— У него ничего нет!
— Просто его обокрали, сэр,— сказал я.— Вчера у него было с собой много вещей. Во внутреннем кармане пиджака лежал пакет. Посмотрите!
Сержант, расстегнув пиджак и сунув руку во внутренний карман, сразу нашел пакет. Но, когда он его открыл, мы увидели, что в нем ничего нет. Карта исчезла! В валявшемся рядом мешке тоже ничего не было, кроме остатков вчерашнего ужина. Только в бутылке оставалась еще пара глотков джина. Полисмен выпрямился и снова внимательно посмотрел на меня.
— Значит пакет, приятель? — спросил он меня.— А откуда ты про него знаешь?
— Я видел его вчера ночью, сэр,— ответил я.— Он, доставал из этого пакета какую-то карту.
— Какую карту? План местности?
Я понял, что лучше рассказать им все с самого начала, не то они начнут подозревать меня. К тому же у меня с собой было десять фунтов, и сержант мог подумать, что эти деньги краденые.
— Будет лучше, если я расскажу вам- все, что знаю,— сказал я, запинаясь.— Я уже рассказал этому джентльмену почти все, и он знаком с человеком, который может поручиться за меня. Я не бродяга, как вы, наверное, подумали, и даже собирался прошлой ночью остановиться в лучшей гостинице Портсмута. Я спал сегодня в этой старой мельнице только потому, что...
— Да! Ты спал здесь только затем, чтобы стать главным свидетелем,— перебил меня сержант, вызвав улыбку на лице капитана.— Кстати, ты хотел рассказать все с самого начала, но пока что ничего толком не сказал. Может, начнешь прямо сейчас, а?
— Конечно, я сейчас все вам расскажу. Мне даже кажется, что я знаю убийцу. И если вы выслушаете меня внимательно...
Я рассказал им все о своих приключениях с того момента, как покинул Хоршем,и до того, как я увидел убегающего убийцу.
Сержант еще раз обыскал труп и, ничего не найдя, решительно покачал головой:
— Если у него и была карта, то теперь ее нет! Ты уверен, что он положил карту в пакет?
— Как в том, что я — это я! Он очень осторожно свернул ее, положил в пакет и спрятал в карман.
— Пожалуй, карту украл тот, кто его зарезал,— предположил капитан.— Вероятнее всего, он это сделал уже после убийства.
— Но ведь парень говорит, что убийца сразу исчез в тумане? — заметил полисмен.
— Да, так и было,— подтвердил я,— он сразу убежал. Я готов поклясться, что он не успел обыскать мертвеца.
Сержант сложил руки на груди и уставился на убитого, размышляя.
— Ты говоришь, что убийца сразу скрылся. А ты бежал, пока не встретил этого джентльмена, капитана Трэйса... Так? — произнес он наконец.— Сколько времени прошло с момента убийства до гого, как вы вернулись на место преступления?
После сегодняшнего потрясения я еще не совсем оправился, поэтому ответил не сразу:
— Не знаю. Когда я бежал, то слышал как часы пробили шесть. Капитан Трэйс меня выручил.
— Мы поднялись сюда через двадцать минут, Приис,— сказал он.— Да, пожалуй, не больше чем через двадцать.
— Вот видите! У убийцы было достаточно времени, чтобы вернуться и ограбить свою жертву,— сказал Приис.— Но почему он не сделал это сразу? Он же не мог видеть этого парня.
— Действительно странно,— кивнул капитан.— Я думаю, что был еще кто-то третий. Он пришел сюда, увидел труп, обыскал его и исчез. Что вы скажете на это, сержант?
Приис задумчиво потер подбородок.
— Третий человек? — произнес он.— Я не совсем понимаю вас, капитан.
— Почему же, Приис? Все очень просто,— ответил Трэйс— Посмотрите на него. Дорогой костюм, туфли не уступают вашим.
Неужели вы думаете, что у него не было часов и денег? Что вы нашли в карманах брюк? Несколько шиллингов серебром и пять пенсов медью! И это все?
— Да, я помню, у него были часы и цепочка! — воскликнул я, неожиданно вспомнив, как покойный вчера доставал из кармана красивые золотые часы.
— Видите, я был прав! — продолжал капитан Трэйс.— Этого человека ограбили потом, когда он был уже мертв. За двадцать минут это можно было сделать тысячу раз! У него забрали деньги, а вместе с деньгами и карту.
Приис ничего не ответил — возможно, он и сам думал так же. Он достал блокнот, карандаш и повернулся ко мне.
— Как выглядит человек, с которым ты разговаривал в Пэтвор-фе? — спросил он.— Опиши мне подробнее этого типа.
Я сделал то, о чем он меня попросил, а затем мы с Трэйсом пошли в деревню, оставив сержанта дожидаться повозку, за которой он послал слуг.
— Ты пока поживешь у меня, парень,— сказал мне капитан.— Ведь ты еще понадобишься следствию. Я знаю Эндрью Макферсона, и двери моего дома всегда открыты для его друзей. Думаю, что Приис скажет то же самое.
Мы прошли через центр городка и наконец вышли к живописному коттеджу, при виде которого я опять не смог сдержать восхищения.
— Когда я впервые увидел этот коттедж, он был наполовину разрушен,— сказал капитан, открывая ворота.— Я полностью отстроил его. Как тебе нравится?
— О, он просто прекрасен! Особенно этот цветущий сад! — ответил я.
— Ну, ты еще ничего не видел! Позже я покажу тебе всю усадьбу,— сказал он.— А сейчас давай позавтракаем. Мертвец — вещь, конечно, отвратительная, но, надеюсь, все это не испортило тебе аппетит.
Глава четвертая
ФЬЮСТЕР И ЧИССИК
Мы сидели в маленькой гостиной с видом на сад, и я был готов отдать должное завтраку, стоящему передо мной, нашей хозяйке, которая обращалась со мной как мать, и хозяину дома. Он был очень тактичным человеком, этот капитан Трэйс. Он не только давал мне почувствовать, что я здесь как дома, но и не упоминал о деле, в котором я невольно оказался замешан. Он тактично увел разговор в сторону и заговорил об Эндрью Макферсоне, о моей жизни у него, и очень скоро перешел к прямым вопросам.
— Итак, хочешь выйти в море? — спросил он.— Ты хорошо подумал?
— Я не хочу жить взаперти,— сказал я.— Там, в бакалейной лавке, мне казалось, что я взорвусь... Мистер Макферсои говорил, что любовь к странствиям у меня в крови.
— Очень хорошо,— кивнул хозяин.— Ты не из тех, парень, кто может проводить время за взвешиванием сахара. Но море... Может, армия? Что ты думаешь об этом, Том?
— В солдаты? — воскликнул я.— Нет!
— Рассказать тебе о моей судьбе? — предложил он.— В твоем возрасте мне пришлось туго. Отец отдал меня учиться инженерному ремеслу, заплатив кругленькую сумму за обучение... Но когда учеба закончилась, работы для меня не нашлось. Нигде. Я не хотел ждать или оставаться без дела. Я взял королевские шиллинги. И двинулся вперед. Сначала солдат, затем, через девять месяцев, исполняющий обязанности капрала, полный капрал через двенадцать, сержант через два года. Когда началась война с бурами, я не упустил свой шанс и, знаешь, получил офицерский патент. А вскоре командовал ротой. Неплохая карьера, а? — продолжал он смеясь.— Желторотый новобранец в двадцать, капитан — в тридцать. Мог ли я стать генералом или фельдмаршалом — кто знает? Если бы не остановился, то мог бы.
— Почему вы так сделали? — я чувствовал, что должен спросить его об этом. Он горько рассмеялся:
— Честно говоря, дружище, я был прескверно ранен под конец войны с бурами, после этого-то и получил патент. Но по-настоящему я больше уже не продвинулся. Я продолжал служить и в мирное время, но успех может быть на войне, только на войне. Тогда я и взял немного оставленных мне денег и покончил с армией, надеясь на спокойную жизнь здесь. Кстати, после ранений я получил Крест Виктории,— добавил он и замолчал.
— Здесь очень мило,— заметил я, считая необходимым сделать ему комплимент.
— Да, я постарался сделать все именно так,— сказал он.— Это была забытая Богом усадьба, когда я её купил. Я развел породистую птицу, пчел; у меня есть лодка, маленькая яхта. Да, это очень приятно, очень приятно, Том.
Сказав это, он вздохнул, будто недоговаривая что-то, и принялся поглощать яйца с беконом, глядя в тарелку.
— Мистер Макферсон говорил, что мой отец был моряком,— сказал я.— Он служил в королевском флоте.
— О! — воскликнул он, взглянув на меня.— Без сомнения, это и есть причина твоей тяги к морю. Но если ты хочешь приключений, парень, сегодня ты их там не найдешь. Путешествие — возможно. Но не больше — добрые старые времена миновали. Хорошие большие корабли торгуют далеко от мест, где случаются приключения...
Он осекся, услышав звуки голосов и шаги. Мы оба повернулись К открытому окну и увидели входящих через садовые ворота двух человек. При виде их капитан Трэйс сделал жест, выдающий хорошо скрываемое раздражение.
- Том! — сказал он.— Вот два самых больших сплетника и болтуна в здешних местах — этим все сказано. Они к тебе, парень!
Приис не удержался и рассказал им, что случилось; они хотят увидеть И расспросить свидетеля. Не болтай! Ничего не говори им. Я сам все улажу. Один из них,— продолжал он шепотом,— тот, что побольше,— чиновник в отставке, его зовут Фьюстер. Другой, маленький — Чиссик, подрядчик и любитель заключать контракты. Оба они обожают слушать новости и еще больше — рассказывать их. Ничего не говори!
Вскоре экономка открыла двери залы и ввела гостей. Я сразу же увидел, что эти люди презирают церемонии. Небрежно кивнув моему хозяину, они плюхнулись на первые попавшиеся кресла. Я внимательно посмотрел на них.
Фьюстер был большим, кряжистым человеком с высокомерным лицом и маленькими любопытными глазками. Он поставил между ног массивную трость, скрестил на ней свои толстые руки и отдыхал, уложив на них двойной подбородок. Чиссик был розовощеким парнем с настороженным цепким взглядом. Он напоминал мне игрушечного кролика. После пространных вычурных приветствий оба джентльмена сосредоточили свои взгляды на мне.
— Любезный капитан,— сказал Чиссик заискивающе,— странные вещи творятся в нашем приходе сегодня утром! Полагаю, это тот самый молодой человек!
Капитан Трэйс поднялся со стула с таким видом, будто он точно знает, что нужно делать в подобных обстоятельствах. Не отвечая на вопросы Чиссика, он направился прямо к буфету, в центре которого был бар, приготовил два стакана виски с содовой и молча вручил их гостям. Оба заметили, что время раннее, но стаканы взяли.
— Наилучшие пожелания, Трэйс,— пробормотал Фьюстер.— Как сказал Чиссик, это и есть тот самый молодой человек, о котором мы слышали от Прииса?
— Это действительно тот самый молодой человек, о котором вы слышали от Прииса,— подтвердил Трэйс.— Вы, кажется, удивлены?
— Хороший повод для удивления, когда речь идет об убийстве, настоящем, кровавом убийстве, совершенном прямо у наших дверей! — воскликнул Чиссик.
— Так что же вы действительно видели, молодой человек? Нет ли у вас хоть каких-нибудь предположений?
Я бросил на Чиссика спокойный, уверенный взгляд:
— Не имею права ничего рассказывать! Дело в руках полиции, оно в стадии обсуждения.
У приятелей глаза полезли на лоб. Трэйс же смеялся, поглядывая то на меня, то на своих гостей.
— О, латынь! — воскликнул он.— Молодец!
— Как может молодой человек, свободно владеющий латынью, спать на старой мельнице? Как?
— Это тоже в стадии обсуждения, Чиссик,— сказал Трэйс.— Довольно! Мальчик ничего не может вам рассказать. Разбирательство назначено на завтра. Там он и расскажет свою историю. А вы тоже услышите е в свое время — вы же наверняка будете присяжными!
Для юнца я был достаточно наблюдательным и увидел, что гости сделали для себя кое-какие выводы: на лицах обоих джентльменов появилось озабоченное и взволнованное выражение.
— Я ничего не знаю об этом, мой дорогой капитан,— заметил Фьюстер после паузы.— Здесь было совершено убийство. У наших дверей! И этот молодой человек имеет к нему отношение! Он единственный, кто может что-нибудь сказать об этом! И, как самые исправные налогоплательщики нашего прихода, мы утверждаем, что имеем право потребовать немедленной информации!
— Безусловно! — согласился Трэйс насмешливо.— Но рот этого парня будет оставаться на замке до тех пор, пока коронер не откроет его. А сейчас его рот поручен мне, и я сохраню его опечатанным!
— Все, что я хочу узнать от этого молодого человека,— это сможет ли он опознать убийцу? — продолжал Фьюстер.
— Именно так,— пробормотал Чиссик.
— Он сможет,— спокойно ответил Трэйс. Он допил кофе, отодвинул чашку и встал—Но парень не собирается ничего говорить вам,— добавил он.— Вам придется подождать до разбирательства. И это все, джентльмены! Всему свой срок! Мы воздерживаемся от разговоров до тех пор, пока закон не заставит нас заговорить. Тогда вы все узнаете.
Визитеры переглянулись, затем с сожалением посмотрели сначала на Трэйса, потом на меня.
— Итак, вы не собираетесь ничего говорить? — спросил Чиссик.— Не забывайте, что я и мистер Фьюстер — два наиболее влиятельных человека в приходе, капитан.
Фьюстер убрал двойной подбородок с рук, руки с трости и медленно поднялся.
— По-моему, капитан,— сказал он резко,— этот молодой человек поступит правильно, если будет содействовать полиции при поимке убийцы! Железная дорога под контролем, за ней наблюдают. Убийство — очень серьезная штука, и для служителей закона не очень-то приятно знать, что убийца на свободе! Да еще с ножом!
Трэйс взял шляпу и направился к двери.
— Я вполне согласен с вами, джентльмены,— сказал он,— но вы на ложном пути! Попробуйте поговорить с Приисом. Он представитель закона. Пойдите и сообщите ему ваши соображения. Простите, но я должен идти!
Оба джентльмена поняли вежливый намек, или явное предложение уйти. Когда они были уже за воротами, я посмотрел на Трэйса.
— Что они хотели?
— Ничего не могу сказать, парень,— ответил он.— Кроме того, что они хотели вывернуть тебя наизнанку, чтобы понять, много ли ты знаешь. Но зачем? Как раз этого я не знаю. Непростые они ребята, оба ужасно хитрые. Таким ничего нельзя говорить.
Но пошли лучше со мной. Сходим к моему другу — ему ты сможешь рассказать все. Он прикован к инвалидной коляске, и возможность поговорить для него — подарок судьбы. Более того, он человек мудрый и может дать хороший совет.
Мы прошли через сад и по улице поднялись к подножию холма, с которого я бежал утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26