Тихая деревня, Обезьяна, стоявший рядом, — воплощение настоящего внешнего мира. Но Кристиан здесь не находился. Он был все еще заперт в сумасшедшем доме. Только стены его расширились.Там не было публики. А здесь можно его унизить. Мэдди знала, что он лунатик. И они ждали. Он мог разразиться воплями безумия, а они только улыбнулись бы мягкими улыбками и надели на него цепи.Рука Мэдди беспокойно пошевелилась, несмотря на то, что она сохраняла ободряющее выражение лица. Кристиан знал, что она боялась того, что он хотел сделать. Она не могла скрыть этого. Именно ее боязнь заставила его выпустить ее руку, встать и спуститься из кареты, как цивилизованный человек — он не хотел, чтобы она боялась его. Он хотел, чтобы она боялась себя — маленькая, покровительствующая, терпеливая… Ты, старая дева…Стоя у кареты, она опять улыбнулась. Кристиан вынес и это.Он был классическим учеником, послушным и уступчивым. Он был спокоен.Он был очень, очень хорошим и покладистым.Мэдди медленно расслабилась. Прогулка, казалось, начиналась хорошо. У Жерво первоначальное напряжение исчезло. Он разглядывал деревню с небрежным интересом, как будто его никогда ничего не беспокоило, хотя рука Мэдди все еще ощущала остаточную боль от того, как он сильно сжимал ее руку.— Давайте пройдемся по свежему воздуху, — предложил кузен Эдвардс.— Священник, мистер Пембер, хотел бы быть представленным господину Жерво. Дом священника находится за общинным выгоном.Мэдди собралась без промедления пойти по указанному адресу, но тут она увидела искорки паники, отразившиеся в глазах Жерво. Он сомневался, скользя напряженным взглядом по ее лицу. Затем произошло какое-то странное превращение, и он подавил смущение. Держался самостоятельно. Догнав ироничным взглядом удалявшегося кузена Эдвардса, Жерво подошел к Мэдди и предложил сопровождать ее. Его любезность вызвала в ней странную робость. Он взял ее ладонь на свою руку совершенно естественно. Возможно, для него так и было, но Мэдди никогда не ходила под руку с мужчиной, за исключением отца или отдельных случаев в Собрании, носивших официальный характер.Мэдди понимала, что Жерво был герцогом и джентльменом. Когда Жерво привычным жестом положил свою руку поверх ее пальцев, он продемонстрировал всем, что не стоит забывать о его происхождении и положении в обществе. Она — незамужняя квакерша — должна была почувствовать себя польщенной и, возможно, вообразить маленький греховный намек, что значит быть герцогиней. Даже, если это она и ее герцог — потерянный и расстроенный дух.Идти пришлось через общинный выгон. Ларкин шел за ними по пятам. Мэдди было очень неудобно. По узкой протоптанной тропинке могла пройти только она, а Жерво, стараясь двигаться как можно ровнее, вынужден был шагать по траве. Как много леди он, должно быть, так сопровождал, легко, приятно и непринужденно! Когда они подошли к лужайке, он задержался, как будто им предстояло преодолеть препятствие — перейти многолюдную лондонскую улицу. У ворот дома священника Кристиан, слегка поклонившись, пропустил Мэдди вперед, придерживая калитку.Она прошла через калитку, а Жерво резко отдернул руку, отчего калитка быстро захлопнулась. Услышав резкий стук и ворчание Ларкина за своей спиной, Мэдди посмотрела на Жерво. Он поднял бровь и взглянул на нее с выражением аристократической томности.Мистер Пембер ждал гостей в холле, заранее проинструктированный письмом кузена Эдвардса. Мэдди считала, что именно такие, как мистер Пембер, — худшие из тех, с кем она привыкла иметь дело согласно своим взглядам и убеждениям. Подобострастность и довольство викария, его дом, полный свечей, ламп, мягких диванов, ковров и блюд с цукатами, вызывали в ней раздражение.Несколько минут разговора, и Мэдди убедилась, что мистер Пембер, хотя любезен и добр, но совершенно неприятен.Неудивительно, что престарелая герцогиня нашла его достойным быть представленным своему сыну. Викария переполняли как раз те религиозные чувства, о которых леди так пространно рассуждала в своих письмах.Мистер Пембер сразу же после знакомства начал говорить с Жерво. Мягким и добрым голосом, глядя на молодого герцога из-за квадратных очков и постоянно вынимая носовой платок, он произносил длинные речи о возмездии за пороки, о моральной развращенности и справедливом наказании.Мэдди надеялась, что Кристиан ничего не понял, он стоял, как бы думая о чем-то своем, не реагируя на ханжескую деревенскую болтовню. Герцог просто смотрел на викария с выражением вежливой скуки, а приняв чай от экономки, он взглянул поверх своей чашки и округлого женского плеча на Мэдди и улыбнулся ей тайной улыбкой, проницательной и тонкой.В этой гостиной, сидя между викарием и своим кузеном, Мэдди чувствовала себя ближе к Жерво, чем когда-нибудь. Даже наедине с ним, в зарешеченной комнате ее не покидало ощущение, что они не понимают друг друга. Здесь же общение между ними казалось совершенным. Мгновенно возникло согласие по поводу маленького общества и его раздражающего благочестивого спектакля.Жерво взял свою чашку и встал, разглядывая из окна сад за домом. Проповедь викария прекратилась. По-видимому, даже он был не способен продолжать говорить перед таким очевидным безразличием.В недолгой тишине Жерво произнес:— Кошка.Выражение лица мистера Пембера стало почти комичным. Мэдди видела, как он быстро переоценил герцога по нисходящей линии. Викарий кивнул и смущенно засмеялся:— О да. Милая кошечка, не так ли?Жерво посмотрел на Мэдди, поставил свою чашку на подоконник, сделал жест рукой, чтобы она подошла к нему.— О дорогой! — спросил мистер Пембер, когда Жерво шагнул в сторону двери. — Он хочет выйти на улицу?Герцог остановился рядом со стулом Мэдди, повернулся к мистеру Пемберу и голосом командира полка повторил:— Кошка.Рука Кристиана упала на плечо Мэдди. Он сильно подтолкнул ее локтем.— Все в порядке. Выйди с ним на улицу, кузина Мэдди. Позволь ему посмотреть на кошку, если он хочет. Только оставайтесь внутри садовой стены.Она с радостью поднялась. Экономка провела их через кухню в сад. У высокой кирпичной стены спаржа мерцала перистой желтизной и блестела семенами. Морковь была посажена короткими, ровными рядами. Пройдя по саду несколько футов, Мэдди обратила внимание на изумительное зрелище: на фоне боковой стены яркие, огромные диски георгинов — красные и оранжевые, бело-розовые, качавшиеся на высоте не менее семи футов, были в своем осеннем расцвете. О таком саде Мэдди всегда мечтала. Практичность удачно сочеталась здесь с чем-то ярким и чудесным, доставляющим радость собственной фантазии.Некрасивая, желто-полосатая кошка с облезлым хвостом, исчезла за георгинами. Мэдди не думала, что Жерво действительно заинтересовался ею. Она полагала, что Кристиан использовал кошку как предлог, чтобы избежать разговоров в гостиной, но герцог отправился за убежавшим животным в тенистую аллею.Мэдди в ожидании остановилась. Кристиан шелестел цветами, которые весело закачались, сдвинутые рукой герцога.Кошка неожиданно появилась на стене и, зашипев в ту сторону, где скрылся Жерво, вновь исчезла. В саду стало тихо. Мэдди наклонила голову в надежде, что Кристиан сейчас выйдет из кустов. Она слышала приглушенный смех в гостиной и странный, слабый, скрипучий шум легкого ветра.Она осторожно пошла вперед, засомневавшись в Жерво. А вдруг он выпрыгнет и схватит ее… Вдруг? Мэдди приподняла юбку над грязной дорожкой и наклонилась, пытаясь разглядеть пространство в тени стены за густым кустом георгинов.Кристиан стоял, прислонившись к кирпичной стене. В руке он держал пятнистого котенка, а другие — их было три или четыре — ползали, мяукали, спотыкались, падали у его ног. Погладив крошечное животное большим пальцем, он взглянул на Мэдди с манящей улыбкой. Глава 9 Она не знала, что делать.В узком проходе за георгинами Кристиан наклонился, чтобы поднять другого котенка и удержать на ладони пятнистый и черный клубок одновременно. Котята, пискляво пошипев друг на друга, неуклюже устраивались в его руке. Мэдди подошла поближе, осторожно обойдя котят у его ног. Кристиан позволил Мэдди погладить мягкие шубки малышей указательным пальцем. Когда он прижал пятнистый комочек к ее руке, Мэдди взяла котенка, чувствуя булавочные уколы крошечных когтей.В этот момент Мэдди вспомнила детство, когда она ползала под столом в гостиной, окруженная складками, свисавшими до пола и создававшими необыкновенное замкнутое пространство. Сейчас пространство грез строилось из растений и кирпича. Шелестела зеленая стена. Не было искусственных духов, сладких и бесполезных, но были запахи земли, ароматы растений.Из-под капора, не поднимая лица, она взглянула на Жерво. Герцог стоял, прислонившись плечом к кирпичной стене, держа котенка в руке.На лице Кристиана все еще держался тот слабый, но уже известный Мэдди намек на улыбку. Он приподнял котенка к ее лицу. Мэдди почувствовала тепло у своей щеки. Она как бы ощущала движение в руке герцога.Расширенные голубые глаза котенка смотрели на Мэдди на уровне ее виска. Маленькая лапка поднялась и вцепилась в твердые поля ее капора, но сил не хватило, чтобы сдвинуть головной убор с места, хотя крошечные зубы и когти старались как могли. Жерво весело улыбнулся и опустил ладонь. С яростным мяукающим горестным сопрано котенок повис на краях капора, натянув его Мэдди на глаза. Вокруг поднялся ужасный крик, но Жерво не дал несчастному упасть, подставив руки.Мэдди попыталась поправить капор и сдвинуть его назад. Но котенок в ее другой руке собрался ползти вверх по платью.Жерво потянулся к ней. Она решила, что он хочет забрать котенка, но Кристиан поймал завязку капора и слегка потянул. Завязка поддалась, он снял капор и поднял над своей головой.Мэдди, стараясь побороть возникшее чувство беспомощности, отвела глаза и прижала пятнистого котенка к своему платью. Кристиан откровенно смеялся.Мэдди протянула руку, попытавшись достать капор, который Жерво держал высоко над головой. Но Кристиан резким движением перебросил капор через стену. Котенок в руках Мэдди жалобно пискнул, она чуть не потеряла равновесия, стараясь не выронить пятнистый комочек и не наступить на остальных котят, крутившихся под ногами. Кристиан даже не пошевелился. Он усмехнулся. На мгновение его опустошающие темно-синие глаза наклонились к ней. Минутой позже он снова придал своему выражению серьезную и добродетельную важность.— Мой капор! — решительное осуждение возымело эффект камня, брошенного в туман. — Чудовище…Мэдди видела, как легкое неодобрение мелькнуло на его лице и исчезло в гордом безразличии. Кристиан не понял слов, но не хотел этого показать.— Ты злой! — она продолжала возмущаться.Кристиан стал разглядывать георгины, чуть наклонив голову, как будто рассуждая, согласиться с ее мнением или не стоит.— Зачем ты это сделал? — заявила она. — Ты же не маленький.Кристиан, казалось, был доволен. Он качал котенка в своей руке, поглаживая его черные ушки большим пальцем. Мэдди наклонилась и положила своего котенка на землю, приласкав остальных, прижавшихся к ее ногам. Пока она поднималась, Кристиан поймал ее руку. В первое мгновение она могла бы просто повернуться и уйти от его прикосновения, но Мэдди колебалась, и пожатие его руки стало чем-то большим. Оно не было сильным, но ощущалось каждой клеточкой ее тела. Черный котенок стал карабкаться по куртке Кристиана. Мэдди чувствовала, что она не может поднять глаза на Кристиана.Он наклонился и стал собирать всех котят, которые со слабым писклявым мяуканьем вырывались и царапались.Наконец ему удалось справиться с ними. Кристиан сделал шаг в сторону Мэдди и посадил двоих котят ей на плечи. Котята пищали, хныкали и каждую секунду могли свалиться. Кристиан с невозмутимым видом стал пристраивать остальных к Мэдди на плечи.Не прошло и минуты, как вокруг шеи у Мэдди образовался мягкий, щекочущий, но сильно орущий шарф. Кристиан придерживал шевелящийся воротник.Ритмичные, энергичные жалобы котят звенели у нее в ушах. Даже если бы она попыталась отступить назад, то не смогла бы, не уронив пушистые комочки на землю. Она поняла, что ее поймали в ловушку, и застыла на месте. Он коснулся своими губами ее губ так легко, что это казалось простым теплым дыханием. Мэдди даже не успела возразить. Он улыбался и, держа котят около ее ушей, ласкал протестующих животных. Мэдди глубоко вдохнула.Жерво отступил назад и поймал падающего полосатого котенка, издав звук, отдаленно напоминающий смех.Мэдди наклонилась, и маленький град котят посыпался на мягкую почву. Оказавшись на траве, котята побежали с комичной неустойчивостью в тень между кустами георгинов.— Кузина Мэдди?Голос доктора заставил ее повернуться.— Кузина Мэдди? — голос стал резче. — Где ты?— Здесь. — Она вышла быстро из-за кустов. Кузен Эдвардс торопливо шел к ним.— У него приступ? Есть видения?— Нет! Подожди… — Мэдди встала между ним и Жерво.— Он не в себе? — поинтересовался кузен Эдвардс, пристально разглядывая Жерво.— Нет! Ничего подобного.Кузен Эдвардс немного расслабился.— Пытается бежать?— Там котята. Мы играли с котятами.— Здесь? — доктор старался все время держать Жерво в поле зрения, очевидно, остерегаясь своего пациента. — Тебе не следовало уходить так далеко. Пойдемте, господин Кристиан. Пора домой.Только сейчас Мэдди поняла, что ее раздражает вкрадчивый голос кузена Эдвардса. Она повернулась и пошла в дом.— Где ваш капор, мисс? — спросила экономка.— Его сдуло ветром за стену.— О! — экономка казалась немного озадаченной. — Пойти поискать его?— Не стоит. Если кто-нибудь найдет его, передайте нам, пожалуйста. — Она старалась держаться прямо и невозмутимо: безупречная и спокойная помощница доктора.Жерво вошел в дом большими шагами и, отвесив мистеру Пемберу поклон, с видом снисходительного авторитета повернул к двери.Жерво задержался около Мэдди. Она колебалась между своей ролью помощницы доктора и галантно предложенной рукой Жерво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58