Сердце прыгало в груди от волнения. Второй гудок... Третий... После шестого механический голос сообщил мне, что номер не отвечает и я могу оставить сообщение... Я повесил трубку.
Что теперь?
Ждать, что же еще? Я купил в киоске газету и устроился в уголке вестибюля, откуда было видно дверь. Прятать лицо за газетой, как в шпионском фильме... полный идиотизм. В желудке стоял ком. Вообще-то я не склонен к язвенной болезни, но последние несколько дней чувствовал непрекращающуюся изжогу.
Все попытки читать газету, разумеется, ни к чему не привели. Сосредоточиться было невозможно — тупо переворачивая страницы, я каждые три секунды бросал взгляд на дверь. Ни новости, ни иллюстрации, ни результаты матчей не привлекали моего внимания. И даже комиксы казались чем-то слишком заумным.
Блондинка за регистрационной стойкой время от времени поглядывала в мою сторону. Встречаясь со мной взглядом, она ободряюще улыбалась. Может, что-то подозревает? Да нет, вряд ли — человек просто сидит и читает газету. Не стоит драматизировать ситуацию.
Через час позвонил Крест:
— Ну как?
— Ее нет в номере. Во всяком случае, никто не берет трубку.
— Ты где сейчас?
— В вестибюле, сижу в засаде.
Крест прыснул со смеху.
— Что такое?
— Как ты сказал, «в засаде»?
— Оставь меня в покое!
— Послушай, почему бы нам просто не нанять пару ребят из агентства? Они сделают все как надо и позвонят, как только она появится.
— Нет, пока не стоит.
И в этот самый момент...
Меня словно кто-то ударил в грудь. Я вытаращил глаза и судорожно втянул воздух. Господи помилуй! Моя Шейла! Живая...
— Уилл?
— Мне надо идти.
— Она там?
— Все, потом. — Я поспешно убрал телефон, чуть не уронив его.
Теперь она была брюнеткой, кроме того, укоротила волосы до плеч и сделала челку. Моя Шейла... У меня захватило дух.
Я было двинулся за ней, но, почувствовав внезапную дурноту, остановился. Она шла как всегда: решительно, целеустремленно, откинув голову назад. Двери лифта были уже открыты — надо успеть!
Я устремился через вестибюль, стараясь не бежать. Не стоит устраивать сцен. Она скрывается, сменила имя — шум ей ни к чему.
Мои каблуки громко застучали по мрамору, отдаваясь эхом в ушах. Все, опоздал! Я остановился. Двери лифта закрылись.
Черт!
Я нажал кнопку вызова. Второй лифт открылся сразу. Я было кинулся внутрь, но внезапно остановился. На какой этаж она поехала? Над дверями, в которые вошла Шейла, по очереди загорались цифры. Пять... Шесть...
А одна она там? Кажется, одна...
Лифт остановился на девятом этаже. Так. Я снова нажал кнопку. Второй лифт был еще здесь. Вперед — на девятый! Лишь бы она не успела зайти в номер. Двери лифта начали закрываться. Я устало прислонился к стене. Однако в последнюю секунду внутрь просунулась чья-то рука. Двери зажали ее и тут же разъехались. В лифт, пыхтя, ввалился потный мужчина в сером костюме. Он приветливо кивнул мне и нажал на одиннадцатый. Двери закрылись, и мы наконец стали подниматься.
— Жарко, — вздохнул он, обращаясь ко мне.
— Да.
Он снова вздохнул:
— Неплохой отель, правда?
Турист... Я миллион раз ездил в нью-йоркских лифтах. Здесь существует твердое правило: смотри, как загораются цифры, и не лезь ни к кому с разговорами. Я кивнул. Ничего отель, в самом деле.
Двери открылись. Я выскочил как сумасшедший, вертя головой во все стороны. Справа хлопнула дверь. Я кинулся туда, как охотничий пес, ориентируясь по звуковому «следу». Так. Правая сторона, конец коридора, номер 912. Или же 914. Прямо как в «Бэтмене»: одна дверь ведет к женщине-кошке, а другая — к кровожадному тигру. Бэтмен выбрал неправильно. Поступим проще, у нас не кино.
Я постучал в обе двери сразу и встал между ними...
Ответа не было.
Я постучал еще раз, уже сильнее. Так. За дверью номера 912 что-то шевельнулось. Я подошел поближе, поправил воротничок. Послышался звук отодвигаемой цепочки. Я напрягся. Дверная ручка дернулась, дверь распахнулась...
Мужчина был массивного вида и весьма раздражен. На нем были майка и полосатые трусы.
— Что надо? — гаркнул он.
— Извините, я ищу Донну Уайт...
Он сжал кулаки:
— Я похож на Донну Уайт?
Из-за спины у него доносились странные звуки. Я прислушался. Стоны... Стоны наслаждения, причем фальшивые. Мужчина поймал мой взгляд явно без удовольствия. Все понятно, смотрел телевизор, а я помешал. Прерванный порносеанс.
— Извините, — смутился я.
Он захлопнул дверь.
Итак, номер 912 исключаем. Во всяком случае, будем надеяться, что его можно исключить... Мрачный юмор. Попробуем номер 914. Я поднял руку, чтобы постучать в дверь...
— Вам помочь? — В конце коридора стоял гориллоподобный детина в голубой куртке со значком и повязкой на рукаве. Все ясно — служба безопасности отеля... Детина гордо выпятил грудь. Похоже, гордится своей работой.
— Нет, спасибо, — вежливо сказал я.
Он нахмурился:
— Вы живете в этом отеле?
— Да.
— В каком номере?
— Я без номера.
— Но вы сказали...
Я сильно постучал в дверь. Охранник поспешил ко мне. Мне казалось, что он отшвырнет меня от двери, но в последний момент он остановился.
— Пойдемте со мной.
Я постучал еще раз. Ответа не было. Охранник взял меня за плечо. Я стряхнул его руку, постучал еще раз и крикнул:
— Я знаю, что ты не Шейла!
Охранника это озадачило, он помрачнел. Мы оба смотрели на дверь. Никто не отвечал. Он снова взял меня за плечо, на этот раз более деликатно. Я не стал затевать драку. Мы спустились вниз, в вестибюль.
Выйдя на улицу, я обернулся. Охранник стоял в дверях, выпятив грудь и скрестив руки.
Итак, что дальше?
Еще одно нью-йоркское правило: не стой на тротуаре. Надо двигаться. Люди спешат, и им не нравится, когда кто-то стоит у них на пути. Останавливаться они не станут — в лучшем случае обойдут.
Я нашел спокойное местечко у витрины, достал телефон и, набрав номер отеля, попросил соединить меня с Донной Уайт. Выдав еще одно «с удовольствием», мою просьбу удовлетворили.
Ответа не было.
На этот раз я оставил сообщение: продиктовал свой мобильный номер и попросил перезвонить, стараясь, чтобы мой голос звучал не слишком умоляюще. Затем спрятал телефон в карман и задал себе все тот же вопрос: что дальше?
Моя Шейла там, внутри. От этой мысли кружилась голова. Слишком много возможностей, слишком много всяких «а что, если». Я постарался не думать об этом.
Ну ладно, надо оценить ситуацию. Прежде всего нет ли здесь другого выхода? Например, через подвал или заднюю дверь? Может быть, Шейла меня все-таки заметила? Не потому ли она так спешила к лифту? А номер комнаты? Не ошибся ли я? Вполне возможно... Во всяком случае, она живет на девятом этаже. Это уже какая-то зацепка. Или нет? Если она меня заметила, то могла нарочно выйти на другом...
Во всяком случае, домой идти нельзя. Я глубоко вздохнул, глядя, как прохожие торопятся мимо, слившись в одну расплывчатую массу. И, всматриваясь в эту массу, пытаясь различить в ней отдельных людей, я вдруг увидел ее.
Сердце дрогнуло и остановилось.
Она стояла и смотрела на меня. Я застыл, не в силах сдвинуться с места. Что-то внутри меня сломалось. Я зажал рот рукой, чтобы не закричать. Она двинулась ко мне, по щекам ее текли слезы. Я затряс головой — она не остановилась. Подошла и притянула меня к себе.
— Все хорошо, — прошептана она....
Я закрыл глаза.
Мы долго стояли так. Ничего не говорили. И не двигались. Мы были далеко...
Глава 52
— Меня зовут Нора Спринт.
Мы сидели на самом нижнем уровне «Старбакса» на Парк-авеню, в углу возле запасного выхода. В зале больше никого не было. Она все время посматривала на лестницу, опасаясь, что за нами следят. Стены, как и в большинстве «Старбаксов», были коричневых тонов и увешаны сюррелистическими картинами вперемежку с фотографиями счастливых темнокожих людей, собирающих урожай кофе. Она пила латте со льдом. Я заказал фрапуччино. Мы сидели рядом, держась за руки. Мне, конечно, не терпелось получить ответы на свои вопросы, но, если не считать этого, я чувствовал себя счастливейшим человеком на свете. В душе царил покой. Что бы мне ни предстояло узнать, это ничего уже не могло изменить. Женщина, которую я любил, вернулась. И я больше не собирался ее терять.
Она отпила из чашки.
— Мне очень жаль, что так вышло.
Я сжал ее руку.
— Убежать вот так вдруг, заставить тебя думать, что... — Нора запнулась. — Трудно даже представить, что ты должен был подумать. — Она взглянула мне в глаза. — Я не хотела причинить тебе боль.
— Я в порядке.
— Как ты узнал, что я не Шейла?
— Я был на похоронах. Видел тело.
— Я хотела все рассказать тебе. Особенно после того, как ее убили.
— Почему же не рассказала?
— Кен сказал, что тогда могут убить и тебя.
Услышав имя брата, я вздрогнул. Нора отвернулась. Я провел рукой по ее плечу и стал нежно массировать напряженные мышцы. Прежде я часто так делал. Она закрыла глаза, расслабляясь. Мы долго молчали. Наконец я спросил:
— Ты давно знаешь моего брата?
— Почти четыре года.
Я кивнул, стараясь скрыть потрясение. Мне хотелось услышать больше, но Нора молча смотрела в сторону. Я ласково взял ее за подбородок и повернул к себе. Затем нежно поцеловал в губы.
Она вздохнула:
— Я так люблю тебя.
Я ощутил такое блаженство, что, казалось, вот-вот взлечу.
— И я люблю тебя.
— Я боюсь, Уилл.
— Я буду защищать тебя.
Нора посмотрела мне в глаза:
— Я лгала тебе. Все время, что мы были вместе.
— Я знаю.
— Ты в самом деле думаешь, что мы сможем забыть это?
— Я уже раз потерял тебя. Больше это не повторится.
— Ты уверен?
— Я твой... Навсегда.
Она всматривалась в мое лицо, будто что-то искала в нем.
— Я замужем, Уилл.
Я старался не выдать своих чувств, но это было непросто. Ее слова затянулись у меня на шее, словно петля. Я едва удержался, чтобы не отнять руку.
— Расскажи, — попросил я.
— Пять лет назад я сбежала от мужа. Крей был... — Она закрыла глаза. — Он очень плохо обращался со мной. Подробности ни к чему. Мы жили в Крэмдене, недалеко от Канзас-Сити. В конце концов я не выдержала и сбежала — после того как попала в больницу. Вот и все, что тебе следует знать. Ладно?
Я кивнул.
— Родных у меня нет. Друзья были, но я не желала их впутывать. Крей сумасшедший, он не хотел меня отпускать. Он угрожал... — Ее голос задрожал. — Не важно... Я не хотела никого подвергать риску и пошла в приют для жертв насилия. Меня приняли. Я сказала им, что хочу уехать, начать новую жизнь. Понимаешь, Крей работает в полиции... Ты не представляешь, на что он способен. Я так долго жила в страхе. Это невозможно объяснить.
Я придвинулся ближе, сжимая ее руку. Мне приходилось общаться с жертвами избиений, и я мог ее понять.
— Приют помог мне уехать в Европу, в Стокгольм. Там пришлось довольно трудно. Я работала официанткой и чувствовала себя очень одиноко. Мне очень хотелось вернуться, но я боялась. Боялась мужа. И через полгода почувствовала, что схожу с ума. Мне все еще снились кошмары — о том, как Крей находит меня...
Ее голос надорвался. Я не знал, как утешить ее, и попытался придвинуть свой стул еще ближе, хоть это и было невозможно. Она благодарно улыбнулась.
— А потом я встретила одну женщину, американку, — она тоже жила там, в Швеции. Сначала мы осторожничали, но в ней было что-то такое... Наверное, мы просто почувствовали, что обе — беглянки. И еще — страшно одинокие. Хотя у нее была семья — муж и дочь. Они тоже боялись, что их найдут, — сначала я не знала почему.
— Это была Шейла Роджерс?
— Да.
— А ее муж... — Я нервно сглотнул. — Мой брат?
Она кивнула.
— У них была дочь — Карли.
Все вставало на свои места.
— Мы с Шейлой очень подружились, а потом и с Кеном... Правда, он не сразу стал доверять мне. Я переехала к ним, помогала, сидела с девочкой. У тебя просто замечательная племянница, Уилл. Умница, красавица... Я не верю во всякую мистику, но вокруг нее просто аура какая-то...
Моя племянница... Дочь Кена. Подумать только! И я ее никогда не видел!
— Твой брат все время говорил о тебе, Уилл. Он упоминал, конечно, и мать, и отца, и Мелиссу, но ты был для него как свет в окошке. Он следил за твоей карьерой, все знал о твоей работе в «Доме Завета». Кен тогда был в бегах уже, наверное, лет семь. Я думаю, ему тоже было одиноко. Потом уже, когда он стал доверять мне, мы часто подолгу беседовали. И чаще всего Кен говорил о тебе.
Я опустил глаза и стал рассматривать старбаксовскую коричневую салфетку, на которой был напечатан какой-то глупый стишок — что-то про аромат. Салфетки были такого цвета, потому что их делали из макулатуры и не применяли отбеливателя.
— Ты что? — забеспокоилась она.
— Все в порядке. — Я поднял взгляд. — А что было потом?
— Я позвонила в Америку одной подружке. Она сказала, что Крей нанял частного детектива и они выяснили, что я в Стокгольме. Я страшно перепугалась и решила переехать. Я уже говорила, что мы с Креем жили в Миссури. Вот и подумала, что если перееду в Нью-Йорк, то буду в большей безопасности. Но мне нужны были надежные документы — на случай, если Крей будет продолжать охотиться за мной. И у Шейлы то же самое: она только поменяла имя, а документы никуда не годились. И мы придумали простой план...
— Вы поменялись, — кивнул я. Догадаться было несложно.
— Вот именно. Она стала Норой Спринг, а я — Шейлой Роджерс. Это должно было запутать всех: и моего мужа, и тех, кто искал Шейлу.
Я задумался. Что-то все равно было не так.
— Ну хорошо, ты стала Шейлой Роджерс...
— Да.
— И отправилась в Нью-Йорк.
— Да.
— И случайно... — я сделал паузу, — встретила меня...
Нора улыбнулась:
— Это тебя удивляет, верно?
— Еще бы.
— Слишком странное совпадение, да?
— Пожалуй.
— Ну ладно, ты прав: это не было совпадением. — Она вздохнула. — Не знаю даже, как тебе объяснить, Уилл...
Я ждал, сжимая ее руку.
— Мне было так одиноко там, за границей. Я общалась только с твоим братом и Шейлой, ну и, конечно, с Карли. Твой брат не переставая говорил о тебе, это звучало так... Так, будто ты совершенно необыкновенный, лучше всех на свете. Думаю, я уже тогда наполовину влюбилась в тебя. Вот и решила, что в Нью-Йорке обязательно познакомлюсь с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39