– То есть, жил в квартире, – понурился он.
– Да брось ты, не взорвали же ее, – попыталась я подбодрить металлиста. – Или у тебя там какой-нибудь компромат был?
– Ничего у меня там не было, кроме мебели и мотоэкипировки, – покачал головой он. – Все, что нужно для работы, я собой увез.
– А посуда?
– Ой, не придирайся к словам, и так тошно! – отрезал мой спутник.
Я, открывшая было рот, чтобы произнести неумную фразу про кротика и его поруганную норку, беззвучно закрыла его обратно. Будь я на месте товарища, то, наверное, так не расстроилась, взорви кто-то мои восемь квадратных метров в общаге. Но то ведь я, перекати-поле. А то он, загадочная металлическая душа. Мое задание. В настоящее время изучающее наладонник.
– Лиса, – позвал меня металлист спокойным голосом.
Очень спокойным.
– Да?
– Пошли, что ли, – сказал он. – Я тут отель неподалеку нашел. Тебе, сосновая душа, должно понравиться.
Шли мы до гостиницы четверть часа. Обсохнуть, конечно, не успели, но в кроссовках уже не хлюпало. По дороге я зашла в спортивный магазин, купила костюм для тренировок – мой все равно в Заповеднике остался, да и переодеться надо было. Глядя на меня, и металлист тоже выбрал себе запасную одежку. Мы молча расплатились, так же молча вышли, и, ни слова ни говоря, пошли дальше. Илья периодически заглядывал в наладонник, сверяясь с курсом.
Наконец мы вышли к отелю «Стиль жизни», трехэтажному коттеджу в стиле «загородная мечта нового русского», расположенного в сосновом бору. Миловидная тетенька, встретившая нас на ресепшене, напряглась было от нашего мокрого и совсем не представительного вида, но расслабилась, как только мы продемонстрировали ей свою платежеспособность.
– К сожалению, у нас сейчас только один свободный номер, самый дорогой, – облизнулась она на тысячерублевые бумажки. – И там только одна кровать. Но очень большая.
Почему-то я не удивилась.
– Надеюсь, у вас там два одеяла найдутся? – мрачно осведомился металлист.
Тетка оживилась, закивала, и принялась перечислять нам содержимое номера. Там были: джакузи с гидромассажем, телевизор широкоэкранный, кондиционер («конечно же, работающий!»), мини-бар, и еще куча чего-то не вполне нужного. Запасное одеяло, разумеется, нам должны были доставить как только, так сразу.
Кроме того, лестницы в отеле были мраморные.
– А сауна у вас, случайно, не найдется? – задала насущный вопрос продрогшая я.
– Конечно-конечно! – оживилась администраторша. – Специально для вас, – обласкала она нашу замызганную делегацию взглядом, – скидка двести рублей в час.
– И сколько же она стоит? – осведомилась я невинным голосом.
– Со скидкой всего тысяча восемьсот рублей в час, – слегка потухла тетка. – Зато у нас парная отделана африканским дубом. Для Вас.
– Так дешево? За африканский дуб? Да еще и специально для НАС? Берем! Два часа.
Администраторша заверила, что через час сауна будет готова. Пожирая нас лучащимися от счастья глазами, она осведомилась насчет халатов, простынь и полотенец («совершенно бесплатно, только для Вас!»), выдала нам ключ от номера, вежливо спросила, не нужен ли нам мальчик для переноски нашего багажа.
– Это вы про эту котомку? – искренне удивилась я. – Сами справимся, вот, держите за заботу, – отдала я двести рублей, и поспешно удалилась во избежание навязывания еще каких-нибудь услуг.
Несмотря на вечернюю прогулку в мокром виде, я все же не заболела – наверное, исключительно благодаря африканскому дубу. Металлист почтил сауну своим присутствием только в последний час – еще один у него, по всей видимости, ушел на осознание ситуации и себя в ней. Ввалился в парную без стука, хорошо я в полотенце была.
– Паришься?
– Как видишь, – с достоинством оправила я задравшуюся покрышку. – А ты что же, не будешь?
– Я в этот раз джакузи обойдусь, – махнул рукой металлист. – А ты давай, заканчивай, и в номер поднимайся. Я нам ужин сейчас заказывать буду. Что будешь?
– Мне много еды не надо, – попросила я. – Лучше чаю побольше. С малиновым вареньем. И два огромных бутерброда с красной икрой.
– И это все? Ну ты даешь! – удивился Илья. – А я сейчас теленка, наверное, целиком заглотаю.
Да-а-а… У металлиста, кажись, поднялось настроение…
…А может быть, и не только оно – судя по свечам, шампанскому и клубнике на маленьком столике возле огромной кровати. Кроме означенной выпивки и закуски, по всему объему комнаты были зажжены свечи – на телевизоре, подоконнике, шкафу, и даже, по-моему, в ванной.
– Это что за иллюминация?
– Это подарок от хозяина отеля, – рассмеялся Илья. – Нас администраторша не правильно поняла, решила, что у нас с тобой встреча романтическая.
– А, ну ладно тогда, – милостиво разрешила я. – Пущай горят, так даже симпатичнее. Но учти, шампанское я пить не буду.
– Что так? – прищурился металлист. – Боишься захмелеть и потерять контроль над собой?
– Да нет, все куда банальнее. Я его не люблю. Ну-с, ты, уже, наверное, что-нибудь придумал по поводу того, кто это так поступил с твоим домом?
– Я-то придумал, – сказал металлист. – Но ты мне сначала скажи, что ты обо всем этом думаешь.
– Ну… – протянула я, пытаясь собрать мысли воедино.
Они, как на грех, разбрелись. Все, до единой. А потом направились в сторону еды, что стояла посреди огромной постели на подносе.
Металлист проследил за направлением моего взгляда.
– Я понял. Но после ужина я жду твоего ответа.
В его голосе слышалась уверенность. И сила. И внутренняя правда.
Может, и впрямь, он не настолько плох…
Бутерброды были вкусные, на хрустящем поджаристом хлебе, с маслом. Повар икры явно не пожалел – по полбанки, поди, на каждый тост вывалил. Металлист презрительно скривился на мою еду, и принялся уписывать стейк невероятных размеров, свиной, в меру прожаренный, по его же словам.
«Эх! Все-таки икра – это вкусно», – решила я, уговаривая второй бутерброд. – «А теперь вот чайку испить, и баиньки».
– Так что ты обо всем этом думаешь?
– О чем?
Глаза слипались.
– Понятно… – протянул металлист. – Тогда твое мнение не учитывается. Собирайся. Пошли.
– Ты что, спятил? Я спать хочу!
Сказать по совести, мне сейчас было абсолютно плевать даже на то, что у кого-то там «счет идет на часы». Второй бессонной ночи мне не хотелось.
– Потом выспишься, сейчас дело делать будем, – отрицательно покачал головой Илья. – А то кто-то слишком уж зарвался, нужно его на место поставить, – недобро сощурил он глаза.
Спорить мне с ним почему-то не захотелось. Равно как и становиться у него на пути, хотя бы и случайно.
***
– Мне хххолодно, – выбивая дробь зубами, сказала я. – Сссейчас окоччччурюсь.
– А одеться ты не пробовала? – скептически оглядел мою футболку металлист. – Слов нет, выглядишь ты где-то даже сексуально, если бы не мурашки по всем открытым местам.
– И по неотккккрыттттым ттттоже, – «успокоила» я товарища. – Мы же вещи в стирку отдали, забыл? А это я для гостиницы купила, кто же знал-то, что ночью попремся хрен знает куда?
– Не хрен знает куда, а в новосибирскую контору, – назидательно изрек металлист. – На, держи мою покрышку, горе луковое!
Я напялила его необъятную куртку, помахала рукавами как привидение. Особенно реалистичной вышла тень на асфальте.
– Черт, холодно, – произнес у меня за спиной Илья. – Нет, так я на серьезное дело не пойду, еще не хватало замерзнуть и дрожать, как поросячий хвостик… Нет, это не то, – тщательно осмотрел он дверь закрытого супермаркета. – И это – не то… Этот продуктовый… А вот этот нам подходит! Где ты там? Давай, вспоминай уроки домового, а я пока с замком побеседую.
– О высоком? – уточнила я, набрасывая на нас обоих отводящий глаза полог.
– Да нет. Этот замок все о ключе бронзовом мечтает, стальной ему вишь, не так вставляется, – серьезно ответил металлист. – О! Готово! Пошли, только руками ни за что не хватайся.
– А сигнализация? – прошептала я.
– Тут ее нет, – так же, шепотом, ответил Илья. – И камеры наблюдения еще не подключены. Пошли ужо, хорош труса праздновать.
За ручки, крадучись, прошмыгнули мы внутрь пустого магазина. Поблуждали, пока не нашли отдел перчаток – своих-то у нас не было, а оставлять следы как-то не хотелось. Я пыталась расслабиться, но у меня плохо получалось. Наверное, со стороны я представляла собой забавное зрелище – двигалась то синкопами, то зигзагами. Все-таки, я в душе не воришка, потому как никакого кайфа пребывание в магазине мне не доставляло.
Нужный нам отдел нашелся на втором этаже, в нем мы быстро выбрали мне утепленную ветровку, оставили деньги на кассе рядом со снятыми бирками – чай продавцы не маленькие, догадаются! И тихонько вышли из магазина.
– Куда теперь? – спросила я, с удовольствием вдыхая свежий ночной воздух.
– За мотоциклом, – ответил металлист. – Будем надеяться, что бедолага уже привык к нововведениям в своей нелегкой судьбе. Жаль, только, защиты у нас с тобой не будет, и быстро ехать не можем.
– Это почему же? – заинтересовалась я. – Опасно, что ли?
– Да нет, дышать нечем, и глаза слезятся так, что ничего не видно, – усмехнулся товарищ. – Ну и опасно, разумеется, не без этого.
– А куда нам?
– В Академгородок, – коротко ответил металлист.
– Ну так, давай заберемся еще в один магазин.
– Времени нет.
Какое-то время мы шли молча. Пока я не начала узнавать места.
– Смотри-ка, почти пришли, тут я уже сама тебя искала, этот поворот мне знаком…
– Когда это? – искренне удивился металлист.
– Все-то тебе расскажи, все секреты свои на ладонь положи, – ушла я от ответа. – Ты мне лучше скажи, стоит ли нам опасаться какой-нибудь засады?
– Не хотелось бы, – усмехнулся товарищ. – Но, если они и гараж взорвут, то им явно не поздоровится.
Засады не было. Металлист завел своего железного коня, выкатился задом из гаража, после чего железная дверь, повинуясь его взгляду, захлопнулась.
– Я поняла, магия металла – это для законченных лентяев, – глубокомысленно изрекла я.
– Садись уже, философ! – хлопнул Илья по сиденью сзади себя. – Держись за меня крепче.
– Ага! Ты только спишь и видишь, чтобы я к тебе поплотнее прижалась.
– Вот снесет тебя, сама будешь виновата! – рассвирепел потерявший терпение байкер, и мотоцикл, повинуясь его мысленному (я абсолютно уверена!) приказу, сорвался с места.
Меня качнуло назад. Я инстинктивно вцепилась в металлиста обеими руками и что есть силы сжала его коленками. В лицо ударил ночной воздух, волосы байкера заполоскались на ветру, дышать стало практически невозможно.
«110», – увидела я на спидометре. И это – «медленно»? Что же тогда «быстро?» Стрелка продолжала неуклонно клониться вправо. На отметке «150» я догадалась поставить защиту вокруг головы. Дышать стало легче, жить стало веселее. Как вихрь, промчались мы по ночному Новосибирску. Скоро дома кончились, стало еще холоднее. По обеим сторонам дороги потянулся лес. Деревья слились в одну полосу, на спидометр я взглянуть даже боялась. Чтоб их, этих русских, вместе с их пристрастиями!
Перед поворотом с шоссе, мы притормозили, скорость упала до отметки «120». Легли в повороте – только искры брызнули из-под коленки металлиста. Выпрямились. Снова заревел ветер.
Потом начались дома. Тут уж не разгонишься, студенты вон нетрезвые ходят, кто в обнимку, кто поодиночке. Мотоцикл мы оставили у какого-то строения, в котором мой тренированный глаз тут же вычленил характерные признаки общаги.
Ну-ну.
– Твоя контора представляет собой укрытие для нетрезвых студентов? – скептически осведомилась я.
– Нет, это для маскировки мотоцикла, – отмахнулся от меня байкер. – Пошли.
– А сигнализация? – не удержалась я.
– Не учи отца, и баста, – отрезал компаньон. – Тут его никто, кроме нас с тобой, не увидит. Пошли, кому говорю.
Интересно, почему он стал таким грубым? И был ли он когда-нибудь другим? Я пыталась найти прежнего наставника по металлу в этом, за какие-то сутки ставшем незнакомым мне человеке. И не находила.
В конце концов, я бросила бесполезные попытки отыскать объяснение необъяснимому, и пошла за металлистом, успокаивая себя (не в первый уж раз!) тем, что «все это» когда-нибудь закончится…
Метров за триста перед входом в трехэтажное здание самого непритязательного вида, из всех, что мы прошли, металлист остановился.
– Контора, – указал он на обшарпанное строеньице. – Подожди меня тут, я скоро буду.
Вернулся он и впрямь на редкость быстро – я не успела как следует надышаться местным воздухом, исполненным хвойного духа. Только выглядел мой спутник как-то странно. Не испуганным, конечно, но каким-то потерянным, что ли.
– Что случилось? – спросила я.
– Екатеринбургская история повторяется, – глухо сказал он. – У подъезда стоит отцовский чоппер.
– Кто?
– Это мотоцикл такой, другого вида, нежели чем мой, – пояснил байкер. – Торчит тут почти сутки.
– А у тебя отец здесь работает? – осторожно спросила я.
– Он обычный человек, – покачал головой Илья. – К конторе не имел никакого отношения.
– А Жозефина? – почему-то вспомнила я. – Он же ее отец, вроде как.
– Ну и что с того? – пожал плечами металлист. – У нее своя жизнь была. Причем, скорее на изнанке, чем тут. А у него – своя, обычная. На работу сходить, пива в компании себе подобных испить…
– Сколько же ему лет? – вдруг спохватилась я. – Ведь не мальчик уже, на мотоцикле гонять-то…
– А я что, мальчик тебе, что ли? – подозрительно уставился на меня металлист.
– Да нет… Вообще-то… Я совсем не это имела в виду…
– Понятно, нас на матерых волхвов типа Терентия тянет, – зло сощурился компаньон.
– Ты чего, совсем обалдел? – абсолютно искренне опешила я. – У тебя, друг ты мой любезный, совсем крыша поехала! И вообще! Мы тут по делу, или как?
– Так что же ты тогда… – начал было он, но осекся. – Ладно, проехали. Руку давай!
– Зачем это?
– Не бойся ты, недотрога! – фыркнул металлист. – Тебя это здание не пропустит без меня, – видя мое стойкое нежелание доверять ему свои конечности, добавил он.
***
В здании было безлюдно. Я огляделась. Вокруг было… обычно. Обшитые до середины деревом стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47