– Сука! – снова выругался он. – Она мне заплатит за это. Вот увидишь.
В палату вошел доктор Пьер. Он остановился около кровати и посмотрел на Таню.
– Как вы себя чувствуете? – улыбнулся он.
– Устала, – ответила Таня. Он пожал плечами.
– Это нормально. – Он быстро послушал ей сердце, проверил пульс и смерил давление. – Все в порядке.
– А как ребенок? – спросила она.
– Прекрасно, – ответил врач. – Лучше и быть не может. Вы ее утром кормили?
– Да.
– Хорошо. В обед мы покормим ее смесью. Несколько дней будем кормить ее этой смесью через раз, пока не привыкнет, а потом совсем отнимем от груди.
– Сколько понадобится времени?
– Три-четыре дня.
– Не хотелось бы, чтобы грудь чересчур увеличилась, – сказала Таня.
– Не беспокойтесь, – улыбнулся Пьер. – Я назначу вам уколы, которые остановят приток молока и приведут вашу грудь в норму в самый короткий срок.
– Как долго я здесь пробуду?
– С неделю. Потом сможете отправиться домой.
– У меня много дел, – сказала она.
– Дела подождут. Здоровье важнее. Но уже сегодня днем вы можете немного походить. Только не перенапрягайтесь. – Он закрыл свой чемоданчик. – Я еще зайду вечером, перед сном.
– Спасибо, Пьер.
Сразу после его ухода вошла ночная сестра.
– Bonjour, госпожа маркиза. – Она улыбнулась.
– Bonjour, soeur.
– Зашла посмотреть, как вы.
– Все в порядке, благодарю вас.
– Да, кстати, вам говорили, что приходил ваш муж? Таня удивилась.
– Нет. Когда это было?
– Два дня назад, ночью, около двух часов утра. Я не могла сказать вам раньше, потому что у меня вчера был выходной.
– Он видел ребенка?
– Нет. Забавно, я пошла, чтобы показать ему девочку, а он ушел не дождавшись.
Таня молчала.
– Вы не волнуйтесь, – заметила сестра, стараясь утешить ее. – С мужьями такое часто случается. Французы всегда расстраиваются, если рождается дочь, а не сын. Но все обойдется, вот увидите.
Таня через силу улыбнулась и кивнула. Сестра взглянула на часы.
– Надо пойти немного вздремнуть. Увидимся вечером.
– Спасибо.
Дверь за ней закрылась. Таня оглядела комнату. Цветы, стоящие на столике, прислал Иоганн. В другой вазе стоял букет роз от Жака. Значит, Морис приходил сюда. Странно, что он не попросил ничего передать. Правда, она не ждала от него особого внимания. Снова раздался стук в дверь.
– Entrez.
В комнату вошел Иоганн, за ним Жак. Оба с цветами. Улыбаясь, они подошли к кровати.
– Ты выглядишь замечательно, – сказал Жак.
– Не надо, – попросила она. – Я знаю, что выгляжу ужасно.
– Да нет же, – возразил Иоганн. – Ты чудесно выглядишь.
– Вы оба необъективны. – Таня рассмеялась и взглянула на них. – Что привело вас сюда так рано?
– У нас две проблемы, – сказал Иоганн. – Нам надо знать твое мнение, прежде чем мы что-то предпримем.
– Bien. Начните с первой. Жак стал объяснять.
– Нам необходимо публично объявить о сделке с Шики. Он требует, чтобы мы это сделали немедленно. Но я бы подождал хоть месяц по следующим причинам: первое, ты к тому времени будешь в форме и сможешь появиться вместе с ним на пресс-конференции. Я считаю, надо сразу подчеркнуть твою роль в концерне. Второе, до осеннего показа останется меньше времени, и, следовательно, интерес к тому, что мы подготовили, будет большим.
Голос Тани был тверд.
– Я с тобой согласна. Скажите Шики, что мы объявим о сделке немного позже. Что еще?
Мужчины обменялись взглядами, и Иоганн заговорил.
– Снова Морис. Жак узнал, что он по всему Парижу распространяет слухи, будто подает на развод из-за супружеской измены.
Она посмотрела на Жака. Он кивнул.
– Это то, что я слышал. И не единожды. Она немного подумала.
– Плевать. Я давно хотела развестись. Если он подаст на развод, то получит его.
– Сейчас все сложнее, – заметил Иоганн. – Он утверждает, что ты представила ему сфальсифицированные отчеты о доходах компаний и обманным путем заставила стать владельцем компании но производству минеральной воды.
– Ты говорил с юристами? – спросила она. Иоганн кивнул.
– Доказать ему ничего не удастся, но кое-какие проблемы могут возникнуть. Твоя репутация…
Таня повернулась к Жаку.
– Ты сможешь с этим справиться?
– От прессы нам не отбиться, – ответил тот. – Но. думаю, мне удастся опубликовать в нескольких газетах материалы, опровергающие его россказни. В конце концов, у него у самого та еще репутация! Если мы дадим ему понять, что собираемся покопаться в его грязном белье, может, он и одумается.
Таня кивнула.
– Ладно. Постарайся, чтобы он узнал о наших намерениях. А пока пусть мои адвокаты подготовят встречный иск о разводе – на основании того, что он педераст, – и подадут одновременно с его заявлением.
Жак посмотрел на нее.
– Это необязательно. У тебя и так дел хватает.
– Тут уж ничего не поделаешь. Так сложилась жизнь.
– Наверное, ты права, – согласился он. – Ты разговаривала с Жаннет?
Таня отрицательно покачала головой.
– Она все еще не отвечает на мои звонки. Я передала через ее подружку, Мари-Терезу, что у нее появилась сестра.
– Ты уже решила, как назовешь ее?
– Да, кивнула она. – Я назову ее Лорен.
– Лорен? Странное имя.
– Так звали мою бабушку. Маму отца. Она была американкой, и мне всегда нравилось ее имя. Когда я была маленькой, я себя так называла.
Мари-Тереза вошла в комнату.
– Директриса хочет тебя видеть. Жаннет подняла голову от книги.
– Зачем?
– Она не сказала. Но поторапливайся.
Жаннет захлопнула книгу и отложила ее в сторону.
– Пойду узнаю, что хочет эта старая перечница, и сразу вернусь.
Жаннет постучала в дверь кабинета и вошла. Директриса сидела за столом. Напротив нее, спиной к двери, сидел мужчина. Услышав звук открываемой двери, он поднялся и повернулся лицом к Жаннет.
– Bonjour, Жаннет, – сказал Морис.
Жаннет какое-то время смотрела на него, потом сделала реверанс, как того требовали школьные правила.
– Bonjour, papa.
Директриса улыбнулась. Она суетилась, как всегда, в присутствии родителей.
– Твой отец приехал забрать тебя в Париж, чтобы ты могла навестить мать и познакомиться с маленькой сестричкой. Правда, чудесно?
Жаннет посмотрела сначала на нее, потом на Мориса.
– Я не поеду. Мне надо заниматься.
– Но твоя мать хочет тебя видеть, – сказал Морис. – Она до сих пор в больнице.
– Я не хочу ее видеть, – упрямо ответила Жаннет.
– Не годится так разговаривать с отцом, – резко сказала начальница.
– Я не поеду, – упрямилась Жаннет.
Быстрое движение руки Мориса – и ее щека запылала от резкой пощечины. Она на секунду встретилась с ним взглядом и тут же опустила глаза, почувствовав, как краснеет щека и тело охватывает жар. Она стояла абсолютно неподвижно.
– Иди наверх, собери вещи и через десять минут будь готова, – приказал Морис.
Она не подняла головы, сказала с опущенными глазами.
– Да, – повернулась и вышла.
Морис повернулся к заведующей и виновато улыбнулся.
– Простите мне этот урок, мадам, но нынешним детям нужна жесткая рука. Когда мы были детьми, все было совсем по-другому.
– Я понимаю, господин маркиз, – поторопилась одобрить его заведующая. – Вы не поверите, как мы с ними мучаемся.
Кондуктор проверил билеты и вернул их Морису.
– Все в порядке, господин маркиз, – сказал он. – Вагон-ресторан начинает подавать ужин в шесть часов. Если я могу сделать ваше путешествие более удобным, пожалуйста, я к вашим услугам.
– Merci, – бросил Морис, давая ему чаевые.
Кондуктор ловко спрятал деньги и ушел, осторожно закрыв дверь их купе. Они сидели на диванчиках друг против друга и смотрели в окно. Морис взял газету и посмотрел на Жаннет.
– Можно устроиться и поудобнее, – заметил он. – Раньше полуночи мы в Париж не приедем.
Жаннет посмотрела в окно. Поезд начал подниматься в гору. Хотя было всего три часа дня, уже смеркалось. К тому же небо было покрыто тучами, ч время от времени шел дождь. Она потянулась за книгой, открыла ее и начала читать. Но взгляд перескакивал через строчки, смысл прочитанного ускользал. Через какое-то время она перестала читать, а только делала вид.
Почти час они просидели молча. Наконец Морис отложил газету и встал. Он пошел к небольшому туалету и открыл дверь. Не дав себе труда прикрыть дверь, он поднял сиденье унитаза и помочился.
Жаннет подняла голову от книги. На внутренней стороне двери находилось зеркало, а дверь была приоткрыта под таким углом, что она могла видеть, как струя жидкости с шумом вырвалась из него, как из огромного шланга. В этот момент он повернулся и встретился с ней в зеркале глазами. Жаннет почувствовала, что краснеет. Она упорно смотрела в лежащую на коленях книгу. Он вернулся и сел напротив.
Молча он достал из золотого портсигара сигарету, прикурил, не отрывая взгляда от Жаннет. На ней все еще была школьная форма – белая блузка и синяя юбка. Наряд довершали белые гольфы и черные туфли. В тусклом свете купе ее наряд казался нелепым. У нее была фигура взрослой женщины, и создавалось впечатление, что она пытается скрыть это под детской одеждой.
– Жаннет, – резко спросил он, – ты носишь белье, которое я тебе подарил?
Она не подняла глаз.
– Нет.
– Почему? – спросил он. – Разве я не велел тебе, чтобы ты всегда носила его в моем присутствии?
– В школе это запрещено.
– Сейчас ты не в школе, – сказал он. – Должна была надеть.
Она взглянула на него.
– У меня не хватило времени. Вы же дали мне всего десять минут.
– Белье у тебя с собой? Она кивнула.
– Да, в саквояже.
– Надень.
– Сейчас? – спросила она.
– Сейчас, – подтвердил он.
Она встала, сняла саквояж с полки и открыла его. Быстро достала черное шелковое белье и направилась к туалету.
Морис остановил ее.
– Нет, я хочу, чтобы ты переоделась здесь, в моем присутствии.
Жаннет молча посмотрела на него, потом перевела взгляд на открытое окно купе.
Он понял.
– Можешь задернуть занавеску. И запереть дверь. Девушка не двигалась.
Он угрожающе поднял руку, тогда она поспешно опустила занавеску и закрыла дверь. Потом повернулась к нему.
– Давай, – приказал он.
Она медленно расстегнула пуговицы блузки, сняла ее. Потом расстегнула юбку. Юбка соскользнула на пол. Она перешагнула через нее. Подняв одежду с пола, все аккуратно сложила и положила в саквояж. Повернувшись к нему спиной, она принялась расстегивать лифчик.
– Повернись и смотри на меня, – рявкнул он.
На секунду встретившись с ним взглядом, она снова опустила глаза, сняла бюстгальтер, а потом и трусики. Молча надела черный кружевной лифчик и прозрачные шелковые трусики. Наклонилась, чтобы взять блузку.
– Это не все, – сказал он. – А где пояс и шелковые чулки?
Она молча достала то и другое из саквояжа. Застегнула пояс на бедрах, села, чтобы надеть чулки. Немного погодя начала пристегивать резинки. Опять потянулась за блузкой.
– Нет, – сказал он. – Иди и сядь на свое место.
– В таком виде? – спросила она.
– В таком виде, – коротко бросил он. – Я скажу, когда можно будет одеться.
– Холодно, – пожаловалась она.
– Ничего, привыкнешь, – сказал он.
Жаннет молча опустилась на сиденье напротив него. Морис затянулся сигаретой, лениво выпустив дым через нос, продолжая разглядывать ее.
– Тебе этот лифчик уже маловат, – заметил он как бы между прочим. – У тебя тело шлюхи, как у твоей матери.
Она ничего не ответила.
– Раздвинь ноги, – резко приказал он.
Она машинально раздвинула коленки. Почувствовала, как тонкий шелк сдвинулся в сторону и опустила руку, чтобы прикрыться. Он ударил по руке, отбросил в сторону.
– Я тебе этого не позволял. – Неожиданно он рассмеялся. – А она у тебя большая и мохнатая, как у настоящей шлюхи. Или как у твоей матери.
Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Она крепко сикала губы, слезы катились и катились по щекам.
– Никак слезы? – насмешливо спросил Морис. Она молчала.
Он наклонился и внезапно сунул ей руку между ног. От неожиданности она вскинулась, но тут же ощутила горячую волну оргазма и, ослабев, откинулась на спинку сиденья. Он выпрямился и захохотал.
– Ну, совсем, как мать. Мокрые глаза и мокрая… Прозвучал первый звонок, приглашающий к ужину. Он встал, пошел в крошечную туалетную комнату и стал методично мыть руки.
Через плечо он посмотрел на ее отражение в зеркале.
– Теперь можешь одеться, Жаннет, – сказал он спокойно. – Я хочу есть, а в этих чертовых поездах всегда лучше поесть пораньше. Если не поторопиться, все съедят.
В Париж поезд прибыл с опозданием на полтора часа из-за проливного дождя. Их встречал Джерри. Было два часа ночи, когда он остановил машину около дома на Иль Сен-Луи.
– У меня есть холодные закуски, если ты голодна, – сказал Джерри, пока они поднимались в маленьком лифте на пятый этаж.
– Я не голодна, – сказала Жаннет. Потом взглянула на Мориса. – Почему вы не отвезли меня домой?
Морис залепил ей звонкую пощечину.
– С тобой никто не разговаривает, – сказал он. – Будешь говорить, когда я разрешу.
Она молча смотрела на него. Лифт остановился, и они вышли на площадку. Джерри достал ключи и открыл дверь. Роскошь в квартире поразила ее. Снаружи нельзя было и заподозрить, насколько богато она обставлена. Великолепная мебель, ковры, даже новейший американский кондиционер.
Морис прошел через гостиную, столовую и спальню и привел ее в маленькую комнату, находящуюся между его собственной и комнатой Джерри. В комнате стояла только небольшая кровать, стул и умывальник в углу. Совершенно определенно, это была комната прислуги.
– Поставь вещи, – распорядился Морис.
– Когда я увижу маму? – спросила она. Он взглянул на нее.
– Когда я захочу. – Он повернулся к Джерри. – Я хочу есть.
– Сейчас достану что-нибудь из холодильника, – сказал Джерри.
– Нет, – ответил Морис. – Покажи ей, где что лежит. Пусть она все приготовит.
– Я устала, – сказала Жаннет. – И хочу спать. Морис ударил ее по лицу так, что она упала на постель.
– Это тебя разбудит, – сказал он. – Теперь сними эту идиотскую школьную форму и накрой на стол.
– Но мне больше нечего надеть, – воскликнула она.
– Ты будешь ходить в том, в чем ехала в поезде, – сказал он. – Ничего больше тебе не понадобится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43