Поцелуй потряс ее остротой ощущения и напомнил о римских ночах. Катрин обхватила Карло руками и прижалась к нему. Именно в этот миг он и прошептал ей на ухо:
– Думаю, моя милая, нам было бы неплохо пожениться.
Катрин отодвинулась и заглянула ему в глаза, не уверенная, что правильно расслышала.
Очевидно, он принял ее удивление за нерешительность и тут же разжал объятия.
– Я понимаю, тебе нужно подумать.
Карло нежно посмотрел ей в глаза, осторожно провел пальцами по ее руке, словно она была хрупким и драгоценным предметом.
Катрин смешалась. Оказывается, он хочет на ней жениться! Почему-то эта мысль никогда не приходила ей в голову. Выйти замуж за Карло? Да! Ей хотелось закричать во все горло: да, да, да! Значит, он действительно ее хочет. Не в том смысле, как намекала Порция, а по-настоящему, навсегда.
Катрин вновь обрела дар речи, лишь когда они вернулись в замок Валуа. Выйдя из машины, она обернулась и застенчиво прошептала:
– Да, Карло. Я согласна.
Он бросился к ней, подхватил ее на руки, неловко чмокнул в щеку, как неопытный юнец. Они долго гуляли по зимнему парку.
– Остается получить согласие родителей, – сказал Карло.
Эти слова ее несколько озадачили, но Карло тут же улыбнулся своей обычной ленивой улыбкой:
– Mia Katerina, в моем семействе серьезно относятся только к трем вещам: рождению, браку и смерти. Вот поводы, по которым весь клан собирается вместе – причем в церкви. Думаю, что и твоему отцу будет приятно, если я официально попрошу твоей руки.
До самого конца рождественских каникул Карло осыпал ее подарками, обращался с ней так, словно она была божеством. Катрин купалась в его любви и внимании. Теперь, когда он прямо сказал ей о своих чувствах и подкрепил слова предложением руки и сердца, желание росло в ней, не встречая более никаких препятствий. Катрин хотела все время находиться рядом с ним, трогать его, обнимать. Поцелуев было уже недостаточно. Сидя за обеденным столом, несясь на лыжах по горному склону, она все время представляла его обнаженное тело, перекатывающиеся под кожей мышцы.
Как-то вечером она призналась ему в своих мечтах. Карло бросил на нее страстный взгляд, провел рукой по ее щеке.
– Нет, Катрин, теперь мы должны вести себя паиньками и дожидаться благословения священника. – На его щеке появились лукавые ямочки. – Будем довольствоваться грезами о восторгах первой брачной ночи.
В воскресенье из Женевы приехала Фиалка. Первым делом она пригласила Катрин прогуляться по парку. Выдался ясный морозный день. Казалось, что до заснеженных пиков Альп подать рукой, а ветки деревьев были похожи на тончайшую филигрань. Сестры шли по лесистой тропинке, расспрашивали друг друга о работе и учебе. Потом Фиалка остановилась и посмотрела на Катрин в упор:
– Карло сообщил мне, что сделал тебе предложение и что ты согласилась.
Катрин была ошеломлена. Она и не знала, что Карло встречается с Фиалкой. Кроме того, ее покоробила обвиняющая нотка, прозвучавшая в голосе старшей сестры.
– Да, – коротко ответила Катрин и зашагала дальше.
Фиалка поняла ее без слов.
– Значит, ты не знала, что Карло говорил со мной об этом. Думала, он сначала у мамочки разрешения спросит? – Она резковато рассмеялась. – Учти, что Карло рассказывает мне почти все. Мы с ним давние приятели.
Катрин не понравился намек, чувствовавшийся в этих словах. С каменным выражением лица она отвернулась.
– Не беспокойся, госпожа графиня согласится. Карло будет ссылаться на принцессу Мэт, и это сыграет свою роль. Кроме того, старой вороне до смерти хочется внуков. До сих пор Карло не удосужился сделать мамаше приятное. На сей раз, похоже, ее мечта осуществится.
Резкие слова Фиалки ошеломили Катрин.
– По-моему, ты ревнуешь, – удивленно произнесла она.
Фиалка замолчала и ответила не сразу.
– Может быть, и ревную.
Голос ее звучал тихо. Она подняла с земли камень и швырнула его в дерево.
– Катрин, ты уверена, что поступаешь правильно? – задумчиво спросила она.
Катрин яростно кивнула головой и убыстрила шаг. Ей хотелось убежать куда глаза глядят.
Но Фиалка не отставала.
– Понимаешь, Карло – человек сложный. Он переменчив, имульсивен, вспыльчив…
– Именно поэтому ты за него не вышла? – мстительно оборвала ее Катрин.
В этот момент ей впервые пришла в голову мысль, что Фиалка и Карло были любовниками – настоящими любовниками, то есть лежали вместе в постели! Как ей не пришло это в голову раньше? До чего же она была глупа и наивна!
– Нет, вовсе не поэтому. – У Фиалки было очень спокойное лицо, и это делало ее удивительно похожей на мать. – Просто он никогда не звал меня в жены.
После этой фразы наступило молчание. Катрин внутренне ликовала. Значит, Карло ее действительно любит! Ведь он сделал предложение именно ей, а не кому-нибудь другому.
Фиалка нарушила затянувшуюся паузу:
– Должно быть, тогда время еще не подошло. Кроме того, мы с ним слишком похожи – каждый тянет канат в свою сторону.
Фиалка говорила громким высоким голосом, и Катрин не могла понять, чем это вызвано.
– К тому же я не хочу иметь детей. А может быть, уже и не смогу.
Младшая сестра остановилась и взглянула на старшую.
– Прости меня, – искренне сказала она. – Что случилось? Откуда ты взяла, что не можешь иметь детей?
Фиалка пожала плечами.
– Долго рассказывать. Ничего, это еще не конец света. – Она обняла Катрин за плечо. – Я всего лишь хотела рассказать тебе о Карло. Он… Он вовсе не плох. Но не строй иллюзий. – Фиалка заколебалась, словно хотела еще что-то добавить, но передумала и улыбнулась. – Я уверена, что из тебя получится чудесная мать. Хотя бы по контрасту с Сильви.
При упоминании этого имени Катрин сжалась.
– Пойдем назад, – сухо сказала она.
– Да ладно тебе, – укорила ее Фиалка. – Я знаю, что Сильви обращалась с тобой скверно, но рано или поздно тебе придется разобраться в своих чувствах по отношению к матери. Мэт как-то сказала, что Сильви просто родилась раньше своего времени. Если бы она появилась на свет одновременно со мной, все случилось бы иначе. Она стала бы… такой, как я.
Фиалка не без горечи рассмеялась.
Лицо Катрин осталось серьезным.
К ужину она оделась понаряднее – выбрала элегантное платье, которое должно было понравиться Карло. Ужин был накрыт на четверых. Катрин не встречалась со своим женихом после разговора с Фиалкой, и мучительные подозрения терзали ее душу.
Но сияние глаз Карло сразу же успокоило ее.
– Carissima Katerina, – прошептал он, пожимая ей руку и целуя в лоб.
Впервые он вел себя так при посторонних, и Катрин немного опешила. Но его следующие слова все разъяснили:
– Я рассказал принцессе о нас, и она одобрила мой выбор. Это означает, что моя мать тоже не станет противиться нашему союзу. Надеюсь, твой отец…
Катрин стиснула ему руку, и вдвоем они приблизились к столу.
– Я очень рада за тебя, – сказала Матильда и обняла ее. – А что касается Карло, то он и так почти что член нашей семьи, – добавила она, задумчиво глядя на молодого человека.
Катрин просияла улыбкой.
Фиалка приготовила свой сюрприз и преподнесла его в самом конце трапезы.
– Раз уж сегодня день радостных объявлений, внесу и я свою лепту. Так вот, я тоже выхожу замуж. Имя счастливца – Кристиан Дардье. Торжественное событие намечено на Пасху, только отметить его мы собираемся без всякой помпы. Надеюсь, что Лео и Жакоб смогут приехать.
Катрин заметила, что на лице Карло при этом известии отразилось удивление, тут же сменившееся вызывающим выражением. Правда, на словах он был сама любезность и благодушие.
– Может быть, нам устроить двойное бракосочетание? – предложил он как бы в шутку.
– Ну уж нет, – решительно отвергла эту идею принцесса. – Ваша мать ни за что не согласится на такую поспешность. Кроме того, Катрин должна закончить колледж и получить диплом. Думаю, лучше всего подойдет июнь.
Вскоре в замке появился жених Фиалки, застенчивый и упитанный молодой человек, явно души не чаявший в своей избраннице. Карло держался совершенно естественно.
А ночью, когда под звездным одеялом неба он обнял ее и обжег страстью ее губы, подозрения Катрин растаяли, не выдержав жара любви.
По возвращении в Лондон Катрин немедленно сообщила Порции о своих планах. Они сидели в пабе напротив Британского музея – там находилось издательство, где теперь работала Порция.
– Ты меня разыгрываешь. Я тебе не верю! – поразилась Порция.
– И тем не менее это правда. Мы с Карло поженимся в июне. Извини, если тебя это известие расстроило.
– Вовсе нет. Просто… как бы тебе объяснить – слишком уж это все похоже на романтическую сказку. А как же наши с тобой замыслы? Как твоя карьера? Ты же собиралась работать в музее. Ты еще так молода. Замуж выходят только старухи.
– Ничего, в Риме тоже есть картинные галереи. Карло не возражает против того, чтобы я работала – мы обсуждали этот вопрос.
Порция замолчала.
– Послушай, – разозлилась Катрин. – Сначала ты беспокоишься из-за того, что он меня соблазнит и бросит. Теперь тебя не устраивает то, что он меня соблазнил, а бросать не собирается. В чем же дело?
Подруга взглянула на нее с явным скептицизмом.
– Ты в него влюблена, верно?
Катрин кивнула.
– Разговаривать с влюбленной женщиной бессмысленно.
– Но ты ведь приедешь на свадьбу, да? Будешь подружкой невесты?
– А что мне остается? – простонала Порция.
Она была совершенно права. Разубеждать влюбленную женщину – дело бесполезное. Ни на чем, кроме любви, сконцентрироваться я не могу, со вздохом подумала Катрин. Придется списать конспект лекции у кого-нибудь из друзей. И хватит витать в облаках, пора браться за работу. Впереди экзамены.
Через две недели приедет Лео, и тогда они назначат точный день свадьбы.
Церемонию бракосочетания назначили на последнюю субботу июня.
Графиня Буонатерра настояла на том, чтобы обряд совершился в часовне ее дворца. Там же, в палаццо, должен был состояться и свадебный бал. Под этим кровом женились и выходили замуж многие поколения мужчин и женщин из рода Буонатерра. В конце концов, говорила графиня, устройство пышных приемов – последняя и единственная радость ее жизни. А уж к этому приему она готовилась не один год. В распоряжение невесты, ее родственников и друзей она предоставит целое крыло. Второе крыло будет отведено принцессе Матильде и членам ее семьи. Ни о каких возражениях не могло быть и речи. Графиня наприглашала массу гостей, и каждый из них мог задержаться в палаццо сколько пожелает.
Единственным, кого не пускали во дворец, был Карло – его выставили из родительского дома за два дня до свадьбы.
– Нужно соблюдать приличия, Катрин, – вздохнул он. – У нас считается, что жених и невеста не должны видеться непосредственно перед свадьбой – это дурное предзнаменование. А я – человек суеверный.
Без Карло Катрин чувствовала себя подавленной и растерянной среди всего этого великолепия. К счастью, рядом была принцесса, а вскоре приехали коричневый от загара Лео – весь последний год он работал в Танзании – и Жакоб. Отец был печален из-за того, что дочь уходит от него к другому мужчине, но компенсировал свою меланхоличность нежностью и заботливостью. Приехала и Порция, которая поглядывала на царившую в палаццо роскошь с пуританским осуждением, а на приготовления к торжественной процедуре – с явным любопытством. Не хватало только Томаса Закса. Катрин позвонила ему, просила приехать, но Томас уклонился – сказал, что ему на этом празднике не место. А жаль, она была бы так рада его присутствию…
День свадьбы выдался по-средиземноморски ясным или, как выражались поэты, «хрустальным». Из окна Катрин могла видеть всю округу, вплоть до самого моря. Невзирая на ранний час, палаццо гудел от шума голосов. В садах, под сенью древних деревьев, были накрыты столы, на которых сияли столовое серебро, фарфор и хрусталь. Повсюду стояли букеты цветов. Играл оркестр. И все это ради меня и Карло, думала Катрин с радостным изумлением.
Матильда и Порция помогли ей надеть подвенечное платье. Принцесса специально прилетела в Лондон, чтобы помочь Катрин выбрать наряд. Матильда сказала, что в такой момент присутствие зрелой женщины совершенно необходимо. Кроме того, она знает превосходного кутюрье. Жених и его мать будут довольны нарядом невесты.
Подвенечное платье прибыло в палаццо за два дня до свадьбы в огромной коробке. Оно было легким и ажурным, совсем сказочным. Катрин взглянула на Порцию и лукаво улыбнулась. Кружевной воротничок, сотни крошечных пуговок, узко стянутая талия, а ниже – целое море кружев и воланов.
– Отлично, – одобрительно кивнула принцесса. – Идеальная пропорция простоты и роскоши. Тебе очень идет. Карло – счастливец.
Принцесса поправила Катрин прическу, достала из шкатулки тиару с тончайшей фатой.
– В ней я когда-то выходила замуж. Думаю, она лучше, чем та, которую мы выбрали в Лондоне.
Катрин в ужасе взглянула на сияние драгоценных камней и замахала руками:
– Нет-нет! Это невозможно!
– Еще как возможно. Мне эта тиара уже не понадобится, а моя Фиалка, девица сугубо современная, предпочитает регистрацию брака в мэрии и наденет для этого деловой костюм. – Принцесса рассмеялась. – Не пропадать же добру. Бери, передашь потом одной из своих или моих внучек.
– Да ладно тебе, Кэт, – поддержала ее Порция. – Все равно отступать уже некуда.
Катрин позволила Матильде водрузить ей на голову тиару и расправить фату.
– Ну вот, теперь ты само совершенство. Как поется в английской песенке, «немножко старого, немножко нового…».
– И еще «немножко в долг, немножко синего», – подхватила Порция. – Синее я как раз принесла.
Она вручила подруге синий платок, на котором была вышита Алиса из сказки Льюиса Кэрролла.
Девушки счастливо засмеялись.
Звенели колокола. Из распахнутых дверей часовни лились звуки органа. Катрин вцепилась в руку Жакоба, охваченная внезапной паникой. Она увидела перед собой целое море незнакомых лиц. В воздухе разливались ароматы цветов и запах ладана. Катрин расправила плечи, устремила взор ввысь – туда, где золотом и лазурью сиял алтарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52