– А я думаю, что твоя бабушка, дорогая Красная Шапочка, живет в лесу.
– Бабушка? – Нелл изобразила удивление. – Не понимаю...
– Ну, ты же маленькая Красная Шапочка?
– Что вы имеете в виду? – Нелл гордо выпрямилась и сделала шаг назад, прикидывая, сможет ли она успеть убежать от него, если понадобится. Но интуиция подсказала ей, что это бесполезно, это не Мамаша Паркер.
– Я имею в виду те сказки, которые ты мне тут рассказываешь.
– Никаких сказок я вам не рассказываю!
– Ну-ка, прекрати! – Он открыл дверцу машины и вышел. Стоя, полицейский был на целую голову выше ее, несмотря на ее четырехдюймовые шпильки. Когда он распахнул пальто, она увидела, что это был инспектор.
– О нет... – невольно прохрипела она. В руках у него оказался блокнот.
– Я должен сообщить, что тебе объявляется предупреждение за проституцию на улице. – Он начал официальную процедуру сбора информации, но, когда спросил у нее имя и она ответила, как всегда, Элли Литтл, Нелл увидела, что его карандаш замер и он поднял голову.
– Что-что? – недоверчиво спросил он.
– Элли Литтл, – повторила она громче. На этот раз он не сдержался и рассмеялся:
– Вот это да, проститутка, которая читает Диккенса. Ну а как твое настоящее имя, маленькая Нелл?
Нелл растерялась и не знала, что ответить. Это был первый человек, который смог правильно понять, откуда она взяла это имя.
– Оно и есть настоящее, – произнесла она как можно небрежней.
Полицейский вздохнул и пожал плечами:
– Ладно, раз это твоя история... пусть... Любишь читать? Что ты думаешь о Троллопе?
Он с такой невинностью задал этот вопрос, что Нелл чуть не попалась. Но стальной оттенок в его голосе вовремя ее остановил.
– Сейчас бы я предпочла оказаться в «Маленьком доме в Эллингтоне», – слащаво ответила она, явно издеваясь.
Он сразу же это почувствовал и, опустив блокнот, пристально посмотрел ей в глаза.
– Какого черта такая образованная девушка, как ты, делает на улице? – спросил он. – Или проституция – единственное, на что ты способна?
– Ну, по крайней мере, здесь хоть хорошо платят.
– Да-а... дай-ка на тебя посмотрю... – Он крепко взял ее за руку и подвел к фонарю, где долго и внимательно осматривал с головы до ног. – Черт побери! – возмущенно произнес он наконец. – Ты наверняка только что сдала экзамены за среднюю школу!
– Причем все до единого с отличием, – парировала Нелл. – Но только два года назад.
– Ладно, вытряхивай свою сумочку, – холодно приказал он.
Увидев презервативы, он пересчитал их. Двадцать два.
– Ну и сколько ты уже сегодня использовала? – усмехнулся он.
– Не твое дело, – отрезала Нелл.
Он стал перебирать косметику, бумажки, пакеты с ватой, потом достал духи «Шанель № 19», которые дала ей Синди, укравшая их в магазине, но потом решившая, что они ей не нравятся. Следом за духами последовал лак для ногтей, ей подарил его однажды расщедрившийся клиент. Осмотрев все это, полицейский лаконично заключил:
– Вкусы оставляют желать лучшего.
Увидев в сумочке томик «Нана» Золя, который Нелл читала по дороге на работу и с работы, он удивленно поднял светлые брови.
– О, честолюбие и амбиции, да? Ну а кто же твой сутенер?
– Мики Шафнесси, – тупо ответила Нелл.
– Что-то ты не похожа на его обычных лошадок. Ты знаешь, что он сидел?
– За что?
– Он был осужден за нанесение тяжких телесных повреждений, так что будь осторожна.
Она его явно заинтересовала. Слишком уж молодая. Лицо, даже несмотря на косметику, оставалось детским. Хотя речь у нее была вполне взрослого, образованного человека и она читала Диккенса, Троллопа и Золя. И при всем этом она ходит по улицам, чтобы принести деньги хорошо известному в полиции сутенеру, в свою очередь работающему на человека по кличке Король Порно.
– Раньше получала предупреждение?
Зная, что врать бесполезно, потому что он легко может проверить журнал регистрации, Нелл честно призналась:
– Да, один раз.
– Хорошо, даю тебе последний шанс. В следующий раз ты будешь арестована. Я понятно говорю?
– И очень громко!
– Потому что пытаюсь достучаться до твоей пустой башки, дура! С первого взгляда видно, что ты получила хорошее воспитание. Что, торговать телом лучшее занятие?
Он произнес это таким резким тоном, и его голубые глаза так пронизывающе смотрели ей в лицо, что она не выдержала и отвела взгляд.
– И сколько ты уже этим занимаешься?
– Около четырнадцати месяцев.
– Тогда ты уже хорошо вляпалась. По уши. Почему ты не бросила все, пока была возможность это сделать? Разве тот офицер, который тебя предупредил, не сказал, что есть шанс избежать всего этого бардака?
– Сказал.
– Тогда почему ты не послушалась? Нелл не ответила.
– Сейчас тебе девятнадцать?
До девятнадцати ей оставался месяц, поэтому Нелл ответила уверенно:
– Да.
– И это все, что ты смогла себе найти?
«Нет, это все, что я умею! – хотелось закричать ей. – Тебе легко говорить! Откуда ты можешь знать, что это такое?»
– За это хорошо платят, – нахмурившись, повторила она.
– Ты только из-за денег пошла на это?
На какой-то момент ее бдительность была усыплена, и инспектор увидел, что она испытывает ненависть к себе, с которой он не раз сталкивался у девушек, подобных Нелл. Они в большинстве своем были беглянками. Душевный подъем оказывался коротким. Их ловили, и после этого в жизни не оставалось никаких ценностей и никаких целей. Естественно, что они были легкой добычей для сутенеров. Он повидал немало проституток во всех кварталах Лондона, но эта... Забрать ее в участок не поднималась рука. Она была слишком юной и слишком необычной, чтобы быть просто проституткой. Что-то останавливало его. Он разговаривал с ней сурово и жестко. Но сейчас он был не при исполнении служебных обязанностей. Сначала инспектор хотел даже проехать мимо, но увидел, как она наклонилась к одной из машин в надежде снять очередного клиента, и ему бросились в глаза ее необычайная хрупкость и стройность, поэтому он вернулся назад и теперь разговаривал с ней под фонарем.
Как бы угадав его мысли, Нелл расправила плечи и откинула рукой назад целую копну густых волос. Мелкие кудряшки обрамляли ее немного удлиненное лицо, придавая ему особый шарм. Она приподняла подбородок и посмотрела ему в глаза. Она казалась очень хрупкой, но он готов был поклясться, что у ее фигуры были идеальные пропорции.
Инспектор с силой захлопнул блокнот.
– Ты получаешь второе предупреждение. – Его голос показался ей хриплым. – В следующий раз, если попадешься, будешь арестована. Я ясно излагаю свои мысли?
– Кристально, инспектор.
– Если у тебя будет время немного поразмыслить, ты поймешь, что эта жизнь не для тебя, – заключил он, садясь в машину. – Попробуй почитать для начала Библию. Возмездие за грехи.
После этих слов он уехал, оставив ее в облаке выхлопных газов.
Нелл рассказала Паоле о своем втором предупреждении, потому что это начинало ее беспокоить.
– Предупреждение ничего не значит, – успокоила ее Паола. – Арест, вот что должно тебя волновать. Там тебя замарают, как хрюшку. Да-да, замарают. Потому что чернила для отпечатков пальцев никогда не отмываются.
– Я и не думала, что инспектор полиции станет останавливаться, чтобы предупредить проститутку, – горько произнесла Нелл.
– Какой он был?
– Очень высокий... светло-голубые глаза, блондин...
– А... «Голубые глаза», – протянула Паола. – Когда-то он меня тоже арестовывал. Я сама не прочь отдаться ему.
– Ну и дура!
– А разве тебе он не показался красивым?
– Я даже не заметила, – бесстрастно ответила Нелл. – Он мне слишком надоел своей настойчивостью. Он, наверное, следил за мной!
– Следить гораздо лучше, чем предлагать! Да, случается и такое... И гораздо чаще, чем ты можешь себе представить. Полицейские прежде всего мужчины, запомни это. Но только не инспектор Стивенс. Однажды один сержант предложил мне быстренько перепихнуться за углом, бесплатно, разумеется. А за это, мол, он меня отпустит. Так вот, после этого... он еще, скотина, вернулся и арестовал меня! Стивенс не такой. Он делает все по закону и инструкциям, как положено. Если бы мне пришлось попасться снова, то я бы хотела, чтобы меня арестовал он.
Второй и последний раз Нелл встретилась с инспектором Стивенсом на Парк-лейн.
Он стоял у отеля под навесом в окружении нескольких мужчин в смокингах. Они все были в прекрасном расположении духа и немного пьяны. Инспектор выделялся ростом и светлыми волосами. Когда он обернулся, Нелл успела низко опустить голову и, пятясь словно рак, двинулась в другом направлении, так что, если он даже и остановил свой взгляд на ней, вряд ли смог узнать. Только за углом отеля она снизила темп и, идя по тротуару, стала высматривать какую-нибудь машину, чтобы уехать. Сделанное под леопардовую шкуру пальто распахнулось, обнажив ее стройные, почти не прикрытые юбкой ноги и глубокий вырез на черном свитере. И юбку и свитер она одолжила у Паолы.
Нелл чуть не потеряла дар речи, когда вдруг сзади раздался знакомый голос:
– Я так и думал, что это ты... Я узнал твои ноги.
Она повернулась и увидела, что он стоит совсем рядом, прямо перед ней, слегка покачиваясь и держа руки в карманах пальто. От его блестящих светлых волос отражался свет уличных фонарей.
– Ты так и не послушалась меня, я вижу... – проговорил он. – А это значит, что по закону я должен арестовать тебя...
– За что? За то, что я гуляю по Парк-лейн?
– За то, что ты гуляешь! Каждое покачивание твоих бедер достаточно красноречиво!
– Я не останавливала ни одной машины...
– А так хотела!.. В настоящее время ты занимаешься проституцией. Я сыт и пьян, но не настолько, чтобы не соображать, что делаю! Мне не обязательно быть при исполнении служебных обязанностей... Вот. Однако... Я только что отмечал тут свой перевод в Отдел криминальных расследований. Теперь я инспектор-детектив. – Он придвинулся ближе и почти коснулся ее лица своим. У него были необычайно длинные ресницы, и от него пахло чем-то очень острым и свежим. – Но, если увижу тебя на улице, я все равно тебя арестую, даже несмотря на то, что это не входит в мои обязанности. До тебя дошло?
– Дошло, – резко бросила Элли. – Мои поздравления, инспектор...
Он улыбнулся и снисходительно помахал ей рукой, слегка покачиваясь на ногах.
– Может, найти тебе тачку? – спросила она. Сам инспектор был не в состоянии управлять машиной.
– Нет, спасибо. Я не прочь прогуляться, пока у меня не прояснится в голове. – После этих слов он сузил глаза и строго произнес: – Советую и тебе сделать то же самое.
– О да, я уже исчезла. – И Нелл, резко развернувшись на каблуках, быстро зашагала прочь, пока он не передумал. Однако она не удержалась и, обернувшись, саркастично бросила: – Спасибочки...
Но он уже был вне пределов слышимости, двигаясь в противоположном направлении и по-прежнему слегка покачиваясь из стороны в сторону.
– На этом ваши связи с полицией ограничиваются? Только два предупреждения? – спросил Филипп, когда она изложила тщательно продуманную версию событий.
– Да.
– Я рад это слышать. Предупреждения фиксируются, но они не являются поводом для оформления дела и постановки на учет. Поэтому у муниципальной полиции нет ни вашей фотографии, ни отпечатков пальцев. Тот тип клиентов, с которыми вы будете в будущем сближаться, не терпит никаких связей с полицией, хотя о полиции они знают все. – Филипп хрустнул пальцами.
– Вам действительно повезло, что вы избежали ареста во время работы проституткой на улице. Как вы думаете, почему это произошло? Почему вам так повезло? Необыкновенная удача или необыкновенное умение контролировать свой нелегкий труд?
– И то и другое, – ответила Нелл и через мгновение добавила: – Наверное, все-таки еще опыт. Паола была прекрасной учительницей.
– У вас были друзья?
– Паола единственный человек, которому я доверяла.
– У вас были какие-то проблемы с доверием в прошлом?
– Можно сказать и так. – Нелл снова и снова вспоминала Дженни и по-матерински заботливую Лил.
– Можно ли считать, будто вы не убеждены, что мне и миссис Уоринг можно доверять?
– Да, но теперь я уже знаю достаточно, чтобы не судить о вещах только по их внешнему виду.
Филипп сложил руки у лица, как священник.
– Видимо, и мы должны поступать так же по отношению к вам, – мягко напомнил он. Его губы невольно дрогнули в самодовольной улыбке, когда он увидел, как в ее глазах вспыхнуло пламя ненависти. Значит, урок пошел впрок, он попал в цель. Это научит ее не играть в подобные игры с ним, самим Филиппом Фолкнером.
Их глаза встретились и впились друг в друга. Лиз думала, что эта тишина означает облегчение и разрядку, но если бы она услышала то, что чувствовали в этот момент Филипп и Нелл, то ее бы оглушил скрежет стали.
Филипп повернулся к Лиз:
– Я буду отвечать за все внешние мелочи и манеры. Поведение за столом. Кое-какие инструкции, наставления и правила, которым надо следовать. Все это мы тщательно обсудим и изучим. – Он повернулся к Нелл: – Вы будете делать то, что вам скажут, и так, как вам скажут. Вам также придется забыть все то, чему вас учили раньше. Все, что было раньше, вам надо забыть. Сбросить это с себя, как мертвую шкуру. Вас всему научат.
Филипп поцеловал Лиз и кивнул Нелл. Рукопожатия не было. После этого он ушел.
– Ну? – спросила Лиз, закрыв входную дверь.
– Ты мне и половины о нем не рассказала, согласись.
– Ты бы сразу все бросила и убежала к черту на кулички.
– О, ему бы это ужасно понравилось, – заключила Нелл, сваливая тарелки в кучу на поднос.
– Но он хоть не сильно тебя напугал?
– Нет. Я готова просто разорвать его.
– Да. У Филиппа врожденное чутье и вкус, этому трудно научиться. Но подобный стиль поведения в его духе.
– Я рада, что ты это сказала. – Нелл подняла поднос. – Не думаю, что я когда-либо стану такой. Меня не волнует проблема показной важности собственной персоны.
– Филипп склонен к проявлению легкой грубости и твердости, – согласилась Лиз.
Нелл немного поколебалась, а потом вдруг неожиданно спросила:
– Но почему тебе он так небезразличен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64