- Мне упаковать вещи?
- Нет, я вернусь сюда, когда приедет Келтэн. Трудно входить в Замок и
выходить оттуда так, чтобы тебя не увидел никто из тех, кому этого видеть
не полагается. Задняя дверь таверны еще открыта?
- Да, по крайней мере так было вчера - я наведываюсь туда время от
времени.
- Я про тебя так и думал.
- Человеку необходимо иметь какие-нибудь грехи, мой господин, иначе в
чем бы он раскаивался, приходя в церковь?
- Если Эслада узнает, что ты прикладываешься к бутыли, она предаст
огню твою бороду.
- Значит, стоит по-прежнему оставлять ее в неведении, не так ли, мой
господин?
- Почему я все время оказываюсь замешан в твои домашние дела?
- Что ж, это сохраняет тебе твердое ощущение реальности. Заведи себе
свою собственную жену, Спархок, тогда другие женщины не будут чувствовать
себя обязанными обращать на тебя свое внимание. Женатый мужчина -
спасенный мужчина, а холостяк - это просто вызов для каждой женщины.
Спустя примерно полчаса Спархок с оруженосцем спустились во двор
гостиницы и, сев на коней, выехали через ворота, держа свой путь к
Восточным воротам.
- Ты знаешь, за нами следят, - прошептал Кьюрик.
- Я очень надеюсь на это. Мне бы не хотелось без конца кружить по
городу, чтобы привлечь их внимание.
На подъемном мосту Замка они снова прошли ритуал и въехали во двор.
Берит уже поджидал их.
- Это Кьюрик, - сказал ему Спархок, слеза с коня, - вы вдвоем поедете
в Димос. Кьюрик, этого молодого человека зовут Берит.
Оруженосец смерил послушника с головы до ног.
- Да, он действительно подходяще сложен, - заметил Кьюрик. - Может
мне и придется подтянуть несколько ремней, но в основном, думаю, доспехи
придутся ему в пору.
Еще один послушник вышел во двор и взял за повода их коней.
- Ладно, пойдемте, вы двое, - обратился Спархок к своему оруженосцу и
Бериту. - Отправимся к Вэниону и расскажем ему, что мы собираемся
предпринять, а потом придет пора моим доспехам поработать в качестве
маскарадного костюма.
Берит смотрел на Спархока удивленно-испуганным взглядом.
- Ты будешь повышен, Берит, и увидишь, как быстро можно продвинуться
в Ордене Пандиона. Сегодня - послушник, а завтра - Рыцарь Королевы, -
сказал ему Кьюрик.
- Я объясню тебе все, когда мы прибудем к Вэниону, - добавил Спархок,
- это не столь интересно, чтобы рассказывать об этом дважды.
Когда они трое снова появились во дворе, Берит был облачен в доспехи
Рыцаря, а Спархок - в обычную тунику.
- Дождь собирается, - посматривая на небо, проворчал Кьюрик.
- Не растаешь, - ответил Спархок.
- Меня беспокоит вовсе не это, а то, что придется вновь очищать
ржавчину с ваших доспехов.
- Жизнь полна трудностей.
Кьюрик хмыкнул, и они вдвоем помогли Бериту взобраться на Фарэна.
- Ты отвезешь этого юношу в Димос, - сказал Спархок своему коню, -
постарайся вести себя так, как будто это я у тебя на спине.
Фарэн вопросительно взглянул на хозяина.
- Это слишком долго объяснять. Но специально для тебя я замечу, что
он в моих доспехах, Фарэн, и если ты попытаешься укусить его, то ты
рискуешь обломать себе зубы, - Спархок повернулся к оруженосцу. - Передай
от меня привет Эсладе и мальчикам.
- Хорошо, - кивнул Кьюрик и вскочил в седло.
- Когда будете покидать город, постарайтесь обойтись без чрезмерной
помпы, однако сделайте все так, чтобы быть уверенными, что вас видели, -
добавил Спархок, - и следите за тем, чтобы Берит держал забрало опущенным.
- Я знаю, что делаю, Спархок. Поедемте, мой господин, - обратился
Кьюрик к Бериту.
- Мой господин? - удивился тот.
- Ты должен к этому привыкнуть, Берит, - Кьюрик повернул лошадь. - До
встречи, Спархок!
После этих слов Берит и оруженосец выехали со двора и направились к
подъемному мосту.
Остаток дня прошел спокойно. Спархок сидел в келье, отведенной ему
Вэнионом, и читал пыльную старую книгу. На закате он присоединился к своим
братьям и воздал должное скромному ужину в трапезной. Затем они тихой
процессией проследовали в часовню. Спархок не был глубоко верующим
человеком, но возвращение к устоям, к которым он привык в годы
послушничества, вызывали чувство духовного обновления. В этот вечер службу
вел Вэнион и произносил длинную речь в пользу смирения духа.
Послушническая практика пригодилась и здесь - Спархок впал в дремоту и в
полусне отстоял половину службы.
Разбудил его уже в конце проповеди внезапно раздавшийся ангельский
голос. Молодой рыцарь с волосами цвета светлого золота и бело-мраморной
кожей возвысил свой чистый голос в торжественной осанне. Лицо его сияло, а
глаза были полны божественного восторга...
- Неужели я настолько скучен? - спросил Вэнион, подходя к Спархоку
после службы.
- Может и нет, но, наверное, не мне судить об этом. И простая
маргаритка может быть так же прекрасна в глазах Бога, как и самая чудесная
роза.
- Ты слышал это раньше?
- Часто.
- Старые истины - самые лучшие.
- Кто этот тенор?
- Сэр Пэразим. Он недавно посвящен в Рыцари.
- Я не хочу предостерегать тебя, Вэнион, но мне кажется, он слишком
хорош для этого мира.
- Я знаю.
- Может случиться так, что Бог скоро призовет его к себе.
- Это Божье дело, не так ли, Спархок?
- Но я попрошу тебя, Вэнион, об одном одолжении - пусть не произойдет
так, чтобы я оказался одним из тех, кто пошлет его на смерть.
- Все это в Божьих руках. Спи спокойно, Спархок.
- И ты тоже, Вэнион.
Было уже около полуночи, когда дверь в келью Спархока распахнулась.
Он вскочил со своей узкой кровати и поднялся на ноги с мечом в руке.
- Не делай этого! - воскликнул крупный светловолосый человек, стоящий
в дверном проеме. В одной руке он держал свечу, а другую занимал бурдюк
для вина.
- Здравствуй, Келтэн! - приветствовал Спархок своего друга детства. -
Когда ты приехал?
- С полчаса назад. Сначала я было подумал, что мне придется брать
стены Замка штурмом, - с негодованием в голосе сообщил Келтэн, - и это в
мирное-то время! Зачем они поднимают мост каждую ночь?
- Может, просто по привычке.
- Не кажется ли тебе, что пора бы уже опустить эту железяку? -
спросил Келтэн, указывая на меч в руке Спархока, или, может быть, ты
хочешь, чтобы я выпил все это один? - добавил он, кивнув на бурдюк с
вином.
- Прости, - Спархок прислонил меч к стене.
Келтэн поставил свечу на маленький столик в углу, и, бросив бурдюк на
кровать, сжал своего друга в крепких медвежьих объятиях.
- Рад тебя видеть! - объявил он.
- И я тоже, - ответил Спархок. - Присаживайся, - он указал Келтэну на
табуретку у стола, а сам сел на край кровати. - Как там в Лэморканде?
Келтэн презрительно фыркнул.
- Холодно, мокро и нервно, - ответил он. - Во всяком случае,
лэморкандцы не входят в число моих любимых народов. А как Рендор?
Спархок пожал плечами.
- Горячо, сухо и, наверное, не менее нервно, чем в Лэморканде.
- До меня дошел слух, что ты там нарвался на Мартэла? Надеюсь, ты
оплатил богатые похороны для него.
- Ему удалось уйти.
- Ты оплошал, Спархок, - Келтэн расстегнул плащ, грива светлых
спутанных вьющихся волос упала из-под капюшона ему на плечи. - Ты
собираешься просидеть на бурдюке с вином всю ночь?
Спархок что-то проворчал, развязал бурдюк и приложился к нему.
- Неплохое, - заметил он, передавая вино другу. - Где ты его взял?
- Я наполнил бурдюк в таверне по дороге сюда. Просто мне вспомнилось,
что в замках Пандиона пьют воду - или чай, если Сефрения окажется
поблизости. Дурацкий обычай.
- Мы религиозный Орден, Келтэн, - напомнил ему Спархок.
- В Чиреллосе есть шесть патриархов, которые каждую ночь пьют не
меньше, чем Лорды, - Келтэн сделал большой глоток, затем встряхнул бурдюк,
- нужно было наполнить пару таких, - заметил он. - Кстати, в таверне я
наткнулся на Кьюрика с каким-то молокососом, одетым в твои доспехи.
- Так и должно было быть, - сказал Спархок.
- В общем, Кьюрик сказал мне, что ты здесь. Я хотел было переночевать
в гостинице, но услышав, что ты возвратился из Рендора, сразу же поспешил
сюда.
- Я тронут.
Келтэн засмеялся и передал ему бурдюк.
- Надеюсь, Кьюрик и послушник оставались в стороне от ненужных
взглядов? - спросил Спархок.
Келтэн кивнул.
- Они были в одной из задних комнат, и парень держал забрало
опущенным. Ты видел кого-нибудь пытающимся выпить через забрало?
Забавнейшее из всех зрелищ, которое мне когда-либо приходилось наблюдать.
Там была также парочка местных шлюх. Может быть сейчас твой молодой
пандионец уже получил кое-какое образование.
- Быть может.
- Интересно, это он тоже проделывает с опущенным забралом?
- Эти девочки ко всему могут приспособиться.
Келтэн рассмеялся.
- Короче говоря, Кьюрик объяснил мне ситуацию. Ты хочешь побродить по
Симмуру неузнанным, так?
- Так. И я подумываю о какой-нибудь маскировке.
- Что ж, тогда тебе в первую очередь нужен фальшивый нос. А то твой
переломанный всяк отличит в толпе.
- Тебе, между прочим, должно бы вспомнить, что именно ты перебил его
мне.
- Но мы всего лишь навсего играли.
- Ладно, я уже давным-давно привык к нему. Утром мы поговорим с
Сефренией, наверное, она сможет помочь с маскировкой.
- Да, я слышал, что Сефрения здесь. Как она поживает?
- Как обычно. Сефрения никогда не меняется.
- Это верно, - Келтэн еще раз глотнул из бурдюка и вытер рот тыльной
стороной руки, - ты знаешь, думаю, я всегда был для нее глубоким
разочарованием. Как бы долго она ни пыталась обучить меня своим
премудростям, я так и не осилил как следует секреты стириков. Каждый раз,
пытаясь произнести слово "огерагекгазек" я боялся, что вывихну себе
челюсть или прикушу язык.
- "Окерагуказек" - поправил его Спархок.
- И как ты только выговариваешь это? Нет, уж лучше оставьте мне
орудовать мечом, а магией пусть лучше забавляются другие, - он наклонился
вперед. - Говорят, эшандисты поднимаются в Рендоре? Есть ли в этом
какая-нибудь доля истины?
- Да, но не думаю, что это особенно опасно, - пожал плечами Спархок,
развалясь на своей постели. - Они просто кружат по пустыням, при встрече
шепча друг другу пароли. Обычные завывающие пустынные дервиши. Такое вот
возрождение эшандистской ереси. А что интересного в Лэморканде?
Келтэн фыркнул:
- Все бароны воюют друг с другом, - доложил он. - Все королевство
смердит похотливым желанием мести. Представь, война идет даже из-за
пчелиного жала. Некоего графа ужалила пчела, и он не нашел ничего лучшего,
как объявить войну барону, у которого крестьяне содержали пасеку. Они
воюют друг с другом уже целых десять лет.
- Ну, а еще что-нибудь происходит в Лэморканде? Более заслуживающее
внимания, - уточнил Спархок.
- Все земли на восток от Мотеры наводнены земохцами.
Спархок быстро сел на краю кровати:
- Вэнион говорил, что Отт оживился и собирает силы.
- Отт занимается этим каждые десять лет, - бурдюк с вином перекочевал
к Спархоку. - Наверное он делает это, чтобы не дать своим людям
расслабиться.
- А чем земохцы занимаются в Лэморканде?
- Ничем таким, о чем стоило бы рассказывать. Они бродят и задают
встречным множество вопросов. Представь, земохцы интересуются сказаниями и
преданиями. Почти в каждой деревне обязательно найдется два-три из них, я
имею в виду земохцев. Они расспрашивают старух и угощают вином бродяг в
деревенских кабаках.
- Странно, - пробормотал Спархок.
- Вот почти точное описание занятий практически любого земохца в
Лэморканде. Здравый ум никогда не был там в почете, - Келтэн встал. - Я
пойду поищу что-нибудь вроде кровати. Притащу сюда, и мы с тобой поболтаем
еще о старых временах перед сном.
- Хорошо.
Келтэн ухмыльнулся.
- Например о том, как твой отец поймал нас на том сливовом дереве.
Спархок поморщился как от боли.
- Я старался забыть об этом в течении тридцати лет.
- У твоего отца, насколько мне помнится, была тяжелая рука. На весь
остаток дня я потерял всякий вкус к жизни, а от слив к тому же резало в
животе. Ладно, я скоро вернусь, - он повернулся и вышел из кельи.
Возвращение Келтэна радовало Спархока. Они вдвоем выросли в доме его
родителей в Димосе, отец Спархока взял на воспитание Келтэна после того,
как его родители и вся семья погибли, и двое мальчиков провели в доме
Спархоков годы до принятия послушничества в Главном Замке Ордена в Димосе,
так что они были друг для друга даже больше, чем братья. Правда, Келтэн
бывал порой резок и грубоват, но это все было мелочи, а главное состояло в
том, что дружбу с ним Спархок считал одной из тех вещей, что ценятся в
жизни превыше всего.
Спустя некоторое время Келтэн возвратился, волоча за собой кровать,
точно такую же, какая стояла в келье, и они долго лежали в тусклом свете
свечи, вспоминая минувшее.
Рано утром они поднялись и облачились в одеяния, которые пандионцы
носили в своих обителях - поверх кольчуг - длинные темные хламиды с
капюшонами, прикрывающими верхнюю часть лица. Ловко уклонившись от
присутствия на утренней службе в храме, они отправились на поиски женщины,
обучавшей уже не одно поколение пандионцев секретам премудрости и магии.
Они нашли ее за утренней чашкой чая.
- Доброе утро, Матушка, - приветствовал ее с порога Спархок. - Ты не
будешь возражать, если мы присоединимся к тебе.
- Вовсе нет.
Келтэн преклонил перед Сефренией колени и поцеловал ее руки.
- Прошу благословения, Матушка, - сказал он.
Она улыбнулась и мягко взяла в руки его лицо, произнося благословение
на языке стириков.
- После этого я всегда чувствую себя просто заново родившимся, -
сказал Келтэн, поднимаясь на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55