Потом положил руки ей на плечи.
– Кик, я хотел бы чаще видеться с вами, если не возражаете.
– Нет, – с радостью кивнула Кик.
– Я должен вам кое-что сказать. Лучше, чтобы вы услышали это от меня. Вы знаете, как все сплетничают, так что скоро услышите, что у меня с Бэби был... ну, в общем... кое-что было...
– Кое-что, – спокойно повторила Кик. – То есть роман.
– Это не точное определение отношений, которые представляли собой нечто среднее между пьяной связью и кулачными боями. Но, как бы там ни было, с этим покончено. И славу Богу.
Кик засмеялась, благодарная Джо за то, что он сам ей это сказал. Он прав. Она слышала об этом.
– Спасибо, Джо, – обронила она, когда они снова двинулись в путь. – А теперь и я вам кое-что скажу.
– О'кей.
– Между нами?
– Ладно.
– Жена Ирвинга – моя подруга. Она собирается уйти от него и пожить у меня, пока не найдет себе что-нибудь.
– Господи! – удивился Джо. – Значит, у меня будут неприятности?
– Нет, но мне придется рассказать ей о Бэби. Простите, что я выведала у вас все это.
– Ничего, – весело сказал Джо. – Но, как говорят в пьесе „Чай и симпатия", если зайдет речь обо мне... не поминайте лихом.
– Я не буду упоминать вас, – пообещала Кик, пожимая ему руку. – Я никогда не ссылаюсь на источники.
Внезапно Джо поднял руку: невесть откуда вынырнувшая машина подрулила к обочине. Когда Кик прощалась с ним, он легко обнял ее за талию.
– Я не поцелую вас на прощание, пока вы не пообещаете серьезно обдумать мое предложение о Федалии Налл.
– Я не люблю принуждений, – сказала она, поднимая на него глаза. В желтоватом свете уличного фонаря были видны морщинки в уголках его глаз; от этого казалось, что он улыбается. – Что за условие? Если вы поцелуете меня на прощание, я обещаю вам подумать.
Наклонившись, Джо нежно коснулся ее приоткрытыми губами. Хотя в его поцелуе не было никакой чувственности, у Кик в груди что-то дрогнуло. Он отступил.
– Так вы подумаете?
– Подумаю о том, что надо подумать, – пошутила она.
– Может, вы и о моем времени подумаете? – буркнул водитель. – Счетчик включен, знаете ли.
Они рассмеялись, и Кик скользнула на заднее сиденье.
– Я позвоню вам, – бросил Джо в окно.
– И поскорее.
– А если через час?
– Я буду дома через двадцать минут! – крикнула она, когда машина тронулась.
31
Бэби выбрала черное облегающее платье. Хотя декольте было не очень глубоким, под ним выступала грудь. Ткань плотно, как корсет, облегала бедра. Она выглядела весьма соблазнительно. Желая убедить Таннера Дайсона, что она может вести колонку Лолли, Бэби должна заставить его глазеть на себя. Тогда подключатся к делу его гормоны. Если он начнет возражать, в сумочке у нее, рядом с телефоном Ирвинга, лежит копия их соглашения, заключенного в день его свадьбы. Последним штрихом была алмазная брошка, которой Таннер пытался ее подкупить. Она приколола ее на груди.
Бэби в последний раз прошлась щеткой по волосам и улыбнулась. Ирвинг, сукин сын, где бы он ни был, заскулит без своего драгоценного телефона. Она не сомневалась, что он страдает без него. Больше всего ей хотелось бы увидеть, как он читает историю Моники Шампань.
„Ты обо мне еще услышишь", – подумала она, с возмущением вспомнив, как он солгал ей о жене и ее деньгах. Она терпеть не могла, когда ее считали дурой. А если тебе врут, значит, так и считают. Хуже всего, когда тебе лжет тот, с кем ты трахаешься. Ведь такие отношения обязывают людей не лгать друг другу.
Конечно, ей-то приходилось врать мужчинам, но это совсем другое. Девушке приходится выкручиваться.
Он включила автоответчик, заперла дверь и двинулась через холл, твердо уверенная, что вечером у нее будет то, что принадлежит ей по праву – колонка Лолли Пайнс, – или что-то еще.
Дождь, который лил всю ночь напролет, стих. Бэби обрадовалась, что не придется накидывать плащ на свое эффектное платье. Пусть перед встречей с Таннером на нее поглазеют прохожие.
Их вниманием она насладилась в полной мере, ожидая такси на углу Второй авеню.
– Эй, куколка, хочешь развлечься? – крикнул водитель старого синего фургона, минуя перекресток.
– Только во сне! – крикнула ему в ответ Бэби, выставив указательный палец и залезая в желтое такси, затормозившее перед ней.
Она заметила, что все секретарши отделов, появлявшиеся в длинном коридоре, не сводят с нее глаз. Вскинув голову и покачивая бедрами, она подошла к высоким двойным дверям кабинета Таннера.
Бэби мигнула, когда в глаза ей ударил свет из высокого окна в дальнем конце кабинета. Блеск лучей, отражавшихся от Ист-Ривер, едва не ослепил ее.
На фоне окна вырисовывалась высокая, поджарая фигура Таннера. Серебристые волосы походили на ореол. Неужто он работает стоя? – подумала Бэби. Или он встал, услышав зуммер секретарши? Он все хорошо продумал, желая дать ей понять, что хотя он и ждал ее визита, времени у него в обрез.
– Доброе утро, Бэби, – услышала она. Он стоял против света, и она не могла разглядеть выражение его лица. Видно, он дока в таких делах, подумала она. Он так напоминал Дарта Вадера из „Звездных войн", что она ощутила неуверенность. Тот, в ком гнездится страх или опасения, при встрече с ним, должно быть, цепенеют.
– Доброе утро, Таннер, – сказала она, медленно приближаясь к нему. Бэби раздражало, что из-за слепящего солнца она не видит, скользит ли его взгляд по ее телу. Конечно, он предан Джорджине, но Бэби не встречала мужчину, который бы равнодушно смотрел на нее.
– Милости прошу, – сказал он, указав на одно из жестких гарвардских кресел.
Они уселись. Бэби кокетливо закинула ногу на ногу. Вот так-то лучше, подумала она. Теперь она видела, что он одет, как всегда, безукоризненно. Он был без пиджака, наверное желая показать, что он такой же крутой журналист, как и те, которые вкалывали этажом ниже. Поверить в это мешали маленькая монограмма ТД, вышитая на груди, и массивные золотые запонки. Серо-лиловый в полоску галстук очень подходил к его светло-лиловой рубашке. Загар его казался таким же ненатуральным, как и в те сумасшедшие дни с Джорджиной. Сегодня он выглядел точно так же, ни на день старше. Наверно, благодаря Джорджине. Скорее всего, она готовит ему ванны с шампунем, чтобы не шелушилась кожа от этого искусственного загара.
– Вполне своевременно, – произнес Таннер, скрестив руки на блестящей поверхности стола.
„Черт возьми, что он имеет в виду?" – удивилась Бэби. Она питала к нему такое недоверие, что ей даже захотелось отодвинуться от его стола.
– То есть, Таннер? – спросила она голосом Мэрилин Монро.
– Если бы мы не договорились о встрече, я сам послал бы за вами.
– Ах, вот как, – сказала она, подумав: „Вот подонок. Уж я-то знаю эти игры. Начать с болтовни и ошеломить – ты сразу же в гамбите". Она и сама не раз пускала в ход этот прием, чувствуя к себе неприязнь. Она отражала нападение, давая любые обещания не колеблясь, намекала и на сексуальные радости. Сейчас она не сомневалась: Таннер ей подыграет.
– Во-первых, разрешите поздравить вас с отличной работой по делу Моники Шампань, – любезно сказал он. – Выборочный опрос показал, что розничная продажа не достигала таких высоких показателей с момента публикации в „Пост" истории Марлы Мэпл „Лучший секс в моей жизни". Похоже, вам под силу спровоцировать громкий скандал, а?
– Может, все дело в ее выдающемся бюсте? – с похотливой улыбкой заметила Бэби.
– Может быть, – сказал Таннер. – Итак, я знаю, что вы просили меня встретиться с вами, но сначала я хотел бы кое-что обсудить, если вы не возражаете.
Бэби задумалась.
– О'кей, – медленно протянула она.
– Похоже, у вас ключ к истории Марии Лопес. Полагаю, нам следует продолжить эту работу. Но вот что меня интересует больше всего: кто из знаменитостей был среди ее клиентов?
– Не знаю, как это можно выяснить, Таннер.
Во всяком случае, помимо нее. Потому-то англичане и выкрали ее. Они хотят узнать имена ее английских клиентов.
Хотя ледяные глаза Таннера чуть потеплели, она по-прежнему не доверяла ему.
– Бэби, – сказал он, наклоняясь к ней, – в редакции нет никого, кроме вас, кто сможет разнюхать об этой истории.
„Куда, черт побери, он клонит? – подумала Бэби. – Он годами не замечал меня, а теперь делает вид, что не может без меня обойтись".
– Выкладывайте, в чем дело, Таннер?
– Я хочу, чтобы вы нашли Марию Лопес. Предложите ей столько денег, сколько она захочет, и вытряхните из нее все.
Бэби молча уставилась на него.
– Я бы хотел, чтобы вы немедленно вылетели в Лондон. Где бы ни была эта девчонка, Абнер Хун должен об этом знать.
– Только не говорите мне, что собираетесь предложить Хуну деньги, – резко сказала Бэби. – Не знаю, что он думает по поводу этой истории с Лопес, но Абнер никогда не пойдет на риск потерять свою колонку. „Газетт" точно его уволит.
– Я и не собираюсь, Бэби, – несколько покровительственно заверил ее Таннер. – Выудить информацию из Абнера Хуна – это лишь часть задачи. Я слышал, что вы друзья. До меня дошли слухи о ваших проказах на приеме у Гарнов.
Бэби закатила глаза.
– Никто, ну никто в этом городе не умеет держать язык за зубами.
– Не сомневаюсь, что вы были привлекательной парой, – сказал Таннер, откидываясь на спинку кресла и ухмыляясь.
– Мы вовсе не пара, – разозлилась Бэби. – И если вы надеетесь, что я соблазню Абнера Хуна, чтобы найти девчонку Лопес, у вас совершенно превратные представления о сексе.
Склонившись к столу, Таннер нахмурил седые брови.
– Бэби, вы остановитесь в „Клэридже". Все расходы будут оплачены. Можете ли вы вылететь в Лондон следующим рейсом „Конкорда"?
Искушение было слишком сильным. Все это как-то скажется на Ирвинге. Он просто ошалеет, если ей удастся доставить его клиентку обратно, стянув из-под носа у тех, кто украл ее. Услышит об этом и Джо Стоун. И, уж конечно, Петра, эта сучка. Она еще толком не знала, как поведет дела с Абнером, но у нее есть еще несколько часов, чтобы обдумать это.
– Нет проблем, – сказала она, спустив ногу с колена и слегка выгнув спину. Она стряхнула воображаемую пылинку с корсажа, чтобы привлечь его внимание к своему декольте. – Мне следует приодеться.
Таннер слегка улыбнулся и покачал головой.
– Ладно, Бэби, – со вздохом сказал он. – Я сам об этом позабочусь. Идея принадлежит мне. Вы понимаете, что наша договоренность носит конфиденциальный характер?
Бэби вскинула подбородок и опустила глаза.
– Об этом никто не знает?
– Никто.
Бэби ему не поверила. Склонившись к столу, она бросила на него один из самых убийственных взглядов.
– А не Ирвинг ли Форбрац все это придумал? Вы поняли из моего материала, что он из-за этой истории оказался в глубоком финансовом прорыве? Так не он ли попросил вас стащить ее у англичан?
– Вы знаете Ирвинга Форбраца? – спокойно спросил он.
– Не близко, – так же спокойно ответила она.
– Тогда позвольте заверить вас, что Ирвинг никогда не обращался ко мне с такой просьбой. Он не имеет понятия о нашей встрече, как и никто другой. Я не могу допустить утечки информации. Если кто-то из нас проболтается, все пропало. Вы же знаете, что такое сплетни.
– Нет, может, вы мне расскажете, – с сарказмом бросила Бэби.
– Можно считать, что мы договорились?
– Предположим. Есть кое-что еще. Допустим, я ее найду и она мне все выложит. Каковы мои перспективы?
Таннер встал, давая понять, что встреча закончена.
– Если вам удастся это сделать для меня, Бэби, то по возвращении вы получите колонку Лолли Пайнс.
Ошеломленная Бэби посидела несколько секунд, желая убедиться, что не ослышалась.
– Вы обещаете? – спросила она.
– Я обещал в день моей свадьбы. И не изменю своему слову, – сказал он, обходя стол.
– Но почему же вы так тянули, ждали... ведь она скончалась уже месяц назад. Вы могли мне и раньше сказать об этом.
– Возможно. Но говорю сейчас. Похоже, именно об этом вы и хотели поговорить, не так ли?
– Мда... да, но...
Таннер стоял так близко к ней, что она чувствовала запах его одеколона. Молния на брюках была почти у ее лица.
– Так мы договорились?
Бэби встала и одернула юбку, стараясь держаться подальше от него. Она чувствовала себя неловко и знала, что Таннер заранее просчитал это, чтобы лишить ее уверенности в себе.
– О'кей, – растерянно сказала она, пожимая ему руку. – Да, можно считать, договорились. У кого мне узнать о билетах и всем прочем?
– Моя секретарша сделает все необходимое. Подойдите к ней сейчас. Она ответит вам на любой вопрос. Она знает, куда вы отправляетесь, но понятия не имеет зачем. Не проговоритесь.
Бэби кивнула. Голова у нее шла кругом. Ей казалось, что надо спросить о чем-то еще, но она не помнила о чем.
Она поплелась за Таннером к дверям. Бэби была уже на пороге, когда вдруг ее осенило: гарантий, что она получит колонку Лолли, сейчас у нее не больше, чем в день свадьбы Таннера.
– Кстати, – бросила она, обернувшись, – откуда мне знать, что вы в самом деле дадите мне эту колонку?
Таннер улыбнулся. Точнее, у него слегка дрогнули уголки губ. Но в глазах стоял арктический холод.
– Почему бы вам не положиться на тот документ, что лежит у вас в сумочке? Не могу поверить, что вы не прихватили его с собой.
Бэби открыла рот и машинально прижала к себе сумочку.
– Думаю, так и следует сделать, – улыбка сползла с его лица.
– Но откуда вы знаете, что я захватила его? – растерянно спросила она.
– Вы – одна из самых хитрых и честолюбивых женщин, каких я встречал. Каждый раз, слыша ваше имя, я вспоминал об этом документе. Я даже несколько удивлен, что вы до сих пор не пустили его в ход.
Бэби никак не могла понять, что с ней происходит. Когда-то очень давно она испытывала нечто подобное.
– Удачи, Бэби. Пожалуйста, свяжитесь со мной, как только прибудете на место, и держите меня в курсе всех ваших действий.
С этими словами Таннер тихо закрыл дверь.
И лишь когда щелкнул замок, она поняла, что это за чувство.
Она потерпела крах. Она пришла к Таннеру, чтобы заставить его дать ей то, чего она хотела. Вместо этого он вынудил ее делать то, что было нужно ему. Ей пришлось заключить с ним сделку, и она должна совершить нечто почти невыполнимое в обмен на его ничем не подкрепленное обещание отдать ей колонку Лолли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46