– Никогда бы не подумала, что он примет это так близко к сердцу – повторила она. – И он сделал мне такой подарок. Вещь, наверное, дорогая, посмотри, Тол.
Он взял с ее ладони брошь в виде трех перевитых листьев плюща, в середине каждого поблескивал маленький камушек. Тол долго рассматривал украшение.
– Думаю, это золото, а камни, наверное, настоящие, – наконец предположил он и посоветовал: – Присматривай за этой штукой получше.
– Конечно, Тол, обязательно. Подумать только, он мне ее подарил, а мог бы продать за хорошие деньги. Но золотая она или нет, я ее все равно не продам.
– Нет, нет, не надо ее продавать. – Тол даже испугался.
Фанни покачала головой.
– Ну вот, я уезжаю, моя милая. Теперь ты будешь хозяйничать вместо меня. С Толом мы будем видеться, и он мне расскажет, как у вас идут дела. И может быть, я как-нибудь с Толом заеду на денек к вам погостить.
– Буду очень рада. – Рия обошла стол и взяла Фанни за руку. – Мне никогда не отблагодарить вас за то, что вы сделали для меня и моей семьи. И если бы у меня была какая-нибудь дорогая вещь, подобная броши, я бы с удовольствием отдала ее вам в благодарность за вашу доброту.
– Ну что ты, что ты. Что я такого особенного сделала. Просто выручила тебя, а ты помогла мне, вот и все. И не забудь, что я тебе говорила о крольчатине, – будничным тоном напомнила Фанни. – Поставь ее в духовку на самый низ на ночь. Мясо к утру станет нежное, хоть губами ешь. Подашь ему кролика около двенадцати, и помни мои слова о запеканке. Ему она нравится с корочкой, чем поджаристее, тем лучше, а в соусе должно быть побольше мясного сока. Ну, я тебе все показала.
– Спасибо, большое спасибо.
Фанни направилась к двери, которую предусмотрительно открыл перед ней Тол, но задержалась на пороге. Было заметно, что ей жаль уходить. Она обернулась к Рии с последним напутствием:
– В шесть часов он ест сыр с хлебом и фрукты. Их надо порезать и выложить на блюдо, а сверху полить черной патокой. Не забудь: никакого сахара, только патока.
– Я запомнила, – сказала Рия. У нее запершило в горле. Она хорошо понимала, что чувствует Фанни: этой старой женщине хотелось уйти, ездить в ее возрасте каждый день взад-вперед становилось не под силу, но в то же время ей было жаль расставаться с домом, а возможно, больше с самим хозяином. Рия вышла во двор и наблюдала, как повозка выехала на аллею и покатила в сторону дороги.
Повозка скрылась, но Рия не торопилась уходить. Она оглядела постройки, с двух сторон обрамлявшие двор. Взгляд ее скользнул вдоль обратной стороны дома, выглядевшей так же странно, как и фасад. Необъяснимое желание охватило женщину: ей вдруг захотелось раскинуть руки, объять этот необычный дом. Она едва сдержала этот внезапный порыв. Мысли путались в ее голове. «Я позабочусь о тебе, – молча пообещала она дому. – Ты станешь таким, как прежде, и будешь сверкать чистотой и красотой, как в былые времена. И хозяин будет чувствовать себя уютно и спокойно. Да, я обязательно постараюсь, чтобы ему было уютно. И дети будут пристроены, для всех здесь найдется дело». И Рия поспешила на кухню готовить ужин новому хозяину…
Спустя полчаса она подошла к двери библиотеки и, стараясь не уронить поднос, негромко постучала. Не услышав ответа, женщина постучала более решительно. На этот раз хозяин откликнулся невнятным бормотанием. Только после этого она открыла дверь и вошла в комнату.
Он сидел и что-то писал, повалившись грудью на стол, на котором было не больше порядка, чем на письменном столе в гостиной. Рия в нерешительности остановилась, не зная, куда пристроить поднос.
Не изменив позы и не подняв головы, хозяин лишь махнул рукой с зажатым в ней пером, указывая на край стола, и буркнул ей:
– Поставьте сюда.
Она осторожно опустила поднос на груду бумаг и книг. Ей показалось, что блюдо с фруктами может соскользнуть, и она непроизвольно сунула руку под поднос, чтобы подвинуть бумаги.
– Ничего не трогайте, оставьте все как есть, – остановил Рию голос хозяина.
Она послушно убрала руку, но не могла не поправить сползающее блюдо.
Он со вздохом отложил перо и откинулся на спинку кресла.
– Вы устроились? – Мистер Миллер по-прежнему не поднимал глаз.
– Да, спасибо, сэр.
– Фанни ввела вас в курс дела?
– Да, сэр.
– Хорошо. – Хозяин взялся за перо. Рия собиралась открыть дверь, когда он сказал: – Я… надеюсь, вы понимаете, что ваши дети не должны меня беспокоить.
– Конечно, сэр, я понимаю, – чуть помедлив, ответила Рия. – Они не будут вас беспокоить.
– Хорошо, – снова одобрил он.
Рия вышла из комнаты и только за дверью перевела дух. Она поспешила через холл и кухню в восточное крыло дома, чтобы проверить, как подвигаются дела у Бидди и Мэгги, которым она поручила навести порядок в двух спальнях: они должны были вынести просушить и проветрить матрацы, а также вычистить потертые ковры.
Девочки сидели на краю кровати и отдыхали.
– Вот вы и попались. От дела отлыниваете? – шутливо пожурила она дочек.
– Я устала, мама, – призналась Мэгги.
Взглянув на свою шестилетнюю малышку, Рия погладила ее по голове, убирая с потного лба темную прядь.
– Конечно, детка, я знаю, что ты устала. – Она оглядела комнату. – Вижу, ты славно потрудилась. Наверное, все сама сделала, а Бидди сидела сложа руки. – Они дружно рассмеялись.
– Мама, сколько в этом доме не убирали? Как ты думаешь? – уже серьезно спросила Бидди. – Я колотила этот ковер два часа, в нем было столько пыли, просто ужас, – она даже ногой притопнула. – А в углах, взгляни, какая паутина. Мы не смогли до нее добраться. Надо найти щетку с длинной ручкой, чтобы туда дотянуться.
– Дойдет черед и до паутины. – Рия присела между девочками и обняла их за плечи. – Ну как, нравится вам здесь? – Она по очереди посмотрела на них.
– Да, еще как, – закивала Бидди, а Мэгги лишь довольно улыбнулась.
– Хорошо, мне кажется, здесь нам будет хорошо. Но я хочу, чтобы вы всегда помнили одно правило. – Лицо Рии стало серьезным, а голос зазвучал строго: – Слушайте меня внимательно. Вы не должны попадаться на глаза хозяину. Как только заметите его, тут же прячьтесь или убегайте… По всему видно, он не любит детей, так что имейте это в виду. – Она помолчала и требовательно спросила: – Так что вы должны всегда помнить?
– Мы не должны попадаться на глаза хозяину, – ответила Бидди.
Рия повернулась к младшей дочери.
– Нам не надо попадаться на глаза хозяину, – послушно повторила Мэгги.
– Вы не забудете мои слова? Девочки кивнули.
– Ну, на сегодня, думаю, хватит, – подытожила Рия. – День был долгий, верно? А теперь, Бидди, сходи в сад за мальчиками и позови их в дом, но не шуми. И передайте им то, о чем я с вами говорила. Они тоже не должны показываться хозяину.
– Хорошо, мама, я им все скажу.
Бидди собиралась умчаться, но Рия успела ухватить ее за воротник платья.
– И перестань носиться как угорелая. Учись ходить спокойно, как все люди.
Украдкой вздохнув, Бидди вышла.
– А что, мама, нам никогда больше нельзя будет бегать? – Мэгги с искренним огорчением смотрела на мать.
– Ну почему же никогда, – рассмеялась Рия и прижала к себе дочку. – Иногда мы будем ходить с вами в поле и там вволю резвиться, договорились?
«Им обязательно надо бегать и играть, – размышляла Рия, выходя из комнаты вместе с Мэгги. – Ведь они же дети. Мне надо будет позаботиться о том, чтобы они имели возможность играть, пусть даже немного.
Глава 4
До Рождества оставалась неделя. Мороз держался уже четыре дня, и Джонни с Дэвидом нечего было делать в саду. В то утро мальчики белили стены в конюшне. Они работали уже три часа, и Рия собиралась отнести им горячего бульона. Накинув пальто и шерстяную шаль, она засунула в карманы по миске и, взяв закрытый крышкой судок с бульоном, вышла на улицу. От морозного воздуха у женщины даже перехватило дыхание. Она с облегчением вздохнула, войдя в конюшню, где по сравнению с улицей казалось гораздо теплее. Дети оторвались от своего занятия, и Джонни немедленно пожаловался:
– Мама, я совсем окоченел.
– Почему ты без варежек?
– Они грязные и мокрые.
– Это твоя забота, надо быть аккуратнее. Иди-ка сюда, попей бульона.
Дэйви отложил кисть и подошел к матери. Она достала из карманов чашки и поставила их вместе с судком на кормушку.
– Ну как? – поинтересовался Дэвид.
– Хорошо, очень хорошо, – оценила Рия, оглядывая стены. – Здесь теперь и пахнет свежее.
– Но запах лошадей приятнее. И вот о чем я подумал, мама.
– О чем? – Рия подняла глаза на старшего сына. – Хорошо бы хозяин купил лошадь и двуколку, ну хотя бы только лошадь. Как бы было здорово, если бы у нас была лошадь.
– Об этом нечего даже и мечтать. У хозяина с трудом хватает денег прокормить нас, какая уж тут лошадь.
– Как-то это странно, мама. Он – джентльмен, а бедный.
– Ну, кое-какие деньги у него есть, я тебе говорила, но их так мало, что ему приходится экономить.
– Только не вчера, правда, мама? – лукаво улыбнулся Дэвид.
Рия напустила на себя строгий вид, изо всех сил стараясь скрыть улыбку.
– Вчера, может быть, и нет. Но все равно, так или иначе, допивайте бульон: мне некогда, я не могу целый день болтаться без дела.
– А я бы поболтался в доме немножко. – Темные глазенки Джонни хитро поблескивали.
– Ах ты, лентяй бессовестный. – Рия ласково потрепала сына за ухо. И хотя укоряла она его шутя, но в душе сознавала, что в словах ее была доля правды: если бы Джонни мог увильнуть от работы, он долго бы не раздумывал. Несмотря на то, что сыну уже месяц как исполнилось восемь, его все еще тянуло поиграть. Джонни уже не маленький ребенок. Или все-таки ребенок? Все они еще дети, быть может, кроме Дэйви. Ее взгляд задержался на старшем сыне – старая одежда, испачканные волосы и лицо, а все равно красавец – светловолосый и голубоглазый. За последние месяцы Дэйви заметно подрос и постройнел. Порой, глядя на него, у Рии сладко щемило сердце. Женщине не верилось, что это их с Сэтом сын.
Она была уже у самой двери, когда громкий шепот Джонни остановил ее.
– Мама, сегодня утром я видел хозяина.
Рия резко повернулась к нему.
– Я же вас предупреждала! – сердито воскликнула она. – Где ты его видел?
– Не волнуйся, мама, – стал успокаивать ее Дэйви. – Ничего страшного не произошло. Мы шли через двор, и этот проныра, – он легонько подтолкнул брата, – сказал, что видел, как хозяин наблюдал за нами из окна гостиной, когда мы чистили ступеньки.
– А ты тоже его видел?
– Нет, я сказал проныре, чтобы он занимался делом, а не глазел по сторонам.
– Мама, а он был в халате.
Рия молча посмотрела на мальчиков, затем поспешно пробормотала «ну, ну» и заторопилась обратно в дом. На кухне она медленно сняла шаль и пальто, размышляя: «Тогда было около девяти и темновато. Он не мог их хорошо разглядеть».
Улыбаясь своим мыслям, Рия налила себе остатки бульона. «Он, наверное, украдкой следил за нами, – решила она. – Подумать только! Это продолжение вчерашних чудес».
Накануне хозяин второй раз, с тех пор как они поселились в этом доме, ездил в город. Рия знала, что он встречался со своим поверенным и получил деньги. Вчера после возвращения из города хозяин не раз заставил ее удивиться. Если в прошлый раз он был не в состоянии самостоятельно выбраться из повозки, и Тол помог ему сойти и дойти до дома, то теперь он обошелся без посторонней помощи и, поблагодарив Тола, направился к парадной двери. Хозяин не только вернулся почти трезвым, но и привез с собой какой-то большой пакет. Почти сразу после того как он вошел в дом, в кухне раздался звонок. Рия поспешила в гостиную.
Хозяин сидел в кресле, грел руки у камина. – Вы меня звали, сэр?
– Да, Мария, я звонил, – немного помолчав ответил он. – Сегодня очень холодно.
– Да, сэр, очень, – согласилась она.
– В Ньюкасле полно народу, я рад, что приехал домой.
– Конечно, сэр.
– Витрины магазинов, Мария, такие красивые.
– Правда, сэр?
– Да, они украшены очень ярко и богато. – Хозяин по-прежнему смотрел в сторону и грел руки. – Глядя на витрины, я пожалел, что не богач и не разбойник. – Наконец он мельком взглянул на нее, и в первый раз за время их знакомства женщина заметила в его глазах озорные искорки.
– Не думаю, сэр, что из вас вышел бы хороший разбойник, – ответила ему с улыбкой Рия.
– Да, пожалуй, не вышел бы. – Он выпрямился и положил руки на колени. – Сомневаюсь, что из меня вообще могло бы получиться что-нибудь путное. Нет-нет, не говорите ничего. Я знаю, что это так. Разве мое нынешнее положение это не доказывает? – Теперь он смотрел на нее прямо и открыто.
Рия молчала. Когда мужчины навеселе, они и слабеют и готовы жаловаться на жизнь. Она это знала и понимала, что хозяин никогда не стал бы говорить об этом, будь он трезв. Так долго они еще не разговаривали.
В прошлый раз, когда хозяин вернулся из Ньюкасла, он все порывался пуститься в пляс. А на следующее утро отправился к реке и сразу окунулся в воду. Он и раньше частенько проделывал подобное, хотя вода даже в самые жаркие дни оставалась прохладной. Рия убедилась в этом сама, когда ходила с детьми гулять. Они играли, а она сидела на берегу на траве и болтала в воде ногами. Но каково же было ее удивление, когда хозяин вручил ей два золотых соверена, грубовато приговаривая:
– Вот, возьмите, купите что-нибудь к празднику. Но расходуйте их экономно, потому что там, где они лежали, больше ничего нет. – Потом он усмехнулся и добавил: – Припрячьте их получше: вдруг я утром потребую их обратно. Кто знает, что взбредет мне в голову, когда хмель выветрится и я вернусь в норму. Но пока до нормы далеко… – Он схватил лежавший на диване длинный пестрый сверток и сунул его Рии в руки. – Это вашим детям. Только имейте в виду, – он погрозил ей пальцем, – не думайте, будто это что-то меняет. Я все равно не хочу их видеть. Ясно?
– Да, сэр, – тихо ответила Рия. Внимание хозяина смутило ее. – Спасибо вам за то, что думали о них.
– Вовсе я о них не думал, – резко возразил он и поднялся. – Я лишь… вспомнил прошлое. – Голос его неестественно зазвенел. Поднявшись, он медленно покинул гостиную, а Рия озадаченно смотрела ему вслед, держа в одной руке деньги, а в другой – яркий сверток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48