С другой стороны, когда он пришел ко мне, предлагая сто фунтов за карту, то дал понять, что деньги у него с собой. Теперь у него, то есть у того, что когда-то было мистером Хосе Траулерсоном, денег при себе не оказалось. Не считая, правда, нескольких монеток, которые, если быть точным, были не у него, а валялись рядом, на земле, где, очевидно, их обронил грабитель. Траулерсон всегда носил золотые часы на массивной золотой цепочке, теперь их не было. Ни часов, ни цепочки. Убийство и ограбление...
Обдумывая случившееся, я оставил тело лежать в пещере, а сам выбрался наружу. Но, когда я вышел, мое внимание привлекли звуки тяжелых приближающихся шагов и мужской голос, напевающий веселую песенку, совершенно не соответствующую моему теперешнему настроению. Я снова заполз в пещеру и стал оттуда наблюдать за тропой. Прошло несколько минут, и в поле моего зрения появился человек.
Глава двадцать шестая
ШЕЛКОВЫЙ ШЕЙНЫЙ ПЛАТОК
Я осторожно выглянул из своего укрытия, когда человек проходил мимо меня, и сразу понял, что его можно не бояться. Передо мной был высокий, длинноногий и уже не молодой человек — правда, довольно подвижный для своих лет. Он успел уже привести себя в порядок после рабочего дня и сменил робу на скромный, но приличный костюм. В руке он нес крепкую трость, а за плечо перекинул пустой мешок. Так он шагал куда-то по своим делам и весело напевал:
Если уж ехать в Дерби, То только в базарный день! Я выбрался из пещеры и окликнул его. Наверное, мой голос прозвучал несколько странно, потому что прохожий удивленно посмотрел на меня.
— А? — спросил он.— Что-то не так, парень?
Я показал ему на вход в пещеру.
- Посмотрите! — воскликнул я.— Там человек! Он мертв! Прохожий вздрогнул, сбросил свой мешок на землю и, подойдя к пещере, заглянул внутрь. Несколько минут он таращился на труп Траулерсона, и мне эти минуты показались вечностью.
— Боже милосердный! — наконец пробормотал он, теперь уставившись на меня.— Почему? За что?! — воскликнул он.— Это же безобидный бродяга!
— Вы знаете его? — спросил я.
— Да, мистер. Пожалуй, я знаю. Я видел его пару раз на холмах и в этом лесу. Издали. Но я знаю его... А это вы нашли его?
— Да, только что,— ответил я.— Я заблудился в лесу и забрел сюда. Случайно заглянул в пещеру и увидел труп — так же, как и вы сейчас.
— А вы знаете, кто это? — спросил он.
— Знаю. Этого человека звали Траулерсон. Он пропал несколько дней назад. Его разыскивает полиция...
На это мой собеседник ничего не ответил; он снова, подойдя к пещере, уставился на мертвеца.
— Мне кажется, что он умер уже давно,— задумчиво заметил он.— Не утверждаю, но рискну сказать. Вообще-то я не слышал тут никакого шума, а живу я недалеко —моя хижина прямо за этим лесом. Конечно, это могло произойти ночью, а я сплю очень крепко. Но, как бы там ни было, он мертв. Убит... Посмотрите, какая шишка на его виске... Но он был еще и задушен! Убит и спрятан. Я живу здесь уже две или три недели, но ни разу ничего не слыхал.
Я очень внимательно Слушал его и, наконец, решил задать главный вопрос:
— Не тот ли вы человек, который купил много продуктов в бакалее Скэйла, в Бэлэйтоне?
— Это я, парень! — ответил он.— Я работаю здесь, на холлах, машинистом парового катка. А живу в хижине, меньше чем за четверть мили отсюда. Сейчас, когда вы окликнули меня, я как раз шел к Скэйлу. У меня кончилась провизия,— показав на мешок, продолжил он,— вот я и шел, чтобы пополнить запасы. Но о чем я говорил? Ах да, я видел этого человека пару раз на холмах, а однажды ночью видел с ним еще одного. Это было около той старой мельницы на холме.
— Еще одного? — спросил я.— А как он выглядел?
— Довольно коренастый парень, я видел только фигуру. Они разговаривали между собой, как я уже сказал, около старой мельницы.
Тут мне в голову неожиданно пришла одна мысль, и я поспешил спросить своего собеседника, не его ли я видел на мельнице прошлой ночью с фонарем.
— Да, это был я,— ответил он, кивнув и явно показывая, что ему нечего скрывать.— Я часто прогуливаюсь здесь по вечерам, и меня заинтересовало это старое сооружение. Фонарь я принес в кармане. Я столько слышал об этой таинственной мельнице, что не мог не зайти туда.
— А вы разве ничего не слышали о последних событиях, связанных с этой мельницей? — спросил я, удивленный, что человек,живущий в таком близком соседстве с городком, мог чего-то не знать.— Об этом столько говорили, и столько было напечатано в газетах!
— Да, конечно,— ответил он.— Но я все время работаю, и у меня нет времени на разговоры, а тем более на чтение газет. Я что-то слышал краем уха...
— Человек, который лежит здесь, был замешан в этом деле,— сказал я,— полиция разыскивает его... его и еще одного, скорее всего это его вы видели около мельницы. Сейчас мне надо идти в городок и сообщить о своей находке. Мне бы хотелось, чтобы и вы пошли со мной; с вами, как вы понимаете, захотят поговорить после того, как я все расскажу.
Он кивнул в сторону своего мешка.
— О, конечно, я должен пойти с тобой,— согласился он.— Но есть ли в вашем городке хороший магазин, где я смогу все же купить какую-нибудь еду?
Я успокоил его, сказав, что у нас есть магазин, в котором он сможет купить все, что душе угодно, и он поднял с земли трость и мешок. Но в следующий момент положил все обратно.
— Послушай-ка,— сказал он.— Ты же нашел его, а с таким же успехом любой другой может сделать то же самое! Раньше, чем сюда, явится полиция. Ты проверил, нет ли чего на нем?
Он показал пальцем на карман Траулерсона, и я сразу понял, что он имеет в виду.
— Я уже сделал это,— сказал я ему.— Там ничего нет! Я совершенно точно знаю, что он носил золотые часы на массивной золотой цепочке и у него всегда были при себе деньги, а теперь в карманах нет ни пенни, часы с цепочкой тоже исчезли.
— Ограблен и убит, так! — заключил он.— Прекрасно! Я пойду с тобой в полицию, парень! Но сначала,— он взялся за платок, туго затянутый на горле мертвеца,— сначала...— он начал развязывать узел,— снимем это и унесем с собой.
— Зачем? — удивился я.
— Улика! — ответил он.— Важная улика! Мы оба видели это и можем поклясться в этом на Библии, но лучше, чтобы полиция тоже увидела этот платок.
Но снять эту страшную повязку с шеи трупа оказалось не так-то просто. Как я уже говорил, платок был завязан двойным узлом. В конце концов наши старания увенчались успехом, и мой новый знакомый спрятал платок в карман, знаком показывая, чтобы я следовал за ним.
— Так ты заблудился здесь? — спросил он меня через несколько минут.— Знаешь, я уже давно хожу здесь и могу подтвердить, что это не так уж трудно. Ты совершенно не представляешь, где мы находимся?
— Абсолютно,— ответил я.
— Ты, наверное, крутился все время на одном месте,— предположил он.— Представь себе, мы находимся всего в полумиле от старой мельницы, о которой ты только что говорил. Она к западу от нас. Я тебе покажу.
Он вел меня вперед по узкому проходу, потом около пятидесяти ярдов через кусты и густой подЛесок и вывел на хорошо знакомую мне тропу, идущую через лес прямо к мельнице. Через десять минут мы увидели мельницу, а еще через десять минут были дома и Трэйс с Макферсоном слушали мой рассказ. Макферсон пошел за Приисом, а когда они вернулись, нам с Килхэмом — так назвался незнакомец — пришлось рассказать все сначала. Килхэм представил в качестве улики шейный платок. Приис сказал, что ему надо ненадолго уйти, и, что-то шепнув Трэйсу, вышел. Через полчаса он вернулся, застав нас за детальным обсуждением моего открытия.
— Я был уверен в этом,— удовлетворенно сказал он,— достаточно мне было взглянуть на эту вещь, как я понял: это — шейный платок Халкина!
— Вы в этом уверены? — взволнованно спросил Трэйс.
— Конечно! — ответил Приис с ухмылкой.— Миссис Халкин сейчас находится в городке, она живет у матери. Я показал ей платок, сказав, что его нашли в лесу. Она опознала его, потому что сама покупала этот платок в Портсмуте. И, когда миссис Халкин в последний раз видела своего мужа, этот шелковый платок был на нем. Так что...
Он сделал паузу и посмотрел на нас, наслаждаясь произведенным эффектом и явно ожидая похвал и аплодисментов. Но аплодисментов не последовало. На этот раз молчал даже Макферсон, и Приису пришлось продолжить:
— Но надо начинать работать. В моем распоряжении сейчас трое полисменов, они будут здесь, как только перехватят чего-нибудь на ужин. Вы, Килхэм, покажете им дорогу к той пещере, где оставили тело Траулерсона — они осмотрят место. А что до меня, то я еду в Брайтон! Мы до сих пор ничего не знаем о Пар-каппле, но он должен обязательно узнать о твой находке, Том. Если я поспешу, то успею на последний поезд. Если очень поспешу!
Трэйс и Макферсон вызвались ехать с Приисом. Они не возражали, когда я попросил их взять меня с собой — мне очень хотелось быть в центре событий. Через пять минут Килхэм, трое полисменов и двое рабочих с тачкой отправились в лес, а я, Приис, Трэйс и Макферсон поспешили на станцию к последнему поезду. Спешили мы, как оказалось, не зря, потому что на поезд едва успели. В пути мы почти не говорили, и я думал о том, что не предполагал сегодня утром найти Фьюстера мертвым в его собственной гостиной, а Траулерсона зверски убитым в темной лесной пещере. А теперь я ехал в Брайтон, не зная, какие' еще страшные открытия ожидают меня.
Мы приехали в Брайтон в половине одиннадцатого. Приис взял кэб и приказал вознице доставить нас прямо в участок. Он выскочил из кэба, как только мы подъехали, и, зайдя в помещение, почти сразу вышел обратно в сопровождении полисмена.
— Паркаппл сейчас в гостинице,— сообщил он нам, снова усевшись в кэб.— Мне дали адрес, и мы сейчас едем туда. За бандеролью никто не обращался,— продолжал он, когда наш экипаж тронулся.— Полиция обо всем знает, Паркаппл контролирует обстановку. Конечно,
если Паркаппл не ошибся и бандероль отправлена Фьюстером. Ну, скоро мы все узнаем...
Паркаппл сидел в курительной комнате, задумчиво пос'асывая трубку. Он выглядел как человек, очень уставший после дня, заполненного важными делами. Однако, увидев нас, он сразу же вскочил.
— Что-нибудь новенькое? — приветствовал он нас.
— У меня много новостей! Но откуда вы взялись?! Пойдемте в тот уголок,— предложил Приис.— У нас тоже много новостей,— сказал он, когда все уселись в мягкие кресла.— Поэтому мы здесь. Вам лучше все услышать из первых уст,— он кивнул мне.— Том, расскажи, пожалуйста, все мистеру Паркапплу!
Я в третий раз повторил свой рассказ. Детектив не делал никаких замечаний, только в конце спросил о некоторых печальных подробностях. Потом продолжил Приис.
— Шейный платок, который они принесли, был опознан,— с удовольствием произнес он.— Это сделал я... Буквально за несколько минут. Он принадлежит Халкину!
Паркаппл ничем не высказал удивления.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно! — оскорбился Приис (ему уже второй раз задавали этот вопрос).—Платок опознала его жена,— он полез в карман и достал оттуда платок.— Вот он, сэр! Миссис Халкин недавно купила его в Портсмуте. В магазине на Коммерческой улице. Это можно проверить.
Паркаппл взял у Прииса платок, и тот скрестил руки на груди:
— Мне кажется, что на шее Халкина уже затянута петля! Это будет решающей уликой!
— Сначала поймайте его, мой милый,— проворчал Макфер-сон.— Это, наверное, будет не так-то просто, мистер Паркаппл!
Паркаппл вернул платок Приису. Было заметно, что мой рассказ дал ему обильную пищу для размышлений.
— Вам что-нибудь сообщили в участке? — спросил он Прииса.
— Да. За заказной бандеролью еще никто не обращался.
— Все правильно! За пакетом никто не обращался, а полиция все время дежурила на почте. Ни звука не было до самого закрытия. И тогда инспектор и я решились вскрыть пакет.
— И что же было внутри? — весь подавшись вперед, спросил Макферсон.
— Как и следовало ожидать, алмазы, что же еще! — ответил Паркаппл.— Несколько отшлифованных, но большая часть — такие же, как тот, что мы нашли сегодня утром. Всего их было семьдесят пять штук, некоторые очень большие. Но мы сделали и еще кое-что. После того как мы увидели содержимое пакета, мы отнесли алмазы в мастерскую известного ювелира, чтобы он приблизительно оценил их. Это очень известный в своем кругу человек, так что его мнению можно доверять. Он назвал цифру. Конечно, очень приблизительную.
— Ну, ну! — воскликнул Макферсон.— И сколько же он назвал? Наверное, недурной кусок?
— По самым скромным подсчетам,— сказал Паркаппл,- двадцать пять тысяч фунтов.
Глава двадцать седьмая
БИЛЬЯРДНАЯ
Макферсон всплеснул руками, выражая этим страх, восхищение и удивление за всех нас сразу.
— Это же целое состояние, парни! — воскликнул он.— Но может быть, я вас неправильно понял, сэр? Вы сказали...
— Вы не ослышались, двадцать пять тысяч фунтов стерлингов! — повторил Паркаппл.— Приблизительно! А еще этот джентльмен сказал, что, если выставить алмазы на аукционе, сумма будет гораздо большей. А если вы сомневаетесь в точности оценки, то, ей-Богу, зря. Джентльмен, оценивший алмазы,— иудейского вероисповедания, так что в его словах можно не сомневаться!
— О, Боже сохрани! — ответил Макферсон.— Но двадцать пять тысяч фунтов! Только подумать, что они без дела пролежали в земле целых сорок два года! Их можно было реализовать и пустить в рост под пять процентов. Это составило бы на сегодняшний день... А сколько, собственно, составило бы?
— Это принесло бы пятьдесят две тысячи пятьсот фунтов, мистер Макферсон,— сказал я,— или около того!
— Молодец, парень! — сказал он.— Я не зря тратил деньги на твое обучение! Знай, мой мальчик, мне очень приятно, что ты так быстро считаешь без карандаша и бумаги! Но о чем это я? Чего нет, того нет! А что вы сделали с драгоценностями, мистер Паркаппл?
— Мы положили их обратно в пакет; его вскрыли очень аккуратно и так же аккуратно запечатали,— ответил Паркаппл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26