— спросила мисс Хентидж деловым тоном.
— Я уже говорил вам, мисс,— ответил Чиссик, поддерживая ее деловой тон.— Когда все полностью закончу и оформлю, то возьму по тысяче фунтов за каждый. Это, конечно, включает и плату за участок. Две сотни за сорок квадратных футов. Да. Так и получится — по тысяче за каждый.
— О, неплохо,— сказала Кристи.— Надо подумать и посоветоваться с отцом. Возможно, мы купим один из участков, если все будет так красиво, как на рисунке. Но все же еще раз прошу вас не испортить вид из наших окон.
— Не беспокойтесь, мисс Хентидж, не испортим. А ведь правда, почему бы вам не купить эти дома? — сказал Чиссик.— Когда все будет готово и эти домики будут безупречно чистыми, новенькими, с иголочки. Что еще нужно для жизни? Да и плата не очень высокая. Тысяча фунтов — и вы можете делать там все что угодно.
Он свернул свой рисунок и пошел по направлению к холму. Я еще немного поговорил с Кристи и последовал за ним. Когда я подошел, его помощники уже занимались разгрузкой повозки со строительными материалами как раз на том месте, откуда я ночью наблюдал за Чиссиком.
Пока они работали, чуть выше, на вершине холма, одинокий и злой сидел Траулерсон. Похоже, он мог часами наблюдать за действиями строителей.
Чиссик был довольно болтлив. Поэтому у меня не было сомнений в том, что он ответит на любой вопрос. Поднявшись к нему, я спросил, что он и его помощники собираются делать в первую очередь. Вы знаете, почему я спросил об этом, ведь вам известны события той
ночи. Чиссик воспринял мой вопрос как самый обычный, не особенно вдаваясь в его суть.
— В первую очередь, парень? — переспросил он..— Ну, сначала мы разгрузим материалы, которые привезли с собой, а потом отправимся за другими. Они уже приготовлены. В городке. Затем построим
что-то вроде сарая.
— А зачем же строить сарай, мистер Чиссик? — спросил я с невинным видом.
— Зачем сарай, парень? Для того чтобы хранить в нем инструменты, остатки материалов, кирпич да и все остальное,— ответил он.— Это первое, что я обычно строю на новом месте. Не построишь сарай — не построишь дом. Многие строители носят инструменты туда-сюда. А это очень утомляет и надоедает. Чрезвычайно неудобно! Лучше потратить немного времени и с самого начала построить хороший сарай. Если хочешь, можешь посмотреть, как мы будем
работать.
Он начал ходить вокруг, заложив руки за спину, осматривая материалы, сложенные на земле. Обойдя все, он, наконец, остановился около дерева, которое осматривал еще ночью. Меня это совсем не
удивило.
— Думаю, это будет прекрасное место,— заметил он.— Да, очень удачное место в тени этого дерева. А ну, подержи-ка,— он достал из кармана большую рулетку и протянул один конец мне.—
Померяем кое-что...
Мы растягивали рулетку, и я видел, как тщательно Чиссик относится к своему делу. Видимо, постройка этого сарая была очень важна для него. Старый дуб, о котором идет речь, рос на воображаемой линии, идущей от старой мельницы к одному из углов усадьбы Хентиджа, и находился примерно на середине этой линии. Это было могучее дерево. Здесь, на холме росло много дубов. Но этот, пожалуй, был самым большим. По сравнению с ним остальные казались жалкими карликами.
Дуб стоял на отшибе и был виден издалека. Как и мельница, он вполне мог служить ориентиром. Я был уверен, что ночью Чиссик осматривал именно этот дуб. Теперь же мы измеряли с помощью рулетки расстояние от ствола до какой-то точки на юго-востоке. Я не мог знать точного расстояния до нее, так как на моем конце рулетки была отметка «ноль». Думаю все же, что до того места, где Чиссик прижал рулетку к земле, было около сорока футов. Он сделал там пометку и подозвал меня к себе.
— Подержи рулетку здесь, мы наметим угол,— сказал он.— Теперь начнем измерение от этого угла. Так, теперь дай мне посмотреть. Так, так, да. Я думаю, надо сделать одну стену этого сарая длиной в двенадцать футов, а другую — в пятнадцать. Площадью как комната, да. Я так и сделаю — пятнадцать на двенадцать футов.
Мы отмерили то расстояние, какое он хотел, после чего Чиссик подозвал одного из работников и приказал ему в каждом углу забить колышки. Потом он подозвал еще одного и пять минут объяснял ему, что надо делать дальше.
— Мы начнем прямо сейчас и закончим постройку сарая еще до завтрашнего вечера, парень! — удовлетворенно потирая руки, сказал Чиссик.— Возможно, он будет не очень красив, но ведь это временно. Да, он будет готов еще до завтрашнего вечера. Готов и наполнен нужными инструментами. Вот увидишь, парень!
Все это произошло в среду утром. Чиссик был совершенно прав, обещая мне, что он все очень скоро закончит. В пятницу, к пяти часам дня, сарай был действительно достроен. Я присутствовал при том, как рабочий забил в крышу последний гвоздь и Чиссик обратился ко мне с торжественной речью.
— Ну что, парень,— улыбнулся он.— Что я тебе говорил? Вот он, можешь даже потрогать его. Хороший, оборудованный по последнему слову современной науки, с отличной, не пропускающей воду крышей сарай. Если мы поторопимся, то построим бунгало так же быстро и добротно.
Я обошел сарай со всех сторон. Мне сразу же бросилась в глаза одна важная деталь.
— Мистер Чиссик,— спросил я,— неужели в вашем сарае не будет ни одного окна?
Он с удивлением обернулся ко мне и покачал головой.
— Нет! — ответил он.— Там не будет окна, парень. Ведь этот сарай главным образом предназначен для хранения инструментов и разных других вещей. Например, цемента. Ведь ты же не можешь оставить цемент на улице! Его промочит дождь. Там будут только вещи, а вещам не нужен свет. Когда кто-то захочет взять что-нибудь из сарая, ему хватит света из двери.
Сказав это, Чиссик встал на одно колено и начал прилаживать к двери большой замок. Я заглянул внутрь и увидел, что там нет ни одной хоть сколько-нибудь ценной вещи. Зачем нужен Чиссику такой хороший, крепкий замок? Ведь вору здесь было нечего брать? Мешки с цементом, лопаты? Зачем Чиссик ставит такой мощный засов?
Я наблюдал, как он, закончив работу, запер замок на ключ и спрятал ключ в карман.
— Вот что мы сделали за два дня,— самодовольно подытожил он, показывая на сарай.— Подготовительные мероприятия, так сказать, закончены!
— А когда вы собираетесь начать строительство бунгало, мистер Чиссик? — спросил я.— Пока для этого не было сделано ничего, если не считать забитых колышков. Так когда же?
— В понедельник утром, парень, в понедельник утром! — ответил хозяин стройки.— Я запланировал на понедельник. Прямо утром, часов в девять, и начнем. А там — полный вперед!
Он осмотрелся и, внезапно вздрогнув, нахмурился. Проследив за его взглядом, я заметил, что Чиссик смотрит на Траулерсона, неподвижно сидящего на вершине холма.
— Этот приятель прямо надоел! И чего он сидит тут все эти дни! — Чиссик злобно усмехнулся.— Похоже, этот фрукт обладает стальными нервами! Все время сидит и смотрит, смотрит, смотрит! А если не сидит, так ходит вокруг и смотрит! Хочу сообщить тебе, па-
рень, что, по-моему, он рехнулся! Рехнулся! Почему он не уходит? Шел бы себе лучше спокойно домой! Какого черта ему здесь надо? В конце концов, это моя земля!
— Думаю, что он сидит здесь не просто так. Похоже, ему что-то нужно на вашем холме,— предположил я.
— Это просто его проклятая глупость! — воскликнул Чиссик.— Почему он все время сидит неподалеку от мельницы? Вон, посмотри, мельница-то у него за спиной! Слабые мозги, парень! Вот что это такое. Уж поверь мне. Я-то разбираюсь в этом. Похоже, его мозги отправились погулять, а его с собой не взяли. Ну, да ладно! С меня хватит! Пусть он сидит здесь, если ему так хочется! А я пошел домой пить чай! Кстати, капитан еще не вернулся?
— Нет, мистер Чиссик,— ответил я.— Скорее всего, он вернется домой в воскресенье.
Он кивнул мне и пошел прочь, а я решил зайти на усадьбу Хентиджа. Кристи звала меня сегодня к чаю. Я рассказал ей и ее отцу о делах Чиссика. Но и она, и старик Хентидж больше беспокоились о том, что Чиссик испортит вид из их окон. Они ни в чем не подозревали Чиссика. И не видели ничего необычного в том, что он производит свои измерения при лунном свете. Может, они были правы, ведь факт налицо: Чиссик начал свое строительство.
Когда я покинул гостеприимный дом Хетиджей, часы в городке пробили десять. Я засиделся допоздна, слушая рассказы старого Хентиджа о давно ушедших годах. Когда я вышел на дорогу, было уже темно. Как вы помните, от ворот усадьбы был хорошо виден новый сарай. И, когда я взглянул туда, то увидел свет, словно кто-то быстро открыл и закрыл дверь в освещенную сильной лампой комнату. Внезапно мне пришло в голову, что там Чиссик. В сарае, наверное, горела керосиновая лампа, и он быстро впустил кого-то.
Я ни секунды не задумывался над вопросом — идти или не идти на холм. Но следовало быть очень осторожным. Вместо того чтобы идти прямо на то место, где шло строительство, я двинулся в обход вокруг усадьбы Хентиджей, настороженно вглядываясь в темноту. Наконец, стена кончилась, и я через кустарник пошел прямо к сараю. Я не очень боялся, что меня заметят. Ночи в это время года стоят темные, а луна появляется гораздо позже. Меня не могли услышать из сарая, потому что я ступал бесшумно, как
кошка.С дорожки, по которой я поднимался, сарай не был виден. Его закрывал огромный ствол того самого дуба, от которого Чиссик вел свои замеры. Когда я подошел ближе и выглянул из-за дерева, то увидел свет, пробивавшийся из замочной скважины и из щели между дверью и полом.
Но свет меня уже не интересовал. Я совершенно отчетливо слышал — в сарае копают! Копают! Я был абсолютно уверен в этом. Вернее, я слышал, как там орудуют лопатой. Но кто и зачем? В одном у меня сомнений не было: кто-то в этом сарае разрывает твердую землю. Я слышал тяжелое дыхание этого человека. Да, это была трудная работа.
Прошло несколько минут. Я осторожно подкрался к сараю и посмотрел в замочную скважину. Досадно! Ничего не видно, кроме штабеля белых досок. Сарай был ярко освещен, но кому светила эта мощная лампа — видно не было. Правда, через щели между досками в штабеле я все же увидел, что копают в одном из дальних углов сарая. Вдруг я услыхал, как кто-то осторожно поднимается на холм По тропинке, ведущей из городка. Я тут же отскочил за угол сарая, потом за дерево и притаился за кустами. Это было ошибкой, сотому что сарай оказался как раз за деревом и, когда человек подошел, я не смог разглядеть его. Он только на секунду появился в поле моего зрения. Это был коренастый среднего роста человек — вот и все, что я успел увидеть. Но я не сомневался: это Траулерсон.
Он постоял, прислушиваясь к ударам лопаты и как будто ожидая чего-то. Потом ушел прочь. Подождав еще немного, я последовал за ним, потому что стоять и смотреть в замочную скважину, сквозь которую ничего не видно, было совершенно бессмысленно. Я надеялся, что смогу заглянуть в сарай завтра утром и узнать наконец, что же там все-таки копали. На следующее утро, в субботу, там никого не было, сарай был заперт. Я прождал около сарая почти весь день, но ни Чиссик, ни рабочие так и не появились.
В воскресенье вечером приехал Трэйс, и я сразу же рассказал ему все, что видел и слышал в ту ночь. Мы засиделись допоздна, строя различные предположения, и когда я, наконец, отправился спать, мне приснился сон, что я сидел в этом сарае, а кто-то стучал, стучал, стучал в дверь. Я проснулся и обнаружил, что уже совсем светло и что Трэйс сидит на моей кровати и трясет меня за плечо.
— Вставай же скорее, Том! —сказал он, как только я приподнял голову.— Ты что, не слышал, как приходил Приис? Еще одно убийство!
— Убийство?!
— На этот раз Чиссик! Он был убит в своем собственном доме.
Глава двенадцатая
СЕЙФ МЕРТВОГО ЧИССИКА
Услыхав эту страшную весть, я вскочил с кровати, пытаясь найти хоть какие-нибудь слова, чтобы ответить Трэйсу, но язык не слушался меня, и я с дрожью в голосе прошептал:
— Убийство?!
— Так сказал Приис, Том! Час назад Чиссика нашли убитым в его собственном доме. Приис говорит, что с первого взгляда стало ясно: убийство произошло совсем недавно,— сообщил Трэйс.— Когда ты в последний раз видел покойного? В пятницу; не так ли?
— В пятницу, примерно в пять часов,— ответил я.— Тогда с ним было все в порядке.
— Совершенно точно! — сказал он.— Все правильно, все сходится! Пойдем. Приис ждет нас. Ему нужна наша помощь.
Мы спустились по ступенькам и увидели сержанта. Он был небрежно одет — видимо, его подняли посреди ночи. Нервничая, он то открывал, то закрывал калитку. Когда мы подошли, Приис молча повернулся и повел нас по направлению к дому Чиссика, одиноко стоявшему примерно в двухстах — трехстах ярдах от коттеджа Трэйса, на окраине городка, недалеко от подножия холма. Когда до него осталось всего несколько ярдов, сержант неожиданно, заговорил.
— Даже не знаю, связано это дело с предыдущим преступлением или нет. Что вы думаете об этом, капитан? — спросил он с видом человека, неожиданно обнаружившего, что он стоит перед целым рядом неразрешимых проблем.— Ведь это убийство! Тут не может быть никакой ошибки. Чиссик убит!
— Между прочим, вы не рассказали мне об этом практически ничего, сержант,— заметил Трэйс.
— Но ведь я сам еще ничего толком не знаю! — ответил Приис.— Знаю только, что произошло убийство! Вы знаете Стенхенса, лесника? Он и один из его помощников всю ночь охраняли лес от браконьеров. Сегодня они рано утром возвращались домой и, решив немного сократить себе путь, пошли напрямик, через сад Чиссика. Проходя мимо дома, они услышали, как черный спаниель Чиссика залаял перед входной дверью. Они решили подойти к дому и заглянуть в окно, но ничего не увидели. Все окна были закрыты занавесками. Было открыто только окно кухни. Подойдя к нему, они сразу же увидели распростертого на полу Чиссика.
Он лежал в дверном проеме, между кухней и гостиной. На полу была кровь! Стенхенс вошел и увидел, что Чиссик мертв. Как сказал Стенхенс, он был «холодный как лед» — значит, убийство произошло задолго до их прихода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26