– Я тоже крещеная, – с осторожностью призналась Андрия. – Но их Бог оказался таким же равнодушным к людским бедам, как и дикарские божки, которых умоляют о милости невежественные крестьяне.
– Надеюсь, мы останемся вместе, и тогда я буду присматривать за тобой, как старая тетушка.
– Да ты совсем не старая, Ли Су! – рассмеялась Андрия. – Но мне тоже хочется, чтобы мы больше не расставались.
– Если нас отправят в Америку, я оставлю себе только первую половину имени – просто Ли. Звучит совсем по-европейски, правда?
– Очень похоже.
Ли была небольшого роста, полненькая и довольно привлекательная женщина, с лицом чистокровной китаянки. Волосы у нее были длинные, черные и блестящие. Пожалуй, только зубы портили ее – слишком редкие, пожелтевшие и кривоватые. Ли Су отличалась живым умом и наблюдательностью, а по-английски говорила так же свободно, как и Андрия.
Несколько минут Ли молчала в глубокой задумчивости. Потом, как бы очнувшись, повернулась к новой подруге:
– Мне кажется, я придумала, как сделать так, чтобы нас продали вместе.
– Как, говори! – заинтересованно встрепенулась Андрия.
– Несмотря на твою неприкрытую лесть, я действительно могу сойти за твою тетю. Да что там – даже за мать!
– Честно говоря, я не поняла.
– Этот боров Мендес будет выжимать из покупателей все возможное. За лишний цент он готов удавиться.
– Ну и что из этого?
– А я предложу ему выставить нас на продажу в паре, как мать и дочь. Только представь – мать и дочка-девственница. Теперь поняла?
До Андрии наконец дошло. Во всем этом было некое скрытое искушение, рассчитанное на развратность белого работорговца.
– А еще важнее то, – продолжила Ли Су, – что, продав нас вместе, Мендес сорвет намного больший куш, чем если бы он продавал поодиночке. Тем более что такая старая кошелка, как я, принесет ему жалкие гроши.
– Звучит многообещающе, что и говорить. Но как мы скажем ему об этом?
– Я не смогу, но тебя он наверняка выслушает. Ты его самый дорогой товар. Требуй с ним встречи до начала завтрашних торгов.
Позднее, когда они бок о бок лежали на рваных циновках, Андрия спросила у своей подруги:
– Ли, а как ты-то оказалась в «конюшне» у Мендеса?
– Мой отец проигрался в кости в одном из игорных домов Мендеса. У него осталась только я, и Мендес списал ему долги в обмен на меня. – Ли говорила об этом так, будто делилась с Андрией малоинтересной сплетней. – Да многие здесь расскажут тебе похожие истории. Одну продал Мендесу собственный муж. Да, в Макао никогда не будет недостатка в живом товаре. Людям слишком трудно живется.
Эту ночь Андрия спала плохо, все время просыпаясь от стонов и сдавленных рыданий несчастных женщин. Время от времени кто-то истошно кричал от ночных кошмаров. Андрии все же удалось на какое-то время задремать, и ей приснился Люк. Он лежал в грязи, лицом вниз, и рубашка на спине была черной от крови. С громким криком: «Нет, Господи, нет!» – девушка в ужасе проснулась и села на циновке.
Что-то в этом сне было такое, чего ей, как она ни старалась, никак не удавалось ухватить. Неясная мысль крутилась в голове, но всякий раз, как капелька ртути, ускользала от нее. Промучившись несколько часов, Андрия наконец с облегчением увидела, что окна начали потихоньку сереть. Наконец настал рассвет. Впереди их ждали торги.
Со скрипом распахнулась дверь. Вошел охранник и внес две бадьи. Следом появился второй – с подносом, заполненным деревянными плошками и палочками для еды. В бадьях оказалось клейкое пресное варево из риса, а в плошках – тепловатый жидкий чай. Андрия отдала свою долю изможденной, непрерывно кашляющей молодой женщине и решительно подошла к охранникам:
– Я хочу поговорить с господином Мендесом.
– А отчего не с самим императором? – насмешливо поинтересовался охранник.
– Мендесу не понравится, если ты не передашь ему мою просьбу. Я знаю, как он может получить двойную цену вон за ту женщину. – И Андрия показала пальцем на Ли.
– Чего? За эту жирную чушку? – расхохотался охранник, но быстро посерьезнел. Там, где речь идет о больших деньгах, не стоит беспечно отмахиваться от любого предложения. – Ладно, мы ему скажем, но не надейся получить ответ.
Через полчаса в барак заявился сам Мендес в зеленом длиннополом сюртуке, клетчатых брюках и ярком аскотском галстуке с широкими, как у шарфа, концами. Он окликнул Андрию через решетчатое окошко в двери:
– Что ты хотела мне сказать? Только поживее. До торгов осталось всего десять минут.
Девушка подошла и вполголоса рассказала ему о придуманном Ли плане.
Мендес в раздумье погладил бороду.
– Так-так… Неплохо, очень неплохо… Мать и ее юная дочь… Да, пожалуй, мне это нравится. Хорошо, я подумаю. А теперь переодевайся. Вот твое новое платье.
Охранник открыл дверь и внес плетеную корзинку с выглаженной одеждой. Мендес в отличие от большинства торговцев живым товаром настаивал, чтобы его девушки выставлялись на торги чистыми и опрятными. Они приносили ему намного больше денег, чем немытые оборванки, которых выставляли другие.
Для Андрии было приготовлено нечто особенное – изящный замшевый жилет, который шнуровался впереди, и полупрозрачные шаровары, туго обхватывающие щиколотки.
– У меня вид, как у наложницы из гарема турецкого султана! – проворчала Андрия, закончив одеваться.
– А я чувствую себя необыкновенно величественной, – сказала Ли, принимая царственную позу. Широкое платье из алого шелка укутывало женщину с головы до ног и скрадывало ее полноту.
Дверь неожиданно распахнулась, и в барак ввалились охранники:
– Эй, шлюхи, а ну шевелись! Пора на торги!
Их всех, как скотину, согнали во внутренний двор, где уже толпились покупатели. Женщин выстроили вдоль кирпичной стены и приказали ждать своей очереди. В центре двора возвышался деревянный помост. На нем, как поняла Андрия, и будет выставляться живой товар. Тем временем покупатели оглядывали их с ног до головы и делали пометки в записных книжках или на клочках бумаги. Андрия удостоилась особого внимания. Один незнакомец в форме офицера торгового флота – капитан корабля, решила Андрия, заметив золотые нашивки на кителе и фуражке, – глаз от нее не мог отвести. Был он смугл и темноволос, с резкими чертами лица – скорее всего итальянец или француз.
Торги шли на удивление бойко, и очень скоро у стены остались только Андрия и Ли Су. Мендес загодя придумал такой расклад, чтобы разжечь интерес покупателей.
– Как видите, я приберег свой лучший товар к самому концу. Предлагается единственная в своем роде сделка. Мать и дочь выставляются на торги вместе.
По толпе прокатился удивленный гул одобрения.
– Но о самом ценном я еще не сказал. – Мендес театрально воздел руки, требуя внимания. Он сделал умелую паузу и окинул алчным взглядом обступивших помост покупателей: – Девушка – девственница!
В ответ на его заявление толпа разразилась хохотом и градом насмешек:
– Девственница, как же, держи карман шире! Мендес, это слишком даже для тебя!
– Ба, на сто миль вокруг Макао днем с огнем не найдешь ни одной девственницы! За кого ты нас держишь?
Торговец сделал умиротворяющий жест:
– Друзья, клянусь душой моей горячо любимой усопшей матери, что эта девушка – девственница! С самого рождения и до последнего времени она жила в женском монастыре. – Монастырь звучал еще лучше, чем миссия. – Вела целомудренную и уединенную жизнь истинной святой. Когда вы ее купите, отведите к доктору, и, если тот опровергнет меня, даю слово – я верну все деньги до последней монеты!
Все внимание теперь обратилось на Андрию.
– Красавица, он не врет?
– Ты на самом деле целенькая?
– А мать что скажет? Твоя дочка и вправду девица?
Ли обняла Андрию, прижала к себе и с упреком бросила в толпу:
– Она чиста, как снег на вершинах Тибета! Ни один мужчина не притрагивался к ее красоте!
И хотя кое-кто еще сомневался, большинство поверили Мендесу и Ли. Торги начались.
– Предлагаю тысячу за обеих! – выкрикнул кто-то.
Мендес открыто расхохотался:
– Бери свою мелочь и отправляйся домой, дружище. Оставь серьезные дела мужчинам, сынок.
– Две тысячи!
Цена удваивалась, утраивалась и продолжала расти. Андрия и Ли явно произвели большое впечатление.
Все это время смуглолицый капитан, скрестив руки на груди, молча стоял в задних рядах. С его губ не сходила высокомерная улыбка. Участия в торгах он не принимал.
Тем временем Мендес перешел к заключительной части торгов:
– Есть еще предложения? Нет? Тогда я спрашиваю в последний раз. Есть еще предложения? Раз… Есть еще предложения? Два…
Неожиданно смуглолицый перебил его:
– Я даю за этих двоих…
И он назвал такую сумму, от которой все вокруг просто ахнули. У Мендеса челюсть отвисла:
– Сэр, я, случайно, не ослышался?
– Нет, не ослышались. Давайте поскорее уладим это дело. Мое судно отплывает через час.
– Договорились. Женщины становятся собственностью – простите, сэр, ваше имя?..
– Рене Дюбуа, капитан корабля флота его величества «Мартиника». – Он прошел прямо к помосту и протянул Мендесу толстую пачку денег: – Держите. Я забираю их с собой.
– Отлично! Я отправлю с вами двоих охранников, чтобы вы благополучно добрались до своего судна. Будет чистым безумием, если вы пойдете по улицам Макао в сопровождении такой красавицы и без охраны.
– В этом нет необходимости, – отрезал капитан и распахнул полы кителя. За поясом у него красовалась пара пистолетов. Неуловимым движением он выхватил их, взвел курки и наставил на Мендеса, целясь точнехонько в лоб. – Видите, я вполне способен позаботиться о себе и о дамах.
Мендес сник.
– Это я сказал на всякий случай, капитан. Мало ли что, сами знаете…
Дюбуа засунул пистолеты за пояс, застегнул китель на все пуговицы и направился к стоявшим в стороне Андрии и Ли.
– Идемте, милые дамы. Если вам взбредет в голову сбежать, то могу вас заверить, что без колебаний выстрелю вам обеим в спину. – Улыбка его была, как лезвие бритвы. – Полагаю, вы согласитесь, что лучше принять смерть, чем оказаться в лапах развратных подонков, которых полно в округе.
– Ваш китайский просто великолепен, – похвалила его Андрия.
– Так же, как английский, французский, немецкий и испанский, – сухо ответил он.
– Даем слово, что не будем пытаться бежать. В сущности, мы с нетерпением ожидаем морского путешествия. Могу я спросить вас, куда мы держим путь?
– Можете. В Соединенные Штаты Америки.
К его изумлению, Андрия радостно захлопала в ладоши.
– Я так надеялась, что вы скажете именно это. Капитан, спасибо за то, что купили нас!
Он запрокинул голову и рассмеялся:
– У меня такое чувство, что я только что весьма выгодно вложил свой капитал.
Глава 7
Тондлон разбудил Люка далеко за полночь. Они устроили привал на опушке небольшого леса, поужинали вяленым мясом, сухарями и чаем, завернулись в одеяла и улеглись спать на импровизированные тюфяки из тутовых листьев.
– Что случилось? – Люк сел и потянулся.
– Я услышал подозрительный шум и немного прогулялся вокруг. Юань со своими людьми встал лагерем в четверти мили отсюда.
– Андрия? – Остатки сна мгновенно улетучились.
– Не думаю, что она с ними. У меня такое впечатление, что они возвращаются из Макао.
– А это означает, что она у работорговцев.
– Боюсь, что дело обстоит именно так.
– Идем! – Люк отбросил одеяло и вскочил на ноги.
– Что ты собираешься делать? Нам со всеми не справиться.
– Я намерен справиться только с одним. С Юанем.
Они осторожно подобрались к поляне, на которой стояли лагерем бандиты, и, прячась за деревьями, обошли ее вокруг. Люк решил, что самый большой шатер принадлежит Юаню. Перед входом сидели двое караульных и дремали перед угасающим костром.
Люк сделал знак Тондлону, чтобы тот следовал за ним. Они подкрались к шатру с тыла и затаились.
– Дай нож! – прошипел Люк. – Жди здесь.
С ножом в руке юноша тенью метнулся к шатру и одним движением разрезал острым, как бритва, лезвием потертую парусину. Замерев, он прислушался, не проснулся ли Юань от треска разрываемой материи. Убедившись, что все спокойно, Люк проскользнул внутрь шатра. Постоял немного, пока глаза не привыкли к темноте. В жаровне едва тлели угли, отбрасывая неверные красноватые отблески. В полумраке Люк разглядел койку, на которой, завернувшись в одеяло, мирно похрапывал Юань. Люк подошел к койке и опустился на колени. Не спеша приставил нож к горлу спящего, зажав ему рот ладонью.
Юань мгновенно проснулся и дернулся.
– Одно движение – и ты труп, – прошептал по-китайски Люк. – Я располосую тебе горло от уха до уха. Сейчас я уберу руку, и ты сможешь говорить. Но помни: одно неверное движение, и… – Для пущей убедительности Люк легонько надавил острием ножа на горло Юаня. – Где девушка? Только не трать время на вранье. Я знаю, что ты отвез ее в Макао, на невольничий рынок. Отвечай шепотом, иначе убью сразу.
Главарь послушно зашептал дрожащим голосом:
– У торговца Мендеса. Он самый известный в Макао. Все его знают, и тебе не составит труда его отыскать.
– В твоих же интересах, чтобы я нашел девушку, потому что в ином случае я из-под земли тебя достану и отрежу яйца, понял? От моей мести тебе нигде не укрыться.
С этими словами Люк ребром ладони резко ударил китайца по лбу. Юань охнул и затих. Люк выбрался из шатра наружу и неторопливо вернулся к дожидавшемуся его Тондлону.
– Ну как? Узнал, где она? – шепотом спросил китаец.
– Они продали ее какому-то Мендесу.
– Мендесу? Вон оно как!.. – скорбно покачал головой Тондлон. – Я слишком хорошо знаю негодяя. Он свой товар распродает быстро, так что нам лучше поторопиться.
– Сколько отсюда до Макао?
– Мы будем в городе самое раннее к полудню.
– Прекрасно! Давай не тратить время на разговоры.
Друзья направились на юго-восток и взяли такой темп, что скоро готовы были испустить дух. Когда уже стало казаться, что они сейчас упадут без сил, у обоих открылось второе дыхание. Путники прошагали еще часа два и сделали короткий привал у родника, чтобы напиться. Немного передохнув, они продолжили путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41