Лицо было бледным и спокойным. Она смотрела на Луизу мягким взглядом.
– Да, – Луиза никак не могла унять волнение, – я хотела видеть вас.
– Я рада вам, – негромко, но с искренней доброжелательностью произнесла Мирианда.
Луиза смотрела на Мирианду и понимала, почему Филипп влюбился в неё.
– Я хотела поговорить с вами и… попросить вашего совета!
– Разве я могу помочь вам? – Луиза уловила в её голосе грусть.
Она вытащила письмо Филиппа и протянула его Мирианде. У Мирианды мелькнуло удивление на лице, но письмо всё же она взяла. Пока Мирианда читала, Луиза следила за выражением её лица. Оно менялось несколько раз, по мере того как Мирианда читала. Закончив читать, она вернула письмо Луизе.
– И что же вы ответили?
– Ничего! – Луиза с мольбой устремила взор на Мирианду. Не осуждайте меня, Мирианда. Я встала между вами, я стала причиной вашего несчастья, я отняла у вас обоих любовь. Как я могла согласиться, если он любит вас!
– Вы хотите стать ему супругой?
– О, Мирианда, как вы безжалостны ко мне.
– Луиза, – с невыразимой грустью заговорила Мирианда, – Филипп чист сердцем и душой. Я поняла это сразу же, как только увидела его. С ним нельзя играть. Его нельзя обманывать. Филиппа можно только любить. Любить всей душой. Во имя этой любви я отказалась от своего счастья. А вы бросили его, когда он более всего в вас нуждался. Неужто вы желаете ему страданий? Подумайте, Луиза. Отказав ему в том, на что он имел право и надеялся обрести, вы обрекли Филиппа на страданья. Ибо он будет всегда помнить меня. А во мне любовь, которую потерял, и вас, которая лишила его счастья и надежды обрести любовь вновь.
Мирианда с нежностью сестры дотронулась до руки притихшей Луизы и продолжила говорить:
– Или вы дадите ему любовь и семью, о которой он всегда мечтал. Выбор за вами, Луиза! Но помните, отказав ему в любви, вы уничтожите всё то, что нам троим пришлось выстрадать, чем пожертвовать.
– Сестра моя, – Луиза бросилась в объятия Мирианды. Они долго стояли, обнявшись. У обеих были слёзы на глазах. У одной были слёзы печали. Она оплакивала свою несчастную любовь. У другой были слёзы счастья, ибо она обрела супруга!
Когда они отстранились, стараясь скрыть свои слёзы друг от друга, Луиза прошептала:
– Вы святая, Мирианда!
– Нет, Луиза, – украдкой вытирая слёзы, ответила Мирианда, – я не святая, и у меня есть просьба к вам.
– О, если я только смогу отплатить вам за счастье, что вы подарили мне… я сделаю для вас всё, не задумываясь. Клянусь вам, Мирианда, я выполню любую вашу просьбу.
– Подумайте, Луиза, прежде. Вы ведь не знаете, что я у вас попрошу.
Луиза ещё раз очень нежно обняла Мирианду. Она была счастлива. Очень счастлива.
– Клянусь, Мирианда. Клянусь вам именем святой Девы Марии. Я выполню вашу просьбу, чего бы это мне ни стоило, Мирианда, дорогая сестра моя.
Мирианда отстранилась от Луизы. Бледность её лица ещё более подчёркивала торжественность, с которой она обратилась к Луизе.
– Вы сами так решили, Луиза. Что ж, вы поклялись именем святой Девы Марии, и я принимаю эту клятву. Выслушайте меня внимательно, Луиза. В тот день, в тот час, когда Филипп умрёт, – я приду в ваш дом, и вы отдадите мне его мёртвое тело.
Луиза, мгновенно покрывшись смертельной бледностью, отшатнулась от Мирианды. Бросив последний взгляд на Луизу, Мирианда покинула комнату так же тихо, как и вошла. После её ухода Луиза, шатаясь, добрела до стены с фресками. Цепляясь за неё руками, она с глухим рыданием сползла на пол.
– Что я наделала? Что наделала? – шептала сквозь слёзы Луиза.
Из груди Луизы вместе с судорожными рыданиями исторгся душераздирающий вопль.
– Филипп!
Глава 28
НЕЖДАННЫЕ ВЕСТИ
После возвращения из монастыря Луиза острее почувствовала тягу к жизни. Ей начало казаться, что дни пролетают слишком быстро. Она больше не уединялась в своих покоях, стараясь как можно больше времени провести в беседах, где главной темой по-прежнему оставался Филипп, от которого до сих пор не было вестей. Вечера приносили Луизе воспоминания и тяжёлые мысли. Чтоб как-то отвлечься от них, она взяла за привычку ужинать с дофином и Марией Анжуйской, которые всегда рады были видеть её. Ужин затягивался до полуночи, переходя в душевные разговоры.
И сегодня Луиза ужинала вместе с их высочествами. Скромный ужин был сервирован на троих. В середине стола стояли два позолоченных подсвечника, на которых ярко горели свечи. Все трое сидели в удобных креслах и нехотя ужинали. Рядом с ними стоял слуга в почтительной позе, готовый немедленно выполнить любой приказ. Дофин, который в последнее время вообще потерял аппетит, ковырял вилкой сочный кусок мяса. Он отрывал от него мелкие кусочки, а затем отправлял их в рот и долго после этого жевал. Все трое молчали, поэтому вздрогнули, когда возле них раздался неожиданно громкий голос:
– Карл, ты от бездействия стал ленивым. Оставь в покое эту достойную пищу или лучше отдай тому, кто действительно в ней нуждается!
Выговорив эти слова, Таньги без излишних церемоний забрал мясо из тарелки дофина и без зазрения совести отправил его в рот.
– Чего стоишь, принеси ещё одно кресло, не видишь, я голоден! – эти слова Таньги были адресованы слуге, который немедленно выполнил его распоряжение. Пока на него взирали три пары удивлённых глаз, Таньги уселся как ни в чём не бывало рядом с Луизой и с аппетитом принялся поглощать всё, что только лежало на столе.
– А вы пополнели, миледи, – с набитым ртом произнёс Таньги, оглядывая Луизу, и добавил, обращаясь к дофину: – Карл, ты что, совсем обнищал? Я не вижу на столе вина.
– Может, тебе и мой дворец передать? Или, скажем, всю провинцию? – поинтересовался дофин.
– Бутылочки вина достаточно, – отозвался Таньги, – у меня не такие аппетиты, как у некоторых наследников престола.
– Да что ты себе позволяешь? – дофин выпустил сдерживаемое раздражение наружу, в то время как обе женщины с серьёзным видом смотрели на Таньги, догадываясь, что он привёз долгожданные новости, – явился без приглашения, сел за мой стол и ко всему прочему смеешь обвинять меня в жадности?
– Я справил по твоей матушке упокойную мессу!
– Что? – дофин вначале не понял, а потом с удивлением уставился на Таньги, который не переставал жевать, – матушка умерла?
– Эх, Карл, если б она умерла, разве я стал бы утруждать себя мессой?
И Мария Анжуйская, и Луиза не смогли сдержать улыбок. Таньги покорял своей жизнерадостностью.
– Я убью тебя, – пообещал дофин, – и убью прямо здесь и сейчас.
– Не убьёшь, Карл!
– Почему это? – угрюмо поинтересовался дофин.
– Потому что, убив меня, ты не услышишь о новостях, которые я тебе привёз!
– Значит, ты привёз мне новости? – уточнил с посветлевшим лицом дофин.
– Карл, перестань переспрашивать, иначе я подумаю, что ты ещё больше поглупел с моего отъезда!
– Таньги! – грозно произнёс дофин.
– Хорошо, хорошо. Успокойся, Карл, а не то я не стану ничего рассказывать… шучу, – Таньги произнёс эти слова, увидев, как дофин встаёт с места.
– Прошу вас, сударь, скажите, – он жив? Таньги с участием посмотрел на Луизу.
– Миледи, право, мне очень жаль говорить вам эти слова.
– Он убит? – Луиза покрылась мертвенной бледностью и не мигая смотрела на Таньги.
– Нет, он жив, – успокоил её Таньги, – но поверьте, после всего, что он пережил в последний месяц, ему будет нелегко оправиться.
У Луизы отлегло от души. Главное, он жив. А всё остальное не имело значения. Она почувствовала необычайное облегчение.
– Расскажи, как всё происходило, – тихим голосом попросил дофин, английская армия тоже участвовала в схватке?
– Один полк лучников прибыл на помощь герцогу Бургундскому, да только толку от них в лесах, – ответил махнув рукой Таньги, – всё было продумано просто великолепно. И они угодили прямиком в ловушку.
– Они? – переспросил дофин, изумлённо переглядываясь с женой и Луизой, которые тоже не поняли слов Таньги, – ты кого имеешь в виду?
– Кого же ещё, как не бургундцев? – удивился Таньги, – что с тобой, Карл? Ты что, не слышал, какая битва произошла близ Бретиньи? – Нет!
– Нет? – изумился Таньги, помилуй тебя бог, Карл. Это известно каждому во Франции, а ты ничего не знаешь?
– Скажешь ты, наконец, что там произошло, или нет? – вскричал дофин.
– Мы их разгромили, Карл! Мы их разгромили при Бретиньи! Уничтожили семь полков герцога Бургундского и полк английских лучников. Весь юг за немногим исключением находится в наших руках, вплоть до Парижа. Английская армия застряла в Реймсе. Она остановила все наступательные действия и отменила намечавшуюся кампанию. А ты спрашиваешь, что происходит?
– Таньги, друг мой, – дофин порывисто обнял и, отстранившись, вглядывался в его лицо. – А ты не шутишь?
– Карл, какие шутки? Всё так, как я тебе говорю. Клянусь богом!
Таньги набожно перекрестился, чем убедил дофина окончательно.
Луиза радостно улыбалась. Мария Анжуйская весело поглядывала на своего супруга, чьё лицо разительно отличалось от того, что она видела последнее время.
– Как такое могло случиться, Таньги, – радостным голосом спрашивал дофин, – ведь мы получили известие, что вы окружены?
– Окружены? – Таньги расхохотался, – это была уловка, которую придумал Филипп. Когда он узнал, что герцог Бургундский устраивает западни, чтобы выловить его, Филипп решил использовать это. Мы, – возбуждённо продолжал Таньги, – снарядили отряд из трёхсот человек и поскакали в сторону Бретиньи. Наделав там немного шума, мы разбили лагерь неподалеку от Бретюнского леса, предварительно выслав людей, чтобы следили за дорогой на Париж. Ещё не наступило утро, когда нам доложили, что со стороны Парижа на нас двигается несколько полков. Мы быстренько собрались и, дождавшись их появления, изобразили бегство. И сделали это столь искусно, что следующие две недели нас называли трусами. Мы углубились в лес, который сразу окружили бургундцы. Признаться, я и сам не знал, что задумал Филипп. Мы разбили лагерь в глубине леса, – продолжал Таньги, – бургундцы решили, что голод выгонит нас из леса и тогда они смогут расправиться с нами. Они окружили нас и ждали, пока мы выйдем из леса. А мы даже не собирались. Мы проторчали в этом чёртовом лесу полтора месяца, пока бургундцы наконец сделали то, на что надеялся Филипп.
– Чем же вы питались всё это время? – недоумённо спросил дофин.
– Из леса в Осер вёл потайной ход!
– Святой Педро, вот оно в чём дело, – вскричал дофин, – говори, мой друг, кажется, я начинаю понимать затею графа.
– Слава богу, – отозвался Таньги и продолжил, – ей-богу, на голову я никогда не жаловался, но даже для меня стало неожиданностью, когда Филипп приказал привезти большие кувшины с маслом, а затем приказал привязывать их к верхушкам деревьев по всему лесу.
– Зачем? – с недоумением спросил дофин.
– Вот и я задавал себе подобный вопрос, – ответил Таньги, – но всё выяснилось однажды ночью. Филиппу доложили, что бургундцы, которым надоело ожидание, решили войти в лес и уничтожить нас. Филипп позвал меня и сказал, показывая на кувшины с маслом: «Останешься здесь, как только увидишь первые ряды бургундцев, поджигай масло и уходи». Той же ночью он покинул лес и через подземный ход ушёл в Осер. Утром бургундцы, думая, что мы всё ещё в лесу, вошли в него. Я сделал, как мне говорил Филипп. Лес запылал. Многие бургундцы погибли от огня и дыма, а те, кто выжили и выходили из леса, попали под удар Филиппа, который во главе двух тысяч всадников успел выйти из Осера и ударить в спину герцогу Бургундскому, которому удалось бежать. Простите, – добавил Таньги, обращаясь к Луизе, – я всё время забываю, что он ваш отец!
Луиза ничего не ответила. Она была счастлива оттого, что вопреки всем ожиданиям Филипп остался в живых. А что касается отца? Он пытался убить Филиппа, вот и получил по заслугам.
– Миледи, ваш супруг желал, чтобы я привёз вас домой, – послышался голос Таньги. Луиза встрепенулась.
– Он так сказал?
– Да, – подтвердил Таньги, – он хочет, чтобы его первенец родился в родовом замке. Но если вы не в состоянии перенести дорогу…
– Я в состоянии, – быстро ответила Луиза, – когда мне надо быть готовой к отъезду?
– Мы будем ждать сколько необходимо!
– Я буду готова завтра утром! – сказала Луиза и, извинившись, оставила их.
Мария Анжуйская последовала её примеру, оставив дофина наедине с Таньги. Таньги вытянул ноги и зевнул, искоса поглядывая на дофина. Тот покосился на него. Оба после этого одновременно засмеялись.
– Скучал без меня, а, Карл?
– Скучал – откровенно признался дофин, – хоть ты и говоришь одни гадости!
– А кто их тебе ещё скажет? – спросил Таньги и продолжал: – Разве мало во дворце людей, которые повторят любую сказанную тобой глупость? Карл, возможно, я иногда и подтруниваю над тобой, но при этом я всегда глубоко верил в твой характер. Верил, что ты станешь таким, как твой великий дед, иначе меня бы просто не было с тобой рядом! Я вижу короля, короля мудрого и смелого, который не боится бросить вызов своим врагам! Будь таким, Карл, и я всегда буду рядом с тобой! Дофин с чувством пожал руку Таньги.
– Так ты действительно веришь в мою звезду, Таньги?
– Верю. И многое уже для тебя сделал, Филипп. Ты не знаешь главного, Карл. Герцог Бургундский готовил Бретиньи для вторжения английской армии на юг. Филипп расстроил их планы, и теперь они уже точно до весны не станут воевать против нас. У тебя есть несколько месяцев, чтобы достойно встретить их. Используй это время и постарайся первым нанести удар.
– Генрих так просто не уступит захваченные земли! – задумчиво проговорил дофин.
– Для начала надо не допустить его продвижения на юг, а дальше видно будет. В любом случае наш ждёт долгая война.
– Ты прав, – согласился дофин, и на этом они разошлись.
Таньги отправился готовиться в обратную дорогу, а дофин устроился у горящего камина и долго наблюдал за потрескивающими огоньками.
* * *
Несколько дней ранее поспешно собранный военный совет в Реймсе, среди которого был и герцог Бургундский, слушал бормотание короля Англии, который расхаживал с задумчивым выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59