Юноша покопался в походной перевязи, нащупал, наконец, сухие, ломкие веточки. Доставал осторожно, чтобы не сломались. Цветы высохли и выглядели уже не такими прекрасными, как в степи. Но все равно Кира удивленно ахнула:
- Ой, что это?
- Это цветы, Кира. Степные цветы.
- Для меня?
- Для тебя.
Девушка смотрела на белые венчики, словно на волшебство. Всю свою жизнь прожив в темных пещерах, Кира никогда не видела настоящих цветов.
Они казались ей самым лучшим подарком на свете. Она бережно взяла веточки из рук Редара и поднесла к лицу. Вдохнула терпкий, чуть сладковатый запах.
- Реди… это так красиво!
Девушка крепко зажала цветы в кулачке, прижала к груди.
- Ну что, пойдем?
- Пошли.
По дороге Кира, немного постукивая зубами - замерзла бедняжка основательно, - не умолкала ни на миг:
- А эти вчера проспорили до рассвета. Так ни о чем и не договорились. Кенгар все хочет на муравьев войной идти, а Салестер против.
Редар деланно удивился: как же это Кира могла все услышать, если была посажена под домашний арест. По большому секрету девушка рассказала, как они здорово «провели» бабушку. Она, мол, отправила их к себе в дальнюю комнату, а оттуда все прекрасно слышно, вот так!
- Кенгар с Салестером долго ругались, но ни к чему путному так и не пришли. Но ты вчера здорово выступил! Я тебя просто заслушалась! Ты молодец, Реди, лучше всех! Я бы, наверное, тысячу раз со страху померла, если бы мне такое пережить пришлось. Рядом с целым муравейником полдня провести… даже представить страшно. А ты - даже глазом не моргнул! Ликка вся обзавидовалась…
- Чем это? - Редар невольно улыбнулся.
- Тем, что ты такой. А у нее - этот недотепа Ремра. Он, знаешь, хороший парень, конечно, но… - Постой, постой… У Ликки - недотепа Ремра, а тебе-то она что завидует?
- Тому, что у меня ты есть, глупый!
Кира крепко ухватила Редара за руку и бегом потащила за собой. Он еле поспевал за легконогой девушкой. И вдруг туннель кончился, они выскочили в Привратную пещеру, а там - на свежий воздух. Холодные, чистые струи дождя тут же обрушились на юношу, вымочили волосы, плечи, норовили забраться за шиворот. Вокруг самозабвенно вертелись дети, молодежь, Редар даже с удивлением заметил нескольких крепких мужчин - почти все они были охотниками, многих он знал. Казалось, весь пещерный город собрался здесь.
Как и большинство других пещерников, Кира что-то задорно кричала, и голоса сливались с шелестящим шумом дождя и бессловесным шепотом струй. Редар поднял голову к небу, открыл рот - пусть дождь, податель жизни, напитает его своей освежающей силой! Он тоже пытался что-то говорить, захлебывался, отплевывался и снова, снова глотал чистую, свежую воду.
Наконец, Кира замерзла окончательно. Она дрожала уже так, что еле могла говорить. А Редар даже не мог набросить на нее что-нибудь из своей одежды - все было насквозь мокрое. Да и сам он, честно говоря, продрог до костей.
- Пойдем домой, Кира! Я тебя отведу.
- Н-н-ет… т-т-оллько н-не д-домой. Я ж-же, в-вроде как, п-под д-домашним з-заключ-чением. М-мама ув-видит и н-никуда б-больше н-не п-пус-тит. П-пойдем л-лучше к т-тебе.
Редар пожал плечами. Ну, ладно.
В комнате он первым делом запалил от светильника несколько веток сушняка, сложил в очаг, подбросил в пламя несколько кусков горючего камня. Огонь разгорелся быстро, от него повеяло теплом. Редар стащил через голову накидку и рубаху, растянул над огнем. Повернулся к Кире:
- Садись ближе, быстрее согреешься.
Кира не отвечала, она ошеломленно смотрела на него. Потом протянула руку и осторожно провела пальцем сдвоенный косой шрам на его груди.
- Что это?
- А! Я-то все думаю, что ты там разглядываешь? Будто скорпиона увидела! Это меня еще в Солончаках, дождей пять назад, богомол подрал. Я клубни пустоцвета выкапывал, увлекся, по сторонам не смотрел, а он - тут как тут. Ну, и схватил меня, покарябал изрядно. Я вывернулся кое-как, копье подхватил и - прямо в грудь! Один бы я, конечно, все равно не отбился, сожрал бы меня богомол. Хорошо, от дома недалеко, мои крики услыхал отец, его друг, Вайлиш. Прибежали, втроем отбились кое-как…
Глаза девушки смотрели на Редара как-то странно. В них было нечто такое, особенное, чего он никак не мог постичь. Он смутился, замолчал. Было как-то неловко. А Кира сама не знала, что с ней творится.
Какое-то удивительное теплое чувство обволакивало ее, когда Редар был вот так, как сейчас, совсем рядом, в двух шагах. Казалось, что теперь ни одна опасность мира ей больше не грозит. Ей хотелось чем-то отблагодарить его за эту защиту, тоже отдать ему что-нибудь, часть себя. Только ему, наверное, не нужно. Он такой сильный, такой смелый, он все сделает сам и ни в чьей помощи не нуждается.
Она вздохнула, присела к огню, протянула руки. Мокрая одежда липла к телу, и это было неприятно. Кира обернулась к Редару:
- У тебя есть какая-нибудь накидка, одеяло? Только чистое! А то знаю я вас, мужчин…
- Сейчас посмотрю.
Юноша долго копался, выискивая теплое тканое одеяло, дар Раймики на прошлые дожди. Наконец нашел, повернулся:
- Вот наше…
И поперхнулся. Кира сняла накидку, стащила рубаху. Она обхватила руками плечи, на изгибах ее красивой спины играли в пятнашки отблески огня. Между лопаток струились мокрые волосы, от них вниз тянулись водяные струйки. Девушка, не оборачиваясь, протянула руку:
- Давай.
Голос у нее был какой-то неестественно спокойный, будто она нарочито сдерживает некое внутреннее напряжение, странную дрожь. Редар отвернувшись, протянул одеяло и продолжал тупо смотреть в стену. Какая-то неведомая могучая сила на миг проснулась в нем и словно пыталась заставить юношу обернуться и мельком взглянуть на Киру, но Редар сдерживался. Он вдруг понял, как необыкновенно нежна и прекрасна Кира. У нее совсем не такая спина, как у других, а совершенно особенная, складная, со смешной, слишком тонкой, детской еще шеей. Редар ощутил, что сейчас же должен прикоснуться к девушке, обнять ее, и тогда произойдет что-то особенное, что-то тайное и важное.
- Реди… это повесь, пожалуйста, над огнем. Пусть сушится…
Кира протягивала ему свою одежду. Он расправил ее, развесил над огнем - пусть… Наваждение пропало.
Девушка постепенно согрелась, ей было хорошо. Тепло разливалось по ее телу, выгоняя прочь сырость. Она зевнула, сонно посмотрела на Редара. Тот стоял рядом неподвижный, как каменный утес, смотрел в огонь.
- Редик, я спать хочу.
- Ложись вон, да спи.
- Только ты… ну, побудь со мной, ладно. Я не хочу одна.
- Я рядом посижу.
Кира так и заснула на редаровой лежанке, укрывшись с головой. Он долгое время сидел рядом, держа подругу за руку, потом, когда она засопела ровно и спокойно, осторожно освободился. Набросил на себя почти высохшую накидку и вышел из комнаты. Пусть спит…
Блуждая наугад по пустым проходам и туннелям, Редар неожиданно для себя вышел к Привратной пещере. На входе зевал страж - малознакомый, но приветливый парень по имени Харт. Снаружи царила непроглядная ночь. Дождевые тучи закрыли даже тот маленький клочок неба, что оставался свободным от целивших в небо горных пиков. Чего, не спится? Сырость замучила?
- Да нет, просто у нас в ночь первого дождя не ложатся. Я привык, вот и не могу спать…
- А-а-а… - протянул Харт, - понятно. Ну, мне хоть не так скучно будет…
Они неспешно оглядывали горные отроги, лишь изредка перебрасываясь пустыми фразами, причем все реже и реже - Харт, похоже, совсем засыпал. Он и стоял-то лишь потому, что опирался на копье, а так бы точно свалился. Неудивительно, что первые признаки надвигающейся беды заметил не он, а Редар.
Вокруг стояла звенящая тишина. Звуки в пустоте только что дочиста вымытой ночи разносились далеко. Помогало и эхо от скал. И вдруг тишина пропала. Редару на мгновение почудилось… Да нет, ерунда. Хотя… Издалека донеслись усталые, злые голоса, шлепанье ног по мокрым камням. Он насторожился, толкнул Харта:
- Кто-то идет!
Страж оживился, выставил вперед копье, прислушался.
- Да и правда… Эй, кто идет?!
Отозвались неразборчиво. Харт окликнул еще раз, погромче. Снова какое-то бормотание. Наконец из-за поворота выбежал человек. Он тяжело дышал, на руке были видны свежие, кровоточащие царапины.
- Скорее! - крикнул он на ходу. - Скорее! Предупредите Правительницу! Враги идут!
У Редара екнуло сердце. Смертоносцы?
- Кто? - тихо спросил он, заранее зная ответ и страшась его. Но он не угадал.
- Муравьи! Огромные, рыжие бестии! Их там сотни, тысячи… Быстрее! Они идут за нами по пятам! Они преследуют нас!
Появились еще люди. Израненные, усталые, они еле волокли ноги. Один почти висел на плечах у другого, третьего несли на самодельных носилках из копий. Он ворочался и глухо стонал. Редар вцепился взглядом в раненого - у того по колено отсутствовала правая нога! Только наспех перевязанный оторванными от накидок полосами ткани обрубок.
Кое-кого из них юноша знал - охотники из отряда Римала. Еще сегодня днем, сразу после полудня, они ушли на долгую охоту. Дождь должен был, по всем признакам, вот-вот пойти, а это славное время для лова - вода затопит много крысиных нор, и эти песчаные твари будут вынуждены выбраться наружу. Что же произошло? Где охотники умудрились наткнуться на муравьев?
- Харт! - крикнул пустынник прямо в ухо стражу. - Беги к Правительнице! Разбуди еще кого-нибудь по дороге! Пусть позовут Салестера и охотников!
- И Кивинару, мастера лечения ран, - усталым голосом добавил один из появившихся людей.
- Я не могу оставить пост… - растерянно бормотал парень.
- Проклятье! Мертвые пески! Беги, сожри тебя скорпион! Я постою на посту!
- Лучше ты беги… - Кретин! Я еще плохо знаю пещеры, могу не найти дорогу, заплутать! * * *
Охотники принесли ужасающие новости. Не успели они пройти по пескам и половины дневного перехода, как столкнулись с передовым отрядом шестиногих. Насекомые, не раздумывая, бросились на людей, но и те были не из робкого десятка. Муравьи получили отпор. Мощные охотничьи копья с длинными, тяжелыми остриями из кости и камня, направляемые сильными руками, с легкостью крушили даже лобовую броню хитиновых тварей. Шестиногие попытались окружить людей, но охотники молниеносно встали в круг, ощетинились жалами копий. Свистнули пращи - и по хитиновым панцирям муравьев забарабанили камни. Еще несколько бестий навсегда замерли на песке. Насекомые пошли в новую атаку, но охотники отбивались умело и яростно. Копья длиннее жвал, и людям удавалось уничтожать врага на расстоянии. Численное превосходство муравьев быстро сошло на нет, а потом и последний шестиногий бессильно зарылся мордой в песок. Искрошив больше сорока шестиногих, люди уже праздновали победу, считали потери и перевязывали раненых, как вдруг из-за ближайшей дюны поперла бесконечная волна муравьев.
Рыжий поток блестел на солнце вычищенным хитином, крупные лобастые головы, как по команде, нацелились на ставшую вдруг немногочисленной группку людей. Пришлось бросить все - запасы воды, пищу, ловчие снасти, даже тела убитых товарищей. Охотники отступали весь день, но муравьи преследовали их по пятам, и только начавшийся к вечеру дождь немного убавил их скорость. В дороге умер один из раненых, и его тело пришлось бросить непогребенным. Спасла измученных людей ночь - муравьи зарылись в песок, чтобы переждать приближающийся холод пустынной ночи. Впрочем, несколько тварей остались на поверхности, движения их сильно замедлились, но не остановилась. Эти насекомые взяли временный «лагерь» шестиногих под охрану. * * *
Он гордился этим методом, почерпнутым из наследия древних. На ночь его армия замирала, становилась беззащитной - и это было опасно. Он нашел выход. Несколько десятков солдат, до отвала напичканных пищей, остаются бодрствовать, обходить ночевку по кругу. Когда холод окончательно убьет их, ничто не мешает пробудить к жизни еще нескольких… А потом еще. Ведь его армия так велика… * * *
- Ночью они не могут передвигаться, - сказал Римал. - У нас есть время до рассвета. Мы должны подготовиться. Что прикажешь, Правительница? Пещерный город уже не спал, страшная весть разнеслась по нему быстрее молнии. Все ждали указаний от Айрис. Редар стоял между Кенгаром и прибывшим усталым охотником, тоже слушал, что скажет Правительница. В голове крутилась только одна мысль: пусть приходят хоть все муравьи пустыни! Киру я им не отдам!
- Завалить камнями все малые выходы, кроме самых узких, с верхней галереи. Привратную пещеру перегородить повыше и поставить заслоны. Такой же заслон поставить у выхода из Сырой пещеры. Разжечь костры и позаботиться о том, чтобы у караульных было достаточно дров. Может, муравьи ночью и спят, - заметила она, чуть понизив голос, - но лишним это не будет. Да, и вот еще что - верхний туннель над Привратной пещерой свободен?
- Нет, там же склад… - вполголоса ответил кто-то, Редар не успел заметить, кто.
- Очистить! Мастер Харлен!
- Я здесь, Правительница!
- Пусть твои ученики пробьют в этом туннеле проход пошире и натаскают туда камней. А еще пусть сложат побольше камней на Открытом Пятачке, ясно?
- Да, Правительница.
«Зачем?» - подумал Редар и, судя по лицам, многие другие. Только Салестер явно все понял, и, похоже, идея ему понравилась.
Айрис продолжала раздавать приказания:
- Мастер Игнар!
Вперед выступил могучий, почти квадратный мастер оружия. Многие считали его немым, потому что Игнар разговаривал редко - по слову в год, да и то, по особым случаям. Он и сейчас стоял молча: вот он я, приказывай Правительница.
- Открой свои кладовые, Игнар. Раздай всем мужчинам и парням копья, пращи. Пошли подмастерьев, чтобы заготовили достаточно зарядов и сложили у обоих загороженных входов. Действуй, мастер.
Тот лишь молча кивнул, развернулся и, раздвигая своими мощными плечами людей, зашагал к выходу.
- Кивинара! - обратилась Айрис к невысокой, полноватой женщине. Редар впервые увидел мастера лечения ран. - Подготовь все, что нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36