https://wodolei.ru/catalog/stalnye_vanny/Kaldewei/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Кто прижмет и погладит по волосам. Поплакать навзрыд, потому что Лири… Светлая, красивая Лири. Королева. Как ей, наверное, было страшно и больно умирать.
— Пойдем, Иль. Пойдем на Палубу.
Они не набрасывали шлемов, хоть это и против правил. Сели у ксиоровой стены, под пронизывающим светом миллиардов звезд.
— Иль, я забыл совсем с утра.
На ладони Арниса лежат два колечка. Из ретанового провода - из катушки в сплетении. Отмотал немного от запаски.
— Дай мне руку.
Вот тоненькая кисть Ильгет - в его руке. Колечко скользнуло на средний палец. Арнис поцеловал руку.
— Давай и я тебе надену. Радость моя, - шепчет она, и второе колечко, побольше, охватывает его палец. Арнис замирает от прикосновений, и в этот момент кажется, что жизнь не кончится никогда.
ГЛАВА 1. Мир.
Дом был набит детьми и собаками. До отказа. Арнис ушел до вечера - какая-то встреча со старыми друзьями из СКОНа, Ильгет решила остаться дома, потому что Данг привел крестников. Он их часто теперь приводил. Да и вообще она слишком мало после возвращения оставалась одна. В тишине и покое. Арнис никогда не уставал от людей, Ильгет - наоборот. Только с ним хорошо, с ним - все равно, что в одиночестве. Но идти куда-то в компанию совершенно незнакомых людей…
Ильгет вышла в коридор и всплеснула руками. Золотистый щенок, растопырив задние лапки, заканчивал свое мокрое дело - на сиреневый квадрат вариопласта. Ильгет подхватила собачонку и вынесла за дверь гостиной, в балконный садик. Щетинки пола вспушились, впитывая лужицу.
Шера с недоумением замерла на траве, не понимая, почему ее так внезапно оторвали от важного процесса и куда-то потащили.
— Гуляй, Шера, гуляй! - сказала Ильгет. Нока подошла сзади и требовательно ткнулась носом.
— Да тебя я тоже люблю, - Ильгет засмеялась и приласкала собаку. С тех пор, как из питомника забрали Шерку, Нока, хоть и отнеслась к щенку по-матерински, стала беспокоиться, а достаточно ли любит ее хозяйка.
Новая собака нужна. Нока уже немолода - ведь она обычный, не рабочий луитрен, срок ее жизни всего лет 15. Да и одной Ноки катастрофически не хватает. Вообще в бою ведь чем больше собак, тем лучше.
Ильгет заглянула в свой кабинет, переоборудованный временно под детскую. Здесь все было в порядке. Андорин упоенно прыгал на пружинящем кресле. Лайна залезла ручками в расставленные на полу пестрые тюбики и радостно уляпывала красками приготовленные пластиковые листы, а заодно стены и пол (чистящие системы вариопласта, недовольно потрескивая, тут же восстанавливали цветовой статус кво).
— Андо? Пойдешь со мной пирожки делать?
— Ура-а! - мальчик совершил дикий прыжок с кресла прямо на шею Ильгет, словно мартышка, вцепился в нее. Ильгет едва удержалась на ногах, хохоча, обхватила малыша. Лайна что-то залопотала - малышка говорила пока всего несколько слов и двинулась к ней, махая измазанными ручонками.
— Ну-ка, ну-ка, - Ильгет подхватила девочку, - пошли-ка ручки мыть…
Дверной сигнал. Кто-то чужой. Сама не зная почему, Ильгет похолодела. Набрала воды в раковину и пустила Лайну поиграть с водой, сунув ей несколько разноцветных стаканчиков. Можно посмотреть, кто пришел, но не хочется. Не хочется.
— Открыть, - велела Ильгет и пошла к двери. Андо уцепился за нее, и она была рада этому - ей не хотелось быть одной, и даже ребенок, казалось, спасал ее от чего-то… чего-то страшного и неприятного. Похожего на сагонскую атаку или ночной кошмар. Дверь уже растворилась, и пришелец шагнул внутрь. Ильгет замерла, прислонившись к косяку. Это был Пита, и он молча смотрел на нее. Нока бросилась к бывшему хозяину, приветливо виляя хвостом.
— Ара, дядя, - вежливо поздоровался Андо. Потом дернул Ильгет за руку и повис на ней, пытаясь вскарабкаться по ее ноге.
— Ара, - повторила Ильгет. Ну что он молчит?
— Здравствуй, - сказал Пита, - ну как дела?
Это был Пита-милый-мальчик. Вежливый и скромный, добрый и отзывчивый. Он просто пришел осведомиться, как она поживает, по-дружески - ведь могут же люди в их ситуации сохранять дружеские отношения?
— Хорошо, - Ильгет стало полегче. В самом деле, что она так заволновалась? - а ты как? Зайдешь?
— Ну, если приглашаешь…
— Ильгет, - шепотом сказал Андо, - пирожки?
— Потом, - ответила Ильгет и вслед за Питой вошла в гостиную.
— Я вижу, тут у тебя уютненько стало, - он огляделся. Ильгет кивнула механически. Они с Арнисом решили, что пока поживут в этой квартире. Пока хватит этой, трехкомнатной на двоих. Арнис пока еще ночевал у себя - но здесь уже многое перестроили. Ильгет с удивлением обнаружила, что Арнис, оказывается, любит возиться с дизайном. Любит и умеет, и делает это лучше нее. Все стены гостиной были превращены в зеленые рощи, оплетены вьющейся листвой, а полупрозрачная мебель словно вырастала из пола, напоминая гигантские грибы.
— Садись, - пригласила Ильгет, - может, чайку? Или чего-нибудь выпить?
Пита опустился на диван, Ильгет, напротив него - на табуретку, обманчиво скользкую и твердую, но мягко прогнувшуюся под ней.
— Да нет, - сказал Пита, - ты на Квирин-то надолго?
— Думаю, да. Надеюсь.
— Это хорошо.
Повисла пауза. Пита будто ждал чего-то от нее. Ильгет стало неловко, как обычно, но она теперь словно раздвоилась. Одна - общалась с Питой, вторая - оценивала ситуацию со стороны, и этой второй было немного смешно. Это такая игра. Сначала была игра в "милого юношу" и "дружеские отношения", а теперь - в "несчастного покорного мужа деспотичной жены". Хоть они вовсе не муж и жена.
Однако, даже видя эту игру, Ильгет не могла сделать ничего - ей пришлось поддерживать заданный тон отношений.
— Ты мне хотел что-то сказать?
— Я? Да нет, в общем, - Пита пожал плечами. Он, как обычно, наслаждался ситуацией. Ну не спрашивать же "а зачем ты пришел?" Глупо.
— Как у тебя жизнь-то? - спросила Ильгет.
— Хорошо.
— Работаешь?
— Ага.
— А… гм… с личной жизнью как?
— А это тебя касается? - чуть ощетинился Пита.
— Ну извини. Ладно…
Ей показалось, что Пита снова изменился. Перестал играть в школьника перед злой директрисой, как-то расслабился. В глазах его появилось искреннее выражение.
— Иль…
— Да?
— Иль, я ведь к тебе пришел… знаешь… ты прости меня, дурака. Я знаю, что наделал много глупостей. Причинил тебе много боли.
Он встал, сделал шаг к ней. Ильгет невольно тоже поднялась, напряженно глядя на него.
Неужели это серьезно? Но ведь любой человек может искренне покаяться… ведь он в церковь ходит. Неужели понял?
Но что делать с этим ей?
Ей-то как жить?
Руки Питы легли на ее плечи. Знакомое тепло обволакивало - и ничего нельзя сделать с этим. Ничего.
— Ты ведь хочешь быть со мной, - прошептал он.
— А ты? - бессильно спросила Ильгет.
— Я люблю тебя, - сказал Пита и прижался. Ильгет замерла в его объятиях, не смея вырваться, не двигаясь. Но ведь нельзя же так… нельзя. Вдруг она услышала сдавленные всхлипы.
Он плакал.
— Я ведь люблю тебя, - шептал он и гладил ее по голове, - ты же знаешь… ты же все равно для меня…
Господи, что же делать? Слезы покатились по щекам. Как жалко его… как тяжело. И ведь это муж все-таки… ведь венчание-то все-таки было… или не было… или было недействительно… но если он сам, сейчас, говорит, что хочет быть с ней, что признает ее своей женой… ведь это преступление - не дать ему шанса?
Господи, что же мне делать, помоги!
Ильгет осторожно высвободилась. Провела рукой по плечу Питы.
— Ты прости меня, - сказала она, - но уже поздно. Я не могу.
Пита молча смотрел на нее, словно не понимая слов.
— Я… люблю другого человека, Пита, - сказала она, - я выхожу замуж.
Молчание резало слух, словно "песня смерти".
— И ты… ты иди. Уже поздно… прости.
Следующая перемена была стремительной. Новая маска. Ярость оскорбленного мужчины.
— Вот как? - резко и ехидно спросил Пита, - значит, такая ты у нас праведная! Будем знать, что ж… Мне, значит, на пять лет запретили венчание, я, значит, неправильный муж, а ты у нас святая! Только вот ты приврала немного, нет? У тебя уже был любовник, просто ты не посчитала нужным это афишировать!
— Перестань, - безжизненным голосом произнесла Ильгет. Господи, ну почему он так легко причиняет ей душевную боль? Ведь чушь же говорит. Чушь!
— Да? Нет, все очень просто, конечно же! Она подает в церковный суд, якобы плохой муж ее обманул. А о том, что у нее самой давно любовник - это священникам знать не обязательно.
— Отец Маркус в курсе наших отношений с Арнисом. С того момента, как я здесь, - сказала Ильгет.
— Думаю, что он не обо всем в курсе! Эх, Ильке, Ильке! Ну не стыдно тебе? - он покачал головой укоризненно, - ну хоть бы Богу-то не врала! У меня-то ведь никого нет. Никого! Я к тебе, по-честному, поверил в твои уверения в любви и преданности. Ага, вот она, твоя любовь и преданность. Только не мне. Какой же я дурак! Почему же я такой лох, почему я так легко поддаюсь на манипуляцию!
В его голосе была неподдельная боль.
— На какую манипуляцию?
— На твою, на какую же еще. Ты же просто мастер, я поражаюсь, как ты умеешь людьми манипулировать!
— Да ты о чем вообще?
— Что, не понимаешь? - он горестно покачал головой, - ты зачем дурочку-то строишь? Ты ведь умная. Ты прекрасно все понимаешь.
"А если он расскажет священнику? - Внутри заледенело от этой мысли, - то есть что он расскажет? Я не сделала ничего греховного, у нас не было отношений с Арнисом до самой помолвки. Никаких. Мы не были любовниками. Но ведь он и соврет - недорого возьмет. Просто пойдет и оклевещет…"
Ильгет почувствовала, как ноги медленно подгибаются. Оперлась руками о спинку дивана.
"Нам запретят венчание… отложат… за такое дело могут и лет на 10 отложить… Господи! Мы же не проживем 10 лет… это очень маловероятно. Господи, за что?!"
— И что ты за человек? - продолжал Пита, - ни совести нет, ни… А, - он пошел к двери.
Ильгет медленно опустилась на диван. Андо тут же подскочил к ней.
— Ильгет, а пирожки?
— Знаешь что, - сказала она, - давай я тебе лучше кинушку поставлю… хочешь?
Какие там пирожки… какие дети…
— Сбежал я от них, - сказал Арнис, - ну их, думаю. Лучше пойду к Ильке.
Он погладил Ноку и взял на руки золотистого щенка.
— Арнис, посмотри! - Андо настойчиво тянул его в кабинет. Ильгет против воли слегка улыбнулась. Андо хотел показать Арнису построенный из вариопласта домик.
— Ты есть хочешь? - спросила она вслед.
— Не… там была жратва. А маленькая где?
— Спит, - сказала Ильгет. Лайну она уложила в спальне.
— Да, уже поздновато. Но давай с тобой, пожалуй, чайку выпьем?
— Ага, - Ильгет пошла на кухню. Через некоторое время Арнис присоединился к ней.
— Мне кажется, у тебя не в порядке что-то, - сказал он озабоченно.
— Да нет, все… - Ильгет вдруг всхлипнула. Арнис подошел к ней, обнял, прижал к себе.
— Радость ты моя. Солнце. Что случилось? Ну что? Болит что-нибудь?
— Нет… Пита приходил.
— Господи! Что ж ему надо здесь?
— Говорил, что любит, что хочет вернуться.
— А-а…
— Я сказала, что поздно…
Ильгет вдруг разрыдалась, ткнувшись носом в грудь Арниса. Он растерянно гладил ее по голове, прижимая к себе.
— Душенька моя… девочка…
Ильгет шмыгнула носом, оторвалась от Арниса и рассказала о предположениях своего бывшего сожителя.
— Он же теперь пойдет и… сообщит… и как тогда?
— Фу-у, - Арнис вздохнул, казалось, с облегчением, - слушай, Иль, не надо из-за такой ерунды плакать. Ничего он не сообщит, и ничего не будет. Будет свадьба.
Ильгет начало казаться, что и в самом деле - ничего не сообщит. С чего она это решила? Фантазия слишком богатая.
— Ты знаешь, с ним так трудно… он с таким уверенным видом говорит… например, что я манипулятор. Я правда манипулятор?
— Ага, злостный.
— И совести у меня нет.
— Конечно, нет. Откуда у тебя совесть? Связалась с каким-то ско, а разве от ско чему-нибудь хорошему научишься?
Ильгет улыбнулась.
— Слушай, знаешь что? Пожалуй, я чай пить не буду сегодня. Я вспомнил - обещал же еще статью закончить для "Общей социологии". Ничего?
— Конечно, ничего.
— Ты успокоилась? - он внимательно заглянул ей в лицо, провел ладонью по щеке, - ничего не болит внутри?
— Нет.
— Если будет плохо, немедленно звони мне. Статья подождет тогда. С детьми ты справишься?
— Лайна уже спит, этого сейчас уложу, и все…
Арнис наклонился к ней и стал целовать. На несколько секунд Ильгет забыла обо всем на свете.
— Все, до завтра! Спокойной ночи!
Арнис вскочил на скарт, но направил его отнюдь не в сторону собственного дома в верхнем квартале.
Где живет Пита, он знал. Случайно, Ильгет показала как-то во время прогулки. Впрочем, выяснить это было бы делом нескольких секунд.
Арнис поднялся высоко над верхушками деревьев и летел, плотно сжимая древко скарта. Словно ведьма на помеле. Темнеющий воздух свистел, убегая назад. У небольшого дома, колбасой обвившего зеленый холм, Арнис спикировал вниз. Безошибочно выбрал нужную дверь. Перебросил скарт за спину - без бикра, конечно, носить его не так удобно, но ничего. Свет в окне горел. Арнис встал в сигнальную зону перед дверью.
Прошло довольно много времени, он хотел предпринять что-нибудь еще, но дверь наконец медленно растаяла в воздухе. Пита стоял на пороге.
— Добрый вечер. Разрешите войти? - попросил Арнис.
Шагнул в коридор.
— Добрый вечер, - с нажимом сказал Пита. Арнис внимательно смотрел ему в лицо. Бывший муж Ильгет отвечал тем же. Нет, он не собирался отводить глаза. Арнису где-то внутри стало смешно - так два кобеля, собравшись драться, выполняют сложный ритуал, пытаясь дипломатическим путем доказать другому свою крутизну.
Вот только драться он не планировал. Да и крутизну доказывать - тоже.
Но взгляда не отвел.
Даже интересно было смотреть в это лицо… в общем, симпатичное такое, привлекательное. Неудивительно, что Ильке он нравился. Узкое, интеллигентное лицо. Умные глаза. Вот только кажется, что зрение застилает красноватый туман. Кровь на ресницах. И тошнит со страшной силой. Ведь до того было больно, что внутренности выворачивались. Сейчас от одного воспоминания тошнота подступила к горлу. А ведь я даже не помню ничего, подумал Арнис. Лицо вот это - помню, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67


А-П

П-Я