– Верно, но это ничего не дает. А ваш повелитель может получить информацию с помощью Хрустального глаза из любого, как вы сказали, «самого отдаленного уголка», – заметил Раваджан. – Как долго у вас это происходит?
– Несколько недель, хотя худшее, очевидно, уже позади. – Капитан, похоже, принял какое-то решение и опять обратился к своим людям: – Господин Раваджан и леди Даная могут продолжать путешествие. А вы возвращайтесь к своим обязанностям.
Раваджан поклонился:
– Благодарю вас, сэр. Если я столкнусь где-нибудь с упомянутой проблемой, следует ли мне известить об этом вашего повелителя?
– Да, спасибо заранее. Любая информация может оказаться для нас полезной, – кивнул офицер. – Доброго пути.
– Надеюсь, вы быстро найдете этого чернокнижника, – сказал Раваджан, беря Данаю под руку и провожая ее на неболет. – Удачи вам, капитан! Неболет, курс на юго-запад Дарканова леса.
Ковер взмыл в воздух… и Даная сделала глубокий вдох.
– Что бы все это значило?
Раваджан отдал девушке ее светлячок; лицо Проводника показалось ей странно напряженным.
– Вероятно, ничего особенного. Какие бы неприятности ни происходили в Шамшире, во всем обвиняют неких мифических чернокнижников и колдунов.
– Да я не о том. Как думаете, действительно со всем оборудованием Ордарла что-то не в порядке?
– Опять же, вероятно, нет. Видимо, это просто совпадение, что все эти повальные неисправности случились в одно и то же время.
Что-то в его тоне показалось Данае неискренним. Она скользнула по ковру, чтобы получше разглядеть лицо Проводника.
– Кажется, вы и сами не очень-то уверены в том, что только что сказали?
Раваджан повернул голову и встретил пытливый взгляд своей спутницы.
– Конечно, я не могу быть абсолютно уверен… Но подобное случалось и прежде. Тоже чуть ли не вся техника выходила из строя, поднималась суматоха, а через некоторое время все возвращалось на круги своя и все успокаивались.
– Угу, – буркнула Даная, возвращаясь на свое место, Раваджан явно не желал делиться с ней, настырной клиенткой, своими соображениями.
И все же…
Даная вдруг будто очнулась, осознав, где она сейчас находится – летит высоко над землей на странном, похожем на сказочный ковер-самолет, предмете чуждой технологии… На аппарате, который исправно исполняет свои функции уже, возможно, несколько тысячелетий. А каким бы совершенным ни был тот или иной механизм, он не может функционировать вечно, как бы бережно с ним ни обращались. Тогда о чем говорит столь внезапная эпидемия неисправностей? Что, если магическая техника Шамшира начинает давать такие сбои, которые позволят разгадать ее тайну?
«Прекрати, Даная, – мысленно осадила она себя. – Наивно полагать, что вся эта прекрасно отлаженная машина начала барахлить именно в тот момент, когда ты оказалась рядом. Не ставь себя в центр мироздания, ладно? Эгоцентризм – воззрение довольно опасное».
Почти всю остальную часть пути Даная созерцала голубое небо, стараясь не смотреть вниз.

Глава 9

Почти два часа они летели молча, пока Раваджан не обратил внимание Данаи на темное беспорядочное скопление зданий, растянувшееся по ландшафту на юго-востоке.
– Миссиан, – сказал Проводник. – Крупнейший город в этом районе Шамшира. А за ним – башня Форж.
Девушка вгляделась вдаль, прищурившись от яркого солнечного света. Сразу же за городом простирался обширный участок открытого пространства – помнится, обозначенный на карте как пустыня, – а за ним виднелось нечто, напоминающее густой лес, из самой середины которого высовывалась…
– О боже, – пробормотала Даная. – Не низенькая башенка.
– Почти километровой высоты, – согласился Раваджан. – Диаметр основания – около семисот метров.
– Я помню цифры, спасибо, – отрывисто сказала Даная. – Но впечатление такое, что она гораздо больших размеров.
– Оптическая иллюзия – большинство высотных зданий в Двадцати Мирах окружены такими же небоскребами. А Форж стоит здесь в одиночестве.
Даная заслонил а ладонью глаза от солнца. Невозможно было разглядеть с такого расстояния детали, но девушка попыталась представить их на основе тех рисунков, что содержал информационный проспект: взметнувшиеся в небо из середины основного ствола башни вторичные шпили; замысловатые рельефные узоры, взбирающиеся снизу вверх, подобно каменному плющу, окна в верхней трети сооружения, через которые транспортировались почти все чудеса шамширской техники.
– В детстве я любила читать романы в жанре «фэнтези», в которых частенько фигурировали Черные башни, – сказала Даная. – И всегда такая башня являлась обителью главного злодея.
– Скорее всего, там живут тролли-ремонтники, – сухо отозвался Раваджан.
Даная помолчала, глядя на темное скопление городских зданий. Все эти люди – и в Миссиане, и в других близлежащих городах, – обосновавшиеся вокруг башни, словно возле жилища могущественного чародея…
– Они в самом деле этого не понимают? – пробормотала она.
Раваджан повернулся к ней.
– Вы имеете в виду, как это все функционирует? Нет, конечно же, не понимают. Кажется, мы уже обсуждали это.
– Да, но…
– Научный подход, Даная, отнюдь не доминирует в психологии человека. Обитатели Шамшира вполне удовлетворены тем, что все это облегчает им жизнь, а как и почему оно работает, им, в сущности, наплевать.
Даная поморщилась.
– И, обладая поистине совершеннейшей техникой, они наглухо застряли в таком застойном обществе?
– В общем, да. Возможно, так и было задумано кем-то.
Она пристально посмотрела на спутника.
– Вы намекаете на теорию Вернеску? Триплет, мол, представляет из себя некий испытательный полигон, на котором исследуют то, что людям наиболее предпочтительнее, – науку, магию или их сочетание.
– Насколько я понимаю, вы не согласны с Вернеску?
– Я напрочь отвергаю его теорию, – презрительно фыркнула Даная. – Она изначально несостоятельна и порочна. Существа, способные создавать целые миры в различных измерениях, должны обладать величайшим чувством этики, которое не позволит им играть другими разумными существами, словно оловянными солдатиками.
– Ну, не скажите, – возразил Раваджан. – А вы не допускаете, что Создатели вообще не видели ни в местных жителях, ни в нас разумных существ? Может, человеческая раса начала свое существование примерно в качестве белых крыс для лабораторных экспериментов. Создатели, возможно, наблюдали за нами некоторое время – с чисто научным любопытством, – а потом им это надоело, и они бросили отработанный подопытный материал, ничуть не заботясь о том, что с нами случится в будущем.
– Эту теорию я тоже ненавижу.
Раваджан недоуменно пожал плечами.
– Минуту назад вы возмущались отсутствием у обитателей Шамшира научного интереса. Почему же вас так раздражает вероятность того, что сам Триплет – колоссальный памятник ученому любопытству?
Даная не удостоила его ответом. Впрочем, у нее и не было никакого ответа. Девушка бросила последний взгляд на Черную башню, скрывающуюся за горизонтом. Она и впрямь от всей души ненавидела теорию Вернеску, низводившую человеческих существ до уровня пешек на чьей-то шахматной доске, – но в данный момент Даная не имела аргументов, которые помогли бы ей разгромить эту теорию в пух и прах.
Впрочем, это не означало, что таких аргументов не существует вовсе… И в Данае почему-то крепла уверенность, что именно она, недавняя студентка университета Отариса, сумеет их отыскать.
Поджав губы, девушка оглянулась через плечо на Раваджана. Тот уже снова сидел лицом вперед, по курсу неболета, и ничто в нем не выдавало гнева или враждебности – скорее всего, спор был для него чем-то вроде интеллектуальной игры. «Резковатый, даже отчасти циничный, – решила Даная. – Но может, это просто защитная реакция, вырабатывающаяся после многих лет путешествий по чуждым мирам? Или таким образом выражается то крайнее разочарование, от которого, как он говорил, страдает любой, кто провел долгое время в Шамшире?» Во всем этом предстояло разобраться.

* * *

Солнце только перевалило зенит, когда путешественники достигли западного края Дарканова леса.
Лес был огромен – такого Данае не доводилось видеть нигде, ни в каких мирах – ни в развитых, ни даже в относительно отсталых. Здесь глаз не встречал ни малейшего налета цивилизации. Безбрежный океан деревьев простирался до самого горизонта, совершенно скрывая землю. Ни дорог, ни сторожевых башен, ни сигнальных огней – ничего, лишь буйство нетронутой, неприрученной, первозданной природы. Даная поежилась.
– Впечатляет, не правда ли?
Девушка поморщилась, немного раздраженная тем, что Раваджан заметил ее реакцию.
– Есть немного, – скупо согласилась она. – Не хотела бы я провести ночь в таком месте.
– Я тоже, – хмыкнул Проводник. – Там обитает отвратительное зверье. К счастью, большинство хищников выходят на охоту только ночью… Неболет, корректировка курса – сорок пять градусов вправо.
Ковер послушно лег на новый курс, и Раваджан взглянул на солнце.
– Еще около часа полета – и мы доберемся до Полустанка. Подождете, пока прибудем на место, или хотите перекусить сейчас? Эссен дал нам кое-что в дорогу…
Даная и думать забыла о еде.
– Нет, я не проголодалась. Послушайте, а зачем нам вообще останавливаться на перевалочном пункте? Может, сразу отправиться в Карикс? Вы ведь сами это предложили.
– Ну… – Раваджан задумчиво почесал щеку. – Я, наверное, немного поторопился. – Он махнул рукой в ту сторону, откуда они летели. – В конце концов, пока что нет никаких признаков того, что ваш дружок Харт сумел пробраться в Шамшир, и уж тем паче, что наступает нам на пятки. Думаю, нам лучше провести здесь еще одну ночь, прежде чем предпринимать вылазку в Карикс.
Даная нахмурилась, мысленно рассматривая заученные наизусть карты Карикса.
– Не вижу, в чем проблема. Конечно, мы вряд ли доберемся засветло до поселка Бесак или до Торралана – ну так что из того? Вдоль дороги там имеются гостиницы; в крайнем случае, можем переночевать и на открытом воздухе.
Проводник вскинул бровь.
– Неужели вам действительно так не терпится там оказаться? Имейте в виду, по ту сторону Туннеля, в Кариксе, вы испытаете культурологический шок похлеще того, что случился с вами в Шамшире.
– Не такая уж я и беспомощная, – холодно ответила она. – Там, по крайней мере, мне не придется беспокоиться о том, что я могу кого-то оскорбить, защищая себя.
– В самом деле? – фыркнул Раваджан. – Ну, ладно, давайте проведем небольшой экзамен. Мы выходим из Туннеля, вы поворачиваете голову и видите синтаха, изготовившегося к прыжку. Ваши действия?
– Я говорю: «Са-трахист-рашш!» – сопровождая заклинание нужным жестом, и тем самым вызываю саламандру, духа огня, которая встает между нами и синтахом, – отбарабанила Даная.
– А если именно в том месте, где появится саламандра, окажется куча сухих листьев?..
– Думаю, они загорятся.
– Точно. А как вы потушите огонь?
Даная свирепо посмотрела на него.
– Вы что, издеваетесь?
– Я лишь пытаюсь доказать вам, что, насколько бы хороша ни была ваша подготовка, всех нюансов невозможно предусмотреть. Итак, или вы скажете мне, как вы потушите огонь, или мы остаемся ночевать на Полустанке.
Даная скрипнула зубами. Опять он прав, проклятье…
– Ну, хорошо… я отпускаю саламандру, говоря: «Караш-каршин», а потом говорю: «Сакхе-кхе-фокх», чтобы вызвать ундину, духа воды…
– Которая с ног собьется, так сказать, разыскивая воду в районе Кейрнских холмов… – продолжил Раваджан. – Ближайший ручей находится почти в двух километрах от Туннеля, да и тот частенько пересыхает.
– Тогда ундина извлечет воду из-под земли, – не сдавалась Даная. – Или сконденсирует ее из воздуха. Я знаю, что она способна сделать и то и другое, так что не пытайтесь подловить меня.
– Да, она способна на такие чудеса; но, если задача покажется ей слишком сложной, это может привести к преждевременному спонтанному освобождению от заклинания, и ундина уберется восвояси, – возразил Раваджан. – Полагаю, о подобном вас не предупреждали?
– Нет, я знаю об этом, спасибо, – огрызнулась девушка. – Ну, а вы-то сами, как вы действовали бы в такой ситуации?
– Да в основном так же, как и вы, – пожал он плечами. – Но, зная о том, какая сушь стоит обычно на Кейрнских холмах, я добавил бы к заклинанию вызова ундины джиз – устрашающее заклинание, – чтобы обрести более твердый над нею контроль.
– Мне советовали не пользоваться джизами без крайней необходимости, – упрямо сказала Даная. – Инструктор утверждал, что из-за этого духи могут прийти в ярость.
– Да, могут, – согласился Раваджан. – Духам они не нравятся, и они их боятся. Но преждевременное освобождение еще хуже – прежде чем исчезнуть, дух может причинить вред.
– Откуда вам известно, что это хуже?
– Из опыта, конечно. Считаю своим долгом предупредить вас…
Даная рассвирепела.
– Так выходит, я не могу воспользоваться ни одним заклинанием, не получив от вас «добро»? Да пошли бы вы…
– Ну-ну, Даная, не кипятитесь. Ничего подобного я не говорил. Я только хочу убедить вас, что шестинедельных курсов, на которых вас напичкали фактами, недостаточно для того, чтобы чувствовать себя в Кариксе как рыба в воде. Магия духов Карикса так же сложна, как и волшебная техника Шамшира, и так же имеет много уровней – но она гораздо более опасна, поскольку духи могут обрушиться на вас всей своей мощью, допусти вы малейшую оплошность. Может случиться все, что угодно – к примеру, вы можете буквально сгореть заживо.
– Считайте, что произвели на меня должное впечатление, – проворчала Даная. – Полагаю, все это означает, что мы ночуем на Полустанке?
– О боже… – выдохнул Раваджан, не скрывая раздражения. – Хорошо… будь что будет. Вы желаете вломиться в Карикс сегодня вечером? Прекрасно, мы нынче же отправляемся туда. Поделом вам будет, если вернетесь в Порог с обгоревшим лицом или отсохшей рукой и вам придется объяснять, почему вы просили для сопровождения самого опытного Проводника, а потом оспаривали каждое его решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46