- задала вертящийся на языке вопрос Самми.
- Очень просто: дистанционно выпустит из накопителя воздух и отключит
отопительную систему. А там вакуум, не забывай. Нет даже сторожа, чтобы
было кого оглушить и забрать ключи.
Самми содрогнулась.
- Не волнуйся, - утешил ее Дар, - в любом случае нам не добраться до
накопителя.
- Почему?
- Как ты спустилась вниз?
- С планеты прислали паром.
Дар утвердительно кивнул:
- А тебе не показалось странным, что когда вы прибыли, парома на луне
не было.
- Да, но я решила, что просто с дисциплиной не все ладно.
- Дисциплина действительно разболталась, - согласился Дар, - но ты
заметила, что паром прибыл после того, как улетел звездолет. Перед отлетом
капитан корабля послал на Вольмар импульс, который включил двигатель
парома всего лишь на двадцать четыре часа.
- За эти двадцать четыре часа можно захватить паром, - торжествующе
заявила Самми, - прибыть в накопитель и дождаться следующего рейса
звездолета!
- Не получится, - сказал Дар. - Кислород и тепло в накопитель подают
два или три человека из экипажа сразу после того, как прибывает звездолет.
Потом челноком туда отправляют заключенных. Еще через некоторое время
прибывает баржа с планеты и забирает очередную партию. Кислорода в
накопителе хватает лишь на время между рейсами челнока и баржи, так что
все продумано.
- Бог ты мой, наверное, эту систему придумал Шаклер.
- Нет, так было всегда. Меня не удивит, если это - обычное явление
для тюремных планет. К тому времени, когда Шаклер прибыл на Вольмар, он
знал, что в охранниках нужды нет.
- Сколько здесь осужденных за преднамеренное убийство?
- Не так уж много. Большинство было осуждено за убийство в состоянии
аффекта, - Дар передернулся, вспомнив, что его слова не вполне
соответствуют истине. - Правда, среди нас оказалось несколько настоящих
убийц, и трое из них неудержимо рвались к власти.
- Зачем им власть, если они не могут покинуть планету.
- Прости, но, по-моему, ты несешь чушь. Только подумай, вся планета в
твоем распоряжении.
- Но ведь денег нет.
- Настоящих денег нет, это верно. Но я же не утверждал, что убийцы
хотели обогатиться. Они стремились к власти.
- Да чего здесь желать? - ляпнула Самми.
- Спасибо, что ткнула меня носом в дерьмо.
- Ой, прости, сама не знаю, что на меня нашло.
- В общем, после того, как отсюда убралась охрана, стало еще хуже. С
гориллами в форме каждый знал чего бояться. Но со своими сокамерниками
никогда не догадаешься, кто задумал воткнуть тебе перо в бок.
- А разве ножи дозволены?
Дар раздраженно прокашлялся:
- Раз даже вольмарцы способны наточить кремневый нож, то кто мог
остановить убийц теперь, когда убралась охрана? Шаклер же заперся за
тройными замками в здании администрации. И тогда-то полезли наружу скрытые
пороки, и пришла Ночь Длинных Ножей. Каждый, кто точил на кого-то зуб,
вышел на охоту за жертвой или превратился в жертву сам. И не успели мы
опомниться, как кровь полилась рекой, и появились банды, рыскающие в
поисках плохо лежащего.
Самми фыркнула:
- Что ценного здесь можно отыскать?
- Жратву, например. Справедливое распределение продуктов приказало
долго жить. Озверевшие арестанты взломали склады и попортили больше еды,
чем съели, - Дара передернуло. - Вообрази схватку не на жизнь, а на смерть
из-за поганой ветчины, членовредительство из-за головки овечьего сыра и
горсть выбитых зубов из-за упаковки маргарина. Тогда-то я и решил забиться
в какую-нибудь дыру.
- Ваш генерал не святой, а какая-то акула, - вспыхнула Самми. - Как
он мог все это допустить?
- Мне кажется, он знал, чем это кончится.
- Вы могли перебить друг друга до единого. Стоило анархии внедриться
в умы...
- Да, могли, соглашусь, однако вероятность тотальной гибели
чрезвычайно мала. Нас здесь полмиллиона. Это крупное сообщество, а анархия
нестабильна. Когда маленькие банды поняли, что не смогут отбиться в
следующий раз от нападения, то стали объединяться. В конце концов возникли
армии - мы же солдаты. Процесс шел незаметно, просто внезапно
обнаружилось, что враждуют между собой не тысячи и не сотни, а всего три
группировки.
- И во главе их стояли те три чудовища, о которых ты упомянул раньше?
Дар кивнул:
- Силы были примерно равны, и разборки ни к чему не привели, лишь
погибло с полсотни человек.
- Догадываюсь, что стало дальше: двое из троих заключили перемирие?
- Нет, вольмарцы взяли нас в оборот.
- Ах да, действительно. Зачем им ждать, пока вы организуетесь.
- Верно. Мы перестали выставлять часовых, и у вольмарцев хватило ума
напасть на нас ночью.
- Почему же вас всех не перерезали во сне?
- Потому что у каждого из Большой тройки имелись телохранители -
главари опасались друг друга. Завыли сирены, поднялся шум, беготня,
напомню опять, мы все-таки солдаты, и армейская выучка взяла верх. Итак,
мы отбились. А потом с оружием в руках, еще не отойдя после ночного
сражения, мы, естественно, обратились к сержантам: "Что делать дальше и
кто виноват?" Мало-помалу сформировались роты. Выборные лейтенанты
запросили по радио генерала Шаклера.
- Зачем им это... - Самми оборвала себя на полуслове. - Ах да,
солдаты всего лишь разновидность бюрократов, никто не захотел брать на
себя ответственность.
- Да, муштра отбивает инициативу, и после нападения вольмарцев
привычка подчиняться старшему по званию взяла верх. Во всяком случае,
Шаклер времени даром не терял и организовал собственную сеть наблюдателей.
К тому же генерал неслабо разбирался в тактике и стратегии, и когда к нему
обратились за помощью, стал отдавать приказ за приказом, - Дар покачал
головой, ухмыляясь. - Если, конечно, их можно было назвать приказами:
"Лейтенант Уолкер, слева прорывается группа из пяти десятков вольмарцев.
Мне кажется, вам следует перебежать им дорогу. Вот будет для них сюрприз.
Лейтенант Эйбел, взвод сержанта Далтера справа от вас атакует
превосходящие силы противника, вышлите, пожалуйста, подкрепление из вашего
резерва".
- Не может такого быть! Какой генерал осмелится вежливо разговаривать
с подчиненными? Это же плевок в сторону субординации!
- Его замысел мы поняли позже. По сути дела он намекал, что мы ведем
собственную войну, и вольны поступать как хотим. Но если нужен совет, то
он рад помочь.
- Я так понимаю, что его советы пришлись вам по душе.
- Да, не прошло и часа, как вольмарцы были прижаты к городской стене.
И тогда Шаклер попросил лейтенантов оттянуть силы и дать возможность
туземцам убраться восвояси. Ответ лейтенантов сводился к одному: "Нечего
их жалеть! Надо показать этим подонкам, кто здесь хозяин". "Покажите,
покажите, - ответил им Шаклер, - а у каждого из них полно родственников,
минимум по шесть-семь на любого из вас. К тому же загнанный в угол заяц
дерется как лев, чего ему терять? Уж если вы настроились уничтожить их до
единого, то за каждого убитого туземца заплатите по паре солдатских
жизней". И лейтенанты отступились, признав справедливость слов Шаклера.
Аборигены же, проявив чудеса изобретательности, перебрались через стену и
растворились в окрестных лесах.
- Победа, - тихо прокомментировала Самми.
- Да еще какая! Ибо не успели вольмарцы исчезнуть, как появились наши
самостийные диктаторы со своими приспешниками и подняли гвалт: "Все в
порядке, парни, война закончена. Верните оружие и разойдитесь по домам". -
Дар ухмыльнулся. - Их можно было понять: в конце концов, разве не они
открыли для нас свои арсеналы.
- Надеюсь, вы не стали петь под их дудку?
- Конечно, нет. Их тут же взяли на прицел. Солдаты молчали, а наши
лейтенанты начали переговоры с бандитами.
- Какие переговоры?
- Это зависело от характера. Наиболее добросердечные скомандовали:
"Руки вверх!", а все прочие: "Пли!" Операция прошла быстро и где-то даже
милосердно по сравнению с тем, что нам пришлось испытать по милости этих
бандитов.
- Что же дальше?
- А дальше лейтенанты устроили совещание.
- Они кого-нибудь выбрали?
- Не сразу. На пост командующего претендовало четыре кандидата. С
голосованием дело затянулось настолько, что все ожидали не придется ли
палить опять, но уже друг в друга.
Самми содрогнулась:
- Да вы что, животные, что ли?!
- Насколько я понимаю, философы еще не пришли к единому мнению на сей
счет. Мое любимое определение: "Человек - это животное, которое умеет
смеяться". К счастью, лейтенант Мэндринг, наверное, думал как я.
- Кто такой?
- Парень с чувством юмора. Он предложил проголосовать за генерала
Шаклера.
Самми хотела возразить, но призадумалась.
- Вот, вот, - усмехнулся Дар. - Так же среагировало большинство.
Потом до ребят дошло, что это шутка. Они принялись хохотать до упаду.
Когда отсмеялись до последнего, в помещении сгустилась тишина.
- И?..
- ...появился лейтенант Гриффин с предложением связаться с генералом
и спросить его мнение по данному вопросу. Так лейтенанты и поступили.
Обрисовав генералу ситуацию, они спросили, как бы он поступил на их месте.
Генерал ответил, что готов принять командование, но вообще-то следовало бы
избрать кого-нибудь из собственных рядов.
Самми улыбнулась:
- Хитро! И что же, лейтенанты вернулись к тому, с чего начали?
- Лейтенанты спросили генерала, как им выбрать самого достойного.
Шаклер ответил: достаточно выкрикнуть имя лейтенанта и пусть каждый, кто
испытывает к нему полное доверие, поднимет руку.
- И как прошли выборы?
Никак. Ни один не набрал большинства. Тут лейтенант Мэндринг вновь
поставил на голосование кандидатуру генерала Шаклера.
- Долго думали?
- Достаточно долго, чтобы понять, как каждый присутствующий
проголодался. Когда подняли руки, то "за" проголосовало триста шестьдесят
из четырехсот.
- И это за человека, который прятался в крепости, когда остальные
сражались? Ничего не понимаю.
- Наверное, парням надоела анархия. А еще потому, что его советы
помогли победить - потерь было немного. Солдаты ценят того, кто их не
считает пушечным мясом. Шаклеру объявили, что он выбран на руководящий
пост.
- Мне кажется, он остался доволен таким исходом.
- Трудно сказать. Парни, которые ходили к нему, рассказывали, что
генерал только вздохнул и попросил содействия в формировании парламента.
Так что после завтрака народу пришлось заняться конституцией.
- Конституцией? В тюрьме?
- Почему бы и нет. Мы же избрали Шаклера демократическим путем. И это
был поворотный пункт, с которого мы стали считать себя колонией. Когда
писалась конституция, мы называли своего вдохновителя не генералом, а
губернатором.
- Как щедро с вашей стороны, - фыркнула Самми, - называть его так,
когда Терра уже присвоила Шаклеру этот титул.
- Да, но мы-то не принимали в этом участия. А раз он получил
поддержку населения, то мог теперь губернаторствовать легитимно. Как
только его позиция упрочилась, он предложил Совету провести ряд реформ.
- Совету?
- Да, нашему законодательному органу. Даже вольмарцы теперь норовят
провести в него своих представителей. И первой реформой Шаклера стало
введение денежного обращения на всей территории Вольмара.
- Ха! А для чего на тюремной планете деньги?
- Для начала Шаклер уговорил Чолли организовать свой бизнес, а потом
и другие заклю... колонисты стали заниматься предпринимательством. Отсюда
и пошло оздоровление экономики.
- Должно быть, теперь у вас полно доморощенных капиталистов?
- Это вопрос перспективы. Во всяком случае, появилась нужда в
кредитках. Кто-то начал их копить. Потом Чолли стал платить бешеные деньги
за трубочный лист...
- Опиумный король?
- Можно сказать и так. Понимаешь, для этого наркотика созрел готовый
рынок сбыта. У него интересный эффект: никакой эйфории, никакого кайфа, он
не устраняет боль, как морфий, зато замедляет старение. Им очень
заинтересовались крупные консорциумы.
- Понятно, - хмыкнула девушка. - В воздухе запахло крутыми бабками.
- Затраты на организацию поставок влетели в копеечку, особенно
поначалу, однако Чолли сумел договориться с аборигенами на взаимовыгодных
условиях, и торговля с ними расцвела пышным цветом.
- Вследствие торговых контактов вольмарцы, конечно, уже перестали
быть столь воинствующими?
- Смотри, какая догадливая, - Дар ковырнул землю носком сапога. -
Дальше было совсем просто договориться о показательных сражениях.
- Итак, торговля разрастается, замаячило процветание, вы делаете
первые шаги к единому обществу на планете и... - Самми оборвала себя и
тряхнула головой. - Невероятно! Центральные планеты погрязли в коррупции и
пришли в упадок, а вы здесь, находясь по уши в дерьме, умудрились создать
энергично развивающееся общество! На Терре давно отчаялись что-либо
изменить, потому что потеряли веру в способность повлиять на происходящее.
- Что?! - Дар был потрясен. - Но у жителей Терры есть все. У них...
- ...нет ни черта, - разозлилась Самми. - На Терре каждый знает, что
до смерти будет вкалывать на той же работе, как и его отец, и ничего не
сможет изменить. Есть своя конура, свои сервороботы, свой паек. И на этом
точка!
- Но ведь у вас даже нищие имеют такие роскошные виллы, что диву
даешься. Никому в голову не придет заниматься домашним хозяйством, все
делают роботы. Остается масса свободного времени.
- Да? И чем же его заполнить?
- Делай, что пожелаешь! Даже такой простак, как я, слышал, что входит
в ваш паек.
Самми пожала плечами:
- Ну, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31