В центре, загораживая почти все, стоял велосипед.— Так в чем дело? — спросил Мэйлор. Он был заинтригован и, казалось, горел желанием отвечать на вопросы.— Насколько я понял, вы работали клерком в “Уайт и Блазевич” прошлым летом.— Верно. Все три месяца. Грей записывал в свой блокнот.— В каком отделе?— Международном. В основном, рутинная работа. Ничего особенного. Много исследований и составление черновых проектов соглашений.— Кто руководил вами?— Руководителя как такового не было. Мне давали задания три младших служащих, главным над ними был Стэнли Купман.Грей вынул из кармана плаща фотографию. На ней был снят Гарсиа, стоящий на тротуаре.— Вы его знаете?Мэйлор взял фотографию и внимательно посмотрел. Затем покачал головой.— Нет, не думаю. А кто он?— Юрист. Я думаю, сотрудник “Уайт и Блазевич”.— Это большая фирма. Я торчал лишь в уголке одного из отделов. Знаете, там более четырехсот юристов.— Да, я слышал. Вы уверены, что не видели его?— Абсолютно. Они занимают двенадцать этажей, на многих я никогда не бывал.Грей положил фотографию в карман.— Вы знаете других клерков?— Конечно. Двое из Джорджтаунского университета, я их знал раньше — Лаура Каас и Джоанн Рэтлифф. Два парня из университета Джорджа Вашингтона — Пэтрик Фрэнкс и второй — по фамилии Ванлэндингам; девушка из Гарварда по имени Элизабет Ларсон; девушка из Мичиганского университета — Эми Макгрегор и парень из Эмори, некто Моук, но, кажется, его уволили. Летом всегда много клерков.— Хотите в последующем пойти туда работать?— Не знаю. Не уверен, что подойду для работы в больших фирмах.Грей улыбнулся и спрятал блокнот в задний карман.— Послушайте, вы все же работали там. Как мне найти этого парня?Секунду Мэйлор думал.— Я понимаю, вы не можете пойти туда и начать всех расспрашивать.— Разумное предположение.— И все, что у вас есть, это фотография?— Да.— Тогда, думаю, вы делаете как раз то, что нужно. Кто-нибудь из клерков узнает его.— Спасибо.— Этот малый что-нибудь натворил?— О, нет. Он мог быть свидетелем кое-чего. Но шансы, похоже, невелики. Грей открыл дверь.— Еще раз спасибо. * * * Дарби изучала осеннее расписание занятий на доске объявлений в вестибюле напротив телефонов. Она еще точно не знала, что будет делать, когда закончатся девятичасовые занятия, но изо всех сил старалась что-нибудь придумать. Доска объявлений была в точности такая же, как в Тьюлане: расписание занятий приколото кнопками аккуратно в ряд; уведомления о заданиях; объявления с предложением книг, велосипедов, комнат, соседей по комнате и сотни других предметов первой необходимости, беспорядочно прикрепленные повсюду; объявления о вечеринках, внутриуниверситетских матчах и заседаниях клубов. Молодая женщина с ранцем и книгами по туризму остановилась рядом и стала читать объявления. Без всяких сомнений, это была студентка. Дарби с улыбкой обратилась к ней.— Простите. Вы, случайно, не знаете Лауру Каас?— Знаю.— Мне нужно передать ей записку. Не могли бы вы мне ее показать?— Она в аудитории?— Да, она у Шипа на административном праве, аудитория 207.Они пошли, болтая по пути. Внезапно вестибюль заполнился людьми — из четырех аудиторий повалили студенты. Студентка-турист указала на высокую плотного телосложения девушку, которая шла в их сторону. Дарби поблагодарила и пошла вслед за Лаурой Каас. Когда толпа стала редеть и рассеиваться, Дарби обратилась к ней:— Извините, Лаура. Вы Лаура Каас? Крупная девушка остановилась и уставилась на Дарби.— Да.Это была та сторона дела, которая не нравилась Дарби: необходимость лгать.— Я Сара Джэкобс и работаю над статьей для “Вашингтон пост”. Можно я задам вам несколько вопросов?Она выбрала Лауру Каас первой потому, что у нее не было занятий в десять. А у Майкла Эйкерса были. Она попытается увидеть его в одиннадцать.— О чем?— Это займет только одну минуту. Мы могли бы зайти сюда? — Дарби указала в сторону пустой аудитории. Лаура медленно пошла за ней.— Вы работали клерком в фирме “Уайт и Блазевич” прошлым летом?— Да, работала. — Она говорила медленно, с оттенком подозрительности.Сара Джэкобс старалась совладать с нервозностью. А это было нелегко.— В каком отделе?— По налогам.— Вам нравится заниматься налогообложением, да? — Это была жалкая попытка завязать легкую беседу.— Нравилось. Теперь я это ненавижу.Дарби засмеялась так, будто бы это было самое смешное из того, что она слышала за многие годы. Она вынула из кармана фотографию и протянула ее Лауре Каас.— Вы узнаете этого человека?— Нет.— Кажется, это юрист из “Уайт и Блазевич”.— Там их много.— Вы уверены?Лаура отдала фотографию.— Д-да. Я никогда не покидала четвертый этаж. Чтобы увидеть всех, понадобились бы годы, а все они так быстро приходят и уходят. Вы знаете, как это у юристов.Лаура оглянулась по сторонам, и беседа прекратилась.— Я очень вам признательна, — сказала Дарби.— Не стоит, — ответила Лаура, выходя из дверей.Ровно в десять тридцать они вновь встретились в комнате 336. Грей поймал Эллен Райнхарт на автомобильной дорожке у дома, когда она уходила на занятия. Она работала в отделе судопроизводства под началом пайщика по имени Дэниел О’Мэдли и провела большую часть лета в Майами на учебном процессе. Она отсутствовала два месяца и вернулась в вашингтонское отделение недавно. “Уайт и Блазевич” имела отделения в четырех городах, включая Тампу. Девушка не узнала Гарсиа, к тому же она спешила.Джудит Вилсон в квартире не оказалось, однако ее соседка по комнате сказала, что она вернется к часу.Итак, они вычеркнули Мэйлора, Каас и Райнхарт. Обсудили шепотом свои планы и вновь разошлись. Грей уехал искать Эдварда Линни, который, согласно списку, работал клерком в “Уайт и Блазевич” два последних лета. Его не было в телефонной книге, но жил он в Весли Хайте, к северу от основного кампуса Джорджтаунского университета.В десять сорок пять Дарби вновь слонялась перед доской объявлений в надежде на еще одно чудо. Эйкерс был мужчиной, и к нему нужен был другой подход. Она надеялась, что он там, где ему следовало быть — в аудитории 201, изучает уголовную процедуру. Ей удалось успокоиться, и она ждала минуту или две, когда распахнулась дверь и пятьдесят студентов-юристов высыпали в холл. Нет, она никогда не смогла бы быть репортером. Она не смогла бы подходить к незнакомым людям и засыпать их кучей вопросов. Это как-то неловко и стыдно. Все же она подошла к застенчивому на вид молодому человеку с грустными глазами и в толстых очках и сказала:— Простите, вы, случайно, не знаете Майкла Эйкерса? Кажется, он из этой группы.Парень улыбнулся. Приятно, когда тебя выделяют из толпы. Он указал на группу мужчин, направляющихся к главному входу.— Вон тот, в сером свитере.— Спасибо.Она отошла от него. Выйдя из здания, группа распалась, а Эйкерс и его приятель пошли по тротуару.— Мистер Эйкерс! — окликнула она. Оба студента остановились и оглянулись. Они заулыбались, глядя, как она, волнуясь, подходит к ним.— Вы Майкл Эйкерс? — спросила она.— Это я. А вы кто?— Меня зовут Сара Джэкобс, я работаю над статьей для “Вашингтон пост”. Могу я поговорить с вами наедине?— Разумеется.Его приятель понял намек и удалился.— О чем же? — спросил Эйкерс.— Вы работали клерком в фирме “Уайт и Блазевич” прошлым летом?— Да.Эйкерс был настроен дружелюбно. Ему это нравилось.— В каком отделе?— В отделе недвижимости. Чертовски скучно, но все же это была работа. А зачем вам?Она подала ему фотографию.— Вы узнаете этого человека? Он работает в фирме “Уайт и Блазевич”.Эйкерс хотел бы узнать его. Он хотел быть полезным и иметь с ней длительный разговор, однако это лицо было ему незнакомо.— Довольно подозрительное фото, правда? — сказал он.— Пожалуй. Знаете его?— Нет. Никогда его не видел. Это же огромная фирма. Пайщики прикрепляют таблички с фамилиями, идя на свои собрания. Верите ли, люди, которым принадлежит фирма, не знают друг друга. Наверно, их не меньше сотни.Если быть точным, восемьдесят один.— У вас был руководитель?— Да. Пайщик по имени Уолтер Уэлч. Мерзкий тип. По правде говоря, мне не понравилась фирма.— Вы помните каких-нибудь других клерков?— Конечно. Летом это место кишело клерками.— Если мне понадобятся их имена, можно мне снова к вам обратиться?— В любое время. У этого парня неприятности?— Не думаю. Он может кое-что знать.— Надеюсь, их всех лишат звания адвоката. Настоящее сборище хищников. Дрянное место для работы. Сплошная политика.— Спасибо.Она улыбнулась и пошла прочь. И сзади она понравилась ему.— Звоните в любое время, — сказал он.— Благодарю. * * * Дарби, журналист-следователь, вошла в дверь рядом со зданием библиотеки и поднялась по лестнице на пятый этаж, где “Джорджтаунский юридический журнал” занимал целый блок переполненных офисов. Она нашла в библиотеке последний номер журнала и выяснила, что Джоанн Рэтлифф была помощником редактора. Она считала, что большинство юридических изданий и юридических журналов похожи друг на друга. Лучшие студенты сшивались там, готовя научные статьи и комментарии. Они стояли выше остальных студентов и составляли клан людей, упоенных своим блистательным умом. Они постоянно околачивались в кабинетах юридического журнала. Это был их второй дом.Она вошла и спросила первого попавшегося, где она могла бы найти Джоанн Рэтлифф. Он показал на угол. Вторая дверь направо. За ней была тесно обставленная рабочая комната, где всюду длинными рядами стояли книги. Две женщины усердно работали там.— Джоанн Рэтлифф? — сказала Дарби.— Это я, — откликнулась женщина постарше, лет сорока.— Привет! Меня зовут Сара Джэкобс, я работаю над статьей для “Вашингтон пост”. Могу я задать вам несколько вопросов?Джоанн медленно положила ручку на стол и, хмурясь, посмотрела на другую женщину. Что бы они там ни делали, это было крайне важно, и отвлекать их таким образом было просто наглостью. Ведь они — знающие себе цену студенты-юристы.Дарби хотелось усмехнуться и сказать что-нибудь остроумное. Черт возьми, в своей группе она была вторым номером. Так что нечего строить из себя таких умных и всесильных.— А о чем статья? — спросила Рэтлифф.— Могли бы мы поговорить с глазу на глаз?Те еще раз обменялись недовольными взглядами.— Я очень занята, — сказала Рэтлифф. “Я тоже, — подумала Дарби. — Вы проверяете цитаты для какой-то бессмысленной статьи, а я пытаюсь вычислить человека, убившего двух судей Верховного суда”.— Прошу прощения, — сказала Дарби. — Обещаю, это займет не более минуты. Они вышли в холл.— Очень сожалею, что отрываю вас, но я в некотором цейтноте.— Вы репортер из “Пост”? — Это было больше похоже на вызов, чем на вопрос, и ей пришлось еще раз солгать. Она сказала себе, что будет лгать, и обманывать, и воровать два дня, потом — на Карибское море, и пусть отдувается Грентэм.— Да. Вы работали в фирме “Уайт и Блазевич” прошлым летом?— Работала. А в чем, собственно, дело? фотографию, быстро! Рэтлифф взяла ее и стала рассматривать.— Вы узнаете его?Женщина медленно покачала головой.— Не думаю. Кто он?Из этой суки выйдет неплохой юрист: задает много вопросов. Если бы Дарби знала, кто он, она не стояла бы сейчас в этом крохотном коридорчике, изображая из себя репортера, и не стала бы терпеть эту надменную цаплю.— Он юрист из “Уайт и Блазевич”, — как можно искренне сказала Дарби. — Я думала, вы могли бы узнать его.— Н-н-нет. — Она отдала фотографию.Все, хватит.— Что ж, спасибо. Еще раз извините за беспокойство.— Нет проблем, — сказала Рэтлифф, исчезая в дверях. * * * Она вскочила в новый “понтиак” от “Херца”, как только он остановился на углу, и они тут же оказались в потоке машин. Она была сыта по горло Джорджтаунским юридическим факультетом.— У меня прокол, — сказал Грей. — Линни не было дома.— А я говорила с Эйкерсом и Рэтлифф, и оба ответили “нет”. Так что пятеро из семи не узнали Гарсиа.— Я проголодался. Как насчет ленча?— Было бы неплохо.— Возможно ли, чтобы пятеро клерков работали все лето в юридической фирме и никто из них не видел молодого коллегу?— Да, не только возможно, даже весьма вероятно. Не забывай, шансы очень малы. Четыреста юристов — это тысяча человек, если сюда добавить секретарей, младший юридический состав, клерков-юристов, кабинетных клерков, клерков копировального отдела, клерков почтового отдела, всевозможных клерков и вспомогательный персонал. Юристы обычно держатся особняком в своих маленьких отделах.— Территориально эти отделы находятся в разных местах?— Да. Юрист из отдела банков на третьем этаже может неделями не встречаться со своим знакомым из отдела судопроизводства на десятом этаже. Не забывай, что это очень занятые люди.— Тебе не кажется, что мы взялись не за ту фирму?— Может, не за ту фирму, а может, не за тот юридический факультет.— Первый парень, Мэйлор, дал мне имена двух студентов из университета Джорджа Вашингтона, которые работали клерками прошлым летом. Давай займемся ими после ленча.Он притормозил и припарковался где попало позади ряда маленьких зданий.— Где это мы? — спросила она.— За квартал от площади Маунт Фернон, в деловой части. “Пост” в шести кварталах в ту сторону. От моего банка сюда — четыре квартала. А это маленькая забегаловка тут же за углом.Они пошли к забегаловке, которая быстро заполнялась желающими перекусить. Она ждала за столиком у окна, пока он стоял в очереди и заказывал сандвичи. Полдня пролетело, и, хотя ей не нравилась такая работа, было приятно чувствовать себя занятой и забыть о тенях. Она не станет репортером, и в данную минуту карьера юриста тоже казалась малопривлекательной. Не так давно она подумывала о том, чтобы после нескольких лет практики стать судьей. К черту! Это слишком опасно.Грей принес поднос с едой и чай со льдом, и они принялись за еду.— Это твой типичный рабочий день? — спросила она.— Так я зарабатываю на жизнь. Целый день сую нос в чужие дела, затем до вечера пишу статьи, а потом копаюсь в материалах до поздней ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49