– Я ничего тебе не скажу, проклятый тургонец.
– Может, это и правда, – ответил высокий, поднимая упавший нож незадачливого убийцы.
Коннавар увидел в его глазах холодную решимость.
– Не убивайте его.
Человек на мгновение застыл, потом расслабился и ответил:
– Ты рисковал ради меня жизнью. Я не могу отказать в твоей просьбе. – Он глянул на поверженного врага: – Если мы оставим тебя тут, тебя подберут друзья?
– Да, – простонал тот.
– Тогда прощай.
Бросив нож на человека, он пошел прочь. Конн последовал за ним.
– Он назвал тебя тургонцем. Ты из Каменного Города?
– Да. Меня зовут Валанус. Почему ты интересуешься моей родиной?
– Мы с другом собираемся отправиться туда. Мне хотелось бы узнать о нем.
– Это великий город, юноша. Центр мира. А теперь мне, пожалуй, стоит заняться собственной раной. Так скажи, кому я обязан жизнью.
– Я Коннавар.
– Гат? Остро?
– Риганте.
– Ах да, племя, живущее за морем. Слышал о них. Говорят, гордые люди. Вы поклоняетесь деревьям и чему-то еще.
– Мы не поклоняемся деревьям, – объяснил Конн, пока они шли в зал. – Мы поклоняемся богам воздуха и воды, духам земли.
– Есть только один Бог. И Он в Каменном Городе. – Валанус замер на пороге зала. – Скажи мне, Коннавар, почему ты спас мою жизнь?
– Почему бы и нет? – резонно спросил юноша. Тургонец устало улыбнулся.
– Голова болит слишком сильно, чтобы с тобой спорить. Я у тебя в долгу, риганте.
Он отвернулся и вошел в зал.

Гаршон был невысоким, сутулым, лысым человеком почти шестидесяти лет. Правую глазницу прикрывала полоска красной ткани. Запястья украшали золотые браслеты, а пальцы унизывали безвкусные перстни. Единственный глаз был бледно-голубой, и он смотрел либо свирепо, либо очень внимательно. Гаршон не признавал полумер. С того самого ужасного дня сорок четыре года назад в лесу Дока, когда ему выжгли правый глаз.
Он охотился на кроликов, а мимо проезжал князь с женой. Юного Гаршона поразила красота жены правителя, и он не склонил голову, а вместо этого уставился на нее. Позже, когда слуги связали его и раскалили железо на огне, княгиня сказала, что он осмелился ей подмигнуть.
Гаршон жестоко страдал. Боль была невыносимой, и она подарила ему ужасную мечту, которая жгла сердце так же, как раскаленный кинжал выжег его плоть.
Возмездие произошло спустя шесть лет и восемь дней. Собрав толпу разбойников, он разграбил земли Дока, богатея и набирая силы, нанимая еще больше воинов и убийц, и, наконец, осадил город князя. Когда город пал, хозяина выволокли обнаженным на городскую площадь. Там Гаршон лично кастрировал его, а потом повесил. Княгиню он сбросил с высокого обрыва и с удовольствием глядел, как ее тело разбилось о камни внизу. Детей продали в рабство.
Другие князья заключили союз и вместе почти уничтожили его армию. Самому Гаршону удалось бежать на запад с тремя лошадьми и сундуком золота. В конце концов он добрался до маленького порта Гориазы.
Тридцать лет он фактически правил городом и торговыми маршрутами; власть его была непререкаема, а влияние неограниченно. Короли и принцы племен приезжали к нему за советом и помощью. Слово Гаршона имело вес на шесть миль вокруг, но ему этого было мало. Он вообще никогда не был доволен. В день, когда он убил лорда и притащил леди к утесу, она кричала:
– Что ты делаешь?
– Посмотри на мой глаз, корова. Как ты смеешь спрашивать?
Она уставилась на него, абсолютно не понимая. В этот миг он осознал, что эта женщина и не заметила, как разрушила всю его жизнь. И пока она, крича, падала на скалы, Гаршон чувствовал внутри только пустоту. Мщение не принесло радости.
С тех пор он ни разу не радовался по-настоящему. Ее следовало оставить в живых, заставить вспомнить, чтобы она знала: наказание – дело справедливости, а не пустого мщения. Тогда, кто знает, может, он бы почувствовал сладость ее смерти.
– Ты задумался, – сказал Бануин.
Гаршон глубоко вздохнул и сосредоточился на словах маленького торговца. Ему действительно нравился этот человек, что было большой редкостью.
– Я думал о старых временах.
– Но не о добрых, – заметил Бануин.
– Ты наблюдателен, – улыбнулся Гаршон.
Заставив себя сосредоточиться на деле, он некоторое время поторговался с ним и наконец согласился купить его лошадей и товары. Когда они пожали друг другу руки, Гаршон осознал, что переплатил. Мысленно выругавшись, он спросил:
– Ты хочешь деньги золотом?
– Подержи их для меня, – ответил Бануин. – Я вернусь осенью.
– Ты доверчивый человек, – сказал Гаршон. – А что, если ты не вернешься?
– Тогда отдай их Коннавару, который путешествует со мной; если и он не вернется, отошли их моей жене в Три Ручья.
– Ты женился? Мои поздравления, Бануин. Сделаю, как ты говоришь. Спасибо, что веришь мне.
Купец широко улыбнулся.
– Я доверил бы тебе больше, чем свое золото. Одноглазый торговец был одновременно тронут и смущен.
Гаршон попрощался с Бануином и вышел из маленького кабинета в узкий коридор, поднялся по лестнице на второй этаж Зала Путешественников. Его гость сидел на широком диване, вытянув ноги на мягкой ткани. Гаршон заметил, что он разулся.
– Я так понимаю, что на тебя напали, – сказал старик, щелкнув пальцами.
Немедленно подбежала юная служанка и налила вино в голубой стеклянный кубок. Гаршон отпил из него.
– Я думал, что сумел скрыться, – ответил Валанус. – Они застали меня врасплох.
– А мне казалось, что воины Каменного Города неуязвимы.
– Все уязвимы, – ответил гость, спуская ноги на пол. Острая боль пронзила голову, и он поморщился.
– У тебя шишка размером с гусиное яйцо. Наверное, пробили череп. – Гаршон улыбнулся, взял стул и сел напротив Валануса. – И кто твой спаситель?
– Молодой риганте – в том возрасте, когда люди еще великодушны.
Гаршон внимательно поглядел на гостя. При слове «спаситель» выражение его лица на мгновение изменилось. Только на мгновение, но старый торговец успел заметить. Что это означало? Раздражение?.. Не только.
– Ты выжал сведения из уцелевшего бандита?
– Нет.
– Значит, убил его?
– Нет. Коннавар попросил меня пощадить его. Гаршон наклонился вперед с улыбкой.
– Попросил?.. Должно быть, удар по голове привел тебя в хорошее расположение духа. Это не похоже на тебя, Валанус.
– Я пришел сюда обсудить другие дела, – сказал тот, бросая взгляд на служанку.
– Ах да. Другие дела. – Повернувшись к девушке, Гаршон махнул рукой. Она поклонилась и вышла из комнаты. Старик посидел немного в молчании, а потом заговорил на языке Камня. – Генерал Джасарей очень щедр. Мой человек в Эселиуме послал весточку, что он оставил три тысячи золотых ему на хранение.
– Только пять сотен из них предназначаются для тебя. Остальные потребуются нашим союзникам.
– Союзникам? У вас нет союзников. Только слуги. А что требуется от моих… друзей среди гатов?
– Большое количество зерна, мяса, запасные лошади и две тысячи вспомогательных всадников.
– Сколько зерна?
– Я сообщу вам подробности, когда генерал выработает стратегию.
Гаршон налил себе еще вина.
– Что бы вы, люди Каменного Города, делали, если бы не нашли предателей?
– Мы все равно победили бы, только не так быстро. И я не думаю о наших союзниках, как о предателях. Они помогают нам одолеть их врагов. Где здесь предательство? – Валанус поднялся. – Думаю, мне пора лечь. Голова раскалывается, будто по ней бьют молотом.
– Значит, сегодня тебе не нужна женщина?
– Нет.
Высокий светловолосый воин вышел из комнаты. Гаршон проводил его взглядом. Тургонец был сильным мужчиной, практически бесстрашным. И все же…
Гаршон вышел из комнаты и проследовал по длинному коридору в маленькую боковую каморку. Там сидело четверо, двое были ранены: у одного перевязано плечо, у другого на сломанную ногу наложена шина.
– Что случилось? – спросил Гаршон.
Ответил один из здоровых людей, худой и лысеющий, с лицом покрытым оспинами.
– Он был уже наш, но тут подбежал этот юноша. Сломал ногу Варику и пырнул Джена. Очень хороший воин. И мы не знали, один ли он. Поэтому бежали.
Старый торговец ничего не сказал. Они знали, что парень один. Но он напугал их. Гаршон повернулся к Варику:
– Как твоя нога?
– Сломана ниже колена. Пройдут недели, прежде чем я смогу ходить.
– Почему Валанус оставил тебя в живых?
– Этот парень сказал ему не убивать меня. Говорю тебе, у меня сердце чуть не разорвалось.
– Попросил его, ты хочешь сказать?
– Нет. Просто сказал: «Не убивай его». На мгновение мне показалось, что он все равно это сделает. Но, слава Таранису, пронесло.
– Как ты думаешь, что сделал бы мальчик, если бы Валанус зарезал тебя?
– Не знаю, – пожал плечами Варик.
– У него было оружие?
– Да. Сверкающий нож.
– Опиши сцену. В точности.
Варик повиновался. Гаршон выслушал, заставил повторить, потом отвернулся. Когда он встал, чтобы выйти из комнаты, человек, меченный оспой, снова заговорил:
– Почему бы не прирезать ублюдка в кровати?
– Я могу прирезать тебя, – ответил Гаршон. – Думаешь, мне хочется заполучить Джасарея во враги? Я не могу убить Валануса в собственном доме. Мне казалось, что вас четверых вполне хватит. Глупо с моей стороны. Но я же не знал, что на вас нападет мальчишка.
Оставив их, он прошел по коридору и спустился в зал. На возвышении танцевали женщины. Гаршон оглядел толпу в поисках Бануина и юноши. Некоторое время он изучал риганте, потом подозвал служанку и отправил ее к Бануину.
Вернувшись в свои покои, старик достал еще два бокала и кувшин вина. Через несколько минут пришел Бануин, за ним юноша. Мальчик хорошо двигался, сразу чувствовался воин. Гаршон предложил гостям сесть и налил им вина.
– Твой юный друг оказал мне услугу, Бануин, – сказал он. Купец из Камня удивился и бросил взгляд на спутника. – Спас от грабителей моего гостя. Я у него в долгу.
– Пустяки, – отозвался юноша. Голос у него был сильный и властный. Однажды этот человек будет править, подумал Гаршон. Он повторил про себя имя: Коннавар. Где-то он его уже слышал. Старый торговец заметил неровный шрам на щеке юноши и странные глаза.
– А, – сказал Гаршон. – Ты тот мальчик, который сражался с медведем и спас принцессу.
– Никакой принцессы я не видел, хотя медведь действительно был.
Гаршон указал на нож у него на поясе.
– Ты сражался с медведем этим ножом?
– Да.
– Можно посмотреть?
Коннавар поднялся, обнажил клинок и протянул его торговцу рукоятью вперед.
– Очень красивый, – восхитился тот. – Если когда-нибудь решишь продать…
– Не решу.
– Я тебя понимаю. – Протянув нож обратно, Гаршон обернулся к изумленному Бануину. – Похоже, твой юный друг не поведал тебе о своем подвиге?
– Пока нет, – отозвался торговец, скрывая раздражение.
– Он победил четверых грабителей. Одному сломал ногу, другого пырнул в плечо. Остальные сбежали. И был очень милосерден: мой гость убил бы одного из них, но Коннавар остановил его. – Бледно-голубой глаз уставился на юношу. – А почему? Мир, несомненно, стал бы лучше без нескольких грабителей.
– Я убивал людей, заслуживающих смерти, – ответил Конн, – но в битве, а этот грабитель был беззащитен. – Он пожал плечами. – Я ни о чем не сожалею.
– Такое можно услышать только из уст молодого, – заметил Гаршон. Подойдя к сундуку, он откинул крышку, вытащил кошель и кинул его юноше. – Здесь двадцать серебряных монет. Прими их в знак моей благодарности.
Коннавар бросил взгляд на старшего товарища, который почти незаметно кивнул. Потом привязал кошель к поясу, но не сделал ни малейшей попытки поблагодарить хозяина.
– Сегодня вы останетесь здесь как мои гости. Все будет для вас бесплатно – вино, женщины, еда и ночлег.
– Спасибо, Гаршон, – сказал Бануин, поднимаясь. – Это очень благородно с твоей стороны.
– Вовсе нет. – Он снова повернулся к Коннавару: – Если тебе понадобятся мои услуги, стоит только попросить.
Коннавар кивнул, однако снова промолчал. Гаршон проводил их до двери, а потом вернулся на ложе. Интересно. Бесстрашный Валанус испугался мальчишки. Теперь Гаршон знал почему. В нем, под внешним спокойствием, крылось что-то очень опасное. Может быть, смерть.

Конн с радостью покинул шумный город Гориазу. Сам воздух там был полон странных запахов и вони. А дочь земли его разочаровала. Ей не хватало искусства Эриаты, и из ее рта несло прокисшим вином. Расслабиться юноша смог только на открытой равнине. Здесь пахло травой, и морской ветерок нежно касался лица.
Почти на сто миль тянулась равнина, и только редкие холмы нарушали монотонность ландшафта. Путники встречались редко, а когда встречались, Конна поражали знания Бануина о них. Маленький торговец опознавал племена по разным цветам плащей, рубашек или украшений. Он всех встречал тепло и радостно. Одежду риганте Бануин сменил на красную тунику до колен, кожаные штаны, сапоги и островерхую синюю шляпу, потрепанную настолько, что местами сквозь материю проглядывала деревянная основа. Торговец утверждал, что это его «счастливая» шляпа. Одежда Конна вызывала у встречных живой интерес, поскольку среди гатов был почти неизвестен узор плаща, характерный для риганте – синие и зеленые клетки, и юношу много расспрашивали о его родине.
В основном люди были дружелюбны, только однажды, в самом начале пути, Конн почувствовал угрозу. Пять мрачных всадников в черных плащах перегородили им дорогу.
– Спокойно, Конн, – тихо велел Бануин.
Он приветственно поднял руку и тронул коня; его спутник последовал за ним. У пятерых неизвестных были кривые кавалерийские сабли и короткие охотничьи луки. Конн знал, что Бануин умеет сражаться без оружия, поскольку они с Иноземцем провели не один вечер, упражняясь в рукопашном бою, но пятеро вооруженных мужчин – не шутка.
– Доброе утро, – возгласил Бануин. – Да улыбнется Даан всадникам-гатам, а особенно тем, кто родом из деревни Гудри.
– Я знаю тебя, Синяя Шляпа, – сказал главный, молодой мужчина с висячими светлыми усами и волосами, заплетенными в косы. – Ты тот купец, который привозил медовые конфеты зимой.
– А ты парень, который сидел на дереве, – ответил Бануин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49