Но с удовольствием перекушу.
– Ты всегда голоден?
– Нет, только изредка, – проворчал доктор.
– Не сердись, Дэн, я тоже ужасно голоден, – с улыбкой проговорил Эдвард.
Несколько минут спустя они уже сидели за столом.
– Я только что от Матушки, – сообщил Дэн.
– У нее все здоровы?
Доктор насупился.
– Почему ты считаешь, что кто-то непременно хворает, если я захожу в гости? Я самый обычный человек и интересуюсь не только сломанными конечностями.
– А мисс Фарради входит в круг твоих интересов?
– Мы с ней стали добрыми друзьями, – ответил Дэн.
– Только друзьями?
Доктор пристально посмотрел на собеседника.
– Мне кажется, я немного в нее влюблен, но она для меня так же недосягаема, как солнце.
– Ты выражаешься как поэт, – усмехнулся Эдвард. Немного помолчав, добавил: – Но она почти ребенок.
– Ты что, спятил, приятель? – Доктор в изумлении уставился на друга. – Неужели ты и впрямь полагаешь, что Виктория – ребенок?
– Возможно, я ошибаюсь. – Эдвард пожал плечами. – Так что же ты делал у Матушки?
– Матушка просила передать тебе кое-что.
– Что именно, Дэн?
– Она говорит, что ты можешь купить у нее по сходной цене ту телку, на которую положил глаз Эстансио.
– Хорошо, – кивнул Эдвард. – Я постараюсь заехать к ним завтра утром. Эстансио говорит, что его поразили размеры животного.
– Послушай, Эдвард, – Дэн неожиданно сменил тему, – не старайся проверять на Виктории силу своих чар. Мне бы не хотелось, чтобы она страдала.
Эдвард нахмурился и проговорил:
– Дружище, повторяю: она совсем еще ребенок.
* * *
На следующий день Эдвард отправился к Матушке. Они выпили по чашечке чаю, после чего гость проговорил:
– Я приехал взглянуть на вашу телку.
– Да-да, конечно, Эдвард.
– Сначала я посмотрю на нее, а потом поговорим о цене.
– Это справедливо, – кивнула Эллис. – Найди Бодайна. Он тебе и покажет телку.
– А где ваша внучка? – спросил Эдвард, вставая из-за стола.
– Она отправилась на верховую прогулку. Должна скоро вернуться.
Эдвард подошел к загону и увидел седоволосого великана, полировавшего седло. Мужчина поднял голову и уставился на Эдварда холодным колючим взглядом.
– Вы, должно быть, Бодайн?
– Верно, – кивнул великан. Отложив седло, он подошел к гостю.
– Я Эдвард Ганновер, – представился молодой человек и протянул руку.
С любопытством глядя друг на друга, мужчины обменялись рукопожатиями.
– Я знал вашего отца, – сказал Бодайн.
– А я много про вас слышал, – сообщил Эдвард. – Матушка сказала, что вы можете показать мне телку.
– Да, конечно.
В этот момент у ворот загона появился всадник на изумительном черном жеребце – шкура животного лоснилась на солнце, а блестящая грива переливалась, когда конь вскидывал голову.
Какое-то время Эдвард любовался черным красавцем. Затем поднял взгляд на всадника – и узнал Викторию. В следующее мгновение она спешилась и взяла под уздцы своего жеребца. На ней были бриджи для верховой езды, белая полотняная рубашка и элегантные черные сапожки. Золотистые локоны крупными кольцами обрамляли лицо и ниспадали на плечи.
– Доброе утро, мистер Ганновер, – проговорила она ледяным тоном.
– Доброе утро, мисс Фарради. – Эдвард улыбнулся.
Девушку била дрожь, но она надеялась, что этого никто не замечает. Надо же такому случиться! Он увидел ее в мужском наряде! Он и так был о ней не очень-то высокого мнения – так что же подумает теперь?
– Мне кажется, у Бунтаря в копыте застрял камешек, – проговорила Виктория, демонстративно не замечая Эдварда.
– Сейчас взгляну. – Бодайн подошел к коню. – Какое копыто?
Она указала на правую заднюю ногу. Бодайн поднял ногу жеребца и аккуратно выковырнул камешек перочинным ножом.
– Откуда у вас этот жеребец? – спросил Эдвард.
– Мне его подарил Пол О’Брайен. – Виктория с вызовом взглянула на гостя.
– Замечательный жеребец! – воскликнул Эдвард.
– Не подходите к нему слишком близко, – предупредила девушка. – Он не подпускает чужих.
Эдвард протянул к коню руку, но тот попятился и встал на дыбы.
– Я же предупреждала, – сказала Виктория.
– Почему он не хочет меня подпускать? – удивился Эдвард.
– Он никому не позволяет садиться в седло, – пояснил Бодайн. – Кроме Виктории, конечно. Впрочем, однажды он сделал исключение. Я был ранен, и Бунтарь позволил мне вскарабкаться ему на спину, но и тогда Виктория сидела в седле.
– Удивительный жеребец, – пробормотал Эдвард. – Я завидую вам, мисс Фарради.
– Сумеете его объездить, забирайте, – с усмешкой проговорила Виктория.
И тут Эдвард вдруг вспомнил историю, рассказанную Реем Кортни, – историю о черном жеребце и переодетой девушке. Он внимательно посмотрел на Викторию.
– Скажите, мисс Фарради, вы на этом коне приехали из Джорджии?
– Конечно, – кивнула она.
Эдвард снова посмотрел на девушку. Он почти не сомневался: перед ним стояла таинственная незнакомка Рея Кортни.
– Может, ты проедешь на нем круг? Я хочу посмотреть, не хромает ли он, – проговорил Бодайн. – Впрочем, едва ли он хромает. Камень вошел неглубоко.
Виктория вставила ногу в стремя и взлетела в седло. Развернув Бунтаря, она направила его к воротам конюшни.
– Что насчет телки? – Бодайн повернулся к Эдварду.
– Я не стану ее смотреть. Возьму не глядя. – Эдвард не сводил глаз с всадницы.
Бодайн улыбнулся и кивнул.
Виктория же тем временем снова развернула коня и пустила его рысью. Сделав круг и убедившись, что Бунтарь не хромает, девушка подъехала к загону и спешилась. Не обращая на Эдварда внимания, она завела коня в стойло и принялась его расседлывать. Эдвард направился к ней, чтобы помочь.
– В этом нет необходимости, – заявила она. – Я привыкла сама ухаживать за Бунтарем.
– Мне бы хотелось поговорить с вами, – сказал Эдвард.
Виктория закрыла дверцу стойла и с неприязнью взглянула на молодого человека.
– Мне кажется, вы уже об этом говорили, мистер Ганновер.
– Нет-нет, я сейчас о другом.
Девушка заглянула ему в лицо. Глаза молодого человека смотрели на нее с мольбой.
– Очень сожалею, мистер Ганновер, но я обещала бабушке помочь на кухне, – заявила она и прошла мимо. – Бодайн, я ухожу!
Великан молча кивнул.
– Всего хорошего, мистер Ганновер, – бросила Виктория через плечо.
Эдвард проводил девушку взглядом, потом подошел к Бодайну.
– Мисс Фарради когда-нибудь попадала в лагерь армии Шермана? – спросил он напрямик.
– Почему вас это интересует? – Бодайн пристально взглянул на молодого человека.
– Это важно. Мне кажется, я знаю человека, который видел ее там.
Бодайн пожал плечами и проговорил:
– Давайте оставим эту тему, мистер Ганновер. Виктория и так натерпелась.
Эдвард видел угрозу в холодных серых глазах, но все же не удержался от вопроса:
– Ее плантацию захватили северяне?
– Их было трое, – кивнул Бодайн.
– Вы в это время находились дома? – спросил Эдвард, холодея при ужасной мысли, посетившей его в это мгновение.
– Нет, она была одна.
У Эдварда перехватило дыхание. Немного помедлив, он прошептал:
– Ее изнасиловали?
– Пытались, но им это не удалось. – Глаза Бодайна сверкнули.
– Вы уверены?
Бодайн промолчал и повернулся к Эдварду спиной. Он видел, что молодого человека влекло к Виктории; он также видел, что и ее влекло к Эдварду Ганноверу.
– Мертвые янки не могли причинить ей вред, – бросил Бодайн, выходя из загона.
Эдвард с облегчением вздохнул. Он узнал гораздо больше, чем рассчитывал. Разумеется, всей правды он не знал, но полагал, что непременно узнает.
Эдвард представил, как солдаты пытались изнасиловать Викторию, и невольно сжал кулаки – сама мысль об этом казалась ему невыносимой.
Вскочив на лошадь, Эдвард направил ее в сторону Рио-дель-Лобо. Он решил, что пришлет к Матушке Эстансио – пусть тот сам занимается телкой.
Глава 10
День был необычайно знойным, и Виктория после обеда приняла прохладную ванну. Затем надела легкое ситцевое платье, собрала волосы в пучок, чтобы было не так жарко, и вышла на веранду.
– Иди сюда, малышка, посиди со мной, – раздался голос Бодайна. – Здесь немного прохладнее. – Он подвинулся, чтобы девушка могла присесть рядом с ним на верхней ступеньке.
– Как ты думаешь, бабушка вернется сегодня вечером? – спросила Виктория.
– Не думаю. Скорее всего до утра она не появится. Уезжая в Сан-Антонио, она обычно проводит там дня два. Тебе следовало бы поехать с ней и немного развлечься. Уверен, тебе бы там понравилось.
– Я поеду с ней в другой раз. В такую жару не хочется никуда ехать. Почему здесь так жарко, Бодайн?
– Главным образом потому, что давно не было дождей. Если в ближайшие дни ничего не изменится, жди беды.
Солнце уже клонилось к закату, и небо окрасилось в розовые, красные и оранжевые тона – словно кто-то плеснул на небосвод разноцветными красками.
– О таких вот закатах ты мне рассказывал в Джорджии, – проговорила девушка. – Мне представляется, что день сражается с ночью, не подпускает ее близко и не сдается, но тьма в конце концов берет верх.
– Я никогда об этом не думал, – ответил Бодайн с улыбкой. – Ты очень красиво говоришь.
Тут послышался топот копыт, и вскоре к дому приблизились всадники – Эдвард Ганновер и десять мексиканцев.
– Добрый вечер, мисс Фарради, – поздоровался Эдвард.
– Здравствуйте, мистер Ганновер.
Эдвард был вооружен; на поясе у него висела кобура с пистолетом, а за спиной болталось ружье.
– Собрались поохотиться? – спросил Бодайн.
Эдвард спешился и сунул ружье в чехол, притороченный к седлу. Затем подошел к крыльцу и пожал Бодайну руку.
– Мы охотимся на пуму. Я подумал, может, и вы захотите к нам присоединиться.
– Я уже забыл, когда в последний раз охотился на пуму, – усмехнулся Бодайн.
– Эта – на редкость крупная, – сказал Эдвард. – Лапы – с мою голову.
Бодайн присвистнул.
– На прошлой неделе она передавила у нас с дюжину коров, – продолжал Эдвард. – Но этим не ограничилась. Прошедшей ночью она забралась в загон к Паттерсонам и убила двух лошадей.
– Пума потеряла осторожность, если не боится подходить так близко к человеческому жилью, – заметил Бодайн. – Вы знаете, где ее искать?
Эдвард кивнул.
– Эстансио выследил ее. Логово на равнине, милях в десяти отсюда.
– Это во владениях Андерсонов, – сказал Бодайн.
– Поэтому я и решил узнать, не захотите ли вы к нам присоединиться.
– Собираетесь ночевать под открытым небом?
– Если мы сегодня не найдем зверя, то будем продолжать охоту, пока не добьемся своего. Так вы едете?
– Мне нужно несколько минут, чтобы собраться и оседлать лошадь, – ответил Бодайн и тотчас же направился к двери.
Эдвард повернулся к Виктории и с улыбкой проговорил:
– Для такого жаркого дня вы выглядите удивительной свежей, мисс Фарради.
– Пума – очень опасный хищник? – спросила девушка, проигнорировав комплимент.
– Эта – очень опасная. – Молодой человек снова улыбнулся.
В этот момент из дома вышел Бодайн с седельной сумкой. Оставив сумку у изгороди, он направился к конюшне.
– Так ли необходимо убивать животное? – спросила Виктория.
– Боюсь, что да. Пума стала серьезной угрозой. Мисс Фарради, вы все еще сердитесь на меня?
– Я не думаю об этом, мистер Ганновер.
– Когда подумаете, вспомните, пожалуйста, что я раскаиваюсь и прошу прощения. – С этими словами Эдвард отошел от крыльца и вскочил в седло.
Тут из конюшни вышел Бодайн с оседланной лошадью. Он подхватил свою сумку и приторочил к седлу. Виктория приблизилась к нему и тихо сказала:
– Береги себя.
Бодайн сунул ружье в чехол и повернулся к девушке.
– Не волнуйся, малышка. Уверяю тебя, мне никакая опасность не угрожает. – Запрыгнув в седло, он добавил: – Передай бабушке, что я поехал на охоту. Вернусь, как управимся. Доброй ночи, дорогая.
Виктория подняла глаза на Эдварда, смотревшего на нее с улыбкой.
– Мы привезем вам шкуру в качестве охотничьего трофея, – сказал он.
– Не нужно, мистер Ганновер. Главное – верните мне Бодайна живым и здоровым.
Мужчины пришпорили лошадей и ускакали. Виктория вздохнула и пошла в дом. Было по-прежнему жарко и душно, но девушку била дрожь.
Бодайн сидел у костра с кружкой кофе в руках. Мексиканцы собрались в лагере, а Эдвард Ганновер пошел проведать лошадей. Уже два дня они выслеживали пуму, но безрезультатно.
Вернувшись, Эдвард сел напротив Бодайна.
– Лошади волнуются, – сообщил он. – Похоже, кошечка где-то поблизости.
– Она ставит меня в тупик, – признался Бодайн. – Такое впечатление, что эта кошка прекрасно знает, что мы собираемся делать.
– Если Эстансио, лучший в штате следопыт, не может ее найти, значит, это никому не по силам, – пробормотал Эдвард.
– Тогда пусть она сама нас ищет.
– Она и сейчас наблюдает за нами, – сказал Эдвард. – Я нутром чую…
– Может, и наблюдает, – кивнул Бодайн.
Какое-то время оба молчали. Эдварду вспомнилась Виктория, вспомнилось, с каким беспокойством она смотрела на Бодайна, когда провожала его. Он взглянул на великана, сидевшего напротив.
– Похоже, мисс Фарради тебя очень любит. Я прав?
Бодайн кивнул.
– И я ее люблю. Люблю как родную дочь.
– Расскажи мне о ней, – попросил Эдвард.
Бодайн внимательно посмотрел на собеседника. За два дня, проведенных на охоте, он проникся к молодому человеку симпатией. Бодайн видел, как Эдвард общался со своими людьми, и знал, что они очень его уважают.
– О Виктории трудно рассказывать, – пробормотал великан. – Она совершенно не похожа на других женщин. Она может быть бесконечно женственной… и может тут же измениться, прямо на глазах. Она храбрая и бесстрашная и ненавидит любую ложь. Эта девушка стойко перенесла все трудности войны и долгого пути. Она способна скакать на лошади дни и ночи напролет. Думаю, что в этом и моя заслуга, – с гордостью добавил Бодайн. – Я впервые посадил ее в седло, когда ей было всего два года. С другой же стороны, она очень начитанная и образованная…
– Пол О’Брайен, о котором она говорила… Он жив или погиб, как ты думаешь?
– Трудно сказать. – Бодайн пожал плечами. – Но если жив, то в один прекрасный день он непременно здесь объявится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45