– Хорошо, – сказала она неуверенно. – Решено. Когда?
– Следующим лейтарком, – сказал Кортхе, подав знак Дорнту, что пора вставать. – Мы уходим.
– Подождите один бит, – нахмурилась Тирр-пификс-а. – Вы сказали, следующим лейтарком? То есть, всего лишь через фулларк?
– А что толку ждать? – спросил Кортхе.
– Вообще-то… вы правы, – неохотно согласилась Тирр-пификс-а. – Но все это так неожиданно.
– Неожиданность – наш самый верный союзник, – сказал Дорнт. – Против расхлябанных вождей лучше всего действовать неожиданно.
– Но меня совсем недавно поймали, когда я сама пыталась совершить кражу, – заметила Тирр-пификс-а. – Они наверняка считают, что я попытаюсь еще раз.
– Они, возможно, ждут, что вы вновь решитесь на это, – сказал Дорнт. – Но они не ожидают, что этим займемся мы.
Тирр-пификс-а сглотнул слюну.
– И никто не пострадает?
– Нам нет нужды прибегать к насилию, – тихо сказал Дорнт. – Доверьтесь нам. У нас есть много возможностей, и многие готовы оказать нам услугу.
– Все будет в порядке, Тирр-пификс-а, – добавил Кортхе. – В самом деле. Постарайтесь не волноваться. Мы скоро вернемся.
Выражение его лица стало серьезным.
– А потом ваше будущее будет лишь в ваших руках. Как и должно быть.
Они ушли… а Тирр-пификс-а еще долго сидели в своей комнате для бесед, думая о том, правильное ли решение она приняла.
Странное чувство беспокойства владело ею.

Глава 16


Волны разбивались о скалы, возвышающиеся в океане на расстоянии пятидесяти страйдов от берега, поднимая брызги зелено-голубой воды. В течение бита ничего не происходило. Потом еще одна волна разбилась о край скалы, омыв ее белой пеной. Ветер подхватил пену, закрутив ее вокруг скалы, которая из серой вмиг стала белой.
Тирр-джилаш с наслаждением вдыхал соленый морской воздух, глядя на бьющиеся о скалы волны и стараясь не думать о том, что сейчас происходит в семейном клане Клнн.
– Сочиняем стихи? – раздался за его спиной знакомый голос.
Тирр-джилаш обернулся. К нему приближался брат Клнн-даван-а, Клнн-торун, одетый в традиционную одежду клана.
– Почему ты считаешь, что я сочиняю стихи? – спросил Тирр-джилаш.
– Ты похож на поэта, – сказал Клнн-торун. – Особенно здесь, на берегу океана.
– Типичная высокомерность семейства Клнн, – посетовал Тирр-джилаш. – Почему ты считаешь, что холмы и потоки, которыми изобилует местность, принадлежащая семье Тирр, хуже вашего океанчика?
Клнн-торун нахмурился:
– Ваша местность в самом деле так красива? Тирр-джилаш улыбнулся:
– Безусловно.
– Не верится, – сказал Клнн-торун. Тирр-джилаш посмотрел на океан. Как раз в этот момент новая волна разбилась о скалы.
– А как насчет тебя? – спросил он. – Ты пишешь стихи об океане?
– Да нет, – ответил Клнн-торун. – Я пробовал, когда был помолвлен, но у меня ничего толком не получается. Наверное, у меня просто нет таланта.
Тирр-джилаш пожал плечами:
– Сказать по правде, у меня тоже его нет.
– Полно, – нахмурился Клнн-торун. – А как насчет тех трех стихотворений, которые ты посвятил Клнн-даван-а, после того как познакомился с ней?
Тирр-джилаш подозрительно посмотрел на него.
– Но она ведь не показала их тебе, не так ли?
– О, нет. Она просто зачитала мне самые лучшие места, – заверил его Клнн-торун. – Нет, в самом деле, мне понравилась твоя поэзия. Очень гладко написано.
– Рад, что смог одурачить тебя, – сказал Тирр-джилаш, фыркнув. – По правде говоря, я пролил немало пота, сочиняя эти вирши, но так и не достиг совершенства. Я счастлив, что они понравились ей и мне не пришлось писать других. Я до сих пор убежден, что она начала встречаться со мной просто из жалости.
– Вряд ли, – сказал Клнн-торун с легкой улыбкой. – Поверь, на нее эти стихи произвели большое впечатление. Также, как и ты сам.
– Она произвела на меня куда большее впечатление, – пробормотал Тирр-джилаш, оглядываясь.
Фамильный замок Клнн возвышался прямо за его спиной. Клнн-даван-а находилась сейчас там вместе с вождями семьи и клана. Она должна склонить их на свою сторону, как сделал это он со своими братом и родителями.
Она воюет в одиночку. Тирр-джилаша туда не допустили. Даже родителям или Клнн-торуну не позволено быть рядом с ней. Им ничего другого не осталось, как только сидеть в галерее или бродить возле замка, гадая о том, что происходит в его стенах, и, поджидая, когда же вожди позовут их. Глупая, старомодная процедура…
– Я слышал, твой отец стал старейшиной около полуцикла тому назад, – сказал Клнн-торун. – Жаль, что я не смог посетить церемонию посвящения. На нас неожиданно напали жуки шибба, и потребовалось присутствие всех членов семьи, чтобы избавиться от них.
– Все в порядке, – вздохнул Тирр-джилаш, испытывая давнишнее чувство вины. – Так случилось, что мне тоже не удалось попасть туда. Я находился в археологической экспедиции, когда это случилось. Под рукой не было достаточно быстрого корабля, который смог бы доставить меня на церемонию вовремя.
– Да, Клнн-даван-а как-то раз пропустила церемонию своего дяди по сходной причине, – сказал Клнн-торун. – Приспособился ли Тирр'т-рокик к образу жизни, который ведут старейшины?
– Я думаю, он неплохо себя чувствует, – отвечал Тирр-джилаш. Он кивнул в сторону океана: – Его целью в данный момент является перенос алтаря – поближе к реке Амт'бри, где он мог бы слышать шум воды. Представь, как бы ему хорошо было здесь, на берегу океана.
Тут и представлять нечего, – мрачно сказал Клнн-торун. – Вожди клана Дхаа'рр уже давно твердят о том, что пирамиды должны стоять на берегу.
– В самом деле? – спросил Тирр-джилаш, осматриваясь по сторонам. Не считая замка семьи Клнн, поблизости виднелось всего несколько построек. – Меня удивляет, что тут нет алтарей.
– На самом деле устанавливать их здесь нельзя, – сказал ему Клнн-торун, – соленый воздух вреден для органов фсс, так что мало кто решится установить здесь фамильный алтарь.
– А, – сказал Тирр-джилаш, понимающе кивнув. – Но это не проблема, если кто-то зациклился на обрезанной плоти.
– Правильно, – сказал Клнн-торун. – Требование о переносе сюда пирамид звучат все громче и громче.
Тирр-джилаш вновь посмотрел на океан:
– Что ж, по крайне мере, у вас здесь, на Дхаранве, предостаточно пустынных земель. У кланов, находящихся в центре Окканвы, ничего подобного нет.
– Может, ты и прав, – сказал Клнн-торун. – Но даже здесь все не так просто. Все самые красивые места уже заняты семьями или отдельными лицами.
– И никто из владельцев не хотел бы, чтобы за его плечами порхали старейшины.
– Ты меня понял, – Клнн-торун в раздумье провел рукой по лицу. – Знаешь, Тирр-джилаш, если откровенно, меня все это волнует. Боюсь, что ситуация может выйти из-под контроля. – Почему же?
– Ну… – Клнн-торун замолк. – Ты когда-нибудь изучал историю джирриш? Я имею в виду, изучал ли ты ее серьезно?
Тот пожал плечами:
– Я прошел несколько курсов, – сказал он. – В дебри особенно не углублялся.
– Я серьезно занимался нашей историей, – сообщил Клнн-торун. – Особенно, войнами старейшин.
– В самом деле? – Тирр-джилаш внимательно посмотрел на него. – Никогда бы не подумал, что тебя привлекает военная история.
Клнн-торун пожал плечами:
– Сам по себе я избегаю конфликтов, но это не значит, что меня не может интересовать военная история.
– Логично, – согласился Тирр-джилаш. – Так о каком же конфликте ты хочешь рассказать мне?
Клнн-торун посмотрел в сторону замка семейства Клнн.
– Знаешь ли ты о том, что борьба между старейшинами и материальными существами за землю явилось причиной Третьей войны старейшин?
Тирр-джилаш нахмурился:
– Ну, это не совсем так. Во-первых, все джирриш тогда жили на Окканве. Теперь мы селимся еще на семнадцати мирах.
– Вот почему требовалось пятьсот циклов, чтобы вновь достичь подобной фазы, а не триста, которые прошли между Второй и Третьей войнами, – заметил Клнн-торун. – Но есть и еще один фактор. В то время джирриш были приучены, что старейшины постоянно находятся при них, являясь неотъемлемой частью жизни материальных существ. Теперь же нас вдруг потянуло к частной жизни, к уединению. Мы не хотим, чтобы кто-то постоянно находился рядом с нами, в особенности же не хотим, чтобы этим кем-то был старейшина. Постоянно раздаются призывы к тому, чтобы убрать алтари и пирамиды подальше от городов. На Дхаранве джирриш с удовольствием селятся в отдаленных районах, куда старейшины не могут долететь.
– Мы переживаем новый цикл развития нашей цивилизации, – задумчиво сказал Тирр-джилаш. – Пятьсот циклов тому назад джирриш обычно жили где-нибудь в одном месте, где даже старейшины являлись бывшими членами их семей. Отношения были простыми и дружественными. Но последние сто циклов мы свободно перемещаемся с одной планеты на другую, никогда не зная наверняка, кто может стоять у нас за спиной. Джирриш нервничают. А нервные индивидуумы часто становятся агрессивными.
– Ты прав, – согласился Клнн-торун. – Я об этом и не подумал.
– Ну, я специально занимался эти аспектом нашей культуры, – сказал Тирр-джилаш. – Кроме того, я много путешествую. Ты же живешь с семьей, так же как джирриш жили в прошлом.
– Да, понимаю, – сказал Клнн-торун. – Но есть и еще один фактор: в связи с постройкой новых пирамид сами старейшины меньше связаны со своими семьями, чем прежде. – Он нахмурился. Фактически, это лишь подтверждает мои мысли.
– А что это за мысли? Клнн-торун вильнул хвостом:
– Мне кажется, что старейшины заинтересованы в войне с людьми-завоевателями.
Тирр-джилаш мгновенно забыл о величественном океане и уставился на своего приятеля.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты только подумай, – сказал Клнн-торун. – Каждую планету, которую мы захватили у людей-завоевателей, старейшины могут использовать для своего обитания. У них будет больше жизненного пространства.
– Ты что, в самом деле полагаешь, что из-за этого стоит воевать?
– Конечно же, – отвечал Клнн-торун. – захват территорий всегда являлся поводом для войн. Не забывай, что каждая новая планета представляет для старейшин новые возможности. Они ведь связные.
Тирр-джилаш посмотрел на семейный замок Клнн и подумал о той планете, с которой они с Клнн-даван-а только что прибыли. Когда джирриш и чиги столкнулись между собой двести циклов тому назад, у чигов имелись колонии в двух солнечных системах, и они осваивали еще две. В результате войны они были отброшены на свою собственную планету – Грии, которая с тех пор окружена кораблями джирриш. А их четыре колонии теперь входят в состав восемнадцати миров джирриш. Тысячи джирриш и десятки пирамид находятся на них.
– Я знаю, это кажется невероятным, – задумчиво произнес Клнн-торун.
– Ну да, – согласился Тирр-джилаш. – Чтобы все это сработало, надо организовать крупномасштабный заговор, в который должен войти практически каждый старейшина. Согласись, что такое вряд ли возможно.
– В нормальной ситуации – безусловно, – сказал Клнн-торун. – Мы все знаем, как быстро распространяется информация среди старейшин. Но бывают периоды, когда некоторая часть информации контролируется только группой старейшин. Пример тому – Клнн-даван-а и ее исследователи на Грии. Она сказала мне, что, хотя твой отец уже знал об угрозе, нависшей над вашей помолвкой, ее собственные старейшины ничего ей об этом не сообщили. Тебе пришлось самому лететь туда, чтобы поставить ее в известность.
Тирр-джилаш посмотрел на океан, но его зрачки сузились до такой степени, что он практически ничего не увидел. Философским основанием этой войны является то, что люди оказались агрессивной нацией завоевателей, которые совершили преднамеренное и жестокое нападение на мирный исследовательский корабль джирриш, обстреляв его из смертоносного оружия. И единственным свидетелем этого нападения являются восемь старейшин, которые находились на борту этого судна.
Тирр-джилаш услышал об этом из первых рук, от Бвит'т-хибина на Окканве.
Тогда он полагал, что у старейшины нет никаких оснований врать.
Но что, если прав Клнн-торун? Что, если у Бвит'т-хибина были такие основания? Что, если пленный человек, Фейлан Кавано, говорил правду о космической битве?
Что, если джирриш действительно начали эту войну?
– Почему ты молчишь? – спросил Клнн-торун. А может, Клнн-торун думает так же, как и он?
Возможно. Садовод не очень-то престижная профессия, но Клнн-торун довольно умен. Может быть, стоит сказать ему о беседе с Бвит'т-хиббином? А может быть, и о заявлении Фейлана Кавано?
– Но у них нет никаких доказательств… к тому же тут, возле замка Клнн, полно старейшин, которые могут подслушать их разговор.
– Интересное предположение, – сказал он наконец. – Я согласен, что встречается немало старейшин, которые искажают подлинное положение вещей или вообще откровенно врут. Но, боюсь, я не соглашусь с твоим предположением о том, что существует какой-то заговор. Пусть даже и маломасштабный.
– Понимаю. – В течение долгого бита Клнн-торун изучающе смотрел на него. Затем с показным спокойствие отвернулся и стал наблюдать за океаном. – Что ж, ты эксперт по различным цивилизациям. Тебе лучше знать.
– Ага, – сказал Тирр-джилаш и тоже стал смотреть на океан. Много бы он дал чтобы узнать, о чем сейчас думает Клнн-торун.
Появился старейшина.
– Клнн-торун, – позвал он тихим, едва слышным из-за грохота океана голосом. – Вас вызывают в замок.
– Понятно, – сказал Клнн-торун. – а как насчет Тирр-джилаша?
Лицо старейшины исказилось.
– Он тоже может пойти туда, – сказал он с затаенной злобой в голосе. – Но вам обоим следует поспешить. Вас уже ждут.
Он исчез.
– Пусть он не говорит ерунды, – сказал Клнн-торун, направляясь к замку вдоль скалистого побережья: – Если они только что позвали нас, то ждут совсем недавно.
– Верно, – сказал Тирр-джилаш, хвост которого ходил ходуном. Вот оно. Вожди семей и кланов Дхаа'рр приняли решение.
– Тирр-джилаш, Кее'рр? – раздался возле его уха едва слышный голос.
Тирр-джилаш повернул голову и увидел незнакомого старейшину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35