Деревянные стены подвального этажа между кирпичными опорами тоже были разрушены. Дерево и мусор были свалены в кучу; образовался огромный уродливый холм высотой в треть высоты самого здания.– Должно быть, взрыв был чертовски сильный, – сказал я.– Должно быть, перегонный аппарат был чертовски большим, – сказал Диксон, сплюнув в сторону.– Вот оно что. Значит, это был небольшой завод, нелегально производящий спирт?– Нет! Спирт – это лишь небольшая часть того, что здесь делали.Я сдвинул шляпу на затылок и почесал голову. Холодный воздух, пощипывающий мне щеки, показался мне таким же нетерпеливым, как я сам.– Вообще-то он похож на гостиницу. Что же это было? Придорожный ночной клуб?– Верно, Нейт, – он хитро улыбнулся. – Только он был не из тех обычных ночных клубов, кабаков и гостиниц, которыми усеяны проселочные дороги нашей замечательной страны от моря до моря, тех, которые привлекают уставших бизнесменов и мучимых жаждой студентов. Нет, сэр. Он не предназначался даже для хоупуэллской клиентуры.– Уиллис, черт побери, что же это было?Лицо его расплылось в улыбке; этот деревенщина был очень горд тем, что просвещает городского франта.– Убежище для гангстеров, Нейт. Место, где собирались воротилы преступного мира из Нью-Йорка и других крупнейших городов Америки, чтобы вволю покутить и пообщаться друг с другом.– Боже. И из Чикаго здесь были?Он кивнул:– Я часто замечал на машинах неподалеку отсюда номерные знаки графства Кук.– Почему же вы ни разу не устроили облаву на этот притон? Ах, извините меня.Он замахал рукой:– Нет-нет. Дело не в этом. Я бы охотно занялся этим, если бы мне предложили. Но тут не наша территория. Дом расположен за пределами города.– Чья же это территория? Ах, конечно, полиции штата.Он снова кивнул.– Правильно, это территория педерастов Шварцкопфа. – Он подбоченился и сплюнул коричневую слюну на кучу камней. – Вы только подумайте, Нейт. Грандиозные попойки с участием бродвейских артистов и красивейших проституток. Азартные игры, оргии – и все это происходило здесь, в этом доме, где развлекались главари преступных организаций со всей страны.Разумеется, здесь бывал и Капоне. И не раз. Всего лишь в нескольких милях от имения Линдбергов.Обхватив себя руками, Диксон принялся ходить взад и вперед.– Вы можете представить себе это? Наверняка во время ночных попоек эти бандиты не раз вспоминали проживающих недалеко отсюда Линди и его семью. Готов держать пари на невыгодных для меня условиях, что ночами они часто толковали о том, что хорошо бы заграбастать кучу денег, похитив ребенка этой знаменитости.– Но они так и не совершили этого, – сказал я, размышляя вслух. – Эти их разговоры остались пустой послеобеденной болтовней, потому что имение Линдберга находится слишком близко отсюда. Подозрение сразу упало бы на них. И все же это след...– Правильно! Но потом взлетел на воздух их старый добрый перегонный аппарат, при взрыве погиб парень, который с ним работал, и лавочка эта закрылась.– Таким образом отпала необходимость в охране этого дома при дороге.– Совершенно верно, – сказал Диксон. – А так как здесь ни разу не проводилось облав и арестов, то о каком следе может идти речь?– Кто-то должен был попытаться пойти по этому следу, – сказал я. Ветер ответил мне вздохом, зашелестел кронами деревьев. – Кто-то должен попытаться сейчас заняться этим... * * * Через несколько минут мы въезжали в имение Линдберга. Когда мы огибали гараж с командным пунктом, Диксон сказал:– Черт возьми, посмотрите, кто там стоит! Он указал на троих мужчин, нетерпеливо прохаживающихся взад и вперед перед гаражом. Один из них был явно старше других по возрасту и положению, хотя выглядел не особенно привлекательно: невысокий, с круглой лысиной, он был в помятом коричневом пальто и соломенной шляпе, которой в тот момент похлопывал себя по бедру. Белоусый, с грубоватым лицом, он курил трубку из початка кукурузы и походил на воспитанного фермера, хотя в нем было не так много и от воспитанного человека, и от фермера. Его партнеры были повыше и помоложе его; и одеты они были получше, хотя и ненамного: они походили на копов в штатском из захолустья.Диксон остановил машину на зацементированной стоянке возле других автомобилей, заглушил мотор, но руки с руля не убрал. На лице его застыло непроницаемо-задумчивое выражение.– Старый Лис собственной персоной, – сказал он.– Старый Лис?– Эллис Паркер. Не говорите мне, что вы никогда не слышали о нем.Разумеется, я слышал о нем. Этот толстый, лысый, помятый человек был не кем иным, как Эллисом Паркером, известным также как Старый Лис. Корнфилдский Шерлок и всемирно знаменитый сыщик из маленького городка, Паркер работал начальником сыскного бюро одного из графств Нью-Джерси – я не помню какого, – но был известен как один из лучших следователей страны, и часто его направляли расследовать дела в города Восточного побережья, во много раз превосходящие по размерам его родной крошечный городок Маунт Холли.Я читал о многих его делах; о нем писали в газетах и журналах, вышло даже несколько книг, рассказывающих о его подвигах. О том, как в Форт-Диксе он нашел убийцу солдата. Им оказался приятель этого солдата, тоже солдат (один из более чем ста подозреваемых), у которого было превосходное алиби. О том, как он доказал, что промокший труп подвергся обработке на кожевенном заводе, чтобы медицинский эксперт ошибся, устанавливая время смерти. Или о том, как он выследил совершившего убийство мулата, любившего сладости, предупредив все рестораны в своем и соседних графствах, чтобы они сообщали, если появится «цветной парень, неравнодушный к сладкому».– Я считаю, вполне естественно, что он появился здесь, – сказал я. – Для этого дела нужен именно такой человек.– Держу пари, что Шварцкопф не согласится с вами, – угрюмо проговорил Диксон, потом восхищенно закачал головой. – Больше двух лет назад я отвез в графство Берлингтон заявление о приеме на работу, но желающих слишком много.– Вы уже встречались с этим стариком?– Разумеется. Берлингтон – это соседнее графство.– Вот оно что. Ну, тогда познакомьте меня с ним, Уиллис.Через несколько мгновений мы подошли к Паркеру, который кивнул Уиллису.– Констебль Диксон, – сказал Паркер. Мне показалось, он с трудом заставил себя улыбнуться, когда протянул руку, которую Уиллис пожал. – Черт возьми, как ты поживаешь, сынок? – Голос его был грубым, как и его внешность; лицо его было покрыто белой щетиной, голубые глаза выглядели сонными и отнюдь не проницательными; галстук на нем был испачкан пищей, и его узел болтался на несколько дюймов ниже воротника рубашки. Шерлок Холмс, изображающий своего недалекого Ватсона.– Отлично, шеф Паркер. Это Нейт Геллер.Что-то ожило в его глазах.– Парень из Чикаго. Теоретик. Сторонник версии с участием Капоне.Я улыбнулся и пожал руку, которую он подал мне.– Раньше меня никто еще не обзывал теоретиком, шеф. Где вы услышали мое имя?Он боком подошел ко мне ближе; от него несло табаком – худшим из Табаков. Он по-отцовски положил руку мне на плечо.– У меня есть друзья в лагере этого болвана Шварцкопфа.– Да ну?– Я слышал, ты не испугался дать отпор этому мерзавцу Уэлчу.– Ну, было такое.– И еще ты предложил ему поцеловать свою задницу.– Смысл моих слов был именно таким.Он искренне рассмеялся – по-видимому, ему по душе был тонкий юмор – и хлопнул меня по спине.– Позволь мне представить тебя моим помощникам.Он представил нас друг другу. Я забыл их имена.– Возможно, в ближайшее время констебль Диксон начнет работать у меня, – сказал Паркер, отпустив наконец мое плечо.Диксон засветился, как электрическая лампочка.– Я бы с радостью, сэр.– Ты часом не имеешь никакого влияния на полковника, а, сынок?– На Шварцкопфа? – спросил Диксон.– О черт, нет! Зачем мне это ничтожество? На Линдберга! Мы уже целых два часа ждем, чтобы он нас принял. Шварцкопф, черт бы его побрал, только зубы нам заговаривает.Я поднял руку.– Позвольте мне попытаться что-нибудь сделать для вас?Грубоватое лицо Паркера расплылось в улыбке.– Это чертовски любезно с твоей стороны, сынок.Я вошел в дом, прошел через комнату для слуг и кухню, где мимоходом заметил Бетти Гау, Элси и Оливера Уэитли, а также Уэлча и нескольких ближайших помощников Шварцкопфа, которые, развалившись, сидели за столом и поглощали кофе с бутербродами. Гостиная была пустой, если не считать Вэхгуша, который, как обычно, залаял на меня, и я зарычал на него в ответ. Роснера тоже нигде не было, на его стуле, недалеко от кабинета Линдберга, лежала лишь свернутая вчерашняя программа скачек.Я постучался в дверь кабинета:– Это Геллер, Слим.– Входите, Нейт, – сказал Линдберг, и я вошел.– Я слышал, вчера ночью вы остались в Принстоне, – сказал он, подняв глаза от корреспонденции, которую просматривал, – той, что полицейские отобрали из сотен поступивших сегодня писем.– Да, я смог вселиться в этот номер на день раньше.Он с отсутствующим видом кивнул, и мне показалось, что он меня не расслышал.– Генри сегодня утром поехал в город, в свой офис. Он сказал, что, по его мнению, эти спириты, вероятно, шарлатаны.– Да, возможно, – сказал я. – Где Роснер?– Он в Нью-Йорке. Проверяет одну из версий, связанную с преступным миром.Прямо как в детской игре – полицейские и воры, когда вор играет полицейского.– Слим, во дворе стоит человек, которому вам следует уделить несколько минут.– Кто это?– Эллис Паркер.Линдберг равнодушно кивнул. С таким же успехом я мог сказать, что его ждет Санта Клаус или Джон Смит.– Вы наверняка слышали о нем, – сказал я.– Конечно. Он очень знаменит, – он замолчал и вздохнул. – Если вы полагаете, что я должен с ним встретиться, то я встречусь с ним.– О'кей. Слим, у вас все в порядке?– Все хорошо.– Вы хоть немного спите? У вас ужасный вид.Он слегка улыбнулся.– Хорошо, что хоть один человек здесь не боится говорить мне правду. Да, немного я сплю.– О'кей. Конечно, я вам не нянька, но если вы собираетесь принимать важные решения, то должны быть в хорошей форме.– Я знаю.– Хорошо. Я приведу сюда Паркера.Через минуту я уже входил в кабинет с Паркером, Линдберг встал, и мужчины обменялись приветствиями и комплиментами. Потом все сели. Паркер наклонился вперед. В одной руке он держал раскуренную отвратительно пахнущую трубку из початка кукурузы.– Полковник Линдберг, я работаю детективом уже более сорока лет. Я расследовал двадцать тысяч дел, включая более трехсот дел об убийстве. Только двенадцать из этих дел об убийстве не завершились осуждением преступников.Лицо Линдберга оставалось бесстрастным, но при слове «убийство» глаза его сузились.Паркер сунул трубку в свой плотно сжатый рот. Он был немного похож на старого морского волка.– Я предложил свои услуги полковнику Шварцкопфу, но был грубо отвергнут. Как вы, возможно, знаете, у меня натянутые отношения с губернатором Муром, поэтому мне не позволили взяться за это дело в официальном порядке. Но я не могу отсиживаться без дела в соседнем графстве и не предложить вам своих услуг. Мне бы хотелось помочь вам, сэр.Линдберг вежливо улыбнулся.– Это очень любезно с вашей стороны, шеф Паркер. Но должен сказать, я удовлетворен тем, как полковник Шварцкопф ведет это дело.Паркер состроил гримасу.– Не хочу вас обидеть, полковник, но этот болван с самого начала расследования все делал неправильно. А то, что он не провел тщательного расследования среди населения, проживающего на достаточно большой территории вокруг вашего имения, является грубой, непростительной ошибкой.Линдберг молчал.– В идеальном случае я охотно бы возглавил команду детективов, работающих над этим делом, состоящую из моих ребят и полицейских штата. Однако я могу предложить себя только в качестве консультанта, если вас устроит.Линдберг продолжал молчать. Глаза его окаменели.Паркер нетерпеливо заерзал на стуле.Потом Линдберг заговорил. Голос его был невыразительным и бесстрастным, как у телефонистки на линии.– Я с большим уважением отношусь к вашим успехам, шеф Паркер. Но я уже прочитал в газетах и слышал по радио некоторые из ваших высказываний об этом деле. И я стараюсь избегать людей, которые говорят колкости за глаза, теоретизируют и критикуют других задним числом.– Полковник Линдберг, меня побудило прийти сюда только желание предложить свою помощь, когда вам...Линдберг прервал его, подняв руку:– Мне не нужна помощь полицейских, которые будут только стремиться к славе, возможно, даже за счет жизни моего сына. Полковник Шварцкопф и я держим ситуацию под контролем. Всего вам доброго, сэр.– Полковник Линдберг...– Благодарю вас за визит.Паркер встал. Шея его была красной от гнева, но он просто кивнул Линдбергу и вышел.Я продолжал сидеть на стуле.– Этот человек один из самых выдающихся детективов нашего времени, – сказал я. – А ваш Шварцкопф как был так и остался администратором универмага!– Нейт, – выразительно сказал Линдберг, положив руки ладонями на стол, – Эллис Паркер привык быть в центре внимания. В прошлом он действительно замечательно работал, но теперь собственная слава ослепила его.– Я уверен, что он завидует Шварцкопфу, – сказал я, пожав плечами. – Но именно этому человеку, который по любой мерке является великим детективом, нужно было позволить взяться за это серьезное преступление, тем более что оно совершено по соседству с ним. Господи, это же каждому должно быть понятно!– Нет, – сказал Линдберг.Я посмотрел на него.– О'кей, – сказал я и вышел.Линди, по-видимому, хочет слышать от меня правду, но не хочет принимать ее во внимание.Во дворе я догнал Паркера как раз в тот момент, когда он собирался садиться в полицейскую машину графства Берлингтон.– Мне жаль, что я больше ничем не смог вам помочь, – сказал я. – Мне бы хотелось, чтобы вы участвовали в этом расследовании.– А кто говорит, что я не буду в нем участвовать? – сказал он, поставив ногу на подножку автомобиля, и подмигнул мне.Не успела осесть пыль от укатившего «форда» Паркера, как в ворота въехал знакомый мне «дузенберг» Брекинриджа. Адвокат выглядел мрачнее обычного, когда вылез из своей роскошной машины и подошел ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69