Ты оглядываешься, но Олеков и Пан-Йи еще не вернулись. Неудачный они выбрали момент для проверки сигнализации на посадочной площадке. Впрочем, на этой адской планете почти не бывает удачных моментов.
Что-то приближается к периметру. Ты фокусируешь линзы-фильтры шлема - силуэт не человеческий. Рука уже вытянута, встроенный в перчатку лазер взведен, и требуется лишь мысленная команда, чтобы полоснуть врага горизонтальной огненной нитью. Однако противник быстр - до ужаса быстр. Лазер вырывает еще один кусок из обшивки корабля первой экспедиции, но присевшее перед ним существо уже исчезло, нырнув обратно в туман.
Сенсоры боекостюма внезапно взрываются сигналом тревоги. Сзади - полдюжины мчащихся к тебе силуэтов. Идиот! Резко обернувшись, ты расстилаешь перед собой убийственную завесу огня, проклиная себя за то, что купился на простейший отвлекающий трюк. Ведь эти существа охотятся стаями и, несмотря на сходство с земными ракообразными, ужасающе умны.
Двое из них падают, но один отступает и добирается до укрытия, лишившись парочки суставчатых ног. Освещенный пламенем догорающей после стрельбы травы, он на бегу бросает на тебя взгляд, и тебе кажется, будто ты читаешь в его странно влажных глазах злобную ненависть…
«Злобные гигантские насекомые!» Орландо оскорблен в своих лучших чувствах. Все, он в последний раз поверил отзыву бармена из «Живого конца». Такое фуфло устарело уже на несколько лет!
Но все же он за него заплатил - вернее, заплатят родители, когда получат ежемесячный счет за пользование сетью. Можно хотя бы проверить, не станет ли эта чушь лучше ближе к концу. Пока что это стандартная «перестреляй их всех», весьма далекая от его интересов…
Периметр вспыхивает фейерверком огней. Сердце тревожно вздрагивает - это оружие людей. Олеков и Пан-Йи! Ты обстреливаешь дальний участок периметра, прикрывая товарищей и одновременно показывая им, где находишься. Снова яростная перестрелка, затем на открытое место вырывается темная фигура и мчится к тебе, преследуемая тремя врагами - мельтешат ноги, подскакивают на бегу туловища. Угол стрельбы не очень хорош, но одного тебе удается срезать. Преследуемая фигура прыгает вперед и перекатывается через бруствер траншеи, открывая тебе чистый сектор обстрела. Ты расширяешь луч, жертвуя убойной силой ради ширины поражения; широкий луч пронизывает врагов, и они беспомощно дергаются в облаке раскаленного воздуха. Ты поджариваешь их почти минуту, наплевав на расход энергии в батареях, пока они не взрываются вихрем углеродной пыли. Пыль и пепел уносит ветер. Есть в этих существах что-то такое, из-за чего их хочется убивать уже мертвых.
Ну и дрянь! Они еще не пытались продать тебе членство в религиозных сетевых узлах? Давненько ему не попадалась столь откровенная халтура.
Орландо трудно сосредоточиться на том, что происходит в симуляции - он думает о Фредериксе. Нет, осознает он, не столько о Фредериксе, сколько о месте, которое он занимал в его жизни. Когда-то ему казалось странным иметь друга, которого он никогда не видел. А теперь… как странно потерять друга, которого у тебя никогда на самом деле не было.
По траншее к тебе ползет Олеков. Правой руки у нее практически нет - лишь пузырь плотного пластика чуть выше локтя, где боекостюм запечатал рану. Лицо за визором шлема поразительно бледное от потери крови. И ты не можешь не вспомнить Деккамер-1. Отличное было времечко - ты, Олеков и десять дней отпуска.
Всплывают воспоминания. Олеков выходит из горного озера, с ее обнаженного тела срываются капельки, бледные груди похожи на сугробы. Вы часами занимались любовью, ненасытно, не давая друг другу покоя и зная, как мало у вас времени и что такой день может никогда уже не повториться…
- Пан-Йи… они схватили Пан-Йи, - стонет она, и ее преисполненный ужаса голос рывком возвращает тебя к действительности. Атмосферные искажения здесь настолько сильны, что даже на таком расстоянии ее голос едва пробивается сквозь шум помех. - Какой кошмар!..
До Деккамера-1 множество световых лет, и больше ты его никогда не увидишь. Помочь ей или хотя бы подбодрить ее тебе уже некогда.
- Ты можешь стрелять? У тебя остался заряд в батареях?
- Они схватили его! - вопит она, разъяренная твоим внешним безразличием. Что-то в ее голосе необратимо изменилось. - Схватили и поволокли в гнездо. Они… что-то заталкивали ему… через глаза… тащили и заталкивали…
Ты содрогаешься. Последний заряд ты прибережешь для себя. Тебе доводилось слышать, что эти существа проделывают со своей добычей. И ты не допустишь, чтобы такое случилось с тобой.
Олеков лежит на дне траншеи, сотрясающая ее тело дрожь быстро превращается в конвульсии. Кровь из раненой руки капает ей на шлем - пластырь на ране протекает. Ты нерешительно замираешь, и тут сенсоры костюма начинают вопить снова. Ты поднимаешь голову и видишь десяток силуэтов с многосуставчатыми ногами, каждый размером с небольшую лошадь, мчащихся к тебе по дымящейся и усеянной обломками земле чужой планеты. Всхлипывания Олеков становятся предсмертными хрипами…
- Босс! Эй, босс! Да плюньте вы на эту паршивую имитацию. Мне надо с вами поговорить.
- Черт побери, Бизли, терпеть не могу, когда ты так поступаешь. Мне только-только начало нравиться. - И Господь свидетель, за последнюю неделю ему почти не удавалось хоть чем-то отвлечься. Орландо раздраженно обвел взглядом виртуальную комнату. Даже без дурацких трофеев она вгоняла его в тоску. Обстановку явно требовалось сменить.
- Извините, но вы сами просили сообщить, если с вами свяжутся Озлобыши.
- Они что, на линии?
- Нет. Но только что прислали сообщение. Хотите посмотреть?
Орландо подавил раздражение.
- Да, черт подери. Включай.
В центре комнаты появилось облачко желтых пятнышек. Орландо нахмурился и прибавил увеличение. Наконец он смог ясно разглядеть фигурки, но с очень скверным разрешением; во всяком случае, у него даже заболели глаза, когда он, щурясь, рассматривал мохнатых обезьянок.
Те висели в воздухе небольшим вращающимся облачком. Пока одна из них говорила, остальные продолжали летать плотным кругом, игриво шлепая друг друга.
- Озлобыши… встретятся с тобой, - заявила ближняя обезьянка, говорящая от имени остальных. Мелодраматическую торжественность ее слов сильно нарушали возня и толкотня на заднем плане. У нее была такая же мультяшная улыбочка, что и у остальных, и Орландо так и не смог понять, слышал ли он прежде ее голос. - Мы встретимся с тобой в «особом секретном клубном бункере», в Скворечнике. - Рядом с ней вспыхнули время и сетевой адрес узла, написанные корявым детским почерком. Сообщение закончилось.
Орландо нахмурился:
- Пошли ответное сообщение, Бизли. Передай, что я не могу попасть в Скворечник, так что им или придется протащить меня туда, или встретиться со мной здесь.
- Понял, босс.
Орландо уселся на воздух и посмотрел в окно на марсианский пейзаж. Крошечные роботы упорно трудились, бездумно выполняя заданную работу. Орландо ощутил какую-то странность. Сейчас ему полагается испытывать возбуждение или как минимум удовлетворение: ведь он установил связь со Скворечником. Но на душе у него было тяжело.
«Они маленькие дети, - подумал он. - Просто малыши. А я обманом подбиваю их сделать… что? Нарушить закон? Помочь мне тайком куда-то пролезть? А что, если я прав и тут замешаны очень крутые и серьезные люди? Так во что я их втягиваю? И ради чего?»
Ради картинки. Ради того, что он видел всего несколько секунд и что может оказаться лишенным смысла… или абсолютно ничем.
«Но это все, что у меня осталось».
Он сидел в шкафу. Это было ясно по запаху одежды и тонким скелетным очертаниям вешалок, различимых в слабом свете, сочащемся через щель под дверцей. Он сидел в шкафу, и кто-то снаружи его искал.
Давным-давно, когда родители еще принимали гостей, к нему на Рождество как-то приехали двоюродные братья и сестры. Тогда его проблемы со здоровьем были не столь очевидны, и хотя дети задали ему больше вопросов про болезнь, чем ему хотелось бы, он все равно испытал какое-то странное удовлетворение, очутившись в центре их внимания, и очень радовался гостям. Кузены научили его многим играм - из тех, в какие одинокие дети вроде него играют только в ВР - и среди прочего показали, как играют в прятки.
Игра произвела на него поразительное впечатление, и он до сих пор помнил лихорадочное возбуждение, охватившее его, когда он, затаив дыхание, прятался в темном укрытии, а его искали. После третьей или четвертой игры он отыскал местечко в стенном шкафу родительской спальни - весьма хитроумное убежище, потому что пришлось вынуть и спрятать одну из полок, чтобы в нем уместиться, - и он просидел там, пока не услышал: «Бычок, бычок, выходи». И тот момент триумфа, когда невидимый противник признал поражение, остался одним из самых счастливых воспоминаний в его жизни.
Так почему же сейчас, когда он съежился в темноте, а кто-то обыскивает комнату, ему так страшно? Почему сердце колотится, как у загнанного оленя? Нечто снаружи, чем бы оно ни было - он почему-то не мог представить «это» в человеческом облике, а ощущал безликое и бесформенное присутствие чего-то - наверняка не знает, где он. Иначе почему бы ему просто не распахнуть дверь шкафа? А может, оно все-таки знает , но наслаждается игрой, упиваясь своей властью и его беспомощностью.
А ведь это действительно какое-то существо, понимает он. Вот что нагнало на него такой ужас. Это не кто-то из кузенов, не отец, и даже не некий монстр из Срединной страны. Это существо. Оно.
Легкие болят - сам того не заметив, он затаил дыхание. Ему отчаянно хочется глотнуть свежего воздуха, но он не осмеливается издать даже малейший шум. Снаружи слышится царапанье, потом наступает тишина. Где оно теперь? Стоит возле дверцы и прислушивается? Дожидается красноречивого звука из шкафа?
А что самое страшное, внезапно понимает Орландо, кроме этого существа в доме никого нет. И он наедине с существом, которое сейчас распахнет дверцу шкафа. Совсем один.
Сидя в темноте и сдерживая рвущийся из глотки вопль, он закрывает глаза и молится, чтобы игра скорее кончилась.
- Я принес вам анальгетик, босс. Вы сильно метались во сне.
Орландо с трудом делает вздох. Легкие кажутся слишком маленькими, и когда ему наконец удается наполнить их воздухом, все его тело сотрясает влажный кашель. Он садится и невольно стряхивает с груди тело Бизли. Тот беспомощно валится на одеяло, потом поднимается.
- Я… мне просто приснился кошмарный сон. - Орландо оглядывается, но в его комнате даже нет шкафа, во всяком случае настолько старомодного. Да, ему все приснилось - случаются скверные ночи, когда ему снятся кошмары. Но с этим сном связано нечто важное, и даже более важное, чем страх.
Бизли, снова поднявшись на обутые в резиновые башмачки ноги, уже ползет по одеялу в сторону стенной розетки-кормилицы.
- Подожди, - шепотом останавливает его Орландо. - Я… мне надо позвонить.
- Дайте мне сперва откинуть копыта, босс. - Бизли неуклюже спускается по раме кровати на пол. - Встретимся в онлайне.
* * *
Двери салуна «Последний шанс» распахнулись. Убийца, расчленявший топором жертву, вежливо оттащил ее в сторонку и продолжил работу. Через быстро расползающуюся лужу крови перешагнула знакомая широкоплечая фигура с мускулистой шеей штангиста. На лице сима Фредерикса, когда тот уселся за стол, читалась настороженность.
На его лице? Или на ее? Орландо ощутил нечто вроде отчаяния.
- Я получила твое сообщение.
Орландо покачал головой.
- Я… я просто не хотел… - Он набрал в грудь воздуха и начал сначала: - Даже не знаю, что и сказать. Паршиво мне. Понимаешь?
Фредерикс медленно кивнул.
- Да, наверное.
- Так… как мне тебя называть?
- Фредерикс. Он был крутым парнем, верно? - На широком лице мелькнула улыбка.
- Да, но… ты ведь девушка. А я думал, что парень.
- Все путем. Я тоже представляла себя парнем. Когда действовала вместе с тобой.
Орландо немного помолчал, чувствуя, что ступает на неизведанную и потенциально опасную территорию.
- Так ты что, транссексуал?
- Нет. - Друг пожал плечами. - Просто мне иногда… скучно быть девчонкой. Поэтому когда я начала гулять по сети, то иногда прикидывалась парнем. Что тут необычного? - Голосу Фредерикса почему-то не хватило уверенности. - Но это довольно неудобно, когда становишься кому-то другом.
- Я заметил, - презрительно фыркнул Орландо, подражая Джонни Айспику. - Так тебе нравятся парни, или ты розовая, или что?
Фредерикс что-то с отвращением буркнул.
- Мне парни нравятся, не волнуйся. У меня среди парней много друзей. И среди девушек тоже. Блин, Гардинер, ты заговорил совсем как мои предки. Они тоже считают, что я обязана принимать все важные решения, помня, что у меня растут груди.
На мгновение мир вокруг Орландо пошатнулся. Представить Фредерикса с грудями… нет, такое ему сейчас не по силам.
- Так… что? Ты так и останешься парнем? В смысле, здесь, в онлайне?
Фредерикс снова кивнул.
- Пожалуй, да. И я тебе почти не наврала, Орландо. Когда мы вместе, я… ощущаю себя парнем.
- Да откуда тебе это знать? - фыркнул Орландо.
Фредерикс сперва обиделся, потом рассердился:
- Я становлюсь дурой и веду себя так, словно я пуп земли. Вот откуда.
Орландо невольно рассмеялся.
- Итак, что нам теперь делать? Так и останемся парнями, когда мы вместе?
- Наверное, - пожал плечами Фредерикс. - Если ты с этим справишься.
Гнев Орландо немного смягчился. Он тоже не рассказал Фредериксу кое-что важное, так что тоже не без греха. Но все равно, сразу смириться с таким фактом было трудно.
- Что ж, - сказал он наконец. - Тогда, наверное… - Ему никак не приходило в голову окончание фразы, не смахивающее на цитату из скверного сетефильма, и он остановился на таком варианте: - Тогда, наверное, все в порядке. - Фраза получилась поразительно глупой, к тому же он сильно сомневался, что все действительно в порядке, но пока сойдет и это. - В любом случае, все началось, когда я стал тебя искать. Где ты была?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118