Качество удивило, рекомендую!
– Я была просто серым мышонком, типичной неудачницей.
– Да не может быть, – возражал Джордж. – Не могу поверить.
– Выйдя замуж, я стала сама собой, – продолжала Кэрлис, – стала такой, какой всегда хотела быть. А ты после женитьбы переменился? – Разумеется, теперь Кэрлис немало знала о прежней жизни Джорджа.
– После женитьбы – нет. Но когда родился Бобби, я действительно стал другим.
– Ты скучаешь по нему, верно? – Кэрлис искренне жалела Джорджа. Он не раз говорил ей, как ему не хватает сына, который оказался так далеко от него. Это была его боль. Не проходило дня, чтобы он не думал о Бобби.
– Ни единого дня, – горестно повторял он, и хоть сама Кэрлис о детях не думала, она сочувствовала Джорджу всем сердцем.
– А снова жениться ты не хочешь? – спрашивала она. – На Джейд?
– Да нет, нам и так хорошо. Мы друзья-любовники и ничего не хотим менять.
Кэрлис старалась говорить о Джейд как можно меньше. Ей не хотелось казаться ревнивой. Она не уставала себе напоминать: у нее просто роман. Но ей была интересна эта женщина, эта Джейд.
– Она что-нибудь знает о моем существовании? – спросила она однажды.
– А твой муж что-нибудь знает о моем существовании? – Джорджу ее вопрос явно не понравился. Он не любил говорить с одной женщиной о другой. Он даже не говорил Кэрлис, что они с Джейд живут вместе.
– Разумеется, нет, – ответила Кэрлис.
По глазам она поняла, что его ответ будет таким же. И все равно Кэрлис хотела больше знать о нем, о Джейд, об их отношениях. Насколько это у них серьезно? Давно ли встречаются? Когда познакомились? Но вот что ей хотелось знать больше всего: кто красивее, она или Джейд? С кем ему лучше в постели? С ней или с Джейд?
Все же ей удалось подавить свое любопытство и убедить себя, что уколы ревности, которые в последнее время начали всерьез беспокоить ее, совершенно неуместны. В конце концов, если у кого из них и есть право на ревность, так это у Джорджа. Ведь он не женат, а она замужем. Ее ему никогда не заполучить. И все равно, ревность не проходила, и лишь усилием воли, каковой Кэрлис гордилась, она удерживала себя от разных вопросов. Она вновь и вновь напоминала себе, что у нее это лишь роман.
Как-то ночью, в конце мая, Кэрлис, обняв Кирка, начала лизать у него сосок, сначала справа налево, потом слева направо. Так часто делал Джордж, доводя ее до экстаза. Она решила, что, если подсказать таким образом Кирку, может, и он научится.
– Эй, – простонал он от наслаждения, – где это ты научилась такому?
– В «Хайт рипорт» прочитала, – немедленно откликнулась она, довольная своей находчивостью. – Где же еще? А теперь тихо, молчок…
На следующее утро, придя на работу, она сразу позвонила Джорджу.
– Из-за тебя я едва не попалась дома, – сказала она.
– Только едва? – отозвался он. – А я-то считал, что как любовник тяну на большее. В чем дело?
– Не скажу, – лукаво произнесла она. И действительно не сказала.
Повесив трубку, она подумала, что напрасно позвонила. Сначала ей показалось, что таким образом она как бы очищает себя от греха. Но потом, поразмыслив, решила, что нельзя вести себя в постели с мужем и с любовником одинаково. И отныне взяла за правило: что принадлежит Кирку, не принадлежит Джорджу. В конце концов, она меньше всего хотела злить или возбуждать ревность у мужа или любовника. Пусть все будут счастливы. И, отмечая седьмую годовщину своей свадьбы, она считала, что так оно и есть.
Глава X
ЛЕТО 1982-го
Достигнув тридцатисемилетнего возраста, Кэрлис обнаружила, что она желанна. У нее был муж и любовник, и это было прекрасно. Пусть и дальше так будет, только еще лучше. Того же хотели муж и любовник.
– Знаешь, чего мне хочется на десерт? – проговорил как-то Кирк, когда они были на каком-то роскошном приеме. Видя, как мужчины заглядываются на его жену, Кирк внезапно ощутил прилив гордости и желания.
– Чего? – Она улыбнулась, принимая его любовную игру, о которой он успел забыть и вспомнил только после того, как у нее начался роман.
– Тебя, – и сам удивился, услышав свои слова. Торопливо распрощавшись с хозяевами, они ринулись домой и, едва войдя в квартиру, бросились друг другу в объятия, как в первый год их совместной жизни.
– Ну, а теперь что? – устало и мечтательно спросила Кэрлис, нежно поглаживая мужа по спине, куда более тонкой, чем у любовника, который был сбит гораздо плотнее.
– То же самое. Еще, – хрипло сказал он.
– Мне никогда не бывает тебя слишком много, – сказал Джордж как-то в конце июня. Кэрлис рано ушла с работы и сказала Кирку, что по дороге домой зайдет в гимнастический зал. Избрав весьма хитроумный маршрут, она сначала зашла в «Александерс» со стороны Третьей авеню, потом через боковой вход «Блумингдейла» вышла на Пятьдесят девятую улицу, села в такси и поехала в «Ридженси», где Джордж уже ждал ее.
– Мне не хватает тебя, – едва слышно прошептал он, нежно беря ее. – Я хочу украсть тебя и забрать с собой.
– И куда же? – спросила она, изнывая в любовной истоме.
– Далеко, – ответил он. – Туда, где нас никто не найдет. – Джордж вдруг весь содрогнулся, укусил ее в губы, сжал грудь и стал рывками погружаться в нее глубже и глубже. – Я бы спал с тобой, и спал, и спал, – повторял он, а она, приспосабливаясь к его ритму, высоко подняла ноги, чтобы он вошел в нее еще глубже.
Джордж предавался мечтам.
– Вот бы провести вместе всю ночь, – сказал он. Они сидели у «Пьера». Ресторан выходил окнами на север, из них открывался потрясающий вид на парк. Но Кэрлис с Джорджем, совершенно поглощенные друг другом, ничего вокруг не замечали. – Тогда бы ты уснула в моих объятиях, а утром я бы поцеловал тебя.
– Это было бы замечательно, – сказала Кэрлис и тут же задумчиво добавила: – Но ведь так не получится, а?
– А почему, собственно? – спросил он, сам себя проклиная. Что это, черт побери, он затеял? Зачем играть с огнем? Неужели ему так уж это необходимо? Неужели Кэрлис так его приворожила?
– Я ведь замужем, – напомнила она.
– Хорошо бы провести вдвоем выходные, – сказал он в другой раз, зная, что напрашивается на неприятности, но бессильный противостоять искушению. Кэрлис нужна была ему все больше и больше. Зная, что Джейд наверняка бросит его, если узнает (хотя непонятно почему), он продолжал:
– Всего лишь одни выходные. Мы поехали бы в какое-нибудь чудесное местечко. Гуляли бы по лесу. Читали бы, сидя у камина. Приготовили бы ужин. Накрылись бы большим пуховым одеялом. Я бы обнял тебя и никуда не отпускал. Неужели нельзя найти какой-нибудь предлог?
– Нет, – грустно сказала она. – Кирк знает, что по выходным я никогда не работаю.
– Но ведь всегда что-нибудь случается в первый раз. Она молча покачала головой и поцеловала его.
Любовные отношения с Джейд, которые явно улучшились после знакомства Джорджа с Кэрлис, начали испытывать некоторые трудности. Джордж впервые подумал об этом, когда был с Кэрлис в «Ридженси». Савенну понравился проект галантереи Хичкока, и строительство пошло полным ходом. Они встретились с Джейд после закрытия магазина, чтобы посмотреть, как идут дела. Потом зашли в «Макдоналдс» съесть по гамбургеру. Джейд была в необыкновенно приподнятом настроении. Она сказала, что сегодня они со Стивом заключили первый контракт – с фабрикой по производству простыней и полотенец. За этим стоят большие деньги, потому что пойдут доходы с продажи. Потом Джейд заговорила о том, что к осени хорошо бы купить шубу; дилемма, очаровательная дилемма, состояла лишь в том, что лучше: лисий мех или норка? А может, соболь? От возможностей кружилась голова. Она сказала Джорджу, что у нее есть для него сюрприз.
– Угадай, что? – спросила она, по обыкновению, нетерпеливо.
– Ну, что?
Она открыла сумочку и протянула ему листок бумаги. Это был оплаченный чек на покупку стереосистемы новейшего образца. Стоила она дорого.
– Что это? – спросил он неожиданно хриплым голосом.
– Ты же говорил, что наш проигрыватель никуда не годится, – сказала она. – Ну, вот я и решила сделать тебе подарок, – глаза ее сияли. – От меня – с любовью.
Установку я решила предоставить тебе, ты лучше с этим справишься.
– Спасибо, – сглотнув слюну, сказал он, умалчивая о том, что сам собирался это сделать, но отложил до тех пор, пока с галантереей не будет покончено и Савенн полностью не расплатится с их фирмой. – Замечательно! – Он постарался, чтобы слова его прозвучали искренне; Джордж гнал от себя чувство, испытанное, когда Эзра Тайдингс протянул ему ключи от нового дома. – Просто замечательно!
Всю дорогу домой Джейд держала его за руку, а когда они легли, начала медленно и любовно покрывать его лицо поцелуями, как всегда, когда хотела заняться любовью. Он начал целовать ее в ответ, хотел откликнуться на ее желание – и понял, что ничего не может.
– Боюсь, я совершенно выдохся, – сказал он, отодвигаясь от нее. – Неделя была просто жуткая.
– Это уже в третий раз за последний месяц, – Джейд не отпускала его, как бы давая понять, что любит, сочувствует, что его проблемы – это и ее проблемы. – Что-нибудь не так?
– Все так! – взорвался он. – Только, ради Бога, оставь меня в покое!
Он любил Джейд, но она стала утомлять его. В отличие от Ины, она не бегала за деньгами к отцу или к кому-то еще. Она сама могла себе позволить все, что угодно. Ничья помощь ей была не нужна. Иногда он задавался вопросом: а он-то ей нужен? Беда заключалась в том, что она ему была нужна – и как женщина, и как профессионал.
Когда Джордж женился на Ине Тайдингс, он знал, что в смысле карьеры это бесценное приобретение. С Джейд дело обстояло иначе. Она не только связывала его с нужными людьми. Она давала ему то же, что и Стиву – энергию и вдохновение, так, что, работая вместе с ней, он добивался лучших своих результатов. Работая с ней – сначала над оформлением магазина «Хартли», затем выставочного зала, наконец, галантереи, Джордж, в конце концов, выработал индивидуальный стиль. Он и сам отдавал себе отчет в том, что прежние его работы были хороши, но слишком робки; приятны, но подражательны; симпатичны, но традиционны. В содружестве с Джейд они приобрели неповторимую выразительность, Современные, но романтические, броские, но не вызывающие, они несли на себе отпечаток личности творца, и впервые в жизни Джордж из ведомого превратился в ведущего. «Стиль Кураса – Голдберга», как окрестили его журналисты, был на самом деле стилем Джейд Маллен, и Джордж это отлично сознавал.
Чем яснее ему становилось, что без Джейд ему не обойтись, тем очевиднее было, что и без Кэрлис обойтись он тоже не может.
– Я даже раз в неделю с тобой не вижусь, – говорил Джордж. – Хотя бы день ты можешь мне уделить?
Кэрлис пожимала плечами, лгала Кирку больше, чем хотелось бы, и сокращала свой рабочий день. В начале июля раз в неделю они все-таки виделись. Но этого было мало.
– Ты – как наркотик, – говорил Джордж. – Чем больше потребляешь, тем больше хочется.
– Да, я знаю, – отвечала Кэрлис. – Ведь и со мной происходит то же самое.
– А что ты говоришь Джейд? – спросила Кэрлис в конце июля, когда им удавалось встречаться раз, а то и два в неделю. Погода становилась все жарче, а с нею разгоралась и страсть.
– Ничего, – он не хотел говорить с Кэрлис об этом. Джейд для него – все. Пусть он неверен ей как любовник, во всем остальном предать ее он не мог. – Она много разъезжает, я тоже.
– Ты хочешь сказать, что, находясь здесь, ты на самом деле пребываешь в Чикаго?
– Вот именно, – с улыбкой ответил он, очерчивая пальцем овал ее груди. – А теперь давай-ка сменим тему.
К началу августа Кэрлис, захваченной страстью, удавалось встречаться с Джорджем дважды в неделю. Они взяли за правило никогда не появляться дважды в одном и том же отеле, и единственное, что беспокоило Кэрлис, это то, что Джордж просил ее заказывать номера.
– Говори, что ты моя секретарша, – советовал он – Так будет лучше всего.
Но лучше от этого не было. Кэрлис удавалось обманывать Кирка, не испытывая особых угрызений совести, но она терпеть не могла лгать гостиничным клеркам. Ей было противно выдавать себя за кого-то другого, и она не могла заставить себя называть Джорджа мистером Курасом. Ей было неприятно идти в незнакомый отель, подниматься на лифте, звонить в дверь и ждать, пока Джордж откроет ей.
Да, ощущение было мерзким, но Кэрлис считала это платой за наслаждение, которое испытывала с Джорджем. Стоило увидеть его, как все неприятные ощущения исчезали и с ней происходила магическая перемена: она оживала.
Тем не менее Джордж чувствовал, что Кэрлис что-то угнетает. Мысль о том, что она хочет порвать с ним, приводила его в ужас.
– Вот если бы ты была свободна, – снова и снова повторял он. – Тогда я мог бы быть с тобой всегда, мы были бы вместе, ты была бы моей.
Он говорил об этом так страстно, так часто повторял, что жить без нее не может, что Кэрлис боялась напоминать ему, что она замужем. Ведь это было жестоко – сказать человеку, который обожает тебя, что мечты его неосуществимы. И все же она старалась быть с ним честной.
– Да, – говорила она, – это было бы замечательно. Но как это сделать?
Он посмотрел на нее с такой болью, как будто она ударила его.
– Я люблю тебя, – горько сказал он ей в начале осени, когда листья уже начали желтеть. – А для тебя это только связь.
Их роман превращался в нечто большее, и ситуация становилась опасной.
Часть IV
МУЖ
Женат? Конечно же, я женат. А кто не женат?
Кирк Арнольд
Глава I
ПРОШЛОЕ
ГРОСС-ПУАНТ – ПРИНСТОН – ЧИКАГО – АКРОН – МИННЕАПОЛИС – ГРЕНД-РЭПИДС
Во всех отношениях Кирк Арнольд был представителем той «золотой молодежи» – белый, протестант, англосакс, – в которую Джордж Курас всегда стремился попасть. Он родился там, где нужно, тогда, когда нужно, и в той семье, в какой нужно. У него была привлекательная внешность, умная голова, бездна обаяния; к тому же он был не просто богатый бездельник – к унаследованным деньгам он добавил заработанные. В то же время Кирк Арнольд был противоречивым человеком. Окружавшим он казался личностью, во всем добивающейся успеха. Внутри это был надломленный, потерпевший поражение мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Да не может быть, – возражал Джордж. – Не могу поверить.
– Выйдя замуж, я стала сама собой, – продолжала Кэрлис, – стала такой, какой всегда хотела быть. А ты после женитьбы переменился? – Разумеется, теперь Кэрлис немало знала о прежней жизни Джорджа.
– После женитьбы – нет. Но когда родился Бобби, я действительно стал другим.
– Ты скучаешь по нему, верно? – Кэрлис искренне жалела Джорджа. Он не раз говорил ей, как ему не хватает сына, который оказался так далеко от него. Это была его боль. Не проходило дня, чтобы он не думал о Бобби.
– Ни единого дня, – горестно повторял он, и хоть сама Кэрлис о детях не думала, она сочувствовала Джорджу всем сердцем.
– А снова жениться ты не хочешь? – спрашивала она. – На Джейд?
– Да нет, нам и так хорошо. Мы друзья-любовники и ничего не хотим менять.
Кэрлис старалась говорить о Джейд как можно меньше. Ей не хотелось казаться ревнивой. Она не уставала себе напоминать: у нее просто роман. Но ей была интересна эта женщина, эта Джейд.
– Она что-нибудь знает о моем существовании? – спросила она однажды.
– А твой муж что-нибудь знает о моем существовании? – Джорджу ее вопрос явно не понравился. Он не любил говорить с одной женщиной о другой. Он даже не говорил Кэрлис, что они с Джейд живут вместе.
– Разумеется, нет, – ответила Кэрлис.
По глазам она поняла, что его ответ будет таким же. И все равно Кэрлис хотела больше знать о нем, о Джейд, об их отношениях. Насколько это у них серьезно? Давно ли встречаются? Когда познакомились? Но вот что ей хотелось знать больше всего: кто красивее, она или Джейд? С кем ему лучше в постели? С ней или с Джейд?
Все же ей удалось подавить свое любопытство и убедить себя, что уколы ревности, которые в последнее время начали всерьез беспокоить ее, совершенно неуместны. В конце концов, если у кого из них и есть право на ревность, так это у Джорджа. Ведь он не женат, а она замужем. Ее ему никогда не заполучить. И все равно, ревность не проходила, и лишь усилием воли, каковой Кэрлис гордилась, она удерживала себя от разных вопросов. Она вновь и вновь напоминала себе, что у нее это лишь роман.
Как-то ночью, в конце мая, Кэрлис, обняв Кирка, начала лизать у него сосок, сначала справа налево, потом слева направо. Так часто делал Джордж, доводя ее до экстаза. Она решила, что, если подсказать таким образом Кирку, может, и он научится.
– Эй, – простонал он от наслаждения, – где это ты научилась такому?
– В «Хайт рипорт» прочитала, – немедленно откликнулась она, довольная своей находчивостью. – Где же еще? А теперь тихо, молчок…
На следующее утро, придя на работу, она сразу позвонила Джорджу.
– Из-за тебя я едва не попалась дома, – сказала она.
– Только едва? – отозвался он. – А я-то считал, что как любовник тяну на большее. В чем дело?
– Не скажу, – лукаво произнесла она. И действительно не сказала.
Повесив трубку, она подумала, что напрасно позвонила. Сначала ей показалось, что таким образом она как бы очищает себя от греха. Но потом, поразмыслив, решила, что нельзя вести себя в постели с мужем и с любовником одинаково. И отныне взяла за правило: что принадлежит Кирку, не принадлежит Джорджу. В конце концов, она меньше всего хотела злить или возбуждать ревность у мужа или любовника. Пусть все будут счастливы. И, отмечая седьмую годовщину своей свадьбы, она считала, что так оно и есть.
Глава X
ЛЕТО 1982-го
Достигнув тридцатисемилетнего возраста, Кэрлис обнаружила, что она желанна. У нее был муж и любовник, и это было прекрасно. Пусть и дальше так будет, только еще лучше. Того же хотели муж и любовник.
– Знаешь, чего мне хочется на десерт? – проговорил как-то Кирк, когда они были на каком-то роскошном приеме. Видя, как мужчины заглядываются на его жену, Кирк внезапно ощутил прилив гордости и желания.
– Чего? – Она улыбнулась, принимая его любовную игру, о которой он успел забыть и вспомнил только после того, как у нее начался роман.
– Тебя, – и сам удивился, услышав свои слова. Торопливо распрощавшись с хозяевами, они ринулись домой и, едва войдя в квартиру, бросились друг другу в объятия, как в первый год их совместной жизни.
– Ну, а теперь что? – устало и мечтательно спросила Кэрлис, нежно поглаживая мужа по спине, куда более тонкой, чем у любовника, который был сбит гораздо плотнее.
– То же самое. Еще, – хрипло сказал он.
– Мне никогда не бывает тебя слишком много, – сказал Джордж как-то в конце июня. Кэрлис рано ушла с работы и сказала Кирку, что по дороге домой зайдет в гимнастический зал. Избрав весьма хитроумный маршрут, она сначала зашла в «Александерс» со стороны Третьей авеню, потом через боковой вход «Блумингдейла» вышла на Пятьдесят девятую улицу, села в такси и поехала в «Ридженси», где Джордж уже ждал ее.
– Мне не хватает тебя, – едва слышно прошептал он, нежно беря ее. – Я хочу украсть тебя и забрать с собой.
– И куда же? – спросила она, изнывая в любовной истоме.
– Далеко, – ответил он. – Туда, где нас никто не найдет. – Джордж вдруг весь содрогнулся, укусил ее в губы, сжал грудь и стал рывками погружаться в нее глубже и глубже. – Я бы спал с тобой, и спал, и спал, – повторял он, а она, приспосабливаясь к его ритму, высоко подняла ноги, чтобы он вошел в нее еще глубже.
Джордж предавался мечтам.
– Вот бы провести вместе всю ночь, – сказал он. Они сидели у «Пьера». Ресторан выходил окнами на север, из них открывался потрясающий вид на парк. Но Кэрлис с Джорджем, совершенно поглощенные друг другом, ничего вокруг не замечали. – Тогда бы ты уснула в моих объятиях, а утром я бы поцеловал тебя.
– Это было бы замечательно, – сказала Кэрлис и тут же задумчиво добавила: – Но ведь так не получится, а?
– А почему, собственно? – спросил он, сам себя проклиная. Что это, черт побери, он затеял? Зачем играть с огнем? Неужели ему так уж это необходимо? Неужели Кэрлис так его приворожила?
– Я ведь замужем, – напомнила она.
– Хорошо бы провести вдвоем выходные, – сказал он в другой раз, зная, что напрашивается на неприятности, но бессильный противостоять искушению. Кэрлис нужна была ему все больше и больше. Зная, что Джейд наверняка бросит его, если узнает (хотя непонятно почему), он продолжал:
– Всего лишь одни выходные. Мы поехали бы в какое-нибудь чудесное местечко. Гуляли бы по лесу. Читали бы, сидя у камина. Приготовили бы ужин. Накрылись бы большим пуховым одеялом. Я бы обнял тебя и никуда не отпускал. Неужели нельзя найти какой-нибудь предлог?
– Нет, – грустно сказала она. – Кирк знает, что по выходным я никогда не работаю.
– Но ведь всегда что-нибудь случается в первый раз. Она молча покачала головой и поцеловала его.
Любовные отношения с Джейд, которые явно улучшились после знакомства Джорджа с Кэрлис, начали испытывать некоторые трудности. Джордж впервые подумал об этом, когда был с Кэрлис в «Ридженси». Савенну понравился проект галантереи Хичкока, и строительство пошло полным ходом. Они встретились с Джейд после закрытия магазина, чтобы посмотреть, как идут дела. Потом зашли в «Макдоналдс» съесть по гамбургеру. Джейд была в необыкновенно приподнятом настроении. Она сказала, что сегодня они со Стивом заключили первый контракт – с фабрикой по производству простыней и полотенец. За этим стоят большие деньги, потому что пойдут доходы с продажи. Потом Джейд заговорила о том, что к осени хорошо бы купить шубу; дилемма, очаровательная дилемма, состояла лишь в том, что лучше: лисий мех или норка? А может, соболь? От возможностей кружилась голова. Она сказала Джорджу, что у нее есть для него сюрприз.
– Угадай, что? – спросила она, по обыкновению, нетерпеливо.
– Ну, что?
Она открыла сумочку и протянула ему листок бумаги. Это был оплаченный чек на покупку стереосистемы новейшего образца. Стоила она дорого.
– Что это? – спросил он неожиданно хриплым голосом.
– Ты же говорил, что наш проигрыватель никуда не годится, – сказала она. – Ну, вот я и решила сделать тебе подарок, – глаза ее сияли. – От меня – с любовью.
Установку я решила предоставить тебе, ты лучше с этим справишься.
– Спасибо, – сглотнув слюну, сказал он, умалчивая о том, что сам собирался это сделать, но отложил до тех пор, пока с галантереей не будет покончено и Савенн полностью не расплатится с их фирмой. – Замечательно! – Он постарался, чтобы слова его прозвучали искренне; Джордж гнал от себя чувство, испытанное, когда Эзра Тайдингс протянул ему ключи от нового дома. – Просто замечательно!
Всю дорогу домой Джейд держала его за руку, а когда они легли, начала медленно и любовно покрывать его лицо поцелуями, как всегда, когда хотела заняться любовью. Он начал целовать ее в ответ, хотел откликнуться на ее желание – и понял, что ничего не может.
– Боюсь, я совершенно выдохся, – сказал он, отодвигаясь от нее. – Неделя была просто жуткая.
– Это уже в третий раз за последний месяц, – Джейд не отпускала его, как бы давая понять, что любит, сочувствует, что его проблемы – это и ее проблемы. – Что-нибудь не так?
– Все так! – взорвался он. – Только, ради Бога, оставь меня в покое!
Он любил Джейд, но она стала утомлять его. В отличие от Ины, она не бегала за деньгами к отцу или к кому-то еще. Она сама могла себе позволить все, что угодно. Ничья помощь ей была не нужна. Иногда он задавался вопросом: а он-то ей нужен? Беда заключалась в том, что она ему была нужна – и как женщина, и как профессионал.
Когда Джордж женился на Ине Тайдингс, он знал, что в смысле карьеры это бесценное приобретение. С Джейд дело обстояло иначе. Она не только связывала его с нужными людьми. Она давала ему то же, что и Стиву – энергию и вдохновение, так, что, работая вместе с ней, он добивался лучших своих результатов. Работая с ней – сначала над оформлением магазина «Хартли», затем выставочного зала, наконец, галантереи, Джордж, в конце концов, выработал индивидуальный стиль. Он и сам отдавал себе отчет в том, что прежние его работы были хороши, но слишком робки; приятны, но подражательны; симпатичны, но традиционны. В содружестве с Джейд они приобрели неповторимую выразительность, Современные, но романтические, броские, но не вызывающие, они несли на себе отпечаток личности творца, и впервые в жизни Джордж из ведомого превратился в ведущего. «Стиль Кураса – Голдберга», как окрестили его журналисты, был на самом деле стилем Джейд Маллен, и Джордж это отлично сознавал.
Чем яснее ему становилось, что без Джейд ему не обойтись, тем очевиднее было, что и без Кэрлис обойтись он тоже не может.
– Я даже раз в неделю с тобой не вижусь, – говорил Джордж. – Хотя бы день ты можешь мне уделить?
Кэрлис пожимала плечами, лгала Кирку больше, чем хотелось бы, и сокращала свой рабочий день. В начале июля раз в неделю они все-таки виделись. Но этого было мало.
– Ты – как наркотик, – говорил Джордж. – Чем больше потребляешь, тем больше хочется.
– Да, я знаю, – отвечала Кэрлис. – Ведь и со мной происходит то же самое.
– А что ты говоришь Джейд? – спросила Кэрлис в конце июля, когда им удавалось встречаться раз, а то и два в неделю. Погода становилась все жарче, а с нею разгоралась и страсть.
– Ничего, – он не хотел говорить с Кэрлис об этом. Джейд для него – все. Пусть он неверен ей как любовник, во всем остальном предать ее он не мог. – Она много разъезжает, я тоже.
– Ты хочешь сказать, что, находясь здесь, ты на самом деле пребываешь в Чикаго?
– Вот именно, – с улыбкой ответил он, очерчивая пальцем овал ее груди. – А теперь давай-ка сменим тему.
К началу августа Кэрлис, захваченной страстью, удавалось встречаться с Джорджем дважды в неделю. Они взяли за правило никогда не появляться дважды в одном и том же отеле, и единственное, что беспокоило Кэрлис, это то, что Джордж просил ее заказывать номера.
– Говори, что ты моя секретарша, – советовал он – Так будет лучше всего.
Но лучше от этого не было. Кэрлис удавалось обманывать Кирка, не испытывая особых угрызений совести, но она терпеть не могла лгать гостиничным клеркам. Ей было противно выдавать себя за кого-то другого, и она не могла заставить себя называть Джорджа мистером Курасом. Ей было неприятно идти в незнакомый отель, подниматься на лифте, звонить в дверь и ждать, пока Джордж откроет ей.
Да, ощущение было мерзким, но Кэрлис считала это платой за наслаждение, которое испытывала с Джорджем. Стоило увидеть его, как все неприятные ощущения исчезали и с ней происходила магическая перемена: она оживала.
Тем не менее Джордж чувствовал, что Кэрлис что-то угнетает. Мысль о том, что она хочет порвать с ним, приводила его в ужас.
– Вот если бы ты была свободна, – снова и снова повторял он. – Тогда я мог бы быть с тобой всегда, мы были бы вместе, ты была бы моей.
Он говорил об этом так страстно, так часто повторял, что жить без нее не может, что Кэрлис боялась напоминать ему, что она замужем. Ведь это было жестоко – сказать человеку, который обожает тебя, что мечты его неосуществимы. И все же она старалась быть с ним честной.
– Да, – говорила она, – это было бы замечательно. Но как это сделать?
Он посмотрел на нее с такой болью, как будто она ударила его.
– Я люблю тебя, – горько сказал он ей в начале осени, когда листья уже начали желтеть. – А для тебя это только связь.
Их роман превращался в нечто большее, и ситуация становилась опасной.
Часть IV
МУЖ
Женат? Конечно же, я женат. А кто не женат?
Кирк Арнольд
Глава I
ПРОШЛОЕ
ГРОСС-ПУАНТ – ПРИНСТОН – ЧИКАГО – АКРОН – МИННЕАПОЛИС – ГРЕНД-РЭПИДС
Во всех отношениях Кирк Арнольд был представителем той «золотой молодежи» – белый, протестант, англосакс, – в которую Джордж Курас всегда стремился попасть. Он родился там, где нужно, тогда, когда нужно, и в той семье, в какой нужно. У него была привлекательная внешность, умная голова, бездна обаяния; к тому же он был не просто богатый бездельник – к унаследованным деньгам он добавил заработанные. В то же время Кирк Арнольд был противоречивым человеком. Окружавшим он казался личностью, во всем добивающейся успеха. Внутри это был надломленный, потерпевший поражение мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64