— Моя дорогая, сегодня вы полны каких-то зловещих фантазий. Я могу лишь предположить, что на вас напала обычная женская мнительность. А теперь, когда вы добавили еще и призраков…
Он резко оборвал себя, словно нож вдруг перерезал ему горло. И медленно повернул голову в сторону Красной комнаты.
Огонек свечи на буфете мерцал в полумраке комнаты.
Он слышит ее, подумала Миранда, заметив ужас на его лице. Она застыв стояла у буфета и наблюдала за выражением его глаз.
Он протянул руку и ухватился за высокую спинку стула из орехового дерева во главе стола. Его собственного стула.
— Вы слышите? — прошептал он. — Вы тоже слышите?
Она покачала головой.
Он сделал быстрое движение, словно хотел заткнуть уши, чтобы только не слышать этот громкий бессмысленный смех. В этот момент, увидев выражение его глаз, она даже ощутила к нему жалость.
Она сложила руки в молитве и ее губы беззвучно зашептали:
— В Его защите твоя надежда: Его правда — твой щит и опора. И не будешь ты страшиться ночных ужасов…
Вдруг она почувствовала, что напряжение в комнате как будто ослабло. Потом услышала долгий вздох Николаса.
— Кончилось, — сказал он.
Его рука отпустила спинку стула. Он распрямил плечи и коротко рассмеялся.
— Это были галлюцинации. Вы были правы, это все опиум. Даже не знаю, как я мог во все это поверить.
Он подошел к буфету и налил себе бренди.
— Не хотите присоединиться ко мне, любовь моя? — спросил он, имитируя свою обычную вежливость.
Она в удивлении уставилась на мужа. Возможно ли, что он собирается вести себя так, словно ничего не случилось.
— Николас, — заговорила она, — я покидаю Драгонвик. Вы должны это знать. Вы не поэтому заперли двери?
— Я запер их, — быстро ответил он, — потому, что у вас глупая истерика. И вы не оставите Драгонвик, Миранда, и не покинете меня. Разве вы забыли, как я клялся вам, что «только смерть разлучит нас»?
И он наклонился вперед, чуть улыбнувшись.
Да, вспомнила она, он говорил это в их брачную ночь… «только смерть разлучит нас». Смерть… и смерть свела нас вместе. Ее руки опустились на грудь, словно она пыталась приглушить стук своего лихорадочно бьющегося сердца. Он стоял как раз между нею и выходом, а позади нее не было никакого пути к отступлению, только оранжерея, из которой не было другого выхода. И даже если бы и был, двери по-прежнему заперты, а слуги либо не хотели, либо не осмеливались ей помочь. Я должна быть смелой, в отчаянии подумала она, какой была еще несколько минут назад. Она облизнула губы.
— Николас, — прошептала она, но в ту же секунду гнетущую тишину дома разорвал сильный стук в парадную дверь.
Пегги, с облегчением решила Миранда, в то же время понимая, что это невозможно. Она никогда бы не осмелилась возвестить о своем появлении столь неподобающим образом.
Стук в парадную дверь продолжался.
— Похоже, к нам довольно упрямый гость, любовь моя, — мягко произнес Николас, наблюдая за ней сузившимися глазами. — Вам не хотелось бы узнать, кто это?
Он обнял ее за талию, потянув за собой в холл, другой же рукой вытащил из левого кармана ключ и отпер дверь.
— Ага, ну конечно, же это, доктор Тернер, — сказал Николас. — Я так и думал.
Его рука так крепко стиснула талию Миранды, что ей пришлось волей-неволей прижаться к мужу. Так они и стояли на ночном ветру — очаровательная картина супружеской привязанности — красивые хозяин и хозяйка Драгонвика, встречающие гостя.
Целое мгновение Джефф чувствовал себя обманутым и ошарашенным, пока не увидел глаза Миранды.
— Этого я и боялся! — воскликнул он, бросаясь к ней и совершенно игнорируя Николаса. — Потому и приехал. С вами все в порядке?
Ее губы беззвучно шевелились, а Николас, освободив ее, одним быстрым движением вновь запер за Джеффом дверь.
— Очень рад, что вы приехали, Тернер, — любезно сказал он. — Собственно говоря, совсем недавно я отправил к вам посыльного. Может быть, вы разминулись с ним в дороге?
— Сомневаюсь, что я бы вновь явился на ваше приглашение, — с той же спокойной любезностью ответил Джефф. Он понимал, что должен выиграть время. У него не было ясного представления о происходящем и он не знал, много ли известно Николасу, но глаза Миранды несли в себе страшное предупреждение.
— Я и не думал, что явитесь на мой зов, — ответил Николас, чуть шевельнувшись. — Послание, которое вы получили бы, если бы подождали немного, было бы, конечно, от Миранды.
Джефф взглянул на девушку, которая покачала головой в чуть различимом отрицании. Ее губы побледнели, а глаза казались черными словно тень холла позади них.
Плохо дело, сказал себе Джефф, и надеяться не на что. Он понял небрежное движение Николаса, потянувшегося к правому карману, и заметил тусклый блеск металла. Такой блеск был прекрасно знаком Джеффу еще по Мексике.
— Почему бы нам не пойти в Красную комнату, — сказал Николас, беря свечу, — где мы можем сесть и спокойно побеседовать. Вы ведь всегда считали эту комнату самой уютной во всем доме, не так ли, любовь моя?
Он улыбнулся Миранде, которая с обреченным вздохом, молча последовала за ним.
Миранда и через некоторое время Джефф сели на два небольших стула. Николас поставил на большой стол тяжелый канделябр, который сразу же осветил тяжелую красную скатерть и стопку книг. Сам он сел на софу и, сложив руки, посмотрел на обоих с насмешливой улыбкой.
Миранда сидела словно загипнотизированная, ее широко раскрытые глаза были устремлены на мужа, но Джефф заставил себя небрежно откинуться на спинку стула и положить ногу на ногу. Взгляд Николаса он встретил с равнодушной улыбкой, но его глаза внимательно наблюдали за правым карманом Ван Рина, а мозг лихорадочно соображал, что им делать. Я просто глупец, что пришел сюда безоружным, мрачно думал Джефф. Но его старый армейский пистолет давно пропал, а поспешная поездка в Драгонвик была вызвана необъяснимым импульсом, который не дал ему времени хорошенько продумать возможную ситуацию. В этой спешке ему и в голову не приходило, что Николас может вернуться, он просто напросто тревожился за состояние Миранды.
— Миранда рассказала мне, что вы полагаете, будто сделали интересное открытие, — светским тоном произнес Ван Рин.
— Я не полагаю, я знаю это точно, — ответил Джефф. — Хотя вы были необыкновенно хитры.
Итак, мы начали беседу, подумал он, такую легкую пикировку. Возможно, он не будет стрелять до тех пор, пока получает Наслаждение от этой странной игры, но я постараюсь начать действовать первым. Он прикинул расстояние между ними. Быстрый бросок мог бы спасти их, но тогда оставалась вероятность, что в этом случае пуля рикошетом заденет Миранду.
Неожиданно свеча ярко вспыхнула и Джефф ясно увидел стеклянное выражение голубых глаз Николаса. Он уже принял дозу, подумал Джефф, совсем небольшую, но это может замедлить его реакцию.
— Вы выдающийся человек, Ван Рин, — произнес молодой врач. — Полагаю, в каком-то смысле вы гений. Вы могли бы стать одним из самых могущественных людей в стране, если бы только мудро использовали свои возможности.
— Ваше доброе отношение тронуло меня, — иронично подняв бровь, ответил Николас. — Но могло ли быть, любовь моя, — Ван Рин повернулся к жене, — что наш добрый доктор считает меня приверженным к лести?
Ответом служило ледяное молчание. Они долго сидели не шевелясь, словно налитые свинцом. На оклеенных розовыми обоями стенах тень Николаса казалась ей огромной и черной.
Миранда издала какой-то слабый вскрик, но не пошевелилась. Николас наклонился вперед.
— Вы все молчите, моя дорогая. Слабая улыбка исчезла с его губ.
— Вам разве не интересно, о чем думает доктор? Полагаю, интересно.
Вдруг каким-то кошачьим движением Николас вскочил на ноги. Секунду спустя его примеру последовал и Джефф. Но Николас быстро повернулся и теперь блеск его пистолета стал заметен отчетливо. Резким движением другой руки Николас, сорвав с волос Миранды сетку, встряхнул ее волосы, и они сияющей золотой волной свободно рассыпались по спинке стула чуть не касаясь самого пола.
— Смотрите! — воскликнул он, поворачиваясь к Джеффу. — Она прекрасна, не правда ли? Видели вы когда-нибудь что-то более соблазнительное? Но, возможно, что это для вас уже и не новость. Я удивляюсь, неужели она до сих пор не позволила вам наслаждаться всем этим!
Он поднял пистолет, совершенно забыв о находящейся рядом супруге, уверенный в ее привычной покорности, но на этот раз оцепенение Миранды исчезло. Сжав кулак, она подлетела к Николасу и выбила пистолет из его руки. Когда в комнате раздался громкий выстрел, Джефф прыгнул вперед.
Молодая женщина дрожала, прижавшись к стене. В тусклом свете, где было видно, как одна борющаяся фигура возвышалась над другой, она не могла разобрать, кто же из них Джефф. Ей оставалось только молиться.
Джефф был не из слабых, но ему мешала раненая рука, а Николас, особенно в моменты опасности, обладал силой почти сверхчеловеческой.
И вот наступил момент, когда Джефф, наполовину закатившийся под софу, почувствовал на своей шее сильные тонкие пальцы, и ему оставалось только подумать: «Вот и все, мой друг. Защити, Господи, Миранду».
И некоторое время, когда смертельная схватка на его горле ослабла, он не мог поверить в это. Кровь вновь прилила к его лицу.
Он открыл глаза, с трудом вглядываясь в темное лицо над собой. В глазах Николаса он прочел совершенно невероятное чувство — ошеломляющий страх.
Николас подался назад, потеряв контроль над собой, его глаза расширились и сверкали, словно он к чему-то прислушивался.
Джефф вскочил.
— Принеси мне шнур от звонка, — крикнул он. Николас пришел в себя, но силы уже оставили его, и Джефф выкручивал его вырывающиеся руки, пока Миранда не оторвала от карниза красивый длинный шнур от звонка и не подбежала с ним к Джеффу. Тот крепко связал Николаса, его ловкие пальцы хирурга управлялись с жестким шнуром так, словно это была простая бечевка. Человек на полу прекратил борьбу и устало закрыл глаза.
— Скорее, Миранда! — крикнул Джефф. — Наденьте свою накидку!
Джефф вытащил ключ из кармана распластавшейся на полу фигуры, и они с Мирандой вышли из высоких парадных дверей Драгонвика — в последний раз.
Лошадь Джеффа, терпеливо пощипывающая свежую майскую травку, стояла, привязанная к коновязи.
— Садитесь позади меня! — крикнул Джефф, поднимая молодую женщину. Лошадь Джеффа, несмотря на двойную ношу, резво затрусила на север по дороге вдоль реки. Рассветало. Лилово-розовый свет стер звезды на востоке.
— Что мы будем делать, Джефф? — тихо спросила Миранда.
Нахмурившись, он размышлял несколько минут, а затем ответил:
— Я хочу посадить вас на утренний пароход на Шодакской пристани. Мы уже подъезжаем к ней, потом вы отправитесь в Нью-Йорк, как мы и планировали, и пойдете к доктору Френсису. А я поспешу в Олбани, к губернатору. Когда он услышит о документе и о событиях сегодняшней ночи, я уверен, он к завтрашнему вечеру или, в крайнем случае, на следующий день примет меры.
— Николас может бежать, — слабо возразила она.
— Знаю. Но он не сможет избавиться от своих пут, если кто-нибудь ему не поможет. А этого долго не случится, так как все слуги заперты. Но в любом случае, я собираюсь отправить одного ловкого парня, которого я знаю в Шодаве, присматривать за Драгонвиком. Если Николас освободится, мальчишка проследит за ним. Далеко он не уйдет. Но я уверен, что Николас не бросит Драгонвик. Скорее всего он запрется в доме и будет всех игнорировать. Это на него больше похоже. Он так уверен в своем всемогуществе.
— Не думаю, — ответила она. — Не теперь.
— Он очень даже силен. Чуть не прикончил меня, — мрачно сказал Джефф и потрогал свое горло. — Не знаю, прости Господи, что вдруг на него нашло, когда он отпустил меня. Должно быть, это все опиум.
— Нет, — ответила она. — Дело не в этом. Это Азильда. Он вновь услышал ее смех. Я не знаю, слы— шал ли он именно ее, или то было эхо темной стороны его души. Но он испугался. Он испугался, как никогда и ничего не боялся, этого символа их родового несчастья. О Джефф, — ее голос оборвался от наплыва чувств. Она тесно прижалась к молодому человеку, устало опустив голову ему на плечо. — Это Небеса спасли нас.
Он повернулся в седле и мягко ее поцеловал. Ей кое-как удалось заплести волосы и сложить их в пучок. Ее лицо выглядело очень бледным.
— Старайтесь не волноваться, дорогая, — с уверенностью сказал он.
Лошадь бодро бежала вперед. На ближайшем птичьем дворе прокричал петух, жалобно замычала корова перед утренней дойкой. Утреннее солнце залило прелестную деревушку Шодак своим светом, и для Джеффа жизнь вновь вошла в нормальную колею. Вся мрачная атмосфера Драгонвика и даже борьба с Николасом Ван Рином в маленькой Красной комнате — казалась ему теперь совершенно фантастичной и не имевшей место в действительности.
Когда они вышли на пристань и встали среди нескольких других пассажиров, которые наблюдали, как к ним приближается первый утренний пароход, Джефф уже достаточно успокоился и потому заметил, что это был новый красивый пароход в праздничной отделке, все его многоцветные вымпелы развевались на ветру, а позолоченный орел, укрепленный на мачте, ярко сиял в солнечных лучах. То был пароход «Мери Клинтон».
Когда спустили сходни, Миранда неожиданно уцепилась за руку Джеффа.
— Джефф, позвольте мне поехать вместе с вами в Олбани. Я боюсь.
Ее карие глаза умоляюще смотрели на молодого врача. Он покачал головой.
— Но мы не можем рисковать вашей репутацией. Что подумают люди, если мы поедем вместе. Теперь нечего бояться, взгляните на всех этих людей на палубе, они радуются и смеются. Сядьте среди них на солнышко. Постарайтесь отдохнуть.
Он улыбнулся ей и ободряюще пожал ее руку.
— Через несколько дней я буду с вами.
Она кивнула словно послушный ребенок, и медленно поднялась по сходням на людную палубу. Пароход сразу же отчалил и поспешил вниз по реке.
Она сделала так, как говорил ей Джефф — села в кресло в углу палубы. Когда мы будем проходить мимо Драгонвика, я не стану смотреть, решила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44