«А вы как относитесь ко мне?» – отчаянно хотелось спросить Зении, но она не знала, какие порядки существуют в Англии. В пустыне мужчина мог прогнать свою жену, отправив обратно в ее семью. Многие часто так и поступали и брали себе новую жену, когда прежняя им надоедала, особенно если она не родила сына. Жена могла сделать то же самое, укрывшись в любой палатке. И муж из гордости отказывался разыскивать жену и требовал, чтобы ее семья вернула ему выкуп за невесту, если жена не соглашалась вернуться к нему. Женщине никогда не разрешали забирать с собой сыновей, а дочери могли уйти с ней, если она хотела.
Христианские браки не допускали таких простых разводов. Граф и графиня – наглядный тому пример. Муж-магометанин не стал бы терпеть леди Белмейн, если она родила ему только одного сына, а он мечтал иметь еще. Но между Зенией и лордом Уинтером не заключалось христианского брака, и здесь не было ни шейха, ни эмира, которые выслушивали и судили подданных. Здесь имелось множество томов с законами, выстроившихся на полках в кабинете Брюса, существовали суды, «судебные инны» и «темпли» вместе с верховным судом Великобритании и коллегией юристов гражданского права в Лондоне. Можно вспомнить и суд архиепископа Кентерберийского, и суд общегражданских исков – подобные названия проскальзывали в разговорах ее отца и мистера Джоселина, здесь есть регистрации и церковные венчания, адвокаты и барристеры. Зения написала отцу с просьбой дать ей совет, так как не доверяла тому, что мог сказать кто-то другой.
Она хотела все делать так, как принято в Англии, но боялась, что лорд Уинтер не хочет видеть ее своей женой, боялась, что ему нужна только Элизабет. Такая мысль была для нее невыносима. Она решила, что не станет дожидаться, пока он заберет у нее дочь, а раньше увезет Элизабет к своему отцу или еще дальше, так далеко, как только сможет увезти.
Зения посмотрела на лорда Уинтера: утомившись, Элизабет спала у него на руках, уткнувшись носиком в складки его шейного платка и кудрями мягко касаясь его щеки, и у Зении пропало желание уехать. Ей захотелось остаться здесь, за английскими стенами такой огромной высоты, что ничто не могло проникнуть за них.
– Зения, – обратился к ней Арден, словно прочитав ее мысли, – я намерен остаться здесь. – Он слегка нахмурился, глядя не на нее, а в окно. – Вы понимаете, что мы должны прийти к некоему… соглашению между нами.
– Я не уеду без Элизабет! – чуть не задохнувшись, воскликнула она.
– Я не сказал… – Лорд Уинтер стал не просто хмурым, а мрачным. – У меня и в мыслях не было ничего подобного. – Он бросил на нее быстрый проницательный взгляд. – Не понимаю, почему вы так сказали.
Сжав руки, Зения ничего не отвечала и не отрывала взгляда от волос Элизабет.
– У вас возникла мысль уехать с ней? – строго спросил он.
– Не сейчас, – осторожно ответила она.
Зения сидела неподвижно, немного наклонив голову, и казалась Ардену спокойной, далекой, необыкновенно женственной и такой нежной, что притягивала его, вызывала в нем трепет и сбивала с толку. Он собирался все объяснить ей коротко и просто о заключении брака между ними, который будет самым правильным и единственным решением, разумеется, ради Бет. Для него такой факт представлялся вполне очевидным, и он не видел, какие разумные возражения могла противопоставить Зения, уже живя под именем леди Уинтер.
И вдруг у Ардена пропали все слова, он смертельно испугался сказать что-нибудь не так, ведь почти все, что он говорил с момента приезда в Суонмир, она считала неправильным. И сейчас стоило ему произнести только первую фразу, как у Зении наготове уже враждебный ответ. Правда, он почувствовал несколько мгновений, когда между ними установился хрупкий мир. У него наступило внутреннее умиротворение, когда бродил по дому с сидевшей у него на плечах Бет, а Зения шла рядом. Тогда Арден впервые в своей жизни почувствовал, что здесь его дом.
Поглаживая кончиками пальцев теплую шею дочери, он думал о бедной Бет, запертой в двух натопленных комнатах своей заботливой матерью, желавшей ей только добра. Лорд Уинтер ничего не знал о детях, но, услышав дикие крики дочери, ощутил такую родственную связь и боль, что просто решил действовать, вытащить Элизабет оттуда. Он посмотрел на ее мать и подумал: «Ты не понимаешь свою собственную дочь. Так ты потеряешь ее». Но у него хватило здравого смысла не высказать своих мыслей вслух. В итоге он вообще ничего не сказал, а закрыл глаза и откинул назад голову. Для него наступило время отдыха: Бет равномерно посапывала, и теплый поток полуденного света сквозь стекло, казалось, приглашал к спокойствию и сну. Лорд Уинтер на самом деле не хотел ссориться с Зенией, сидевшей рядом с ним. Он взглянул на нее из-под полуприкрытых век и представил себе ее без раздражающего чепца и жесткого бомбазина. На мгновение Арден попытался увидеть в ней Селима, но не смог: Селим навсегда исчез, превратившись в фантазию, остался где-то далеко, так же далеко, как и Аравия, казавшаяся теперь иллюзией. Но тяжелая Бет у него на руках была вполне реальной, и ее мать сидела рядом с ним. Арден представил себе, как протягивает руку, привлекает ее к себе и они сидят все втроем. Но он просто погрузился в дрему, и перед ним возникло непрошеное видение, он снова увидел, как Зения расстегивает платье, чтобы покормить ребенка.
Лорд Уинтер почувствовал, что Зения протянула руку и с материнской заботой поправила Элизабет воротник, а потом пригладила ей волосы, и ощутил прикосновение ее руки, прохладной и мягкой, нечаянно дотронувшейся до его щеки. Ему захотелось уткнуться лицом в ее белую ладонь, целовать и ласкать ее. Он молча проглотил голодный стон и, открыв глаза, увидел, что Зения придвинулась ближе и все еще держит руку на головке Бет. Арден чуть-чуть подвинулся, как раз настолько, чтобы его губы коснулись ее пальцев, погруженных в кудряшки дочери, и Зения на мгновение замерла. Их взгляды встретились, и Арден почувствовал, как в нем неуправляемой волной поднимается желание. Ему страстно захотелось прямо сейчас раздеть ее донага и уложить на пол, словно на траву в пронизанном солнцем лесу. Зения смущенно отвернулась, так что ему стал виден только ее профиль. Она почти не пошевелилась, но рука медленно отодвинулась, и Ардену остались только детские медово-золотистые кудри у губ и жгучее желание в крови. Он осознал огромную дистанцию, касающуюся своих желаний и того, что происходило в действительности. Между его стремлением утонуть в этой женщине и изящным, спокойным контуром ее щеки лежала безмолвная, бездонная пропасть, и он не знал, как ее преодолеть. Он не видел путей через существовавшую бездну, они все казались такими неопределенными, что любой неверный шаг мог стать роковым. Он чувствовал огонь только в себе самом, в ней его не было, и понял, что, если останется здесь, может сделать что-нибудь недостойное.
– Теперь лучше отнести ее наверх. – Арден резко встал, передал Бет в руки ее матери и, не дожидаясь ответа, повернулся и вышел.
Спустя четверть часа он, повесив на плечо винтовку, направлялся к своему стрельбищу позади старой голубятни. Там он провел остаток дня, всаживая пули в бросаемые с подноса стеклянные тарелочки, сосредоточившись исключительно на выстреле и отдаче оружия и с удовольствием слушая звон разбитого стекла.
* * *
Зению пригласили вниз побеседовать с мистером Кингом, за час до того как нужно было переодеваться к обеду. Когда она вошла, поверенный и лорд Белмейн встали, граф подвинул ей кресло к камину и, улыбнувшись, с удивительной теплотой спросил, как чувствует себя мисс Элизабет теперь, когда успокоилась.
– Она спит, – ответила Зения. – Никаких признаков озноба не заметно, и я очень надеюсь, что она не простудилась.
– Хорошо, – оценил лорд Белмейн. – Хорошо. Думаю, вы хорошо укутали ей горло.
– О да.
– Леди Уинтер – заботливая мать, мистер Кинг, – подчеркнул граф и выпил своих зеленых сердечных капель.
– Ничто так не радует глаз, как искренняя нежность матери к своему ребенку, – отозвался поверенный.
У Зении снова вспыхнула маленькая искра благодарности, и она робко кивнула в знак признательности.
– Заботясь о благополучии мисс Элизабет, мы должны разобраться с несколькими скучными юридическими вопросами, – улыбнулся ей поверенный. – Ничего сложного, но они потребуют вашей помощи. По различным причинам возникли некоторые трудности в связи с тем, что документы о вашем браке с лордом Уинтером утеряны.
У Зении тревожно забилось сердце, и она взглянула на графа, но он тоже улыбался, слегка сжимая между ладонями рюмку для сердечного лекарства.
– Конечно, можно организовать поиски по всей Аравии, – мистер Кинг кашлянул, видимо, изображая усмешку, – но для вас и лорда Уинтера будет гораздо проще подтвердить свой брак церемонией в соответствии с английскими законами. Тогда лорду Уинтеру потребуется проделать еще немного бумажной работы, удостоверяющей, что мисс Элизабет его дочь и он ее законный опекун, которого вы принимаете, и все будет сделано без сучка без задоринки.
Мужчины смотрели на Зению с таким милым, ласковым выражением на лицах, что у нее немедленно возникли подозрения.
– Я не поняла, – возразила Зения, хотя ей все было понятно.
– Все очень просто, леди Уинтер. Вы должны снова выйти замуж за вашего мужа, – пояснил поверенный, еще раз выразительно кашлянув.
– А лорд Уинтер… – Зения выпрямилась в кресле, чувствуя, что голос ее не слушается. – Лорд Уинтер согласен?
– Да. Сегодня утром я говорил с ним, и он полностью согласен.
Но лорд Уинтер здесь не присутствовал, и он не мог лично подтвердить свое согласие. Для беседы сюда ее пригласили отец лорда и поверенный Белмейнов. Она вспомнила, как Арден сегодня сказал ей, что они должны прийти к определенному соглашению. «О каком соглашении он говорил? Он все-таки хочет на мне жениться? – подумала она. – Тогда я была бы в безопасности, как его законная жена, как христианская жена, которую нельзя прогнать, с которой нельзя развестись».
– Означает ли это, что у меня никогда нельзя будет забрать Элизабет? – выпалила она. – Или он сможет забрать ее у меня, как говорил?
– Я уверен, что ни один муж никогда не пожелает забрать у заботливой матери ее ребенка, – ответил мистер Кинг, глядя на нее с той же неизменной ласковой заученной улыбкой.
Услышав очередную банальность, Зения решила, что они ей лгут.
– Я хочу сделать так, как будет лучше для Элизабет, – проговорила она.
– Безусловно. – Граф встал и взял пузырек с сердечным лекарством. – Хотите вина, дорогая?
– Нет, благодарю вас. – Покачав головой, она тоже поднялась и, отвернувшись к камину, смотрела на серебряную решетку, на которую падал отсвет раскаленных докрасна углей. – Мой отец – барристер в корпорации Линкольна, мистер Кинг. Я думаю, у меня нет возражений сделать то, о чем вы говорите, но, если вас не затруднит, мне хотелось бы, чтобы вы написали мне все на бумаге, а я пошлю письмо отцу. Я хочу, чтобы он дал мне совет. – Зения повернулась и увидела, что мистер Кинг тоже встал.
– С удовольствием сделаю это для вас, мадам. Думаю, вы увидите, что он с готовностью одобрит такое решение.
– Да, – медленно повторила она, – я уверена, что у меня нет возражений сделать то, о чем вы говорите, но я хочу, чтобы отец дал мне совет.
– Составьте письмо, не откладывая, мистер Кинг, – попросил граф. – Я хочу, чтобы его отправили в Лондон сегодня вечером и мистер Брюс уже утром получил его.
– Но сначала я сама должна его прочитать.
– Несомненно, мадам. – Удивленно подняв брови, граф еще раз ласково улыбнулся ей, но его улыбка быстро пропала. – Мы стараемся сделать все возможное, чтобы подтвердить ваш брак с моим сыном. Надеюсь, вы не думаете, что кто-то собирается обмануть или запутать вас, ведь, живя вместе с нами, вы не находите свое положение невыносимым?
– Нет, – тихо ответила она, обескураженная язвительностью его тона.
– Рад слышать. Не думаю, что лорд Уинтер совсем не привлекателен как муж. Правда, я его отец и, возможно, сужу предвзято.
– Я не стану делать ничего, что могло бы разлучить меня с Элизабет, – твердо ответила Зения.
– Вы хотите, чтобы ваша дочь считалась незаконнорожденной, леди Уинтер? – тихо спросил граф. – Другого выбора у вас нет.
– Я хочу, чтобы отец дал мне совет. – Зения непроизвольно сделала шаг назад.
– Ваше желание вполне приемлемо. А если он посоветует что-либо другое, я буду вынужден считать его очень глупым человеком. – Граф натянуто поклонился. – Думаю, уже пора переодеться к обеду. Разрешите предложить вам руку, мадам, и проводить наверх.
Глава 18
Зения надела свое платье цвета лаванды и жемчуг вместо бриллиантов – из всего, что у нее нашлось, такой наряд больше всего подходил на замену голубому и золоту. За обедом она и виконт не сказали друг другу ни слова. Граф говорил с сыном о политике, но, судя по коротким ответам лорда Уинтера, такая тема, очевидно, не очень интересовала Ардена. Его мать сообщила, что пригласила своих портниху и модистку и они утром будут ждать Зению, чтобы заняться ее новым, более ярким гардеробом. При словах матери лорд Уинтер слегка скривился, глядя в свою тарелку, но на такое короткое время, что Зения усомнилась, не почудилось ли ей.
– Я видел, что вы оставили наполненным пруд для карпов, – неожиданно заметил лорд Уинтер в наступившей тишине.
– Ах, – покачал головой его отец, – случилась печальная история. В тридцать шестом году пруд промерз до дна, и мое сердце разбилось. В пруду жил карп, который был старше меня.
– Я помню, – отозвался лорд Уинтер, – я всегда кормил рыб. – Он взглянул на Зению. – Они обычно приплывали, когда кто-нибудь звонил в колокольчик.
– Ржаной хлеб, – напомнил граф, – они любили ржаной хлеб.
– Я возьмусь почистить и восстановить пруд, если не возражаете. – Лорд Уинтер отпил вина и, поставив бокал, вертел его в пальцах.
Мимолетное выражение изумления промелькнуло на лице графа, но он улыбнулся, чтобы спрятать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50