– П-Пэйджен!
Мгновенно развернувшись, Баррет увидела своего пациента, старающегося сесть на кровати.
– Черт побери, Пэйджен, лежи спокойно, неужели это так трудно? Господи, ты потерял не меньше галлона крови. Ты... ты чуть не умер! – добавила она обвиняюще.
– Мне кажется, я слышу сожаление?
– Гм! Боюсь, твой слух тоже пострадал.
Сверкая глазами, Баррет метнулась к кровати и встала подбоченясь, свирепо глядя на Пэйджена.
– Ложись сейчас же!
– Это предложение, Angrezi?
– Нет, это обещание, недоумок. Я обещаю, что заставлю тебя лечь и свяжу, если ты не будешь слушаться!
Все еще очень бледный, Пэйджен все-таки сумел криво улыбнуться.
– Ты уже утомилась от забот? – Он издал кудахтающий звук. – Стоит только позволить девке несколько минут подежурить у постели больного, и она возомнит себя майором, командующим целым полком.
– Несколько минут? Ты провалялся без сознания всю ночь и большую часть дня.
Улыбка Пэйджена поблекла. Он неуверенно провел дрожащей рукой по влажному от пота лицу.
– Так долго? – Его лицо стало суровым, – Ей-богу, мы давно уже должны быть в пути. Мы не можем рисковать остаться здесь еще на одну ночь.
Он хрипло позвал Нигала, покачнулся и заскрежетал зубами, стараясь не упасть.
– Черт побери, Пэйджен, ты слаб, как растаявшее мороженое! Тебе еще не под силу вставать и важничать, раздавая приказы, когда...
Он просто проигнорировал ее слова, но вокруг губ от напряжения выступили белые полоски.
– Нам нужны... нам нужны слоны. Два, да, по крайней мере два слона. Это будет самый безопасный способ пересечь предгорье. Скажи Нигалу...
– Я не буду ничего говорить Нигалу! – энергично прервала его Баррет. Она наклонилась и попробовала уложить Пэйджена на кровать. Но даже в полубессознательном состоянии он был тверд, как кирпичная стена.
– Господи, ты можешь замолчать и выслушать меня?
В этот момент управляющий Пэйджена просунул голову в палатку и немедленно оценил происходящее. Его лицо расплылось в белозубой улыбке.
– Вы очнулись! Хвала всем богам! Я достал двух слонов, господин. Один из них ожидает вас и мэм-сагиб. Но чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше, у нас есть еще несколько часов светлого времени, чтобы отойти подальше.
Пэйджен медленно вздохнул. Его глаза встретились с глазами Баррет, он поднял одну бровь и слабо улыбнулся:
– Чертовски хороший человек Нигал. Напомни мне, чтобы я повысил ему плату. Где я был раньше? Ах да, два слона... – Его глаза стали тусклыми. – С ними мы должны... должны добраться до Виндхэвена...
Он не смог закончить. Закрыв глаза, он просто свалился назад, потеряв сознание еще до того, как его спина коснулась постели.
– Противный, невозможный человек, – беззвучно пробормотала Баррет.
Но даже когда она шептала эти слова, слабая улыбка не покидала ее. И глаза светились радостью, когда она осторожно убрала непослушную прядь волос с его лба.
Он пробудился к раскаленному жару, к бушующей жажде и дикой боли в спине и плече.
Его покачивало, и вместе с ним покачивалось мягкое женское тело, прижавшееся к его бедру. С усталым вздохом Пэйджен расслабился и откинулся назад. Он узнал эту необычную медленную походку – они были на спине слона.
И она была рядом с ним, женщина из его снов. Женщина, которую он поцеловал под фонарем в зимнем ночном Лондоне и никогда больше не мог забыть.
– Meri jaan. Душа моей души.
Он почувствовал, что она повернулась, ее грудь коснулась его руки. Пэйджен вздрогнул, и жар, который не имел ничего общего ни с лихорадкой, ни с глубокой раной в плече, охватил его тело.
Пэйджен понял, что она заснула, рассыпавшиеся волосы закрывали ее лицо. Губы Пэйджена изогнулись в безрадостной улыбке. Итак, судьба уберегла его от врага, дав ему возможность провести в борьбе еще день. И в любви еще ночь, добавил он.
Возможно, решил Пэйджен, он сделает и то и другое, если рядом с ним такая женщина, как его Баррет. И он снова погрузился в сновидения – роскошные, яркие и эротические. И она была в каждом из этих снов.
Она покачивалась в тени обветшавшего тента, водруженного над четырьмя тоннами серых, равномерно двигающихся мускулов. Это могло быть почти приятным, если привыкнуть к необычному раскачиванию, решила Баррет. Увидев, что налицо Пэйджена попадало солнце, она поправила холст. При ее движении Пэйджен пошевелился тоже, и его рука обвилась вокруг ее талии, а голова пристроилась на изгибе колена. Она попробовала отодвинуться подальше, но в покачивающемся коробе было недостаточно места. Так получилось, что Пэйджен разлегся по диагонали, и ей пришлось поджать ноги, чтобы хоть как-то прилечь. Она сжала зубы, пытаясь не обращать внимания на вес его руки на своей пояснице. Когда слон накренился, обходя валун, их тела еще сблизились.
– Гм-м-м. – Пальцы лениво прошлись по ее ребрам. – Маг? Баррет нахмурилась. Так он думал, что это была обезьянка?
Пробормотав что-то сквозь зубы, она оттолкнула его руку. Несколько секунд спустя он вздохнул, и его рука поднялась еще выше. На этот раз его длинные пальцы обхватили ее пышную грудь.
– М-м.
Он погладил большим пальцем напряженный выступ соска и пробормотал что-то на хинди. Господи, как этот мужчина умудрялся проделывать с ней такое?
– Аххх! Чудесно, клянусь всеми богами. Мита?
Этого было достаточно! Сверкнув темно-голубыми глазами, Баррет отпрянула и решительно засунула руку Пэйджена под его бедро. Секундой позже она обнаружила, что ее рука была поймана между его бедрами и медленно приближалась к быстро разбухающей выпуклости под его коричневыми бриджами. У Баррет от ярости перехватило дыхание. Даже во сне этот человек думал об этой чертовщине!
Нахмурясь, она попыталась выдернуть руку, но его пальцы были похожи на стальные тиски. И тогда она приложила ладонь к его горячему органу, где желание пульсировало, подобно волнам расплавленной лавы.
Боже, этот мужчина был огромен! И он становился все больше каждую секунду. Как она сможет справиться с этой ситуацией, не разбудив его? Особенно когда ее собственная кровь, казалось, разгоралась все жарче с каждым мгновением. Пульсирующий жар заполнял ее пальцы, заставляя думать о таинственных запрещенных вещах. Что бы она чувствовала, если бы он...
Задыхаясь, она изо всех сил пыталась освободить руку и забиться в дальний угол качающегося паланкина. Бесполезно. Пэйджен что-то бормотал во сне, и его возбужденное копье упиралось в ее дрожащие пальцы.
– Прекрасно, прекрасно, – сказал он мягко, его голос опьянял, как густой и крепкий ром. – Я почти умираю, а ты первым делом пытаешься этим воспользоваться. Да ты настоящая авантюристка, Angrezi!
С разъяренным фырканьем Баррет отпрянула назад, как можно дальше от Пэйджена. К сожалению, недостаточно далеко.
– Я... я ничего такого не делала. Ты... ты негодяй! Это ты сам, сам...
Она задохнулась от возмущения, ее щеки запылали огнем. Губы Пэйджена растянулись в улыбке, брови насмешливо приподнялись.
– Я должен предупредить, что, если ты не прекратишь пятиться, мы оба вылетим из этого паланкина в любую секунду.
Уже нотки властности вернулись в этот голос, и в нем звучал давно знакомый командирский тон. И все же почему-то эти звуки не раздражали Баррет, как было прежде, а только заставили ее улыбнуться.
– Ты, я вижу, снова стал таким же невыносимым.
– Не совсем, – возразил Пэйджен. – Но я над этим работаю.
Он слегка пошевелился и напрягся, только сейчас осознав, как сильно его пальцы стискивали ее руку. Он ослабил хватку, но даже тогда не отпустил ее.
– Мне кажется, что в голове сидит стая обезьян. И мое плечо... что случилось со мной?
– В твоем плече застрял кинжал охотника-ведды, и ты потерял много крови. Но теперь рана чистая, и кровотечение остановилось.
– Яда не было?
– Очевидно, нет.
Мита сказала, что Пэйджен будет мертв к настоящему времени, если лезвие было смазано соком одного из смертоносных растений джунглей. Пэйджен медленно поднес руку к глазам.
– Я помню очень немногое. Ты заботилась обо мне? Почему не Мита?
Баррет ощутила жаркую краску на щеках и поправила волосы в попытке скрыть предательский румянец.
– По какой-то причине эта обязанность выпала мне. Ты был в бреду в течение долгого времени, и...
– И что, Angrezi?
– Оказалось, что ты не слушался никого, кроме меня.
Пэйджен нахмурился.
– Очень неприятно. Для нас обоих.
– Можешь быть уверен, ты не был образцовым пациентом, – натянуто произнесла Баррет.
Этот невыносимый тип даже не пытается скрыть, что он предпочел бы заботу Миты?
– Я говорил... сказал... – Он остановился и откашлялся. Осторожность снова проснулась в нем.
Канпур, немедленно поняла Баррет. И так же быстро она решила скрыть от него полученную информацию.
– Говорил? К сожалению, я не могла заткнуть тебе рот. Ты говорил о Виндхэвене и твоих драгоценных саженцах чая. А потом ты молол чепуху о том, как ты ненавидишь слонов. Потом, как я вспоминаю, ты проповедовал на тему коррупции в Канди и высказал довольно много неприличных замечаний о ее величестве. Весьма жестоко, но вполне в твоем характере.
Мускул дернулся на челюсти Пэйджена.
– Ты удивительная женщина.
Не показывая, что ее тронули эти слова, Баррет слегка пожала плечами:
– Потому что я пожертвовала своим сном, чтобы заботиться о тебе? Едва ли это стоит похвалы. В конце концов, я чуть не застрелила тебя.
– Так это был твой выстрел?
– К счастью для тебя, проклятый револьвер бьет вправо.
– Что еще я говорил?
Баррет снова пожала плечами:
– Ты делился со мной всеми подробностями твоих похождений с бесчисленными роскошными и покорными женщинами. Ты был очень занятным мальчиком, мистер Пэйджен.
Сверкнув темными глазами, он притянул ее ближе.
– Я не верю тебе, Angrezi. Ни единому твоему слову. Но я не собираюсь уличать тебя во лжи. А что касается остального, я уже далеко не мальчик. Одно прикосновение может это подтвердить. Ты уже убедилась в этом, прижав свои теплые пальчики ко мне.
Жар опалил щеки Баррет, как только она вспомнила ощущение твердого органа Пэйджена под своими руками.
– Я? Я прижималась к тебе? Ты, наверное, опять бредишь!
– Никогда не пытайся меня обманывать, Циннамон. Ты так же прозрачна, как горный ручей в середине лета. – Он оскалился в хищной улыбке. – А если разобраться, кто кого совращал, давай разделим вину поровну. Я видел полную силу твоей страсти, помнишь? – Глаза Пэйджена потемнели. – Это будет волшебное мгновение, Angrezi. Горячее и ненасытное желание, и его хватит на всю ночь, когда я овладею тобой. И я обещаю, когда я сделаю это, тебе захочется все повторить.
Разъяренная Баррет выдернула ногу из-под его бедра и попыталась еще дальше отодвинуться. Но в пылу борьбы она задела его перевязанное плечо. Губы Пэйджена тотчас сжались от боли, и его лицо стала пепельно-серым.
– Боже, прости меня, Пэйджен. Я не думала...
– Ты никогда не делаешь этого, женщина, – резко прошипел он.
– Я здесь. Обопрись на меня.
Баррет участливо протянула ему дрожащую руку. Некоторое время он не двигался, странные беспокойные тени проносились в его глазах. Волна дрожи потрясла его тело. Секундой позже его рука схватилась за ее запястье стальной хваткой. Даже когда он наконец снова погрузился в тяжелый беспокойный сон, его пальцы продолжали сжимать ее руку.
Во сне его лицо было странно мальчишеским, шрам на скуле придавал ему выражение ранимости, а не угрозы. Баррет спрашивала себя, как он мог выглядеть и как вел себя до событий в Канпуре. Внезапно ей страстно захотелось, чтобы он снова стал беззаботным и молодым.

Глава 34

Они расположились лагерем на ночь после переправы через бурную реку в небольшой долине, окаймленной сандаловыми деревьями и эвкалиптами. Они были здесь в безопасности, сказал ей Нигал, после того как обследовал окрестности и не обнаружил ни единого признака погони.
По мере подъема в горы воздух становился все более прохладным, и теперь, с наступлением ночи, холодный ветер окутал все густым голубым туманом. Баррет провела час, сидя на складном стуле у кровати Пэйджена, браня его, когда он принимался размахивать руками, уговаривая выпить травяные снадобья Миты и вытирая пот во время приступа лихорадки.
Наверху горели звезды, похожие на рассыпанные алмазы в свежем прохладном воздухе гор, а дым эвкалиптовых веток поднимался клубами вверх от потрескивающего костра. После угнетающего жара джунглей это казалось совсем другим миром, миром свежим и новым, все его радости имели особую ценность.
Баррет смутно чувствовала, что здесь, в горной стране, она изменялась сама. С каждым шагом она становилась ближе к этой красивой, незнакомой земле. И ближе к волевому, задумчивому мужчине, который спал в палатке около нее. Почему-то ей хотелось, чтобы они могли продолжать это путешествие вечно, оставаясь между двумя мирами, – вечные путешественники в мире грез, свободные от законов Востока и Запада.
Потому что здесь, в зеленых предгорьях, они не были врагами, а просто двумя отчаянными людьми, старающимися остаться в живых. Они были просто мужчиной и женщиной. Но Баррет знала, что ее мечте не суждено сбыться.
Полустертый из памяти инстинкт говорил ей, что ничто никогда не могло быть простым для них обоих. И так случилось, что жизнь подтвердила ее опасения даже скорее, чем она могла вообразить.
Двумя днями позже, когда рассвет залил лагерь ярко-розовыми лучами, Нигал и Мита громко поспорили.
– Ха! Только женщина может придумать такую ерунду. Конечно, Тигр встанет и пойдет через неделю!
Мита свирепо смотрела в его лицо.
– Не меньше двух недель по крайней мере. Возможно, ему потребуется даже три недели. Ты сам убедишься в этом, человек с сердцем шакала!
Как это часто случается, оба были не правы. Всего через несколько минут Баррет проснулась и увидела, что Пэйджен с мрачной физиономией стоит, одетый в бриджи и ботинки, перед своей кроватью. И он снова снял повязку с глаза. Ошеломленная, она наблюдала, как он пытался просунуть перевязанную руку в рукав рубашки. Она протерла глаза в уверенности, что ей снится сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62