Меган Маккинни: «Часы любви»

Меган Маккинни
Часы любви



OCR & SpellCheck: Larisa_F
«Маккинни М. Часы любви»: Вече; Москва; 1999

ISBN 5-7838-0394-4 Аннотация Не один век существовало проклятье над мужчинами рода Тревельянов. Чтобы избежать его ужасных последствий, мужчина должен был вступить в брак до 20 лет с девушкой, на которую ему укажет кельтский крест, хранившийся в церкви. Однако молодой лорд Ниалл избрал свой путь, бросив вызов судьбе… Меган МаккинниЧасы любви Т. Робертсону, моему свекру. Спасибо за увлеченность моими книгами. И еще за два других тома.С любовью. Часть IБельтан Старинный кельтский праздник весны, отмечавшийся 1 мая.

А у любви нет ни часов, ни днейИ нет нужды размениваться ей Пер. Г. Кружкова.

.К восходящему солнцу. Джон Донн. (1572–1631) Глава 1 Ирландия, 1828 год День этот начался, как и всякий другой. Преподобный Джеми Драммонд, единственный викарий Ирландской церкви в католическом графстве Лир, отправился после завтрака на прогулку, прихватив своего спаниеля. К полудню он уже находился в своем кабинете, занятый чтением Посланий Послание Апостолов, часть Нового Завета.

; ну, а точно в четыре часа пил чай у себя в приходском доме. После этого он вздремнул на бархатной кушетке, пока его домоправительница, миссис Двайер, протирала резное дерево в церкви.Преподобный Драммонд почивал с миром. И он бы проспал обеденный час, если бы не вопль.– Иисусе, Мария и Иосиф! Там в церкви черт орудует! – вскричала миссис Двайер, вбежав в дом.Драммонд сел и потянулся к сюртуку, смущенный тем, что миссис Двайер видела его в рубашке.– Ну что там еще? – проворчал он, приглаживая седые волосы и потирая бачки, чтобы попытаться проснуться. – Вы кричите, словно банши Дух, встреча с которым предвещает смерть.

.– Точно говорю, дьявол орудует! Ничего подобного за всю жизнь не видала! – пухлая экономка комкала руками фартук. Подол ее платья насквозь промок от выплеснувшейся воды, а простое ирландское лицо побелело от испуга.– Миссис Двайер, в моей церкви бесу нечего делать, уверяю вас в этом, – в голосе Драммонда слышалось терпение – нарочитое, как у человека, привыкшего общаться с язычниками.– Преподобный, я собственными глазами видела – то дело дьявола, и никто не убедит меня в обратном. Сходите сами, и вы увидите то же самое.Поправив воротник священнической одежды, Драммонд отпил холодного чая, явно не считая нужным торопиться.– А вы не хотите сперва рассказать, что там происходит?– Это крест! Крест!– Какой крест? Над алтарем? Или тот, который над шпилем?Он нахмурился. Какие нервные эти ирландцы. Удивительно уже то, что они способны иногда с утра начать трудиться, предварительно не доведя себя до истерики. Если в церкви обнаружился какой-нибудь беспорядок, значит, виноват Гриффин О'Руни. Тупой ирландец, деревенщина неотесанная, приглядывал за кладбищем и церковью, и все в его корявых руках шло наперекосяк.– Это крест, преподобный, – миссис Двайер понизила голос до шепота. – Старый… друидский, что в киоте над купелью. Он светится, клянусь в этом, и если я лгу, то буду вечно гореть в пекле.Преподобный Драммонд ощутил, как волосы встали дыбом у него на затылке. Из всего, что могла сказать миссис Двайер, он не рассчитывал услышать именно этого. Но эти ирландцы вечно натыкаются на всяческих фейри Сверхъестественные существа, обитатели леса, холмов и озер, включающие в себя как разновидность, например, фей и эльфов.

и духов. Немногого хватит – случайной тени, необычного шума, – чтобы повергнуть их в панику, каковая и охватила сейчас миссис Двайер.И все же то, что она имела в виду старинное изделие друидов, чуть встревожило и его самого, пробудив одно воспоминание, обретавшееся пока на краю памяти.– Значит, тот самый старинный крест? Именно он и перепугал вас?Домоправительница кивнула, в явном испуге поджав губы.Драммонд глядел на нее, внезапно обратившись мыслями вдаль.Этого просто не могло быть. Он уже почти забыл тот разговор с отцом, состоявшийся еще в совсем юные годы. Теперь давнишняя сцена казалась сном, старым мифом, краски которого поблекли за прошедшие шестьдесят три года.– А вы уверены, что именно крест друидов Иначе кельтский: прямой крест на высокой ножке, перекрестье окружено кругом. Изготовлялись еще с дохристианских времен.

? А может быть, серебряный потир, стоящий на…– Точно – друидов, преподобный. Я видела. – И миссис Двайер перекрестилась – дважды, ради большей убедительности.– Ну, хорошо, – проговорил он. – Надо посмотреть. – И, жестом пригласив домоправительницу собраться с духом, добавил: – Пойдемте со мной, и вы мне все объясните.– Я туда не вернусь, пока бес занят своим пакостным делом.– Ерунда, – возразил викарий. – Дьяволу нечего делать в моей церкви. Пойдемте.– Ой, преподобный, пожалуйста, не заставляйте меня возвращаться туда! – запричитала домоправительница, однако преподобный Драммонд был непреклонен.– Умолкни, женщина. – Он взял ее за руку. – Мы сейчас сходим туда и посмотрим, что случилось. Дело, конечно же, в освещении. И вы повели себя глупо. Вас победила суеверная ирландская натура. Я сейчас докажу вам, что в моей церкви не может быть ничего сверхъестественного и злого.И он повлек домоправительницу из дома. В спины им сразу принялся нахлестывать ветер, и Драммонд почти с облегчением вступил в церковь – тесное, но мирное убежище.Уже из прихожей было видно, что храм полон небесного света, явление сие легко объяснялось наличием восьми окон: цветные витражи то вспыхивали, то гасли, когда солнечный свет сменялся тучами. На плитках пола мерцали сапфировые, изумрудные и рубиновые искры, что также объяснялось цветным стеклом. И на алтаре, и на скамьях царил полный порядок, который нарушало только ведро миссис Двайер, перевернутое возле крестильной купели. Вода собралась в серую мыльную лужу вокруг возвышения.Экономка рядом дрожала. Драммонд не желал этого признавать, однако и ему потребовалось время, правда, короткое, чтобы набраться отваги, прежде чем заглянуть за стекло киота.Он припомнил слова отца, услышанные им целых полвека назад: «Джеми, мой милый мальчик, запомни то, что я говорю тебе сегодня. Когда я уйду, ты станешь хранителем креста; бремя ляжет на твои плечи. В последующие годы тебе может показаться, что ты избавился от ответственности, однако всегда помни: ты – хранитель креста. Тебе придется созвать совет. Сердце подскажет тебе, когда придет это время».– Ну, а я не вижу здесь ничего странного. – Драммонд глядел на противоположную сторону комнаты – на застекленный ящичек, казавшийся совершенно обыкновенным. Послышался вздох облегчения. Уж во всяком случае он-то сам не болтливый трус. Суеверия этих людей оказали воздействие на его отца. Но ему, Джеми Драммонду, дарована свобода от предрассудков. Время действовать, выполнять желание усопшего еще не пришло.Голос миссис Драйвер прервал его размышления.– Простите меня, преподобный, но вам его отсюдова не видать. – Экономка поглядела на Драммонда так, словно подозревала его в трусости.Он шагнул вперед.– Но здесь ничего нет. Крест выглядит совершенно таким как всегда.Драммонд глядел сверху вниз на застекленный ящик, в котором на темно-пурпурном атласе лежал причудливый серебряный крест. Он весьма отличался от христианского: концы его были равной длины, а вделанный в перекрестье огромный аметист блестел вполне обыкновенным образом. Выставленная напоказ в его церкви, дохристианская святыня просто терзала его, однако возможности как-либо уклониться от местного обычая не находилось.– А я говорю вам, штуковина эта светилась! Пламенем горела, хотя солнце зашло за облака. – Экономка нерешительно шагнула вперед – отчасти от страха, отчасти оттого, что ее заподозрили в распространении каких-то басен.– Ладно, посмотрим еще раз, миссис Двайер. Не вижу ничего необычайного вокруг креста. – Преподобный протянул женщине руку. Старая экономка приняла ее и крепко стиснула пальцы, заглядывая в ящик.Озадаченная, она поглядела вверх и тряхнула головой.– Говорю вам, свет едва не ослепил меня. Пурпурный луч из креста шел почти до потолка.Домоправительница поглядела вверх. На своде в тридцати футах над головой не было никаких следов.– Думаю, свет из этих окон способен на многие фокусы, – осторожно сказал Драммонд, желая поскорее закончить расследование. Все, что касалось древнего креста друидов, вселяло в него тревогу. Предмет напоминал о вещах, которые лучше оставить в покое. – Цветовые пятна двигаются и искрятся. Теперь понятно, что вы ошиблись. Получилась, так сказать, смесь странного освещения и ирландского суеверия.Миссис Двайер презрительно фыркнула.– Ваша честь, я все это видела своими глазами, и мое ирландское происхождение здесь ни при чем.– Ладно, не горячитесь. Забудем о случившемся. Возвращайтесь к работе. Завтра у нас похороны, и церковь нужно убрать как следует.– Если вы меня заставляете, я схожу за шваброй и все вытру, но говорю вам: освещение здесь никаких фокусов не вытворяло, и я сегодня одна здесь убирать не буду.Драммонд вздохнул. Ну когда эти люди начнут вести себя разумно, не поддаваясь эмоциям.– Отлично. Я сяду здесь, на первой скамье, и набросаю несколько слов для завтрашней проповеди. Надеюсь, вы не пропустите службу, миссис Двайер. Я намерен говорить о дурном влиянии сказок.Женщина бросила последний нервный взгляд на застекленный ящик, а потом заторопилась в приходский дом.Без нее в церкви сделалось неестественно тихо. Обычно Драммонд любил подобную тишину. И непослушные дети не отвлекают его от службы, и окна не дребезжат под натиском органа. И нет миссис Двайер с ее нечистой силой.Однако сегодня тишина казалась зловещей.Глупость этой женщины заразительна, уверял себя викарий, располагаясь на передней скамье с извлеченным из кармана пальто огрызком карандаша и листком бумаги. Он пытался придумать такое начало проповеди, которое могло бы заставить прихожан распрямиться и прислушаться, однако взгляд Драммонда то и дело возвращался к ящичку.Ничего особенного не случилось, просто у простой ирландки разыгралось воображение, и нельзя позволять себе сомневаться в этом. И все же Драммонда влекло к застекленному киоту.Встав, он направился к кресту. Все оставалось как было, даже тонкий слой пыли на прозрачной поверхности не обнаруживал на себе отпечатков пальцев. Миссис Двайер протирала стекла раз в неделю, более к киоту никто не прикасался. Зачем кому-то было открывать ящичек и трогать его содержимое? Да это было и невозможно. Отец его давным-давно поместил серебряный крест в воздухонепроницаемый стеклянный ящик, чтобы ценный предмет не чернел. Даже сейчас, по прошествии более чем пятидесяти лет, серебро казалось только что отполированным.Драммонд поглядел вниз, на крест. Действительно, сегодня в нем обнаруживалось нечто странное, однако что именно, сказать он еще не мог. Крест не светился, в этом нельзя было сомневаться. Поглядев внимательно, через какое-то мгновение викарий понял, что именно смущает его. И во второй раз за день волосы стали дыбом на его голове.Крест переместился. За пятьдесят лет атлас успел вылинять под солнечными лучами, оставшись прежним лишь под крестом; и теперь было видно: крест перевернулся в противоположную сторону.Дыхание Драммонда сделалось неровным и частым. Крест нельзя было перевернуть, не разбив стекла.Как зачарованный глядел он на древний языческий крест. Этого просто не может быть. Наверно, в стекле есть трещина, кусочек, который можно вынуть и вернуть на место.Драммонд проверил, но трещин не было, не нашел он и кусков стекла – никаких признаков, объясняющих случившееся. Джеми Драммонд был ошеломлен. Ящик не вскрывали, но крест изменил свое положение.Зажмурив глаза, он неторопливо открыл их, убежденный в том, что видение рассеется; однако крест в своем воздухонепроницаемом ящичке был повернут. Конечно же, кто-то прикасался к киоту. Да, сказал он себе, конечно же, кто-нибудь сдвинул прочную коробку, каким-то образом сдвинув с места и ее содержимое. Впрочем, трудно поверить. Слишком уж аккуратно перевернут крест. А это указывало на присутствие такого, о чем лучше не думать. Это был знак.В памяти вновь прозвучали слова отца: «…сердце подскажет тебе, когда придет это время… когда придет это время».– Миссис Двайер! Миссис Двайер! – закричал он.– Ох, Иисусе! Ну, что еще? – прозвучал из дверей ее кроткий голос.– Сходите-ка и приведите сюда молодого Тимоти Шихена. Скажите ему, что я немедленно пошлю его передать срочную весть.– Что вы там увидели? Значит, штуковина снова светится? – пискнула миссис Двайер, оставаясь на пороге.– Ничего, – буркнул Драммонд. – Приведите мальчишку и пусть ждет в доме. У меня есть дело.– А я, значит, буду убирать в церкви? Одна?– Нет! Я тоже вернусь с вами в дом. Оставим церковь до вечера.– Да, сэр.Спрятав руки в фартуке, она отправилась к Шихенам.Преподобный Драммонд еще раз поглядел на крест. Неужели эта тень заставляет его думать, что штуковина шевельнулась? Неужели он позволил одурачить себя так, как некогда – по его мнению – это случилось с отцом. Упершись обеими руками в прозрачную крышку, Драммонд поглядел прямо в стеклянный ящик. Нет, можно поклясться, крест действительно перевернулся. Сама невозможность подобного события вселяла страх перед сверхъестественным.– Этого не может быть. Не может, – шептал Драммонд, подходя к алтарю, чтобы взять серебряную чашу. Слова эти еще звучали, когда, вернувшись к кресту, он ударил тяжелым подножием чаши по киоту.Звук был настолько громким, что его не удивило бы, если бы звон разлетающихся осколков услышали в соседнем графстве. Ступая по хрустящим осколкам, он подошел, чтобы вынуть древний друидический крест, который отец доверил его попечению – так давно.«Ты – хранитель креста, и на твои плечи должно лечь бремя».Драммонд глядел на величайшее кельтское сокровище. Крест казался ему вполне естественным. Тяжелый, вполне похожий на серебро металл согрелся в его руках – как согревался и в других ладонях за прошедшие столетия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53