В метракоровских аварийных инструкциях он назывался «оружием на крайний случай». Его следовало использовать лишь в самых критических ситуациях, поскольку ради него требовалось извлечь из силовых генераторов аргентиумовые трубки и использовать их для снаряжения бомбы. Без энергии же с Бейкером было полностью покончено, равно как и со всеми, кто на нем находился. После выстрела бомбу уже невозможно было отозвать, а при точном попадании она денатурировала плекс корпуса приближающегося корабля настолько чтобы при сближении со станцией его легко было уничтожить обычными видами оружия.
В последовавшие за этим часы лица техников Шадболта становились все более тревожными по мере того как отключалось оборудование станции и становилось все холоднее. С вражеского корабля не поступало никаких сигналов ни в одном из диапазонов электромагнитного спектра. Он просто не пытался выходить на связь.
Когда корабль приблизился на достаточно близкое расстояние для выстрела, Рохан связался с орудийным расчетом.
— Ну, что скажете? Канец?
— Скорее всего, сэр.
— Какой тип?
— Пока непонятно.
— Проклятье.
Затем он переговорил с оружейником — педантичным коротко стриженным человеком в аккуратном красном кителе.
— Трубки извлечены?
— Все кроме двух, комендант, — медленно протянул тот. — Если вытащим еще одну, отключится все вспомогательное оборудование. А когда вытащим последнюю, энергии останется только на то чтобы любоваться звездами сквозь обшивку.
— Действуйте.
— Есть, сэр. Но тогда пусть лучше все пристегнутся.
Через час исчезла искусственная гравитация. По всей станции прокатился жалобный стон. Техника сидевшего слева от Рохана тут же стошнило прямо на пульт и по воздуху во все стороны медленно расплылись зловонные шарики рвоты.
— Есть! — вдруг воскликнул один из операторов. — Корпус каньского производства, это точно. Да и двигатели тоже. Они входят в зону поражения и даже ухом не ведут. Сами идут нам в руки. Их двигатель по-моему вот-вот дырку прожжет в моем макро. Вид такой, будто собирается драться. И похоже совершенно не боится нас. Господи, вы только взгляните на этот корпус!
Заработали опознавательные устройства и из динамиков донеслись знакомые комбинации звуков.
— Отставить!
— Это не канец!
Рохан ошалело помотал головой.
— Отставить стрельбу! Лумис, а ну сними свою чертову руку с пусковой кнопки!
— Слава тебе Господи!
Рохан закричал в микрофон:
— Черт бы вас побрал, ведь мы едва не отправили вас всех к праотцам. Кто вы такие, мать вашу?
— Может флотские? — предположил оружейник.
— Выкинь это из головы! — Рохан потер глаза. Никто из метракоровских офицеров — как правило бывших десантников с Огайо — флотских и в грош не ставил. Оружейник, очевидно, тоже не был исключением. С тех пор как адмирала Маскулла постигло несколько неудач подряд, ко всему связанному с адмиралтейством и флотом с еще большим пренебрежением.
На экранах теперь был ясно виден корабль, похожий на большого серебристого ската. Совершенно очевидно, что сошел он с китайских верфей на Шанхае.
— Кто вы?
— Черт тебя побери, Рохан, — внезапно прорычал голос из динамика. — Человек прилетает на новеньком с иголочки корабле, только что захваченном флотом в качестве трофея, а ты так и норовишь понаделать в нем дыр. Лучше распорядись, чтобы эти самые трубки вставили обратно на место, да включай-ка свою кофеварку.

27
— Ответ на ваш вопрос, комендант. — Эллис бросил на стол перед Роханом мешок с дипломатической почтой. — Вот что я привез вам на этот раз. И больше ничего. Но думаю, этого скорее всего окажется достаточно.
Все затаили дыхание.
Двадцать человек — метракоровцы и все оставшиеся на станции офицеры Рохана стояли вокруг и ждали. Привез ли он им оружие? А может трюмы «Шанса» забиты провизией? Или там у него новые роботы, которых так не хватало их перегруженным ремонтным бригадам. Не успел Эллис Стрейкер появиться из переходного туннеля, как все бросились к нему и обступили кругом, но он был неразговорчив.
— Думаю не все так плохо как вам кажется.
— Уж больно здорово Маскулл нам подгадил, Эллис, — садясь заметил Лоутон.
— Да уж, он и в космосе, и на земле оказался одинаково бездарен.
— Значит, у вас новый корабль? — спросил Рохан.
— Ага.
— Похоже вам удалось-таки уладить свои дела на Сеуле?
— Думаю, вскоре мне представится такая возможность.
— Говорят богатый человек — счастливый человек.
— Об этом говорить пока рано.
— Мы уж думали вы нас бросили, Стрейкер. Тут поговаривали, что вы отправились в Тайский квадрант и встречались там кое с кем из пиратов. — Рохан повернулся к Лоутону. — Маскулл что-то упоминал насчет корейцев. В частности, о человеке по имени Ким.
— Да они почти все Кимы.
— Речь идет о пиратах, Эллис. Ну, знаете, тех паразитах, из-за которых постепенно увядает и гибнет торговля.
Эллис знал, кого имел в виду Рохан: пиратов Свободной Кореи, которые в настоящее время орудовали в обширном поясе Зоны, тянущемся через экваториальную часть этого сектора. На начальном этапе корейского восстания они заручились поддержкой сангокудзинов — этнических китайцев, обитающих за пределами Санаду — в основном на планетах колонизированных Ямато. Некоторые из них были политическими беженцами, кое-кто — потомками военнопленных или беглых преступников, многим не нравилась существующая в Ямато система ханов и поэтому все они жили на неосвоенных планетах сектора или сбежали в Свободную Корею.
Многие из этих людей с тех пор успели поссориться с корейцами как в свое время они поссорились со своими номинальными правителями-самураями. И уже долгие годы довольно значительное их число добывало себе пропитание тем, что грабило заходящие в Зону корабли. Эллис Стрейкер поддерживал с ними отношения с очень давних пор — еще со времен своих первых экспедиций в Зону. Ему долго пришлось объяснять Ким Вон Чуну сколь огромную выгоду можно извлечь из взаимного уважения — равно как и то, насколько дорого обойдется ухудшение отношений.
Несмотря на то, что переговоры оказались достаточно непростыми, закончились они довольно успешно. Были обговорены условия. Корабли Кима рыскали в пространстве как стая волков и нападали на всех без разбора. На своих не нанесенных ни на какие карты базах — обычно очень странных, негостеприимных местах вроде крепостей, устроенных внутри астероидов или сооруженных на небольших лунах гигантских планет в необитаемых системах — они скопили несметные сокровища. Поговаривали, что их шпионская сеть охватывает пространство в двести тысяч кубических парсеков Зоны — от Головы Змеи до района созвездия Микроскоп. В обмен на защиту своих кораблей, своих грузов и жизней своих людей, Эллис обещал им кое-какие услуги.
Стряхивая с сигары пепел Эллис вспомнил о соглашении которое он торжественно заключил много лет назад с Ким Вон Чуном. Ему тогда страшно не повезло и он угодил прямо в лапы корейскому пирату.
Я предложил ему стать его шпионом в самом сердце МеТраКора. Да, тогда он уже готов был отрезать мне яйца.
«Да брось ты, Ким, — сказал я ему. — Кому нужны мои яйца кроме меня самого?» — И тогда я заметил как его глаза затуманиваются. Он был немного разочарован тем, что не удастся позабавиться, но я оказался совершенно прав, сочтя его прежде всего деловым человеком.
«Понимаешь, Ким, — сказал я, — самая большая твоя проблема в том, что твоим сенсорам все корабли издали кажутся одинаковыми. Ты никогда заранее не знаешь на кого наткнулся до тех пор пока не окажется слишком поздно. А ведь корабль может оказаться и жирным грузовиком, и вооруженным до зубов сторожевиком, а то и флотским фрегатом, замаскированным чтобы ввести тебя в заблуждение. А вот что я тебе предлагаю…»
Помню тогда еще эта стерва, Азиза Поуп, узнав об этом, в глаза назвала меня пособником самого крупного из всех пиратов Освоенного Космоса. Но, конечно, не на людях — на это у нее никогда не хватило бы ни прямоты, ни духу.
Что ж, в общем-то я этого и не отрицаю. Я и помогал ему и кое в чем даже участвовал. Но все равно это было очень хорошее деловое соглашение, очень простое и в то же время оба мы от него только выигрывали. Я снабжал Кима через его агентов информацией: расписание движения грузовиков МеТраКора, пункты назначения, сведения о грузах — одним словом все, что удавалось получить. А еще его молодцы узнавали какие из кораблей на самом деле являются метракоровскими корветами — самыми настоящими осами с ядовитыми жалами в брюхе, а не какими-то там навозными мухами, только издали выглядящими опасными — и старались держаться от них подальше. А мне Ким приносил пользу избавляясь от моих самых серьезных каньских и японских конкурентов, да и от прочей сошки поменьше. Потому-то я так быстро и разбогател. Тогда мной владела настоящая жажда наживы, да простит меня пси и я не был таким мягким как сейчас. Я всегда знал чего мне хочется.
Он с невинным выражением лица недоуменно приподнял брови.
— Пираты, говорите?
Лоутон проворчал:
— Всем известно, что вы имеете с ними дело, Стрейкер.
— Знаете, Лоутон, по-человечески вы мне очень симпатичны. Поэтому будем считать, что я этого не слышал. Наверное вы просто находитесь здесь еще недостаточно долго, чтобы запомнить какие вопросы мне лучше не задавать.
Рохан внимательно осмотрел опаленный лучом дипломатический мешок. На нем красовалась плексовая табличка на которой крупными буквами было написано:

Ф.П.К. БАЛКАН

БАР-ХАРБОР, ЛИБ.
— А я-то надеялся, что им все же удалось добраться до Сеула. Или что они задержались на Пусане. Так значит его все-таки захватили?
— Нет он погиб в нексусе. Вав-Три-Ноль, в боковой цепи Палавана. — Эллис сильно затянулся и окурок сигары в уголке его рта разгорелся красным огнем. — Но может вам будет интересно взглянуть на кое-какие бумажки, что были на борту.
— Бумажки? Вы хотите сказать дипломатическую корреспонденцию?
— Само собой я не обертку от мяса имею в виду.
— Но ведь она всегда опломбирована, Эллис.
— Ну и что?
— По закону и согласно правилам МеТраКора, только аккредитованный дипл…
— Какие еще правила МеТраКора? Бросьте, комендант. И потом я все равно уже вскрыл ее.
— Вы сделали что..?
— Вскрыл и прочитал. А что я по-вашему должен был сделать? Сидеть и любоваться на нее? Еще не хватало!
— То есть вы признаете, что встречались с пиратами, — тут же вмешался Лоутон. — И выторговали у них вот это? Ну все, теперь вы у нас вот где, Стрейкер!
— Полковник, не гоните вы свою чертову волну. По крайней мере наше последнее правительство считало Кима нашим союзником. А с тех пор мало что изменилось.
Присутствующие начали перешептываться. Глаза у Рохана горели. «Балкан» шел с Либерти и был бы первым кораблем, который после появления Маскулла доставил бы им свежие новости из Американо.
— А вам известно, что незаконные действия с дипломатической корреспонденцией — это уголовно наказуемое преступление?
Эллис пожал плечами.
— Я все равно буду все отрицать.
— А вам известно, что за это вас могут подвергнуть зондированию?
— Пусть сначала поймают. Как, нравится моя новая посудина? Вот, думаю назвать ее «Хрен вам!».
Скорее всего и Рохан и Лоутон отлично понимали, что новый корабль он получил от пиратов Кима и, вполне возможно, в обмен на федеральный почтовый корабль «Балкан».
— Горбатого могила исправит, верно? — с отвращением сказал Лоутон. — Стрейкер, то чем вы занимаетесь — это позор. А ваши методы дурно пахнут.
Эллиса эти слова явно задели.
— Полковник, нравится вам это или нет, но я только что спас ваши жизни. Уж могли бы испытывать ко мне хоть какое-то чувство благодарности.
— Благодарности? Сукин вы сын, все что вы делаете, вы делаете только себе во благо.
— Да бросьте. Чего вы упираетесь? Почему бы вам просто не взять да и не открыть чертов мешок?
Воцарилось молчание.
— А как он к вам попал? — требовательно спросил Лоутон. — Ведь мешки с диппочтой просто так из нексуса не выплывают.
— Я кажется уже предупреждал вас, чтобы вы не совали нос в мои дела.
Снова наступило молчание. Лоутон откинулся на спинку кресла, на лице его застыло многозначительное выражение.
— Предположим, что вы и в самом деле получили его от пиратов.
— Можете предполагать все что угодно. Я — человек, который всегда держит глаза и уши открытыми. Просто мне попалась достаточно интересная вещица и я решил, что ее стоит приобрести — естественно за счет МеТраКора, сами понимаете.
Да, если б ты знал, чего мне это стоило, подумал он. Этим мешком Ким полностью расплатился со мной за нешуточную услугу: в один прекрасный день его жизнь оказалась в моих руках и я решил сохранить ее, предвидя, что когда-нибудь это мне пригодится. Он тогда дал мне честное слово, что в долгу не останется, а он хоть и бандит, и кореец, но человек действительно честный. Впрочем, к чему бы мы пришли, не будь такого понятия как честь? Но факт остается фактом — только от меня зависело казнят его вместе с остальными на Пенсильвании тогда в сорок шестом. Но что проку с мертвеца? Именно этот вопрос я и задавал себе, когда срывал лучшую из операций Флота с времен вторжения. Исключительно деловой человек, старина Ким, и в то же время всегда умеет вовремя стушеваться, когда речь идет о цене за его жизнь. Так что пришлось мне списать этот его большой долг передо мной да еще приплатить четверть транша ауриума — аж сороковую часть всего нажитого за жизнь непосильными трудами — и все за этот жалкий мешочек. Но Ким знал, что в нем, еще как знал. И то, что он запросил за него, было сущей ерундой по сравнению с его действительной ценностью.
— Что вы имеете в виду, говоря «за счет МеТраКора»? — подозрительно спросил Рохан. Он потянулся было к мешку, но Эллис тут же опустил на него руку.
— Э, нет!
— Сколько?
— За то, чтобы заглянуть вот в этот самый мешок? — Эллис с шумом втянул в себя воздух.
— Что в нем, Стрейкер?
— То, что я уже знаю, а вам еще только предстоит узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88