда вы найдете их? Что тогда?
Ли пожала плечами.
- Плохих парней накажут.
- Независимо от того, кто они?
- Независимо от того, кто они.
После этого уже не о чем было разговаривать. Белла сидела словно каменная. Казалось, она готова сидеть так вечно. И уж совершенно точно до прихода Хааса.
- У вас есть фамилия? - спросила Ли просто для того, чтобы сказать что-нибудь.
- Просто Белла, - ответила ведьма.
Она произнесла свое имя, как название на этикетке, ничего не имеющее общего с ней.
- У вас контракт с АМК, правда?
Рот Беллы стал напряженным.
- С Синдикатом Мотаи. АМК - вторичный держатель контракта.
- Извините, - сказала Ли. - Я ничего не знаю о… как все это организовано. Возможно, я сказала что-то очень глупое.
Она подняла глаза и обнаружила, что Белла пристально смотрит на нее.
- Что? - спросила она.
Белла прижала руку к жилке, пульсировавшей у основания ее шеи, жестом, который Ли узнала сразу же по вызвавшему смутное беспокойство проявлению дежа вю. Это был прием проверки работы биосистемы, которым пользовались солдаты Синдикатов.
- . Ничего, - ответила Белла, уронив руку себе на колени. - Вы просто… напомнили мне кое-кого.
- Кого? - спросила Ли, хотя прекрасно знала ответ.
Белла улыбнулась.
- Вы хорошо знали Шарифи? Она рассказывала вам о своей работе?
- Не очень. - Белла нервно потерла покраснение за ухом, быстро убрав руку, как ребенок, сковырнувший болячку. - Извините, - сказала она. - Но я действительно ничего не знаю.
- Я уверена, что вы знаете больше, чем вам кажется. Просто нужно все вспомнить и сопоставить. Расскажите, что вы помните о пожаре. Может быть, мне удастся что-нибудь связать.
- Не могу вам сказать. Я не помню.
- Просто начните сначала и рассказывайте все, о чем помните.
- Но я все вам рассказала. Больше нечего рассказывать. Я ничего не помню.
И она принялась плакать.
Она плакала, не издавая звуков, слезы катились по щекам, как капли дождя по вырезанному из камня лицу статуи. Ли поставила локти на колени и смотрела, чувствуя себя неловко и неуютно. Она никогда не видела, чтобы взрослая женщина так плакала. Казалось, что внутри нее что-то раскрылось, освободив ее от странного чувства стыда, заставляющего плачущих закрывать свои лица. Или, может быть, у нее никогда и не было этого чувства?
Ли прокашлялась.
- А что было до того, как вы спустились на планету? Или во время спуска? Вы, наверное, спускались на челноке? Может быть, говорили о чем-то по пути? О чем?
- Нет, - ответила Белла. - Я уже сказала. Ничего не помню.
Она встала так неожиданно, даже не закончив фразу, что столкнула чашку с кофе со стола.
Ли поймала ее, не раздумывая. Рука оказалась под ней как раз вовремя. Ложка упала на пол. Блюдце приземлилось на ладонь. Чашка немного подребезжала и замерла в вертикальном положении. Ни капли не пролилось. Ли поставила чашку на стол и наклонилась, чтобы поднять ложку.
Когда она подняла глаза, Белла в упор смотрела на нее, открыв рот от удивления.
- Как вы ее поймали? - прошептала она.
Ли вытянула руку и показала сеть волокон под кожей.
Белла смотрела так, словно никогда не видела внутреннего оборудования. На ее лице появилось выражение удивления, смешанного с отвращением, какое бывает у тех, кто смотрит на цирковых уродцев.
- Что… как это засунули в вас?
- Вирусная хирургия.
- Как у Войта, - сказала она и вздрогнула всем своим стройным телом, произнося имя погибшего, - В Синдикатах вы были бы монстром.
- Хорошо, что мы не в Синдикатах.
Белла подняла руку и дотронулась до контакта в голове.
- Даже это… отклонение от нормы.
- Да, если хочешь работать на планетах ООН, нужно иметь доступ в спин-поток. Иначе - никакого бизнеса. Так нам легче общаться между собой.
- Общаться…
Было ясно, что она никогда не думала о значении этого слова, находясь внутри потока.
- В яслях нас было две тысячи. Я никогда не смотрелась в зеркало, поскольку такое же лицо было у всех в группе. Я никогда не задумывалась над тем, кем я была, поскольку, чтобы понять это, мне стоило всего лишь оглянуться вокруг. Я никогда не думала об одиночестве, поскольку знала, что оно невозможно. А теперь я здесь. Я ничего и никого не понимаю. Я наблюдаю, как они разговаривают со мной, говорят вокруг меня. Я - отклонение от нормы. И нет никакого выхода.
- Выход есть всегда, - сказала Ли.
- Не для меня. Даже в палате эвтаназии. Я думала, что у меня… все нормально. До того, как повстречалась с Ханной. Но когда я встречаю кого-нибудь, подобного ей, подобного вам… - Она вытерла лицо, смахнув густые черные волосы со лба. - Мне трудно удержаться, чтобы не поговорить с вами, чтобы хоть на минуту не чувствовать себя одинокой. А тут вы показываете мне… это. И я не знаю, что думать.
- Шарифи была воспитана людьми, - сказала Ли. - Как и я.
Впервые за пятнадцать лет она почти призналась в том, что не была рождена естественным путем.
- А есть ли в этом большая разница?
- Думаю, есть.
Белла вытерла глаза и снова заговорила.
- Я помню день перед пожаром. Я работала с Ха… с Шарифи. Мы договаривались о том, чтобы спуститься на следующий день, но конкретно ничего не решили. Ничего определенного. А следующее, что я помню, - это пробуждение в шахте после пожара.
Ее рука снова потянулась к шее, и Ли заметила, как вена, словно птичка в силках, пульсировала под ее пальцами.
- Было темно. Я… они исчезли.
- То есть как это они исчезли? С вами был кто-то еще до этого?
- Нет. Может быть, - произнесла она смущенно. - Я не знаю.
- Где вы были, когда очнулись?
- В сияющей воронке. Я это не сразу поняла. Свет потух, а у меня не было лампы. Я… стала ползать вокруг. Искала приставную лестницу. Тут я и наткнулась на Войта.
- На Войта? - удивленно спросила Ли. - А вы уверены, что это был Войт?
Войт должен был находиться на уровень выше, у основания лестницы, ведущей в «Уилкс-Барре».
- Я дотронулась до его усов, - ответила Белла.
Ли снова заметила, как она вздрогнула от… чего? От страха? Отвращения?
- Хотя я так и не нашла свет. И… там было еще одно тело.
- У ступенек лестницы. - Это должна была быть Шарифи.
- Нет. У приставной лестницы. Рядом с Войтом. В сияющей воронке. - Белла закрыла рот ладонью. - Так это была Ханна, да?
Ли кивнула. Это должна была быть Шарифи. Больше мертвых под землей не нашли. Но если считать, что Белла говорила правду, то кто-то перетащил и Войта, и Шарифи на уровень выше и оставил их у основания главной лестницы, которая вела в «Тринидад», чтобы спасатели могли их обнаружить. Почему? И кто это сделал?
- Я на нее наступила. И даже не остановилась.
Казалось, что Белле сейчас станет дурно.
- К этому времени она уже давно была мертва, - солгала Ли. - Вы уже ничем не могли ей помочь.
Белла хотела что-то сказать и уже открыла рот, когда у дверей офиса раздался голос Хааса.
- Мне нужно идти, - сказала Ли.
- Нет! Подождите.
Ли уже встала, чтобы уйти, но остановилась и наклонилась к ней, заглянув в ее невероятные глаза, стараясь найти разгадку в совершенном овале ее лица, какой-нибудь намек, хоть что-нибудь.
- Они останутся безнаказанными? - шепотом спросила Белла. - Они убили ее. И их никто не накажет.
Ли была сейчас так близко к ней, что чувствовала ее запах. Так близко, что могла разглядеть скорбные складки у прекрасного рта и царапины на бледных щеках. Белла была похожа на боксера, получившего нокаут и ожидавшего падения. А в темно-лиловой глубине ее глаз Ли увидела черную пустоту, похожую на ту, что она видела в забое.
Только сейчас у этой пустоты было имя.
Ненависть. Ненависть, которая зрела, росла, набирала силы, пока не прорвалась наружу и не поглотила все пространство.
ШЭНТИТАУН: 19.10.48
Солнце Мира Компсона освещало Шэнтитаун мутным бутылочно-зеленым светом, равнодушно игравшим на беспорядочно раскиданных повсюду, покрытых плесенью крышах. Плохо откалиброванные атмосферные процессоры производили грязную изморось, делавшую весь Шэнтитаун похожим на подводный город, а слякоть, которая впитывалась в обувь Ли, отдавала нечистотами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70