Воспользовавшись моментом, когда караульные на башне были отвлечены стрельбой, заключенные подобрались к башне и подложили под нее огонь. Дощатый настил запылал, как солома. Языки пламени взметнулись вверх.
Солдаты наверху, поджариваемые огнем, затолосил и и засуетились. Огонь подбирался выше, и дальше терпеть стало невыносимо. Они стали прыгать вниз, бросая в воздухе оружие.
— Потушить огонь! — приказал Лян Юнь и сразу же бросился к Фыну. Командир был ранен тремя пулями в грудь. Рубашка была вся в крови.: Голова лежала на руках одного из партизан. При виде Лян Юня раненый широко улыбнулся, н тотчас его лицо исказилось болезненной гримасой.
— Брат Фын! Брат Фын!.. — Лян Юнь не мог удержать слез. Он осторожно взял руку Фына и приложил ее к своему лицу.
— Не надо... — голос Фына авучал совсем слабо. — Все-таки мы тебя освободили. Я верю, ты оправдаешь доверие партии... Скажи Шану, что я... — От сильной боли он потерял сознание.
— Брат Фын! Брат Фын... — хрипло произнес Лян Юнь.
Фын медленно приоткрыл глаза. Он пошарил левой рукой и сунул Лян Юню свой маузер. Через силу проговорил:
— Что толку плакать?.. Пистолет... Возьми... Командуй вместо меня... Уничтожь... — Он медленно прикрыл глаза и перестал дышать.
Лян Юнь, стиснув в руках маузер, вскочил на ноги. Партизаны, прячась за выступами стен и лежа на земле, вели перестрелку с остатками врагов, отступивших во внутренний двор. Те активно отвечали. Огонь, охвативший низ сторожевой башни, был потушен командой под руководством Цзяо. Пригнувшись, Лян Юнь побежал к партизанам.
— Командир Лян! Командир Лян! — окликнул его кто-то из партизан.
Он присмотрелся. Здесь были ребята из его прежнего отряда. Он откликнулся и, в свою очередь, спросил:
— Кто командует отрядом?
— Инструктор Фын. Ты не ранен? — Кто еще есть из наших?
— Командир взвода Чэнь.
— Командир Лян, я здесь! — отозвался со стороны Чэнь.
— Чэнь, оставил кого-нибудь для заграждения?
— Оставил! Взвод Юя около ворот укрепляется. А тех изнутри никак не выковырнуть... Командир Лян, как Фын?
Лян Юнь не ответил и, взмахнув рукой, отбежал обратно. Он бежал к башне. Деревянные балки внизу сильно обгорели, но, кажется, могли еще выдержать человека. От лестницы осталась только верхняя половина, еле державшаяся и раскачивавшаяся при малейшем движении. Лян Юнь осмотрелся, сунул пистолет за пазуху и стремительно полез наверх. Вот он ухватился за перекладину... Лестница стала раскачиваться сильнее, издавая неприятные скрипящие звуки. Его прошиб пот. Но она все-таки "выдержала. С прерывающимся дыханием он поднялся наверх. Теперь охранники во внутреннем дворе оказались под ним. Он хотел было вынуть пистолет, но гут заметил оставленный часовым пулемет на мешке с песком. Он приложился к нему, прицелился и нажал на спуск. Цепочка огненных змей жалила врагов без пощады. Неожиданный удар посеял среди них панику. Солдаты выскакивали из своих убежищ, перебегали, пытаясь найти для себя укрытие, и падали под пулеметным огнем.
— Вперед! В атаку!..
Партизаны проникли во внутренний двор. Там завязался рукопашный бой. Большая часть охранников была уничтожена. Остальные, встав на колени, поднимали над головой винтовки.
Стрельба стихла. Заключенные выбегали из камер, обнимались с партизанами. Лян Юнь с пулеметом за спиной спустился с башни и шел мимо пленных. Внезапно из их рядов раздался выстрел. Пуля свистнула возле самого уха Лян Юня. Он сощурил один глаз. Стрелял его давнишний враг — Рябой. Второй раз выстрелить он уже не успел. Лян Юнь вскинул пистолет... и Рябой рухнул на землю.
Лянь Юнь заткнул пистолет обратно за пояс и громко сказал:
— Инструктор Фын поручил мне принять командование. Сейчас пленных нужно отвести в камеры и запереть. После этого все собираются у ворот. Цзяо поручаю раздать оружие коммунистам и тем, кто может его держать. Все эти люди включаются в мой отряд. Всем остальным собраться на внутреннем дворе и ждать. Зря не высовываться и не перебегать. С минуты на минуту мы можем ждать нападения. Нам нужно продержаться до тех пор, пока не придет на помощь наша армия. Командир взвода Чэнь, ко мне!
Все бросились выполнять приказание. И в эту самую минуту у ворот началась бешеная пальба...
За полчаса были отбиты три яростные вражеские атаки. Партизаны укрывались за мешками с песком, стреляли из амбразур в высокой ограде. Во все стороны летели осколки кирпича и камней. Лян Юнь стрелял из пулемета, снятого со сторожевой башни. Тюрьма была окружена гоминдановцами со всех сторон, но главный удар они решили нанести по воротам. Обороной ворот командовал Лян Юнь. Остальными руководил Чэнь.
Цзяо с несколькими бывшими заключенными при помощи Хлопушки производил осмотр караульных помещений. Собранное оружие и боеприпасы переносились ближе к воротам.
Прошел час. Небо по-прежнему оставалось темным. На нем выделялись одни звезды.
Началась очередная атака. Стали рваться снаряды, пробивая в стене и в арке над воротами широкие бреши. Из мешков во все стороны летели мириады песчинок. В бой включился вражеский броневик.
Безобразное чудовище медленно ползло на ворота. Пушка на его башне непрерывно изрыгала пламя.
— Гранаты! — крикнул Лян.
Несколько гранат, описав в воздухе дугу, разорвалось около броневика. Пулемет Лян Юня ни на секунду не останавливался. Броневик тоже не останавливался. Лян Юнь положил пулемет. Взял стоявшие у ног четыре гранаты, оторвал кусок рубахи и крепко связал их вместе. Он хотел броситься вперед, во тут кто-то перехватил у него связку. Он оглянулся. Это был Юй. Ни секунды не мешкая, тот перепрыгнул через мешки и бросился наперерез броневику. Из дула пулемета ему навстречу потянулся столб пламени. Юй бежал зигзагами, через мгновенье он уже укрылся за выступом стены. Прикрывая его, Лян Юнь непрерывно бил по смотровой щели броневика. Юй вдруг выпрыгнул из-за стены, взмахнул рукой и бросил гранаты между передними и задними колесами броневика.
Раздался оглушительный взрыв. Броневик уткнулся носом в землю. Из его щелей повалил черный дым. Из дверцы выпрыгнули трое солдат, которых Лян Юнь короткой очередью уложил на месте. .
Юй был ранен в. ногу. Один из партизан еле,спас его из огня. Но что это? Стрельбу заглушал тяжелый скрежет, от которого дрожала, мостовая. Лян Юнь прислушался. Танки! Гоминдановцы захотели уничтожить узников во что бы то ни стало! Громыхая, на горстку смельчаков шли три танка. Башня на головном танке медленно разворачивалась, нащупывая цель длинным хоботом орудия.
— Всем отходить...
— Лян Юнь еще не успел окончить, как невдалеке раздался .тяжелый грохот.
Но это были не танки. Звуки напоминали мощные громовые раскаты.Начиналось наступление на город!И, как по команде, вражеские талки остановились. Как неповоротливые чудовища, они на некоторое время застыли в неподвижности. Стрельба тоже затихла. Теперь с востока^ юга и запада во всю силу
гремели залпы тяжелой артиллерии Народно-освободительной армии.Осажденные воспрянули духом.
Вражеские танки повернули назад. С ними-ушла большая часть солдат. Но тюрьма все еще находилась в окружении. Пулеметы на перекрестках время от времени обсыпали ее градом пуль.
По всему чувствовалось, что наступление Народно-освободительной армии застало гоминдановцев в городе врасплох. Им пришлось отказаться от попытки вернуть в свои руки тюрьму.
Лян Юнь снова поднялся на сторожевую башню и осмотрелся. На склонах близлежащих холмов, одна за другой возникали яркие вспышли взрывов. Кое-где к небу подымалось пламя пожаров. Горели подожженные вражеские укрепления. Смутно доносилась трескотня ружейной перестрелки.
Спустившись вниз, Лян Юнь вошел в канцелярию тюрьмы. Его внимание привлек телефонный аппарат. Он покрутил ручку, поднял трубку.
В трубке чей-то испуганный голос спросил:
— Кого вам?
«Кого же, в самом деле, вызвать?» Лян Юнь вздрогнул и твердо сказал:
— Штаб. Дайте начальника штаба!
В трубке послышался неясный шум. Прошло немного времени, и чей-то низкий голос спросил:
— Я слушаю!
— Алло! Это начальник штаба? — Я! Я! Кто говорит?!
— Да ну! Так, значит, это ты, начальник? Я — Лян Юнь.
— Лян Юнь? Из какой части? — нетерпеливо переспросил голос.
— А-а, ты забыл. А еще хотел расстрелять меня. Жаль только — не удалось! Вам всем скоро конец; слышишь? Жарковато тебе сейчас приходится, дорогой?
— Я расстреляю тебя, мерзавец! Кто ты в конце концов? — взревел голос в трубке.
— Неужели и меня с перепугу позабыл? А еще назначил награду в десять тысяч юаней за мою голову. Я — начальник района Лян. Вспомнил? Я звоню спросить, когда сложишь оружие?..
На другом конце провода раздался треск: начальник штаба бросил трубку.Партизаны смеялись.Лян Юнь вышел из комнаты. Он решил проверить посты. Навестил раненого Юя, расспросил о жизни отряда после его ареста. Юй сообщил, что секретарь Сюе уже оправился от своей раны и несколько дней назад его перевели работать в уезд. После того как Лян Юнь был арестован, в отряд вступило много молодежи. Старик Ян жив и здоров, только дом его гоминдановцы сожгли.
Бой шел вокруг города. У тюрьмы было тихо. Лян Юнь время от времени лазил на дозорную вышку.
Наступление на город развивалось успешно, особенно на востоке. Стрельба приблизилась. Первые группы атакующих уже ворвались в город. На восток мчались грузовики с вражескими солдатами.
Враг упорно сопротивлялся. С моря подошли военные корабли. С гор непрерывно стреляла тяжелая артиллерия. Над городом вились вражеские самолеты, то и дело пикируя вниз.
К восходу солнца Народно-освободительная армия овладела всеми господствующими над городом высотами, оттеснив врага на улицы. Из-за мешков с песком и дзотов атакующих встречал шквал огня. Артиллерия наступавших прекратила огонь. Гоминдановцы упорно цеплялись за каждую улицу.
В тюрьме поужинали. Лян Юнь снова поднялся на башню. Ознакомившись с обстановкой, он принял решение ночью активно включиться в сражение за город. У них уже было оружие, и они могли вести бой наравне с регулярной армией. Днем, со своими скромными силами, они могли только держать оборону, теперь же наступало их время! Нужно про-
рваться, вклиниться в тыл обороны противника, нанести ему серьезный урон.
Он приказал: Юй с небольшим отрядом остается на прежней позиции, а он вместе с Чэнем, каждый во главе двух десятков партизан, пойдут двумя группами на прорыв. Группы прорыва устремились вперед. Противник, не ожидавший нападения с тыла, был смят и деморализован.
Партизаны преследовали разбегавшихся солдат. Лян Юнь гнался за отступающими два квартала, рассеял их, а затем свернул в сторону. Он побежал прямо к штабу. По дороге выпускал ракеты: красную, желтую, белую... Потом еще... Ракеты вызвали полную растерянность у гоминдановцев. Они не понимали, что случилось. Наверно, произошел прорыв фронта... С каждой минутой их сопротивление ослабевало. Лян Юнь вел свой отряд на штаб. Навстречу ему на другом конце улицы неожиданно поднялась пальба, похожая на перестрелку.
— Вперед! — скомандовал Лян Юнь, размахивая пистолетом.
Стиснутые с двух сторон вражеские солдаты сдавались. Лян Юнь бросился в штаб. Бойцы обгоняли его. Враг прекратил сопротивление. Победа! Освобождение! Лян Юнь крепко обнял одного из пробегавших бойцов, прильнул лицом к его ватнику...
Стрельба в городе стихала. Только с моря продолжалась артиллерийская канонада. Военные корабли обстреливали город из тяжелых орудий. Но вот и орудия умолкли. Командующий войсками гарнизона, гоминдановский генерал-лейтенант был взят в плен в своем кабинете. Вместе с ним были захвачены пятнадцать высших штабных офицеров. Во главе своих партизан Лян Юнь шел по улице. Навстречу ему то и дело попадались группы пленных под конвоем. Жители широко открывали двери, выходили приветствовать Народно-освободительную армию.
Начинался новый день — первый день Освобождения...








1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27