Ц Я вовсе так не думаю.
Вепря внесли сразу за оленем, на таких же деревянных носилках, только раз
мерами поменьше. Принц полез было из-за стола, но, вспомнив, как ноет у него
нога, решил лишний раз не вставать, остался сидеть, лишь передал свой нож о
дному из слуг. Все-таки, у королевского кравчего, который разделывал олен
я, были и другие заботы. Например, выполнение его прямых обязанностей Ц н
аполнять кубок короля и его супруги.
Вепрь оказался старым и жилистым. К тому же, его не выдержали в печи должно
е время, но голодные мужчины не обращали внимания на такую мелочь. Они рва
ли мясо пальцами, заворачивали куски в лепешки и запивали еду целыми пот
оками горьковатого пива, пахнущего жжеными хлебными корками. Слуги, напо
лнявшие кружки, совершенно сбились с ног. Время от времени они менялись с
о своими собратьями, которые ужинали здесь же, за самым концом стола, у две
ри в кухню, и отдыхали, одновременно утоляя голод.
Там, где ужинали слуги, догладывали остатки мяса с костей, но еда по сути б
ыла та же, что и у короля, только чуть меньшее количество и чуть более осты
вшая.
Как было принято при всех королевских и графских домах Британии, за ужин
садились все обитатели замка, от властителя до последнего слуги, и ели он
и одно и то же. Блюда двигались от верхнего края стола к нижнему, все брали
себе, что хотели и сколько хотели. Пожалуй, нормального мяса до младших сл
уг добиралось немного, но их никто не собирался морить голодом. Недостат
ок мяса восполнялся хлебом, кашей и капустой. Даже пиво наливалось то же с
амое.
Ближе к концу трапезы к королю через зал пробрался один из дозорных. Он на
клонился к уху Этельреда и что-то зашептал. Король выслушал дозорного и с
легка взмахнул ладонью.
Ц Гонец? Так зови его сюда. Он, наверное, голоден. И глоток пива ему не повр
едит.
Эльфред заинтересовался, обернулся, внимательно следил за тем, как в зал
у ввели усталого и грязного гонца, серого от изнеможения, с полузакрытым
и глазами. Он шел, еле переставляя деревянные от напряжения, искривленны
е ноги Ц видимо, последние пару суток парень не слезал с седла, а если и сл
езал, то ненадолго. В таком виде с хорошими вестями не являются.
Гонец, шатаясь, встал у стола, жадно потянул носом аромат жареного мяса и д
рогнул лицом, видимо, измученный вынужденным постом. Обходить стол, чтоб
встать лицом к лицу с королем, он не стал, и, опершись на столешницу, хрипло
крикнул:
Ц Датчане! Датчане у Скнотенгагама
Ноттингем
, король. Мой господин Бургред просит твоей помощи. Датчане зимовал
и у Дома пещер, и все думали, что они уйдут, как пришли Ц тихо, никого не тро
гая…
Ц Как же, сейчас… Ц проворчал один из приближенных короля, немолодой во
ин с седой головой и крепкими, как кувалды, кулаками. Ц Жди…
Ц Приходи к Скнотенгагаму со всем своим войском, король, иначе вскоре да
тчане будут уже у самых границ твоего королевства.
Ц Твой Бургред владеет многими землями, которые прежде принадлежали Эт
ельвольфу, Ц проворчал было эрл Холена, но не стал продолжать.
Да, впрочем, его и так никто не слушал. Датчане! По всем столам, словно вихрь
, пронеслось это слово, знаменующее собой конец спокойной жизни. Отнюдь н
е только северные разбойники угрожали Уэссексу Ц королевство воевало
и с Корнуоллом, и с Валлией Ц но только имя этого народа повергало саксов
в ужас, только оно символизировало собою истинную угрозу жизни и свободе
.
Этельред встал. Помолчал, а потом принялся задавать гонцу вопросы. Много
вопросов Ц где, когда, как, сколько. И по его лицу Эльфред быстро понял Ц б
удет война.

Глава 2

Принц вышел на террасу замка. Он давно снял красивую котту, покрытую жирн
ыми пятнами, и остался в одной рубашке Ц камизе. Конечно, весна была тепла
я, и днем солнце пригревало на совесть, но вот ночью потягивало холодком. П
оверх рубашки, чтоб не замерзнуть, Эльфред накинул плащ.
Он постоял, глядя, как у костра препираются дозорные Ц чей черед тащитьс
я на стену, на холод и темень, потом прошелся до дверей донжона.
Рядом с ними, опираясь на каменный парапет, стоял Этельред. Он обернулся л
ишь на миг, увидел брата и снова вернулся взглядом на бревенчатую стену з
амка.
Ц Не спишь? Что так?
Ц Не спится.
Ц Докучает рана? Ты смотри, может, позвать лекаря Ц пусть еще разок посм
отрит, а? Может, железом прижечь?
Ц Ерунда, брат. Не докучает нисколько. И лекаря незачем тревожить. Если с
танет гнить, я сам прижгу.
Ц Когда станет гнить, будет уже поздно, Ц Этельред помолчал. Ц Послеза
втра выступаем. Ты, я так понимаю, останешься?
Ц С чего бы вдруг?
Ц Ты же ранен. К тому же… Разве годится будущему пастырю проливать кровь?

Ц Фу… Брат, все священники с амвонов провозглашают, что война с северным
и язычниками Ц святая война.
Ц Полагаю, тебе стоит остаться здесь хотя бы затем, чтоб на время моего о
тсутствия взять власть в свои руки.
Эльфред подумал, покачал головой.
Ц Не стоит. Не должно быть двух королей.
Ц Ты же не королем будешь.
Ц Ты уверен? Ц принц покосился на брата. Ц А ты помнишь о коронации в Ри
ме?
Ц Так это правда?
Ц Истинная.
Ц Да как ты можешь помнить? Тебе было тогда лет пять.
Ц Но не годик же. Все помню. Многие таны об этом помнят тоже. Ни к чему все э
то, брат. Да и вообще, не хочу я находиться где-то в безопасности, в то время
как все мужчины королевства идут на датчан. Это как-то… не по-мужски.
Ц Странное рассуждение для книжника.
Ц А что Ц книжник не мужчина? Ты поменьше слушай королеву.
Ц При чем тут королева?
Ц Вульфтрит твердит, что мне пора в монастырь. А я пока не собираюсь. Я жен
ат, молод, хочу повеселиться. И оставим это. Я вот не понимаю. Бургред не пом
огал тебе воевать с датчанами, когда они высадились на Вектисе
О-в Уайт
. Почему же ты должен помогать ему?
Этельред молчал, будто не слышал.
Они помолчали. Во дворе все стихло, и две одинаковые фигуры стражников у к
остра в скачущих бликах света напоминали статуи фурий, неподвижные, как
камень. Лишь время от времени один из них шевелился, чтоб подбросить хвор
оста в костер. Король медленно пошел к лестнице, ведущей на стену, Эльфред
следовал за ним. Деревянные ступени заскрипели под ногами, и воин, стоящи
й на бревенчатой площадке, у верха лестницы, встрепенулся и склонился пе
ред Этельредом.
Ц Взгляни, Ц негромко сказал король брату и обвел рукой темный горизон
т. Небо еще и не начинало светлеть, но совершенной темноты ночью в этих кра
ях не бывало, и без труда можно было разглядеть верхнюю кромку леса, огонь
ки дальней деревни, где тоже жгли костры, и полосу холмов вдали. Ц Это наш
а земля. Наше королевство. Здесь живут наши люди, которых мы должны защища
ть. Датчане Ц это страшная напасть, как саранча, даже хуже. Саранча сжирае
т урожай, а датчане Ц как огненный дождь, как… как…
Ц Всадники Апокалипсиса, Ц пробормотал Эльфред.
Король покосился на него. Поколебался Ц он явно плохо знал Апокалипсис,
если вообще его знал Ц и, решив, что грамотному брату виднее, согласился.

Ц Ну да, именно. Сам понимаешь. Датчане из тех, кому нельзя позволить даже
одной ногой ступить на землю. Они расползаются по земле, уничтожая все на
своем пути. Если они укоренятся в Мерсии, то и из Уэссекса их будет уже не в
ыкурить. Не те они соседи, чтоб жить с ними мирно.
Эльфред покачал головой.
Ц Датчане осели у Скнотенгагама еще осенью. И только весной Бургред соо
бразил, что с этим надо что-то делать?
Ц Видимо, соседство стало беспокойным. Датчане начали совершать набеги
на окрестные селения, так я понимаю. Вокруг Скнотенгагама много селений.
Уверен, что уцелели лишь те, которые прикрыты лесом, Шервудом. И потом, мер
сийская вотчина Ц это дело Бургреда. Я же не могу вмешиваться в его дела,
пока он не обратится за помощью. Теперь он обратился. И, сказать по правде,
я рад, что ты решил идти со мной. Я тебе доверяю.
Этельред похлопал брата по плечу. А в голове того уже вертелись мысли, что
нужно взять с собой, что Ц подчинить и еще разок проверить перед походом.
Войско короля собиралось быстро, потому что правитель брал с собой тольк
о те отряды, до которых мог дотянуться теперь же, а к остальным отправлял ю
нцов. Таким же гонцам он велел отправляться к подвластным ему графам и та
нам. Каждый из танов обязан был являться на службу к королю сам, в хорошем
доспехе, при хорошем оружии и в сопровождении пяти воинов и оруженосцев
из числа свободных людей. Каждый эрл, занимавший положение элдормена, то
есть главы графства, должен был предоставлять королю дружину Ц от тридц
ати до пятидесяти воинов, а по возможности и больше. Вооружать и содержат
ь их он должен был за свой счет.
Несмотря на высокое положение, принц не управлял большими земельными вл
адениями, лишь носил почетный титул эрла. За него вполне управлялись дру
гие. Потому Эльфреду не нужно было собирать свой отряд и приводить его к к
оролю Ц он собирался лишь ждать, когда его элдормен приведет уже снаряж
енное маленькое войско. Пока его заботило лишь собственное снаряжение. Э
льсвиса, услышав, что муж отправляется вместе с королем, отнеслась к этом
у довольно спокойно, и принц вздохнул с видимым облегчением Ц он не хоте
л лишний раз тревожить ее. Юной девушке, должно быть, просто не приходило в
голову, что она может остаться вдовой в свои семнадцать лет, с еще нерожде
нным ребенком Ц она думала лишь о том, что все настоящие мужчины воюют, и
раз так, то ее муж должен тоже.
Ей оставалось меньше, чем полтора месяца, до срока. Натирая кольчугу проп
итанной маслом холстинкой, Эльфред втолковывал жене:
Ц Как только родишь, немедленно отправляй ко мне гонца. До того, как я теб
е отвечу, не называй его и не крести, ясно? Разве что уж он будет совсем слаб.

Ц Конечно, Ц с примерной покорностью отвечала Эльсвиса. Подумала и ост
орожно осведомилась. Ц А если все-таки родится девочка?
Ц Что за ерунду ты городишь? Ц от удивления Эльфред даже уронил тряпочк
у. Ц Какая девочка? Откуда девочка? Где это видано, чтоб у мужчины нашего р
ода первенцем была девочка? Никогда. Только мальчишка.
Ц А как же твоя старшая сестра, Этельсвит, жена Бургреда?
Ц Она была не самым первым ребенком. Первым родился мальчик, но его не ус
пели даже окрестить. И потом, повитуха смотрела твой живот, она сказала, чт
о ты ждешь мальчика. Повитуха Ц лучшая в Уэссексе. Ты ей не веришь?
Ц Верю. Но…
Ц Вот и все. Не о чем больше говорить.
Эльфред отложил кольчугу, выкинул в очаг тряпочку и натянул на себя подк
ольчужник Ц грубую короткую куртку из стеганого сукна, которая надевал
ась на простую рубашку. Своими доспехами и воружением занимались все вои
ны Солсбери, которым предстояло выступать на следующее утро в армии прав
ителя. Король торопил Ц его отряд брал с собой лишь те припасы, которые бы
ли необходимы. В ближайшие несколько дней обозу предстояло догнать войс
ко.
Подобная спешка обычно сопровождала выступление королевской армии нав
стречу датчанам, только-только высадившимся на побережье. Этельред был
мрачен, лицо непроницаемое, и только Бог мог бы заглянуть в его душу и увид
еть, насколько королю Уэссекса надоело одно и то же. С тех самых пор, как вс
тупил на трон, сын короля Этельвольфа постоянно воевал. То с датчанами, то
с Родри Мауром, все не оставлявшим надежд распространить свою власть с В
аллии на Западные области Англии, а может, и на весь Британский остров, то
с его сыновьями, тоже очень беспокойными. Королю было всего двадцать сем
ь лет, но он уже устал.
Мерсия встретила уэссекцев неласково. Поселяне косились на воинов сосе
днего королевства (узнать Этельреда по одежде, не зная его в лицо, было нев
озможно, потому что дорогой крашеный плащ Ц знак королевского достоинс
тва Ц хозяйственный оруженосец припрятал во вьюке у своего седла) и про
вожали взглядами довольно настороженными. Это и понятно. Как бы предводи
тель ни приказывал настрого, чтоб крестьян оставили в покое, воины все-та
ки с неизбежностью грабили местных жителей. То отнимут курицу, то соль ил
и мешочек зерна, то заберут весь овес на прокорм лошадей, то между делом по
валяют девицу в кустах за сараем. Дело житейское.
Для них Ц мелочь, а крестьянам Ц головная боль.
Эльфред покачивался в седле и вяло поглядывал по сторонам. Он совершенно
не выспался, был голоден, и мрачные лица поселян занимали его менее всего
. Он думал то о Бургреде, женатом на его старшей сестре, то о датчанах у Скно
тенгагама, а иногда и о том, почему же человек непременно должен поднимат
ься на рассвете и трудиться до заката, коль скоро Бог дал ему тягу ко сну. В
оину приходится, проспав два-три часа на земле, завернувшись в плащ, высту
пать в поход на рассвете, и идти, идти… Тот, кто познатнее, побогаче, трясет
ся в седле, мозоля себе зад Ц весьма малоприятное занятие Ц и безуспешн
о борется со сном, чтоб не свалиться с лошади при всем честном народе.
Монашеский удел Ц тоже не мечта для лежебоки, что бы там ни болтали фигля
ры. Полжизни в церкви, на твердой и холодной скамье, дрожа от мучительного
озноба, в тягостном состоянии полусна. Усталость и морок непонимания, за
чем же, в самом деле, это нужно Ц вот что сопровождает жизнь монаха.
Об остальных жизненных уделах и говорить нечего. Крестьянин все лето нап
ролет почти не смыкает глаз, а зимой бьется изо всех сил, чтобы выжить на т
ех скудных остатках, которые оседают у него в закромах после уплаты всех
податей и поборов. Ремесленник круглый год гнет спину над верстаком, гон
я сон и мечтая, чтоб усталость его руками не испортила дорогой материал. Ж
ажда сна довлеет над каждым человеком, который так или иначе исполняет с
вой долг. Но в чем же смысл этой муки, настигающей любого, кто старается сл
едовать велению Божию Ц «трудитесь»? И есть ли в ней смысл, как и в других
муках, настигающих человека?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36