Быстро повернула краны, начала приводить себя в порядок.
Он последовал за ней и остановился в дверях, наблюдая, как она моется.
– Так ты только из-за этого со мной пошла? Из-за денег?
Она подняла голову и встретилась с ним взглядом.
– А ты можешь назвать более убедительный повод? Мне безразлично, богаче ты Онассиса в десять раз или больше. Ты еще страшнее, и у тебя нет его обаяния.
– А ты обыкновенная шлюха, – презрительно бросил он.
Она даже не ответила.
– Да если даже твое влагалище покрыто золотом и утыкано бриллиантами, почему ты думаешь, что оно стоит десять миллионов долларов?
– Я так и не думаю, – ровно сказала она. – Это же ты там только что побывал. Ты мне и расскажи. – Она закрыла краны. – Кроме того, я сюда пришла по делу. А не трахаться. Это уж была твоя идея.
– Стерва! – резко бросил он и вышел.
Когда через несколько минут она вышла из ванной, он сидел в кресле и потягивал коньяк. Он молча наблюдал, как она взяла красивый лифчик и спрятала в нем свою великолепную грудь. Потом застегнула пояс вокруг талии и села на кровать лицом к нему, аккуратно натягивая чулки. Несмотря на всю свою злость, он почувствовал, что снова заводится. Эта сучка знала все приемы. На ней не было даже маленьких трусиков. Никогда не ношу, заявила она. Она встала, обернула вокруг себя юбку и застегнула ее. Затем надела простую белую блузку. Туалет довершили туфли на высоких каблуках.
– Жаннет, – позвал он. Она молча взглянула на него.
– Я действительно хотел поговорить с тобой о делах. Когда она заговорила, в голосе не было враждебности.
– Да что там обсуждать? Все бумаги у тебя уже больше двух недель. Уверена, твои бухгалтеры все проверили, и ты уже принял решение. А я ответила на единственный вопрос, который еще оставался открытым. Теперь ты просто должен сказать да или нет.
– Все не так просто, – заметил он.
– Возможно, – пожала она плечами чисто по-французски. – У тебя могут быть сложности, у меня же все просто. Мне требуются десять миллионов долларов для создания сети собственных магазинов раньше, чем Кенсингтон продаст меня японцам. Au revoir, Нико.
Жаннет была уже в дверях, когда он спросил:
– А что ты будешь делать, если я не дам тебе деньги? Она оглянулась на него и лениво улыбнулась.
– Как-нибудь устроюсь, – сказала она спокойно. – Не в первый раз. Да и не в последний. Но я всегда умудрялась выжить.
– Позвоню тебе утром, – бросил он. – Может быть, что-нибудь придумаем.
– Не утруждай себя, – ответила Жаннет. – Я уже знаю ответ. Да и ты тоже.
Нико смотрел, как за ней закрылась дверь, отпил немного коньяку, подошел к окну и выглянул. Она вышла из дому, шофер открыл ей дверцу машины, она села. Грек подождал, пока „роллс-ройс» скроется за дальним поворотом, потом тяжелыми шагами вернулся в комнату. Странно, но ему вдруг стало тоскливо. Если бы такое случилось с ним двадцать лет назад! За жизнь мужчина встречает всего несколько таких женщин. Как чудесно все могло бы сложиться.
Она забилась в дальний угол машины и закурила сигарету, задумчиво глядя на проносящиеся мимо пустые улицы Нейи, пока машина выезжала на шоссе, ведущее в Париж. Странно, но она не была ни огорчена, ни разочарована результатами своей встречи с греком. С самого начала переговоров ей стало ясно, что она не получит никакого ответа, пока не ляжет с ним в постель. Избежать этого было нельзя. Такой человек, как Нико Караманлис, не успокоится, пока все не проверит.
И все-таки попытаться стоило. Ничего никогда нельзя знать заранее. Не слишком много попадается мужиков с такими деньгами. Греки да арабы. Только они умудряются процветать в этом беспокойном мире с его хроническими энергетическими кризисами. Жаннет предпочитала греков. Они все-таки европейцы.
Когда машина выехала на автостраду, Жаннет взглянула на часы. Светящиеся цифры показывали девять сорок пять. Она нажала кнопку, и стекло, отделяющее салон от кабины водителя, поднялось. Она взяла телефон с консоли между двумя откидными сиденьями и позвонила домой.
– Residence des Bcauvillcs.
– Это я, – сказала она. – Кто-нибудь звонил?
– Был всего один звонок, мадам, – ответил он. – Звонил маркиз и просил вас перезвонить ему как можно скорее, в любое время. Он сказал, что дело срочное и он всю ночь будет дома.
– Спасибо, Жюль, – сказала Жаннет, кладя трубку. Она колебалась, звонить ли Морису. Ей не хотелось сейчас пи с кем разговаривать. Но все-таки решила позвонить.
Он сам взял трубку.
– Oui?
– Это Жаннет.
Голос стал возбужденным.
– Ты где? Я весь день пытаюсь до тебя дозвониться.
– Я в машине, еду из Нейи, – ответила она. Он хихикнул.
– Трахалась с этим греком. Спросила бы меня, я бы тебе заранее сказал, что это пустой номер.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Сейчас только без десяти десять, – ответил он. – В противном случае ты все еще была бы у него.
Жаннет рассердилась.
– Я звоню, потому что ты сказал, что это срочно.
– Так и есть, – подтвердил Морис. – Мне надо с тобой поговорить. Можешь сегодня приехать?
– А до утра нельзя подождать? – спросила она.
– Нет, – ответил он. – Помнишь, о чем мы говорили несколько лет назад, когда я дал тебе миллион франков?
– Мы о многом говорили, – осторожно ответила Жаннет.
– Не хочу говорить по телефону, – объяснил Морис. – Это касается твоей матери и швейцарского банка. У меня тут человек с любопытной информацией, но он хочет говорить лично с тобой.
Она немного подумала и вспомнила. У Мориса была вздорная идея, что мать припрятала где-то в швейцарском банке целое состояние в золоте. Он считал, что Иоганн в курсе дела и придерживает золото для себя.
– Я приеду, – сказала Жаннет. – Приблизительно через час.
Она положила трубку и опустила стекло.
– Рене.
– Oui, мадам, – ответил он, не оглядываясь.
– Мы поедем на квартиру к маркизу, на Иль Сен-Луи.
– Certainement, мадам.
Она снова нажала кнопку и подняла стекло. Шоссе было пустынным, так что больше часа дорога не займет. Она быстро открыла сумочку и поискала там бутылочку с кокаином. Когда имеешь дело с Морисом, лучше быть начеку.
Прикрывшись ладонью, чтобы шофер не видел ее в зеркало, Жаннет втянула кокаин в каждую ноздрю и сунула бутылочку обратно в сумку. Потом откинулась на спинку. Через минуту она почувствовала, как голова прояснилась. Нахлынули воспоминания.
Шесть лет назад. Тогда надо было откупиться от Кэрролла и сохранить Дом моды. Теперь надо откупиться от „Кенсингтон Миллз», чтобы сохранить контроль над своей собственной компанией и не позволить им продать ее какому-нибудь гигантскому конгломерату. Ничего не изменилось, как во все времена, значение имеет лишь успех.
Сегодня успех только повысил цену свободы. Десять миллионов долларов. Шесть лет назад это стоило немногим более миллиона. Но тогда с ней были Лорен и Патрик.
Теперь она одна-одинёшенька.
Прошло шесть лет со дня показа „красной коллекции». Жаннет и Жак ехали к Морису. Странно, но он не спал и, казалось, поджидал их. Он сразу взял быка за рога.
– Ты рассталась с Кэрроллом?
– Да, – ответила она.
– Значит, ты знаешь, что Филипп подписал с ним контракт?
Она удивилась. Посмотрела на Жака, потом снова на Мориса.
– А ты откуда знаешь? – Но она сама уже знала ответ. Слухи у педиков распространялись стремительно, и никаких секретов в их мире не существовало.
Морис улыбнулся и промолчал. Слуга принес кофейник и бутерброды, поставил поднос на столик и вышел. Морис жестом пригласил ее за стол.
– Я думал, ты проголодалась. Она взглянула на него.
– Что еще ты знаешь, Морис?
– Он достал Филиппа через Марлона, – ответил тот. – Сейчас это уже не имеет значения. C'est fait. – Он подошел к столику и разлил кофе. Протянул чашку Жаннет. – Выпей, – сказал он мягко. – Горячий кофе тебя взбодрит.
– Спасибо. – Она сделала глоток. Морис был прав. Она начинала приходить в себя.
– Сколько нужно, чтобы отделаться от Кэрролла? – спросил он.
– Миллион франков, – ответила она.
Он долго смотрел на нее, потом молча подошел к письменному столу и открыл ящик. Вынул чековую книжку, что-то написал и протянул ей чек.
Жаннет взглянула на цифру. Миллион франков. Подняла глаза на него.
– Не знаю, что и сказать. Морис улыбнулся.
– А зачем слова? Мы же одна семья.
Жаннет недоверчиво покачала головой. Так не похоже на Мориса. Но ничего не сказала.
– С помощью этих денег ты сможешь только разделаться с Кэрроллом, но главной своей проблемы не решишь. Что дальше?
– Найду кого-нибудь еще, – сказала она. – После сегодняшнего показа трудностей не должно быть.
– „Рирдон Груп», компания, принадлежащая семье Патрика, только что купила „Кенсингтон Миллз», ходят слухи, что они собираются заняться pret-a-porter, – сказал Жак. – Уверен, Патрик поможет тебе. Есть и другие.
– Надо действовать быстро, – заметил Морис. – Нельзя терять инерцию, которую дал этот показ.
– Конечно, – согласилась Жаннет. – Жак завтра едет в Лондон – разведать что и как.
Жак удивленно взглянул на нее, но промолчал. Он впервые услышал об этой поездке.
– Тогда, может быть, Жак поедет домой и отдохнет? Ему завтра рано вставать, – спросил Морис с улыбкой.
– Я в порядке, – быстро возразил Жак. Морис снова улыбнулся.
– Конечно. Но мне хотелось бы кое-что обсудить с Жаннет. Наши семейные дела.
Жак посмотрел на Жаннет. Она незаметно кивнула.
– Тогда я ухожу, – сказал он и протянул Морису руку. – Хочу тебя поблагодарить.
– Это необязательно, – бросил Морис. Дождавшись, когда за Жаком закроется дверь, он показал Жаннет на стул возле письменного стола. – Садись. Ты, наверное, устала.
Она опустилась на стул, молча глядя на него.
– Коньяку налить? – спросил он. Она кивнула.
Он наполнил две рюмки и уселся за стол.
– Твое здоровье!
Жаннет сделала глоток коньяку. Тепло разлилось по ее телу. Она молчала.
– Лорен останется в Париже? – спросил он. Она отрицательно покачала головой.
– Нет. Завтра уезжает с Патриком в Сен-Тропез. Я поеду туда только на уик-энд.
Он кивнул.
– Коллекция имела успех. Если повезет, я думаю, в этом году ты сможешь заработать.
– Как только это произойдет, я верну тебе долг, – сказала Жаннет.
Он отмахнулся.
– Брось. Меня не это волнует. Она отпила еще коньяку.
– Ладно, Морис. Мы сейчас одни. Хватит ломать комедию. Чего ты хочешь?
Морис засмеялся. Потом его лицо стало серьезным.
– Денег. Чего еще я могу хотеть?
– И сколько? – спросила Жаннет.
– Двадцать миллионов долларов, – ответил он. Она удивленно уставилась на него.
– Ты с ума сошел. У меня таких денег никогда не было.
– Твоя компания меня не волнует, – сказал Морис. – Мне даже наплевать, отдашь ты мне долг или нет.
– И где же я, по-твоему, возьму такие деньги? – поинтересовалась Жаннет.
– В швейцарском банке, – ответил он. – Когда твоя мать уезжала в Швейцарию к генералу, она путешествовала в машине, битком набитой золотыми луидорами. С тех пор о них никто ничего не слышал.
– Как ты об этом узнал?
– Знаю, – ответил Морис. – Всегда знал, только доказать не мог.
– Ты пытался расспросить Таню?
– Да. Разумеется, она все отрицала. Если вспомнить, как она ко мне относилась, другого и ожидать было нельзя. – Он помолчал. – Иоганн знает, где золото.
Жаннет взглянула на него.
– Почему ты так думаешь? Морис ухмыльнулся.
– Он от тебя откупился, верно?
– Иоганн одолжил деньги у тестя.
– Это он так говорит, – разозлился Морис. – Но я проверял. У отца Хайди он ничего не брал. Во всяком случае до того, как завладел компанией и объединился со стариком.
– Если это правда, – спросила Жаннет, – как я получу доказательства?
– Не знаю, – ответил Морис. – Но тайное всегда становится явным. Когда все выплывет наружу, я твой партнер.
Жаннет допила коньяк.
– Не могу поверить. Он улыбнулся.
– Веришь ты или нет, но мы договорились? Она рассмеялась.
– Если больше ты ничего не хочешь, то договорились.
– Я к утру составлю договор, – сказал Морис, – и мы его подпишем.
– Ты на самом деле в это веришь?
– Верю, – твердо ответил он. Жаннет встала.
– Сегодня у меня был длинный день. Пожалуй, мне пора.
Морис не поднялся со своего стула.
– Помнишь, когда ты была совсем молоденькой, то надевала для меня маленькие черные трусики. Ты до сих пор такие носишь?
– Нет, – улыбнулась она. – Я выросла. Никаких теперь не ношу.
Он засмеялся, встал и пошел за ней к двери. Придержал дверь, пока она выходила. Она повернулась и поцеловала его в щеку.
– Спокойной ночи, Морис. Он посмотрел на нее.
– Почему бы тебе при следующей встрече с Иоганном не спросить его прямо?
– Я его почти десять лет не видела. С чего бы мне с ним встречаться?
– Пути Господни неисповедимы, – сказал он. – Но, если увидишь, обязательно спроси.
Через неделю после поездки в Сен-Тропез она действительно встретилась с Иоганном. Но так ни о чем и не спросила. Сама идея Мориса казалась ей смехотворной.
Когда она открыла дверь, на его лице отразилось неописуемое удивление. Таня. Он едва не произнес это вслух. Жаннет была копия матери.
– Иоганн! – радостно воскликнула Жаннет, взяла его за руку и провела в номер. Закрыв за ним дверь, поцеловала в щеку. – Иоганн! – повторила она.
Неожиданно он почувствовал себя неловко, так всегда бывало в присутствии ее матери.
– Жаннет. – Едва он произнес ее имя вслух, неловкость исчезла. – Я по-настоящему рад тебя видеть, – сказал он совершенно искренне.
Она улыбнулась. И улыбка у нее была Танина.
– Я не думала, что ты будешь в Нью-Йорке.
– Приехал на заседание правления, – объяснил он. – Услышал, что ты в городе, и решил зайти.
– Я рада тебя видеть, – сказала она. – Выпить хочешь?
– Разве что кофе, – ответил Иоганн. – У меня днем еще заседание.
– А ты не изменился, – улыбнулась Жаннет. – Пойдем, у меня есть кофе. – Они прошли к столу и сели. Он посмотрел в окно. Стояло жаркое лето, в Центральном парке было полно народу, а здания на Вест-Сайд таяли под солнцем. Но в номере на двадцать втором этаже гостиницы работал кондиционер, было уютно и прохладно.
Наливая кофе, Жаннет разглядывала его. Все-таки он изменился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43