Сейчас, разумеется, не время и не место… Но, как только выберемся отсюда, узнает у меня, по чем фунт лиха! И не посмотрю, что в два раза тяжелее, и, судя по всему, что-то разумеет в восточных единоборствах. Как советовал один из московских инструкторов по рукопашному бою, объединю лучшее, что есть в женщине, то бишь, злобу и ярость. И, тогда…
– Лиса, кончай мечтать, – прервал мои сладостные помыслы друид. – Давайте лучше стены обстукаем. Вдруг где-нибудь потайной ход какой найдется?
Чтобы не скучно было долбить стенку, я отвязала коврик. Все же, какая – ни какая, а моральная поддержка. Как ни странно, коврик своей подвижности не утратил, а ведь наши магические способности стали практически нулевыми. Может, у него быстрее получится выход найти? Вскоре, как оказалось, мои предположения полностью себя оправдали. Коврик полетал-полетал, и замер перед каменным монолитом, тем, что напротив решетки. Потрепыхал краями для наглядности – идите, мол, а то я уже заждался!
Мы подошли. Стена как стена. Постучали – глухо, как в танке. Коврик пустил укоризненную рябь (неучи!), тихонько дотронулся до камня, и стена внезапно стала прозрачной. Лес какой-то за ней обнаружился, только вот с освещением было что-то непонятное. Темнота вроде бы как, но с какой-то подсветкой, что ли? В общем, мы рюкзаки в охапку, бегом на коврик, тот еще раз дотронулся краешком до стенки, и влетел в образовавшуюся пустоту. Свет погас, мы оказались в темноте.
***
Летели мы, скорее всего, недолго, но путь неведомо куда в кромешной тьме показался нам едва ли не вечным. Потом друид догадался засветить гнилушку, прихваченную в камере – та у древесного мага засияла подобно фонарю. А тут и коврик остановился. Прямо посреди огромной пещеры, способной вместить десяток – другой современных танков. А то и много больше – попробуй, определи на глаз расстояние при неверном свете пусть и магической, но все равно гнилушки. Единственное, что я знала о больших пещерах, так это то, что воздух в них настолько прозрачен, что при попытке оценить расстояние можно здорово лажануться. Разиков эдак в десять, а то и больше.
Под нами расстилалась подозрительно ровная поверхность. Озеро, покрытое шершавой пленкой из каменной крошки. За многие годы (если не века) крошка так слежалась, что являла собой материал, не уступающий по прочности льду. Нырять туда абсолютно не хотелось – проломить-то проломишь, а вот назад выберешься ли, еще вопрос…
Коврик, словно угадав мои мысли, взял курс к берегу подземного водоема.
– Чего стоим? Кого ждем? – подал голос металлист.
– Давайте карту посмотрим, – подал голос друид. – Интересно, куда это нас занесло?
– Тэ-экс… где это мы… недалеко отлетели… кажется, сбылась чья-то мечта… мы на Урале. Под ним, если быть совсем уж точным. Давай сюда, Лиса, свою Хозяйку!
Я не удержалась, дернула металлиста за волосы – очень удобно, когда хвост свисает аж до середины спины:
– Вот не понимаю я тебя, если честно. Леших видали, водяных тоже, домовые чуть ли не в каждой избе встречаются. А в Хозяйку ты не веришь, да еще так пренебрежительно о ней отзываешься! Относишься ко мне снисходительно – твое дело. Но причем тут она-то?
Илья покраснел – даже при свете гнилушки было видно. Пробурчал что-то извинительное – мол, верит он в Хозяйку, верит, пошутил просто неудачно. Раскаялся, типа.
И тут же, откуда ни возьмись, появилась ящерка. Маленькая такая, цвета и не разглядишь. Подползла поближе – стало видно, что спинка зеленым отливает. Головой мотнула, следуйте, мол, за мной. Я не удержалась, показала металлисту язык. Тот пожал плечами и отвернулся. Ну и бог и ним! Не детей же с ним крестить, в самом-то деле. В конце концов, его дело – мотоциклы да техника, мое же… Вот с этим я еще до конца не определилась, но сказка в моем мире определенно имела место быть.
Помнится, удивлялась я уже «пятому измерению» в этом мире. Но чтобы вот так вот, в пещере, ни с того, ни с сего, да лес возник – это был уже перебор! Стволы деревьев были каменными. Но, если бы я об этом заранее не читала, ни за что бы не догадалась – настолько искусно они были сделаны, совсем, как живые. А кора! Проведешь по тому же дубу рукой, и чувствуется упругая шероховатая поверхность.
Над головой у нас то ли звезды (что опять же, невероятно под землей-то) горели, то ли все-таки это какая-то разновидность авантюрина золотым песком поблескивала. Внизу ковром расстилалась трава. На ощупь шелковистая такая, по тонкости от всамделишной и не отличишь. И как сделано (если, опять-таки, сделано), тоже неясно.
Первым делом отвела нас ящерка в баню. Русскую, с веником, паром, и всем, что сопутствует – пивом там, квасом для меня. Правда, париться нам довелось вместе, потому пришлось облачиться в купальник, благо он у меня был с собой на «всякий случай». Банька была что надо, натоплена жарко, но без излишеств. И, конечно, ни о каком угарном газе и речи быть не могло – все честь по чести. Тут же был бассейн каменный со студеной водой – окунуться с пылу, с жару, да не без визга.
Напарились мы всласть – часа три провели в бане, никак не меньше. Я так расслабилась, что даже металлист мне душкой начал казаться.
Пользуясь случаем, я уж было хотела свою одежку постирать, но ящерицы не дали. И откуда только взялись-то? Ведь и не видно их было, но, как только я заозиралась в поисках тазика, материализовались из неоткуда, одежку отобрали. Парней также вниманием не обошли, и их вещи утащили.
Когда мы, чистые до блеска, и расслабленные до льющейся кондиции, вышли наружу, там уж и стол был накрыт. Прямо под открытым небом, то бишь, авантюрином. Съели мы всего изрядно – еще бы, после стольких-то приключений, и баньки в придачу.
***
Она была женщиной поистине неземной красоты. Недосягаемой и царственной, черноволосой и зеленоглазой. Ни одна из наших техногенных звезд ей по грациозности и умении держаться и в подметки не годились. Правда, платье на ней было совсем не малахитовое, как мне представлялось, но, судя по всему, из натурального шелка. У меня, одетой в спортивную футболку и такие же штаны, пусть и с претензией на «Reebok», невольно возникло ощущение, что я Маугли. Вот только вчера с ветки слезла, а сегодня уже явилась пред королевские очи и тихо млею от восторга. Мои спутники тоже глаз с красавицы не сводили, рты аж пооткрывали от… не знаю, если честно, от чего. Поди, пойми их, мужиков-то.
– Присаживайтесь, гости дорогие, – низким грудным голосом молвила Хозяйка. – Чем обязаны?
Под мои колени ткнулось кресло. Я послушно села, рядом со мной плюхнулись парни. Повисла тишина. Самый велеречивый компаньон, друид, разевал рот, аки рыба, вытащенная на берег, слова клокотали у него где-то в горле. Металлист даже и не пытался использовать свой речевой аппарат по назначению. Положение было критическим, приходилось спасать ситуацию. Я откашлялась.
– Так получилось, что мы тут случайно, – не погрешила я против истины. – Но, по правде говоря, мне давно хотелось попасть сюда.
Хозяйка пристально посмотрела на меня, и из-за ворота спортивной футболки выскочил внезапно обретший прыть малахитовый кулон.
– И как же поживает мой старинный друг? – не особо слушая мои сбивчивые пояснения, спросила Хозяйка.
– Это вы про Бориса Ивановича? – переспросила я.
– Я говорила про волхва Борилия, – уточнила моя царственная собеседница.
– А, ну да, – махнула я рукой. Воспитание так и перло из меня, и сдержать я себя была не в состоянии. Иначе сидела бы, безъязыкая, как и парни. – Про него. Только мы его Борисом Ивановичем называем. Хорошо поживает. Привет вам передава…
Не успела я договорить, как с Хозяйки слетела вся ее царственность, и я вдруг узрела перед собой просто женщину, а не каменное ее подобие. Пусть и невероятно красивое. Но даже теперь из невероятно прекрасных глаз ее на нас смотрела вечность и мудрость. За ровню принять ее было просто невозможно. Представилась она Катериной, сказала, чтобы мы ее не стеснялись. Парни тут же осмелели, вперед выступил друид, и я охотно отдала я слово. Пользуясь тем, что все внимание окружающих было поглощено беседой, я принялась украдкой рассматривать зал. Ведь поначалу прием был не настолько душевным, чтобы по сторонам озираться.
Находились мы в небольшой пещере, явно нерукотворного происхождения. Геология никогда не являлась моей сильной стороной, поэтому определить, что это за синие да зеленые минералы, я была просто не в состоянии. Впрочем, я была уверена, что облицовка стен может и меняться, в зависимости от настроения Хозяйки – не мог же Бажов лажануться в самом главном! И, если хоть что-то в его опусе было правдой, то сейчас настроение Катерины было спокойно-радостно-лирическим с легким оттенком потери и грусти. Но, в то же время, необычайно светлое. Где-то так.
Пол был выложен мраморной мозаикой, да так искусно, что ни один узор не повторял соседний. Пока я рассматривала причудливые конфигурации на полу, друид успел рассказать про Маню. Стены, подтверждая мою догадку, поменяли окраску, в них добавилось стальных серых тонов. Я не удержалась, задумалась про внутреннее и внешнее, инь и ян, мужскую и женскую природу. Получалось, что у местных волхвов цвет меняли глаза, или зеркало души. То есть, нечто внутреннее. В то время, как у женщины менялось ее окружение. Интересно…
Друид тем временем перешел к рассказу о чудовищном Иззе и его светоносной, но безмерно писклявой мамочке. Хозяйка слушала с интересом, стены вновь сменили цвет, став на этот раз кварцевыми (если я правильно определила минерал). Волхв Терентий не вызвал нареканий Катерины, равно как некромант Владимир. Веля с Зевулом ее откровенно позабавили, комната так и заискрилась. Только концовка рассказа подпортила настроение, и краски погасли. К моменту окончания рассказа друида комната оделась в совсем уж мрачные тона.
– Не нравится мне все это, – изрекла спустя какое-то время после окончания повествования Хозяйка. – Начнем с того, что Борилий зря суетиться не будет. Не такой он человек. Но одно мне непонятно – как это он послал магов такой силы, как вы, за некромантами подглядывать?
– А, это мы сами решили обстановку разведать, – махнула рукой я, решив не обижаться на недвусмысленное замечание Катерины относительно своих успехов в магии. – Нас послали только весточку передать.
– А если только пульки передать, то зачем он тебе кулон мой выдал?
– Вот это как раз просто, – выдал меня с потрохами металлист, причем, скорее всего, абсолютно не со зла. – Она еще в Заповеднике всем уши про Хозяйку Медной Горы прожужжала!
Все обернулись на меня, покрасневшую.
– Ну и что!? – с вызовом произнесла я. – У меня что, любимых литературных героев не должно быть, что ли?
Катерина лишь загадочно улыбалась, и лично мне не совсем было понятно ее настроение. То ли ей было просто приятно, то ли сказки (которые, как выяснилось позднее, она читала), были совсем уж нереальные. Узнать мне это так и не удалось – на сцену торопился выйти очередной персонаж. О его появлении доложила маленькая гибкая ящерка. Все внимание присутствующих переключилось на него.
Хозяйка махнула рукавом, и одна из стен обрела неожиданную прозрачность. По каменному лесу шел, шатаясь, молодой солдат в камуфляже – сразу видать, наш соотечественник. Его ноги выписывали такие кренделя, что, случись вдруг у нас под рукой осциллограф с чувством зависти, честный прибор не выдержал бы сравнения, и самостоятельно разобрался на части. Потом соотечественника особо сильно качнуло, нога парня вознеслась ввысь, за ней – вторая, и парень мягко приземлился, изобразив безупречное укеми под красивым японским названием «падающий лист». Впрочем, скорее всего, у российского служивого это получилось абсолютно спонтанно, и не о каких японских грамотных падениях он и понятия не имел. Разлегся себе на травке, как на кровати, губами почмокал, и захрапел.
– Пьяный солдат срочной службы, – вынес вердикт металлист. – Скорее всего, в увольнение вышел, а обратно до части не добрался. Интересно, откуда он тут?
– Да к нам часто забредают люди из вашего мира, – совершенно спокойно ответила ящерка человеческим голосом. – Я кликну подружек, мы его на поверхность спровадим? – тоном не то полу-вопроса, не то полу-утверждения обратилась она к Хозяйке.
– Да, конечно, – задумчиво отозвалась Катерина. – Конечно, проводите.
Ящерка хвостом махнула, и исчезла. В комнате на миг воцарилась тишина, а потом мы чуть ли не в один голос задали вопрос, каждый – свой. Друид – о наличии свободного хода на изнанку, металлист – об их количестве и точном расположении, а я – о том, появляется ли еще Хозяйка в наших краях. На нашем Урале, то есть. И как бы мне глянуть на остальных сказочных персонажей?
Катерина посмотрела на нашу любопытную делегацию, и внезапно рассмеялась. Звонко так, заливисто.
– Завтра у меня гости будут, – сказала, – оставайтесь, пообщаетесь, оглядитесь. А насчет ваших вопросов…
Она повела рукой, и перед нашим мыслимым взором появилась самая что ни на есть пятиэтажка, кирпичная, непередаваемого серого оттенка, с желтой газовой трубой, старательно огибающей подъезды.
– Ой! – вырвалось у меня. – Здравствуй, Родина!
– Значит, – загорелись глаза у металлиста, – Вы можете в любом месте на поверхность выйти?
– Любопытный вы народ, – снова засмеялась Катерина. – Конечно, в любом, в пределах своей территории. А теперь, юноши, будьте так добры, покиньте помещение, мне с вашей дамой пообщаться надобно.
Тут же появилась ящерица, и парни послушно потопали за ней. У самой двери металлист обернулся, и с откровенной завистью посмотрел на меня. Но потом махнул рукой, и молча вышел. Я немедленно решила, что пытать Катерину вопросами о некромантах не буду ни за какие коврижки.
***
– Теперь, когда мы остались одни, – сказала Катерина, – можем и поговорить о своем, о женском.
Я только в очередной раз подивилась – куда девалась вся мудрость и прочая царственность? Передо мной сидела даже не умудренная опытом женщина, но девчонка практически одного со мной возраста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47