– Тремя немигающими глазами Тассадар уставился на Зератула.
– Если бы тебя сейчас слышали братья, знаешь, что бы они сделали с тобой? Ты рассуждаешь, как заклятый аиурянин, озабоченный только созиданием собственной персоны. Надменный вельможный сановник Его Величества Консула Ксирона! Для вас не существует возможности существования других форм. Только вы, аиурияне, должны господствовать во Вселенной, остальные разумные формы не в счет. Так, Тассадар? Нет, рано я рекомендовал тебя Братству! Если бы ты не спас нас на Аиуре, этого бы никогда не было. Не дозрел ты еще до Великих Идей Изначальных!
– Не сердись, Зератул, – пробасил гигант. – Мне представлялось все куда как проще. Если есть опасность для высших форм, то почему бы низшим не принести себя в жертву?
– Ущербная логика, Тассадар. Нет высших и низших форм во Вселенной. Есть развитые и менее развитые. И мы должны помочь им подняться на новую ступень, так же как нам помогло Братство.
– Даже зоргам?
– Да, даже зоргам, Тассадар. Все мы находимся в великом диалектическом единстве. И всякая жизненная форма является отражением Души, а значит, творением Высшего Разума и Изначальных.
– Простите, братья, я был не прав. Я попробую найти подходы к консулу. Есть у меня один товарищ из власть предержащих, – примирительно заверил Тассадар.
– Займись этим. И как только добудем Мозг Зорга, представлю тебя Касиру и высшим мудрецам Братства. Пусть с тобой позанимаются. А то вижу, ты еще совсем незрелый, брат, – успокаиваясь, пообещал Зератул.

Земля.
Европейский сектор. Мостар

Энрике Трухильо, полнеющий господин небольшого роста в элегантном и очень дорогом костюме, вышел из «Обала» – единственного шикарного отеля в Мостаре и направился к автостоянке, где его уже поджидала толпа сторонников. В Мостар он прибыл только вчера вечером, но здесь уже собралась вся элита антигалактистов, поэтому недостатка в восторженных приветствиях вождя не было. Энрике являлся признанным лидером движения «Наш дом – Земля», ратующего за сворачивание активного освоения космоса и обращение внимания на нужды самой Земли. Движение антигалактистов поддерживали некоторые фракции Федерального собрания Земли и многие видные политические деятели. Быть сочувствующим движению антигалактистов стало особенно модным после военной операции на Таре. Тогда многие средства массовой информации подняли голос против бездумного и неосмотрительного освоения космоса, таящего смертельные опасности для человечества. Лидеры движения «Наш дом – Земля» сразу же подхватили этот призыв и сделали все возможное, чтобы породить в массе обывательского сознания сомнения и недовольство дальнейшим активным освоением космоса. Аргументы правящей партии прогрессистов, выступающих за продолжение космической разведки и освоения космоса, тонули в негодующем хоре голосов. Протесты несколько поутихли за месяц, прошедший с момента завершения операции на Таре, но после недавнего выступления Конахена вспыхнули с новой силой. И Энрике Трухильо чувствовал себя на гребне волны. Ему выпала великая честь стать пророком в своем отечестве. Каждому его слову сейчас благоговейно внимали миллионы, а его выступления тотчас же выплескивались на страницы электронных изданий.
– Друзья мои! – обратился Энрике к толпе манифестантов. – Только что поступила самая свежая информация. Несмотря на все наши протесты, они все-таки приступили к выращиванию клонов! Не помогли ни обращения депутатов Федерального собрания, ни выступления авторитетных ученых. Подумайте только, недалеко от этого цветущего места выращивают самых ужасных существ во Вселенной! Правительство Донована подвергло смертельной опасности наш дом – Землю и все человечество. Завтра зорги вырвутся на свободу! Они уничтожат всех! И не только на Земле, но и в колониях. Наши ученые установили, что споры зоргов свободно перемещаются в межпланетном пространстве. Не пройдет и нескольких лет, как с человечеством на всех планетах будет покончено! Неужели и на этот раз мы с вами покорно смиримся со всеми преступными экспериментами правительства, которые оно проводит над всеми нами?!
Толпа негодующе заревела. Воздух, казалось, наполнился гневом и ненавистью. Энрике продолжал пламенные речи. Ему нравилось заводить толпу, купаться в этих волнах негодующей, бьющей через край стихийной энергии.
– Нет, люди Земли не допустят, чтобы их уничтожили инопланетные твари! Раз и навсегда мы должны уничтожить эту заразу и показать правительству, что мы не безропотные кролики, на которых оно ставит свои дьявольские эксперименты!
Друзья мои! Призываю вас выступить маршем! Мы пойдем в эту лабораторию и уничтожим в зародыше адских зоргов! Вперед, друзья! Покажем этому прогнившему режиму, что мы – реальная сила, и отстоим наше право на жизнь на родной Земле!
Энрике и сам захлебнулся от переполнявших его эмоций и нервной энергии толпы. Он уже не вполне владел собой, когда выкрикивал последние лозунги. Еще минуту назад он не предполагал призывать ни к каким маршам протеста, но теперь отступать было поздно. Толпа антигалактистов, экологистов, ультралевых молодежных группировок и религиозных экстремистов пришла в движение. Только Энрике и еще несколько человек из его ближайшего окружения достоверно знали, где расположена секретная база. Поэтому он сам, гордо расправив плечи и распахнув серебристый пиджак, встал впереди колонны и возглавил движение.

Первый сектор Протосса, Аиур.
Розовый дворец консула Ксирона

Арекс, Спартул и Фарер шли по дорожкам райского сада. Они уже все знали. Перехват с Земли был получен сегодняшней ночью, практически сразу после того, как выступил Конахен. Галактическая Сеть Протосса пронизывала все сектора обозримой части Галактики, и любая информация, возникшая в пределах Сети, немедленно становилась объектом изучения специальной группы аналитиков. И вот они, благородные эльфиды, сенаторы и ближайшие советники консула, подобранные по принципу принадлежности к разным аристократическим кланам, играющим заметную роль в политической жизни Аиура, шли изложить сиятельному консулу свою интерпретацию земных событий.
Выступление Конахена для протоссов явилось полной неожиданностью. Никто из них, каких бы разных политических взглядов они ни придерживались, и предположить не мог, что люди готовятся клонировать зоргов. Всего лишь месяц назад казалось, что угроза распространения зоргов ликвидирована навсегда, зараженная планета уничтожена, а значит, можно поставить жирную точку в войне с Зоргом. Люди, конечно, не знали, да им и не полагалось знать, что военные корабли Протосса уничтожили еще две колонии Зорга на планетах, куда с Тара залетели споры зоргов. После этого корабли Протосса тщательно отсканировали весь сектор, прилегающий к Тару. Пси-активности Мозга Зорга нигде больше замечено не было. Сектор был полностью очищен, и об этом со спокойной совестью доложили консулу. И вдруг такое…
– Пора кончать с вольностями, – заявил сенатор Спартул. – Мы должны сказать свое слово. Если мы позволим терранам клонировать зоргов, их планету придется уничтожить. Никому еще не удавалось удержать этот процесс под контролем. Достаточно вспомнить третью эру. В эпоху императора Сиринара уже предпринимались такие попытки. Он попытался создать из зоргов непобедимую армию. Процессу дали зайти слишком далеко. В результате пришлось уничтожить целую звездную систему.
– Я согласен с вами, сенатор. Но пойти на открытый контакт означало бы нарушить равновесие цивилизаций, установленное во Вселенной еще Изначальными. Мы и так уже сделали непростительную ошибку, что пошли на контакт с президентом Терраны в момент смертельной опасности. Мы вручили землянам наше священное оружие. И где оно теперь? Самое странное в этой истории то, что астронавты действительно ничего не помнят. Я лично читал отчеты секретной лаборатории, которая у терран занимается расшифровкой их памяти. Были опробованы различные методики психического воздействия. Ничего не помогло. Конечно, мы могли бы вывезти парочку этих астронавтов на Аиур и применить более совершенные методики, но пока их слишком тщательно охраняют. Вот через месяц-другой, когда наблюдение ослабнет… – пообещал советник Фарер, специальностью которого было проведение тайных операций.
– Все то, о чем вы говорите, советник Фарер, это такие частности… Речь идет о новой угрозе мирозданию. Я подозреваю, что «Белый Вихрь» оказался в руках Темных Братьев. Это их почерк – стирать память. Меня сейчас заботит другое. Если терраны попытаются клонировать зоргов, они будут неминуемо уничтожены. Мы можем даже не ходить к консулу. Я знаю, что он скажет. Но мы должны дать терранам последний шанс, предупредить их. На этом я буду настаивать, – объявил претор.
– Не знаю, претор Арекс, как вы это собираетесь сделать. Довольно уже того, что мы открылись их президенту! Конечно, свидетельство одного человека, даже такого авторитетного, как президент Федерации Терраны, еще не аргумент для землян к признанию существования сверхцивилизации, но все же… – озабоченно произнес Спартул.
– Президент Донован нем как рыба. Память у астронавтов, выживших у Тара, блокирована. О чем вы беспокоитесь, Спартул? – спросил претор.
– Это до поры до времени. Вы же знаете, как терраны тщеславны. Выйдет Донован в отставку, потянет его написать мемуары: «Мои встречи с инопланетянами», например. Ему, может, и не поверят, но общественное мнение всколыхнется, придет в движение… Ученые начнут копать и накопают что-нибудь. Нет, мы не можем и дальше быть такими неосмотрительными.
– Шандарахнем по Земле «Белым Вихрем»?
– Ну не знаю! В крайнем случае, если у нас не будет другого выхода.
– Претор Арекс прав в одном, – заявил Фарер. – Надо дать терранам еще один шанс. Предупредить их как-то. У нас есть на Земле агенты и группы влияния. Мы должны действовать через них. В последний месяц мы увеличили на Земле наше присутствие. Я как чувствовал, что добром это не кончится, и потому решил предпринять дополнительные меры, – похвалился Фарер.
– Вы, как всегда, дальновидны, советник. – Арекс постарался спрятать усмешку. – Поэтому я думаю, что великая честь излагать конечные рекомендации для консула и нести за это ответственность по праву принадлежит вам.
– Да, мои ребята постарались на славу, и мне есть что доложить Сиятельному.
– Мне тоже… – загадочно произнес претор.
Они поднялись на портик Розового дворца. Два зилота в сверкающих доспехах преградили им дорогу. Советники по очереди приложили пальцы к специальным черным стеклышкам на пилоне. Зилоты удовлетворенно кивнули. Полупрозрачная энергетическая завеса, прикрывающая вход во дворец, исчезла. Советники консула вошли в один из самых дивных дворцов на Аиуре. Но как бы ни были велики их титулы и звания, постоянно плыть в облаке полагалось только верховному консулу Протосса. Он и выплыл им навстречу в розовом облаке, возникнув из яркого сияния полуденной Лу, пронизывающего колоннаду розовых энергетических пилонов. Советники и сенаторы глубоко вдохнули наполненного этой энергией воздуха, их головы прояснились, и мысли потекли плавно и вдохновенно.

Земля.
Американский сектор. Флорида. Секретная база «SP-1»

Рэйнора, Орднера, Уилкинсона и Генри Брауера – всех их выпустили одновременно. Они стояли на пыльной и горячей асфальтовой дороге и некоторое время внимательно смотрели друг друга.
– Не мешало бы пропустить по стаканчику, – предложил Орднер.
– Да уж, нам есть что вспомнить, – заметил Барт Уилкинсон.
Все улыбнулись. До ближайшего обитаемого места в этой пустынной местности было километров сорок. Автобус увозил людей с базы точно по расписанию, и до его прибытия оставалось еще тридцать минут. Возвращаться обратно на базу, в казенные опостылевшие помещения не хотелось, стоять на солнцепеке – тоже. Рэйнор с тоской посмотрел вдаль, где пыльная желто-коричневая земля у горизонта сливалась с белесым, выцветшим от жары небом.
– Хоть бы проехал кто. Поймали бы попутку. И его словно услышали. Вдалеке показался автомобиль цвета голубой металлик.
– Ну что, парни, тормозим?
– Давай, Джим.
Рэйнор вышел на дорогу и выставил руку с поднятым вверх большим пальцем. Голубой «форд Хорус» пятьдесят второго года выпуска остановился точно перед ним.
– Добросите до Рио-Неру?
– Садитесь, – улыбнулся водитель, крепыш в белой рубашке и темных очках. – Как раз туда еду.
Они стартовали и лихо понеслись по малооживленной федеральной трассе Е-97. Когда скорость дошла до 140 миль, водитель перевел машину на круизконтроль и повернулся к Джиму, сидящему на переднем сиденье:
– Ну как там в космосе, парни? А то я никогда выше крыши не залазил.
– В космосе? – Джим не ожидал вопроса. – Да все нормально. Планеты, звезды, люди в колониях. На Земле лучше.
– Правда? – оживился водитель. – Я вот фермер, всю жизнь на Земле. Теперь, конечно, жизнь не та, что прежде, только благодаря правительственным субсидиям и перебиваемся, но все же Земля – она как-то роднее… Меня прямо-таки оторопь берет, как подумаю об этой необъятной Вселенной.
– С кем не случается, – снисходительно утешил Крис. – Я тоже когда в первый десант пошел, думал, кончусь. Но ничего, выжил. И даже понравилось.
– Молодцы вы, ребята! Герои! Сдается мне, где-то я вас уже видел, вот только не могу припомнить. Кажись, по сетевизору. Это, случайно, не вас на Тар посылали?
– Было дело, – усмехнулся Крис. – Да только мы и сами не помним, что там было. Всю память как ножом срезало.
– А-а… слышал об этом. Меня, кстати, зовут Рональд Сейме. Или просто Рон, как все в наших краях.
– Я – Крис, это Джим – наш командир и прославленный звездный герой, это Барт – пилот первого класса, а это Генри – самый большой умник во всем звездном десанте.
– Весьма польщен, парни, оказаться в такой компании Может, свернем куда-нибудь, посидим за кружечкой пивка в холодке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83