«Эдвард! Я пришла к выводу, что больше не могу с тобой жить. Цена слишком высока, поэтому я уезжаю. Только так можно решить наши проблемы. За меня не беспокойся, Бодайн едет со мной. Ты напрасно потеряешь время, если начнешь меня искать.
Виктория».
– Нет, ничего у нее не выйдет. – Эдвард смял письмо в кулаке. – Я подниму на ноги весь Техас, лишь бы они нашли ее.
Прочитав свою записку, Матушка с удивлением взглянула на Эдварда.
– Может, ты мне объяснишь, что все это значит?
– А что она пишет вам?
– Пишет, что ты все объяснишь. И просит простить ее за то, что она собирается сделать. Так что же произошло?
– У меня нет сейчас времени на объяснения, – заявил Эдвард. – Я должен опросить ваших людей и отправиться на поиски.
– Тогда я с тобой. В дороге поговорим.
Однако расспросы почти ничего не дали. Некоторые из работников видели, как Виктория приехала, но никто не мог сказать, куда она потом отправилась. Никто даже не знал, в какую сторону она поехала.
Лучшие наездники Эдварда и Эллис разъехались по окрестностям в надежде отыскать следы Виктории и Бодайна. И ночью Эстансио доложил хозяину о результатах розысков.
– Их никто не видел, сеньор Эдуардо. Как сквозь землю провалились.
Матушка, сидевшая вместе с Эдвардом в его кабинете, заметила, как он побледнел при этих словах.
– Если ты ее не нашел, то почему явился сюда?! – закричал Эдвард на своего управляющего. – Отправляйся на поиски и без моей жены не возвращайся!
Эстансио попятился к двери, бормоча, что непременно отыщет сеньору. Но час проходил за часом, а о Виктории по-прежнему ничего не было известно. Эдвард нервно расхаживал по кабинету и задавал себе один и тот же вопрос: «Куда могла направиться Виктория?»
Эллис какое-то время наблюдала за ним, наконец сказала:
– Эдвард, присядь. Давай порассуждаем.
Он опустился на диван и пробормотал:
– Боюсь, Матушка, что я сейчас не способен мыслить здраво. Я совершенно ничего не соображаю. Помоги мне разобраться, если сможешь.
– Что ж, Эдвард, давай представим себя на их месте. Куда мы на их месте могли поехать?
– В Джорджию?
– Не исключено, – кивнула Эллис. – Но все-таки я сомневаюсь… Ведь они знают, что именно там мы и будем их искать. Куда еще они могли поехать?
– Виктория могла бежать на Ямайку. Она очень привязалась к Каллэму и Доротее.
– Такой вариант тоже не исключается, – заметила Матушка. – Но однажды, когда Бодайн думал, что Викторию могут арестовать, он сказал, что отвезет ее в Калифорнию.
– Полагаю, нам следует взять это на заметку.
– Нам все нужно брать на заметку, Эдвард.
– Если мы не найдем их за неделю, я отправлю Прайса в Джорджию, а Эстансио – на Ямайку. – Эдвард встал. – Матушка, как могла она поступить со мной так несправедливо? Неужели она не понимает, на что меня обрекла?
Эллис тоже поднялась и обняла Эдварда. Она прекрасно понимала, какие чувства он сейчас испытывает.
– Послушай, Эдвард, может, тебе немного отдохнуть?
– Нет. – Он покачал головой. – Я поеду в город. Может, никто не догадался поговорить с Клариссой. Вдруг ей что-нибудь известно о Виктории?
Матушка кивнула:
– Что ж, поезжай. Я буду ждать здесь. Сообщи, если что-то прояснится. Да, вот еще что… Нам не следует недооценивать Бодайна. Если он не захочет, чтобы их нашли, то никто на свете, даже Эстансио, не обнаружит их следы.
– Но почему Бодайн взялся ей помогать? – удивился Эдвард. – Неужели он не понимает, чем это может для нее закончиться?
– Бодайн готов ради нее на все. Скорее всего Виктория пригрозила, что убежит одна, если он не последует за ней. Я думаю, нам повезло, что Бодайн взял на себя труд ее сопровождать.
– А может, он захочет как-нибудь сообщить нам, где они находятся?
Эллис покачала головой:
– Сомневаюсь. Он будет делать только то, что скажет Виктория.
– Но почему? Ведь это ей во вред…
– Потому что он всегда исполняет ее желания.
– Я никогда не понимал их отношений, – пробормотал Эдвард.
Матушка немного помолчала, потом вдруг проговорила:
– Видишь ли, Бодайн – незаконный сын моего покойного мужа Роберта. То есть он дядя Виктории.
– А она знает об этом?
– Нет. Он не хотел, чтобы она знала.
– Я бы придушил его, попадись он мне сейчас.
– Успокойся, Эдвард. – Матушка сжала его руку. – Мы должны быть ему благодарны. Он позаботится о нашей девочке, где бы они ни находились.
Глава 29
Джорджия
Прислонившись к стволу дерева, Бодайн наблюдал, как трудились работники, восстанавливавшие особняк на плантации Фарради. Дом был уже почти готов, и казалось, что он ничем не хуже прежнего, сгоревшего.
Бодайн тяжко вздохнул. Ему так и не удалось уговорить свою воспитанницу вернуться в Техас. Каждый раз, когда он заводил об этом разговор, она замыкалась в себе и уходила. Об Эдварде они не говорили вообще – Виктория не желала о нем слышать.
Добравшись до Джорджии, они обосновались в городском доме. Но Бодайн, стремившийся всячески ублажать Викторию, откопал спрятанное на болотах золото, нанял работников и начал восстанавливать особняк – денег для этого было вполне достаточно.
Однако Бодайн прекрасно понимал: даже если Виктория сможет в ближайшее время перебраться в особняк, она не станет от этого счастливой. Он знал, что она не обретет счастья до тех пор, пока не воссоединится с Эдвардом.
А как же Пол О’Брайен? С того момента как Виктория и Бодайн обосновались в Джорджии, он стал частым гостем в их городском доме. Порой Бодайну казалось, что Пол – единственный человек, которому удавалось расшевелить Викторию. Общаясь с ним, она даже иногда смеялась, хотя случалось это довольно редко.
– Проклятие… – пробормотал Бодайн. – Как же уговорить ее вернуться?
Дав указания работникам, Бодайн направился к реке. «Когда же все это закончится? – думал он. – Эдвард рано или поздно найдет Викторию – и что тогда?»
Услышав, что к дому подкатила повозка, Бодайн вернулся. Повозка остановилась у крыльца, и из нее выпрыгнул Мосс; вид у него был весьма озабоченный.
– Пора, мистер Бодайн. У мисс Виктории начались роды, и Бекки отправила меня за вами, – проговорил чернокожий слуга.
У Бодайна екнуло сердце. Никогда не чувствовал он такого страха, как сейчас. Он вскочил в седло и поскакал в Саванну, моля Бога, чтобы Виктория благополучно разрешилась от бремени.
* * *
Время тянулось бесконечно. Бодайн, сидевший в гостиной на диване, отхлебнул из стакана бренди и взглянул на часы на каминной полке. Родовые схватки начались у нее накануне, и доктор каждые два часа сообщал о состоянии Виктории.
Бодайн вспоминал, как много лет назад, сидя в этой же комнате рядом с Джоном Фарради, ожидал появления на свет Виктории. Последние месяцы он провел в постоянном страхе – боялся, что Викторию постигнет судьба ее матери.
Раздался стук в дверь, и Бодайн поднялся, чтобы открыть. На пороге стоял Пол О’Брайен.
– Мосс сказал, что начались роды, и я помчался сюда во весь опор, – пробормотал молодой человек.
Бодайн отступил в сторону, пропуская гостя.
– Как она? – спросил Пол.
– Пока ничего не известно, – ответил Бодайн. – Садись, будем ждать вместе.
Пол в волнении прошелся по комнате.
– А не слишком ли долго все продолжается?
Бодайн налил гостю стакан бренди и проворчал:
– Да, верно, слишком долго.
Пол вздохнул и уселся на диван.
– Что говорит доктор? – спросил он, немного помолчав.
– Доктор опасается за ее жизнь, – проговорил Бодайн, глядя прямо перед собой.
В комнате воцарилась тишина; слышно было только тиканье часов. Внезапно Пол поднялся и принялся расхаживать по комнате. Остановившись против Бодайна, спросил:
– Почему так тихо? Я слышал, что женщины во время родов кричат от боли.
Бодайн осушил свой стакан и пристально взглянул на молодого человека.
– Виктория перестала издавать какие-либо звуки около часа назад.
– О Господи, – прошептал Пол. – Это плохой признак, да?
– Сядь, Пол, и успокойся. Жди.
– Как ты можешь оставаться таким хладнокровным? Можно подумать, что тебе все равно…
– Помолчи, Пол. Пей бренди.
Тут раздался душераздирающий женский крик. Пол побледнел как полотно. Повернувшись к Бодайну, он с дрожью в голосе проговорил:
– Ребенок убивает ее…
Бодайн вышел в коридор и посмотрел на лестничную площадку второго этажа. Пол последовал за ним. И тотчас же дом огласился плачем младенца. Мужчины переглянулись. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь спальни отворилась и оттуда вышла Бекки с маленьким белым свертком в руках. Она спустилась вниз и протянула крошечного малыша Бодайну. Он молча принял его и вопросительно взглянул на служанку.
– Мисс Виктории родила сына, – объявила Бекки; в ее черных глазах стояли слезы.
– А Виктория? – спросил Пол. – Как она?
– Не знаю, мистер Пол. Доктор за нее опасается. Он говорит, что у нее… мало шансов. – Женщина сокрушенно покачала головой.
Пол почувствовал слабость в ногах и прислонился к стене, чтобы не упасть.
– О Боже… – прошептал он.
Бодайн вернулся в гостиную и сел на диван. Развернув одеяльце, он уставился на младенца.
– Бодайн, что ты за человек такой?! – завопил Пол, вбегая в гостиную. – Как ты можешь сидеть… и ничего не делать?!
Бодайн молча повернулся к Полу – и тот в изумлении попятился, увидев слезы в глазах великана.
Немного помедлив, Пол тоже сел на диван и посмотрел на малыша. У него были черные волосики и темно-карие глазки, обрамленные черными ресничками.
Бодайн вытер слезы и осторожно прижал младенца к груди.
Техас
Майор Рей Кортни преодолел расстояние от Сан-Антонио до Рио-дель-Лобо в рекордное время. Хуанита проводила гостя в кабинет, и Эдвард тотчас же поднялся ему навстречу.
– Что привело тебя ко мне? – спросил он, похлопав приятеля по плечу.
Рей вынул из кармана письмо и протянул Эдварду.
– Вот, меня попросили передать тебе это.
Эдвард взглянул на конверт и нахмурился – почерк был незнакомый. Однако на конверте значилось его имя.
– Вскрой же его, Эдвард. В нем сведения о твоей жене.
– О Боже! – закричал Эдвард. – Она умерла!
– Ты этого не знаешь, – возразил Рей. – Распечатай его и прочитай. Может быть, в письме – хорошие новости.
– Я знаю, что в нем. Будь она жива, она бы написала мне сама. Но это не ее почерк.
Он вернул письмо другу.
– Прочитай сам. Я не могу.
Рей сломал печать и прочитал написанное – всего две фразы. С улыбкой взглянув на Эдварда, он воскликнул:
– С ней все в порядке! Вот, прочти сам.
Эдвард шагнул к другу и схватил письмо; руки его дрожали. Он читал и глазам своим не верил.
«У тебя родился сын. Мать и ребенок чувствуют себя хорошо.
Бодайн».
У Эдварда подогнулись колени, и он опустился на стул. Какое-то время он сидел неподвижно, глядя прямо перед собой. Он столько дней искал, надеялся и ждал… И вот наконец-то все закончилось. Закончилось благополучно.
Внезапно лицо Эдварда озарилось улыбкой – впервые за долгие месяцы. Поднявшись со стула, он проговорил:
– Рей, ты представляешь, что это значит? Рей, она жива! Виктория жива!
– Поздравляю, дружище, – улыбнулся майор. – Ты теперь отец.
Эдвард пожал приятелю руку и снова улыбнулся:
– Рей, мы должны это отпраздновать. Выпей со мной, Рей, за моего сына.
Эдвард налил в стаканы бренди, и друзья подняли тост за нового наследника империи Ганноверов.
– Но как у тебя оказалось это письмо? – спросил Эдвард.
– Все это выглядело очень странно. Какой-то человек пришел в форт и сказал, что хочет меня видеть. Его проводили ко мне в кабинет, и он спросил, не знаю ли я тебя. Я сказал, что мы с тобой друзья. Тогда он протянул мне конверт и попросил, чтобы я доставил его тебе как можно быстрее. Он добавил, что это очень важно и имеет отношение к твоей жене. Я попытался выведать у него подробности, но он не пожелал отвечать и даже отказался назвать свое имя.
Эдвард ненадолго задумался, потом вдруг заявил:
– Теперь-то Виктория наверняка вернется домой.
– Что ж, давай выпьем за ее возвращение, – с улыбкой сказал Рей, и Эдвард снова наполнил бокалы.
Джорджия
Майклу Фарради Ганноверу уже исполнилось две недели от роду. Виктория же быстро поправлялась, и ей становилось все труднее соблюдать прописанный доктором режим и оставаться в постели. Она хотела проводить все время рядом с сынишкой. Он был очень веселым и почти не плакал. У него были черные мягкие волосики, а темно-карие глаза смотрели на Викторию так, словно он сознавал, что она – его мама. Малыш лежал на кровати, улыбался и махал ручками.
В дверь постучали, и в комнату вошел Бодайн. Усевшись на стул рядом с кроватью, он протянул малышу палец, и тот крепко вцепился в него.
– Он похож на отца, – пробормотал Бодайн.
– Да, верно, – кивнула Виктория.
Он заглянул ей в глаза и вдруг понял, что уже не может читать ее мысли, как прежде. Виктория стала замкнутой и молчаливой и не делилась с ним своими переживаниями.
– Я нашел покупателя на городской дом, – сообщил Бодайн. – Он предлагает за него хорошую цену.
– Прекрасно, Бодайн. Мы сможем вложить эти деньги в плантацию Фарради. Когда он хочет вступить во владение собственностью?
– В следующем месяце. Еще он хотел бы купить и плантацию. – Бодайн внимательно посмотрел на свою воспитанницу. – Я сказал, что должен посоветоваться с тобой.
Виктория нахмурилась.
– Бодайн, ты же знаешь, что плантация не продается.
Великан осторожно разжал крохотные пальчики малыша и высвободил руку. Глядя прямо в глаза Виктории, он проговорил:
– Дорогая, тебе не кажется, что настало время вернуться в Техас?
– Я уже много раз говорила тебе, Бодайн, что не собираюсь возвращаться. Я отвезу сына на плантацию, и там он ни в чем не будет нуждаться.
– Виктория, я сделал для тебя все, о чем ты просила, а теперь я не вижу смысла в нашем дальнейшем пребывании в Джорджии.
– После всего произошедшего я не могу вернуться к Эдварду. Ты должен понимать, что я чувствую.
Бодайн покачал головой:
– Не проси меня войти в твое положение. Ты не даешь Эдварду возможности видеть своего сына. Это неправильно. Я объяснял уже, что не верю, что у Эдварда что-то было с той женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45